Не так давно, эстонское телевидение сняло документальный фильм «Хиппи в СССР», режиссер Терже Тоомитсо.
Основной информ-посыл эстонского опуса таков – чудовищный СССР давил всех и вся, и в противодействии монстру молодежь отращивал волосы, начинала путешествовать автостопом. То есть хиппи низвели до уровня совесткой секты диссидентов, типа Новодворской или, не к ночи будет помянут, Сергея Адамовича Ковалева.
В эстонском фильме показали многочисленных постаревших «старых хипанов», интервью с ними перемежили постановочными черно-белыми вставками о «подвалах КГБ», а в финале пошел открытый мессидж приветствия «украинской борьбе против российской агрессии» и недвусмысленный призыв российским хиппи и хипоподобным последовать примеру майданных «воинов света».
Неудивительно, что русскоязычная либеральные СМИ, в частности нижеплинтусное «Радио Свобода» разразились восторженными рецензиями на эстонскую поделку. Мысль же о том, что советское движение хиппи было многогранным и многоплановым, достаточно самобытным, стоящим в традиции русской духовности, в фильме, само собой не прозвучала.
Поэтому автор, в свое время достаточно глубоко погрузившийся в тему, и решил написать данный цикл статей.
***
Для всякого рода духовно свободных людей всегда был Советский Союз, мягко говоря, не самым лучшим местом. И в «гуверовской» Америке 50-х – начала 60-х годов, и в послевоенном СССР нивелирование личности, подгон ее под общественно-государственные лекала был доведен почти до предела.
Однако в Америке в 50-х возникло движение «битников» и его никто не преследовал, духовная несвобода (в частности, описанная в повести «Над пропастью во ржи» Селлинжера), была явлением, скорее, общественного характера. Государство в души граждан особо не лезло.
В «совке» все было намного грубее и примитивнее, тут над душами царствовало именно государство. Последствия для «неправильных» граждан, имевших несчастье попасть под колеса репрессивной машины, были гораздо страшнее. Выход из государственно-идеологической системы был здесь гораздо более труден, и чреват был гораздо большими проблемами, нежели на «демократическом» Западе. Но мятущиеся души находились везде и всегда…
Во времена Иосифа Виссарионовича Сталина всякие попытки выделиться из предписанного государством жизненного стандарта были почти невозможны. Про довоенные и военные времена и говорить нечего. Единственная альтернативой официозу была культура уголовная. Как до, так и после войны «блатная» культура романтизировалась, обрастала идеологией и фольклором и активно проникала в народ.
В послевоенные времена «духовных врагов» даже не хватало (а они были очень нужны властям) и она периодически опускала репрессивную дубину то на творческую интеллигенцию в лице Зощенко и Ахматовой, то на неких «безродных космополитов».
Однако еще при жизни Сталина, в начале пятидесятых в советском окультуренном обществе взошли чахлые и бледные ростки альтернативной культуры: появились «стиляги».
Первые представители этой субкультуры появились в начале пятидесятых, и представляли собой очень небольшое количество, преимущественно столичной молодежи.
Они выделялись из общей однообразной массы необычными прическами и одеждой. Смелость их проявлялась в появлении в людных местах в таком виде и в исполнении фокстрота - запрещенного танца. В социальном плане стиляги были выходцами из интеллигентской и управленческо-номенклатурной среды.
Немногие из них, дети высокопоставленных родителей, имели возможность доступа к аутентичной информации из-за рубежа. Собираясь на родительских дачах и квартирах они слушали новейший для тех времен авангардный джаз.
К середине пятидесятых «стиляг» стало много, в Москве по улице Горького, «Бродвею» ходили колоритные персонажи, одетые в пиджаки с широкими плечами, узкие брюки «дудочки», с широченными яркими галстуками. Власть со стилягами боролась, в основном, публикацией карикатур и фельетонов в прессе или разрезанием штанин брюк-«дудочек» в милицейских отделениях.
Благодаря освоению подпольными мастерами технологии изготовления грампластинок из рентгеновских снимков, послевоенный американский авангардный джаз стали слушать и в широких массах.
Это была полузапретная, осуждаемая властью музыка, но в СССР все-таки появилась своя новая, аналогичная американскому би-бопу, джазовая музыка. А вскоре подоспел и рок-н-рол, но ему в СССР повезло меньше, его лишь слушали, но не играли. Первые подобия рок-групп появились в СССР только в начале 60-х, уже под влиянием ранних «Битлз».
Во времена хрущевской «оттепели» в Советском Союзе появилось вышедшее из-под влияния официоза нонконформистское альтернативное искусство, расцвели подпольные живопись и литература. Возникли также полуподпольные кружки мистико-эзотерической интеллигенции.
Работавшие сторожами, библиотекарями и вахтерами «внутренние иммигранты» уходили от абсурда властной тотальности в духовное иномирье. К концу 1950-х годов в СССР заново начало создаваться, казалось бы напрочь уничтоженное революцией и репрессиями, особое русское мистико-духовное пространство.
Любители запрещенной музыки и танцев, гонимые творцы авангардного искусства, тайные мистики и эзотерики создали в СССР альтернативное культуру, «андеграунд» - духовное подполье. Сейчас эту культуру называют порой, по американской аналогии, битничеством, но это не совсем правильно.
В 1965 году в цветущей американской Калифорнии на основе битничества и рок-н-ролла родилось движение «хиппи». Новая субкультура охватила весь мир со скоростью пожара. А главным транслятором новых идей была рок-музыка, особенно творчество музыка группы «Битлз». Как вспоминал в своем фильме "Во всем прошу винить «Битлз» бывший советский хиппи режиссер Максим Капитановский, история русских хиппи началась именно с творчества «Битлз».
Услышав песни ливерпульской четверки, многие советские молодые люди испытывали почти религиозное озарение, катарсис. Информации о «Битлз» в СССР было крайне мало, и это только придавало им большую мистическую ауру. Многие старались им подражать хотя бы внешне.
К 1966 году сами битлы увлеклись идеями хиппизма, отрастили волосы и надели расклешенные брюки, в творчестве их зазвучали призывы к миру любви и свободе. Попадая на советскую землю эти песни, неумело переведенные (многие специально для этого начинали учить английский язык), были первыми ростками новой культуры.
Многократно перепечатанные мутные фотографии «битлов» продавались за немалые деньги, а у почитателей относились к мутным снимкам как наполненным сакральной энергией иконам.
Советская молодежь массово начинала шить брюки клеш, растить волосы, подбирать на убогих советских или самодельных гитарах аккорды битловских песен. Зачастую текст не переводили, а заменяли новым, на актуальные темы советского бытия.
К примеру, на мотив «Йеллоу субмарин»: «Я вчера ловил чертей./ Что скакали,/ По стене./ А сегодня эта дрянь,/ Прыгает/ Уже по мне. Припев: Ты пришла и съела анальгин, съела анальгин, съела анальгин»… Еще долго потом, когда хиппизм уже буйно расцвет на советской земле, хиппи (особенно в провинции) будут называть «битлоганами»…
С приходом в советскую жизнь музыки «Битлз» началась эпоха отечественной рок-музыки. Появилось великое множество копирующих «битлов» самодеятельных ансамблей. Играя на танцах на самодельной аппаратуре новую музыку, длинноволосые музыканты несли в массы новую эстетику и мировидение. На раннем этапе хиппизм и рок-музыка в СССР были неразделимы.
В 1969 году в СССР, в Риге, прошел первый подпольный рок-фестиваль.
К 1967 году в период так называемого «Лета любви» всемирное движение хиппи достигло своего апогея. С 15 по 19 августа происходит величайшее событие - фестиваль в Вудстоке. Существует легенда, что на Вудстокском фестивале были шесть советских граждан: дети дипломатов и студенты по обмену. И все они якобы после Вудстока стали настоящими хиппи, разорвали связи с Родиной и ушли в веселую американскую хиппово-коммунно-автостопную жизнь…
Идеи хиппизма стали в чистом виде проникать в СССР задолго до «Лета любви». Люди, осознанно называвшие себя хиппи, были в Стране советов как минимум уже в 1965 году. Разными путями в СССР проникали западные журналы со статьями и, главное, с фотографиями, связанными с модной молодежной субкультурой. Привозились и втридорога продавались пластинки с новой , в том числе диковинной психоделической, музыкой.
Как во времена «стиляг» и подпольных джазменов первыми носителями новых идей стали дети высокопоставленной партийно-дипломатической элиты. Многие из них учились в языковых спецшколах и хорошо знали иностранные языки.
В свежих иностранных журналах и музыкальных записях у них недостатка не было. Вся западная пресса к 1965-66 году была переполнена информацией о хиппи (как правило, больше походившей на описание неких экзотических животных).
Сидя в роскошных квартирах, читая под музыку новейших рок- альбомов западные глянцевые журналы, советская «золотая молодежь» первой переняла моду на хиппизм. Многие из детей советской элиты учились в престижнейшем МГИМО – Институте международных отношений, готовившем кадры для дипломатической работы.
Студенты МГИМО негласно были обязаны приходить на занятия в пиджаках и галстуках, с комсомольскими значками. Все это весьма странно выглядело в сочетании с длинными волосами и круглыми очками «под Леннона». Но хиппизм высокопоставленных «деток» был только модой, круг их был замкнут на самих себя, а «хипповость» их мало сочеталась с любовью к роскоши и надменной спесью по отношению к «простонародью». Возникшая несколько позже «низовая» и «элитарная» советские хип-культуры почти не пересекались.
Согласно легендам, первые настоящие, осознанные хиппи из народа, в Советском Союзе появились на окраинах, в Прибалтике и на Западной Украине. Это неудивительно: там, ввиду близости к границе и знания языков соседних стран, была возможность первыми получить информацию о новой субкультуре.
Очаги нового движения возникали в разных городах и регионах СССР, но, как правило, первые советские хиппи даже и не подозревали о существовании собратьев. Было по всему СССР огромное множество людей, не знавших слова «хиппи», но уже слушавших «Битлз».
Попавшая в перенасыщенный солевой раствор пылинка мгновенно превращает жидкость в кристалл. Такой пылинкой для СССР 1969 года стала статья номенклатурного журналиста-международника Генриха Боровика в журнале «Вокруг света» «Путешествие в страну Хипляндию». На Западе движение к тому времени стало потихоньку угасать, а Советском Союзе благодаря популярному официальному журналу о существовании «неких хиппи» широкие массы населения тогда только и узнали. Причем узнали, хоть и в политизированном пересказе высокопоставленного журналиста-международника, не просто о существовании «экзотов», а о базисной идеологии и принципах хиппистского бытия. Впервые, даже в самые отдаленные уголки, дошла информация о таких вещах как «уход из дома», «автостоп», «коммуны», «свободная любовь». Узнали граждане СССР и о наркотиках.
С появлением «Путешествия…» на всей, уже зараженной «битлами», территории Страны Советов мгновенно родилась собственная субкультура хиппи, а самоназванием ее стало слово «Система».
Социолог Т.Б. Щепанская, писала впоследствии, что еще 1 июня 1967 первые советские хиппи вышли в Москве на Пушкинскую площадь со словами:
Из этих слов якобы и возник термин «Система».
Скорее всего, это красивая легенда, но факт остается фактом, что к семидесятым годам советские хиппи называли свое движение «Система», а себя «системными людьми».
(Продолжение следует)
