Говорят, лучше не возвращаться в места, где тебе было хорошо. Трогательные ландшафты детства могут оказаться обычной свалкой, пустырем или рабочим кварталом.
Говорят, не стоит разыскивать свою первую любовь. Воздушное создание, некогда повергавшее тебя в трепет и волнение, может оказаться обрюзгшей, придавленной жизнью теткой.
Год назад многим казалось, что оранжевая революция — как первая любовь, кратковременный рай на земле. Наверное, так и было. И если надуть сто тысяч оранжевых воздушных шариков и раздать свезенным из регионов манифестантам оранжевые флаги и косынки, это не значит, что любовь воскреснет. 22 ноября, в годовщину начала революции, падал мокрый снег — как и год назад. Но даже он не вернул прежнего ощущения — тогда зябкая сырость пробирала тело, теперь — душу.
Постановщики праздничного шоу на Майдане Незалежности совсем не позаботились об эмоциях и чувствах людей, пришедших на это мероприятие. Да и при чем тут чувства, когда есть конкретная политическая цель — победа Народного союза "Наша Украина" на выборах в Верховную Раду и не менее конкретная задача — продемонстрировать телезрителям всего мира самую что ни на есть всенародную поддержку "первого лица".
Год назад стояние на Майдане было актом волеизъявления народных масс ("американские политтехнологии" — аргумент для бедных). Если сказать, что тогда вышел именно народ — это не будет пафосным преувеличением. Теперь же годовщина революции — это предвыборный проект "Нашей Украины". В меру циничный — как и большинство предвыборных проектов. Даже надписи на оранжевых флажках поменялись: во время революции было: "ТАК! Ющенко", теперь: "Можемо! Наша Україна. Народний союз". На одном из написанных от руки транспарантов как бы повисший в воздухе вопрос: "Ющенко, чому все ТАК?". Нет ответа. Как говорил Янукович, "тому, що"…
В ноябре-декабре 2004-го толпа на Майдане была самодостаточным организмом — всё это давало немало поводов для размышлений о феномене саморегулирующихся и самонастраивающихся политических систем.
Год назад на Майдане вообще не было пьяных, а 22 ноября под ногами то и дело хрустело стекло битых бутылок.
Год назад на Майдане не было милиции, не было давки, а 22-го вполне можно было оказаться затоптанным.
Год назад на Майдане можно было обниматься с совершенно незнакомыми людьми, а 22-го со всех сторон смотрели то напряженно-сосредоточенные лица, то безучастные морды с пивными банками.
Перед годовщиной революции один из ющенковских "серых кардиналов" Роман Безсмертный призывал киевлян — мол, привязывайте оранжевые ленточки на антенны ваших автомобилей. Не помогло — во всем городе ни одной ленточки! А год назад ими был завешан весь Киев, и много других городов, хоть никто к этому не призывал.
На сцену Майдана политики выходили "пачками": Томенко — Луценко — Филенко — Стецькив, Ехануров — Кинах — Мороз, Матвиенко — Костенко — Тарасюк — Стретович и проч., и проч. Ни Зинченко, ни Порошенко почему-то не наблюдалось. Каждый из выступавших пытался выговориться: за что же, всё-таки, стояли на Майдане год назад? За Бога и Украину, по версии Николая Томенко (он идет на парламентские выборы вместе с Тимошенко). За себя, за народ, за попранные права, по версии многих говоривших. За свободу, а не за "шмат ковбасы" и не за Ющенко, по версии Луценко, самого харизматичного социалиста. Если бы год тому назад люди стояли лично за Ющенко, то к первой годовщине революции была бы уже не одна тысяча самоубийств. А так — никто не пострадал ни во время революции, ни после, когда наступила апатия, а потом депрессия и разочарование в оранжевых вождях. Говорили, что на Майдане 22 ноября ожидается демонстративное самосожжение какого-то местного "городского сумасшедшего", но, видимо, он еще раз внимательно посмотрел на президента и раздумал сводить счеты с жизнью.
Унылый словесный антураж скрасила музыка — пришла почти вся прошлогодняя "дискотечная" команда: восьмидесятилетний человек-легенда Дмытро Гнатюк, "Океан Эльзы" с композицией "Дякую тобі", под которую весь год шла телереклама одного известного мобильного оператора, в меру отвязная группа "Мандры", скандально известный своим участием в "Евровидении" дуэт "Гринджолы" (правда, без "Разом нас багато" — в их репертуаре наконец-то появилась вторая песня, хоть и совершенно унылая), экзистенциально-пафосная "сирена Оранжевой революции" Мария Бурмака, Тарас Петриненко и кто-то еще.
На Майдане собрались те, для кого Ющенко и Тимошенко — это не два откровенно ненавидящих друг друга конкурента, а "отец" и "мать", "развод" которых — глубочайшая личная трагедия. Поэтому при появлении президента все присутствующие дружно скандировали: "Разом, разом!", то есть "Вместе, вместе!". Но скандирование так и повисло в воздухе.
Многие ожидали увидеть на юбилейном Майдане Ющенко — Мессию, которого хотя бы на этот вечер научат себя "правильно" вести: не раздражать и не утомлять собравшихся слушателей и телезрителей, не "грузить" цифрами с процентами ВВП, не "гнать" на Юлию Тимошенко и ряду других простейших правил поведения. Ожидали, что Ющенко минут за десять покается в собственных ошибках, сделает какой-нибудь трогательный и очень мужской жест в направлении Тимошенко (ну, например, возьмет за руку, скажет, что "мы вместе"), который воодушевит, вернет людям надежду и пояснит смысл происходящего.
Но даже самые большие пессимисты не ожидали увидеть такого Ющенко. Президент 54 минуты, постоянно сбиваясь, нес "по бумажке" унылый бред. "Годовщину" революции Ющенко называл не "річниця Помаранчевої революції", а "роковини Помаранчевої революції" — так обычно говорят о покойниках. Смысл выступления: хочу победить на парламентских выборах. Для этого президент готов вести речь об объединении всей "оранжевой" команды, то есть даже о союзе с Юлией. Он публично ревновал собравшихся к Тимошенко — мол, что-то громко ей хлопаете. Хотя ему хлопали немного громче. Кстати, многих до сих пор интересует вопрос: кто заставил (уговорил, убедил, уболтал) читать Ющенко абсолютно сюрреалистический текст? Наверное, не пресс-секретарь Ирина Геращенко, чья официальная зарплата с недавних времен составляет порядка 3,5 тысяч зеленых бумажек?
Собственный мессидж Тимошенко был наиболее внятным и адекватным ситуации: на парламентских выборах (26 марта 2006 года) будет фактически избираться глава государства, поэтому мы должны объединиться, чтобы Янукович не стал всесильным премьер-министром ("канцлером" — теперь это ее любимое слово). Не сложно догадаться, кто, по ее версии, должен сесть в это кресло. Если бы ее да с таким задором, вдохновением и харизмой снова выпустить на телеэкран, блок ее имени непременно возглавил бы рейтинг предвыборных симпатий. А так: нет человека (в смысле, нет в телевизоре) — нет и рейтинга.
Кстати, после торжеств на Майдане группа избранных революционеров собралась в клубе "Аваллон", что недалеко от филаретовского Владимирского собора. Неплохо, надо думать, повеселились, душевно. Хоть у большинства собравшихся на Майдане настроение было ну никак не праздничное. Скорее, похоронное. Ведь 22 ноября окончательно умер миф Ющенко — миф президента-надежды, миф объединителя нации. На глазах рождается миф "обновленного" Януковича — спасителя от ющенковского хаоса и деконструкции.
Вообще-то, в кельтской мифологии Авалон — это Земля Обетованная, это остров эльфов, блаженных и Святого Грааля — именно туда после смерти был перенесен король Артур. Вероятно, основные "провайдеры" Оранжевой революции и соратники Ющенко давно почивают на лаврах. И не исключено, они сознательно "похоронили" своего патрона. Для них и президентские, и парламентские выборы — цель, а не средство, конец пути, а не его начало. Они еще раз подтвердили, что ющенковский режим — не строитель новой, а могильщик старой, кучмовской Украины.
Много ли найдется людей, согласных жить в стране, которой управляет похоронная команда?
