На сияющем небосводе нашей лучезарной многонациональной культуры взошло очередное светило. Через тридцать лет появилось наконец продолжение пресловутой «Иронии судьбы» Эльдара Рязанова.
Не могу сказать, что фильм плохой: бывало и намного хуже. Как всякое «продолжение», он имеет право на существование и разные оценки. В общем-то, не наше дело обсуждать его эстетические достоинства и недостатки, мы ж не критики какие-нибудь.
Посмотрим на это дело несколько шире. Какой образ «российской нации» преподносят нам авторы новой версии самой популярной новогодней кинокартины?
Начнём с неожиданного.
В каких-то воспоминаниях очередного советского разведчика (или дипломата), до коих я большой любитель, прочитал я грустные размышления о судьбе фильма «Броненосец «Потёмкин» в Германии конца 20-х гг. Кино это было воспринято там весьма своеобразно.
Ну, то есть, целевая аудитория — левая интеллигенция — правильно поняла все нехитрые метафоры и аллегории вроде «свободы», «нежелания быть рабом», «личность против государственной машины» и т.п. На то она и левая интеллигенция… Но немецкий обыватель и пресловутый «чиновник» увидели фильм по-другому.
Перед ними во всей своей красе предстала ДИКАЯ СТРАНА, место которой на свалке европейской истории. Здесь морякам (привилегированной военной касте, между прочим) подают гнилое мясо. Ужас! Но и моряки-то тоже хороши — вместо того, чтобы жаловаться по инстанции на жуткое самоуправство офицеров, они устраивают натуральный цирк с конями, бунт на корабле, обстрел мирного приморского города и вообще творят что-то невероятное.
Понятно, думал немецкий бюргер, этот фильм прекрасно показывает русскую душу, со всеми её червоточинами и кавернами. Оставалось лишь сделать практический вывод — этих людей ничего не стоит покорить. Они аффективны, нетерпеливы, не понимают смысла порядка и законности. Стоит лишь продуманно нажать на их понятия о комфорте, как армия развалится, а за нею и государство.
Аналитики генерального штаба тогда ещё демократической Германии делали из этого простой вывод — Россия, в том числе советская, есть колосс на глиняных ногах. Ткни — и развалится. Такая уж натура у этих прирождённых Sklaven, рабов.
Реальное столкновение с русскими в 1941-45 гг. обернулось для «настоящих ариев» ушатом холодной воды. Эти «прирождённые рабы» жрали дохлую конину, не протестовали вообще, терпели любые лишения и при этом прекрасно «резали» направо и налево непобедимый вермахт, причём даже в самых безвыходных ситуациях. Хотя, казалось бы, за спиной у русских были заградотряды, жуткое крепостное право и, в лучшем случае, перспектива жить впроголодь на городских окраинах.
Для немцев это был ещё больший шок, чем изучение реалий, получивших отражение в «Броненосце «Потёмкин». Прозвучало немало высказываний насчёт того, что «подлые лживые русские» специально создают такие фильмы, дабы обмануть своих западных противников. Верить русскому кино и литературе нельзя ни на грош, это дымовая завеса…
«Ирония судьбы. Продолжение» живо напоминает обо всех этих перипетиях.
На наших глазах (если, конечно, смотреть глазами зарубежного зрителя) на экране более двух часов творится действо в стиле «эстетизированный театр абсурда». То есть люди совершают странные, бессмысленные, необъяснимые поступки. Причём объяснить их поведение только беспробудным пьянством невозможно — в «Продолжении» герои пьют мало или вообще не пьют, разве что Дед Мороз, ну так на то он и есть русский хтонический герой.
Почему Мягков-Лукашин через тридцать лет, несмотря на все препятствия, прётся в Санкт-Петербург, это ещё можно понять — ностальгия, интерес (как там всё без меня развивалось?) и вообще, это как бы нормально для обывателя. Всё остальное — полный бред. Почему Ираклий хуже Лукашина-младшего, хотя внешне это совершенно незаметно и необъяснимо? Почему Надя-младшая совершенно спокойно с этим самым Лукашиным-младшим целуется через полтора часа после знакомства? Что это означает? Как это понимать?
Отчасти ответ даёт девушка, которая в фильме ведёт такси — мол, любовь это такая иррациональная штука, она настолько зла, что полюбишь и козла, так что искать в русских хитросплетениях что-то осмысленное не имеет перспективы. «Виновата ли я, что люблю?» Конечно, не виновата, это вроде ОРЗ — оно не спрашивает, само приходит.
«Продолжение» оказывается в некотором смысле иллюстрацией тютчевского «в Россию можно только верить…» И в самом деле, что можно планировать в обществе, где люди заболевают любовью, как простудным заболеванием? А потом выздоравливает. И получается семья Нади и Ипполита. В которой дочка, оказывается, только и ждёт повода, чтобы продемонстрировать раскрепощённость.
Не страна, а сумасшедший дом.
Или всё же — дымовая завеса?
Ибо в русской жизни есть и ситуации, похожие на описанную обеими «Ирониями судьбы». И совершенно другие ситуации — до предела рациональные («выйду замуж за миллионера»). И ещё — нечто третье: верность, твёрдость, взаимопонимание, доверие, открытость. Какая тенденция в следующий раз возобладает? Вот вопрос-то…
Зависит это только от нас.
Я помню, как в Турции шёл наш «Ночной дозор». Зрители уходили с середины фильма, а те, кто выдержал до конца, задавались очевидным вопросом: и что эти русские хотели сказать?
В случае с «Продолжением» всё проще. Хотели сказать, что русские — иррациональные и непредсказуемые существа, у которых на уме неизвестно что. Цели их непонятны, желания непрогнозируемы. Возможно, их интересует любовь. Но что такое любовь, это они тоже понимают по-своему. ИНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Ну их нафиг, язычников и атеистов.
Может, это и хорошо.
Я представляю себе, как мог выглядеть «Броненосец «Потёмкин». Продолжение». Как дети моряков из прошлого фильма устраивают бучу по более современным лекалам, захватывают Одессу и поднимают над ней красный флаг. И как с этого самого момента начинается мировая революция.
Жаль, что никому в 50-е гг., к 30-летию «Броненосца», это в голову не пришло. А ведь история могла бы пойти другим путём.
