Из недавно просочившейся в прессу стенограммы доклада В.Ю. Суркова на Генсовете "Деловой России" 17 мая 2005 г., подлинность которой нередко, хотя и весьма невнятно, оспаривается, публике, наконец, открылась во всей полноте амбивалентность образа "идеолога Президента В. Путина", каковым его представлял корреспондент "Шпигеля" в незадолго до данного доклада состоявшемся интервью.
Оказалось, что "злой гений" российской Внутренней Политики (ВП), на самом деле, не хитроумный, циничный и зловещий интриган, "скорпионящий" нарождающееся российское гражданское общество, каковым его иногда видит рядовой наблюдатель, но, напротив, горящий душой "Данко-правдоруб", каковым он ранее, до данного доклада, был известен только небольшому кругу высокопоставленных кремлевских вершителей.
В своем выступлении перед представителями "российского бизнес-сообщества" наш внутриполитический поэт-правдоруб с каким-то остервенением стал эквилибрировать риторической оппозицией "яркое-серое" в отношении феноменов и типов общественно-политической жизни, имея очевидное намерение "здесь, теперь и сейчас" эффективно перепрограммировать внимающую ему аудиторию в режим каких-то своих сокровенных цветных снов о России. Так, за серыми зданиями Старой площади, по убеждению нашего поэта, скрывается некоторая невероятная, сияющая плеяда ярких и выдающихся личностей, а тусклая серость "Единой России" есть гениальная прелюдия к свободному и спокойному заполнению ее самых высоких вакансий "человеко-бриллиантами" выдающихся способностей, интеллекта и деловых качеств. Лицам, не разделяющим рациональный смысл сих цветных снов (а, возможно, попросту и не видящих цветных снов), поэт, переходя на сталинский формат стихосложения, советовал быть "осторожнее". Впрочем, смотреть "оранжевые" сны поэт тоже решительно не рекомендовал, настаивая на собственной визионерской палитре.
Кремль, очевидно, способствует раскрытию подмеченной немецкими философскими классиками солипсической природы рассудка, уверенного, что весь мир есть представление его собственного Я. Впрочем, без такого представления не была бы возможна поэзия, как продуктивная способность воображения поэта. "Я" Суркова образовало генеральный функционал российской ВП. Именно это обстоятельство и позволяет понять вопиющее ее противоречие, состоящее в управлении этой сферы посредством двух взаимоисключающих тезисов: (1) мы, мол, строим суверенную (собственную, свою, особую, национальную) демократию (тезис из стенограммы доклада В. Суркова); (2) у нас, мол, ничего невозможно создать самостоятельно, мы должны понимать, что ничего невозможно построить на нашем "пустом месте" ("мы должны учиться у Запада" — тезис из интервью В. Суркова "Шпигелю").
Чем преодолевается это противоречие, почему сотрудники Кремля — внешне вполне респектабельные люди, а не выбегающие по звонку окончания трудового дня из ворот какой-нибудь кремлевской башни шизофреники с пеной у рта? Все очень просто. Ведь для них "государство — это Я". А "Я" этих людей — это , с одной стороны, некоторая элементарная "жесть" прозападных монетарных догматов, вибрирующая клановыми инстинктами, а с другой стороны, — это "Я" циничного, собственнического, невежественного "Эго", животно и похотливо отстаивающего и сберегающего Свое, как Горлум из "Властелина колец" сберегал "свое" кольцо.
Устраивает ли это "Я" Новую Россию? Нет, ибо оно откровенно призывает словами того же Суркова "перетерпеть, пока не появится более умный министр, или сотрудник администрации". И, в целом, этот призыв замечательно воспроизводит сюжет знаменитого американского фильма "День сурка" — хоть застрелитесь, хоть спрыгните с башни, пока не смирите гордыню (вот только перед кем?), будет у вас повторяться один и тот же день сурка — "переходный период". Премудрый Гайдар недавно нашел в своем последнем по времени эпохальном труде еще одно славословное название этому "великому" повторению — "долгое время".
Ну что ж, "поэт в России больше, чем поэт": он еще может быть идеологом имперского по повадкам, но модернизационно бессильного президентства.
Сурков, к сожалению, верит, что "лучшие люди-кадры и идеи находятся в бизнесе". Таково центральное убеждение рыночно-монетарного догматизма, который "скорпионит" сегодня Россию ничуть не менее сильно, нежели некогда сусловский коммунодогматизм. Суслов, помнится был также убежден, что лучшие кадры и идеи находятся в КПСС. День Суслика, мертвящий общественную жизнь после хрущевской оттепели, длился, будем надеяться, гораздо дольше нынешнего монетарно-некрофилического Дня Сурка, ибо в своем докладе речет Сурков, о том что, дескать, Советский Союз обрушился по голливудски ярко и мощно, а мы, мол, тихо сгнием. Какой такой "лучший" человеческий и идейный материал находился в КПСС, такой и сегодня выявился в бизнесе из "тряпок и грязного белья" переходного периода, чубайсовской приватизации и коррупции.
Забавная ситуация. Умный и влиятельный, казалось бы, человек, а прогорает публично на догматически-концептуальном, прозападном убеждении, что "все лучшее может прийти только из бизнеса". "Присылайте ваши кадры в "Единую Россию", — вопиет В. Сурков к бизнесменам, — и она расцветет, станет яркой". Только посмеиваются бизнесмены на предмет незнания реальной жизни очередным начальствующим субъектом. Сколько уж действительно ярких, способных к делу модернизации людей приходило в ту же "Единую Россию" и было отторгнуто уже на пороге за своей коррупционно-финансовой "несостоятельностью".
Лишь где-то на задворках российского бизнеса, на нищенских зарплатах можно найти случайно зацепившихся там интеллектуально состоятельных, пассионарных людей, самостоятельно и волево работающих над действительными программами модернизации России. Что касается большинства таковых пассионариев, то оно и вовсе прозябает вне всякого бизнеса (включая политтехнологический), борясь за копеечные заказы и зарплаты.
Словом, ищет товарищ Сурков "черную кошку в темной комнате, в которой ее, к тому же, и нет". Оттого становится смешным. А смешных все меньше боятся.
