Есть в России такие бизнесмены, которые заняты созиданием. Создают рабочие места, новые продукты, новые бизнесы. Любой стране, где родился, живёт и вырос такой бизнесмен, его деятельность идёт на пользу.
Бывают и "нейтралы”. Что-то делают в минус, что-то делают в плюс, но остаются в рамках, особого вреда обществу и государству не наносят.
А есть, например, Григорий Берёзкин.
Человек необычной судьбы, и необычных, нестандартных даже для видевшего многое российского рынка подходов к ведению бизнеса, его взаимодействия с государством и обществом по самым ключевым вопросам. Человек, который контролирует издание, долгое время являвшееся, по сути дела, медийным рупором сторонников Алексея Навального
23 января 2021 года принадлежащее олигарху РБК опубликовал 75(!) заметок о протестах сторонников Навального.
Кажется, это – абсолютный рекорд среди российских изданий.
Впору спросить, случайно ли, что крупный медиа-холдинг достаточно опытного в мире масс-медиа владельца принял на себя роль боевого листка несистемной политической силы.
Если вспомнить предшествующие эпизоды пересечений Навального и Берёзкина в медиаполе и просто в бизнесе, можно сделать вывод что нет, такой ход мысли был предопределён предшествующими событиями.
Вспомним старое. Сотрудничество Берёзкина с главой РЖД Владимиром Якуниным привело не только к заключению невыгодных для монополии сбытовых контрактов по электроэнергии, но и выкупом Берёзкиным принадлежавшего железнодорожникам издательства "РЖД-Медиа”. Идилия была нарушена позднее, когда между Якуниным и Берёзкиным разгорелся личный конфликт. По "странному совпадению” именно в период данного конфликта в медийном пространстве, при активном участии Алексея Навального начала раскручиваться история с "шубохранилищем”. Целый ряд источников называют имена Берёзкина и Навального в этой истории чуть ли не через запятую.
Журналисты утверждали о том, что и документы для служебного пользования РЖД Алексею Навальному передавала именно служба безопасности ЕСН Берёзкина.
Аналогичные мотивы Берёзкину приписывались в истории противостояния Навального с Транснефтью.
В сентябре во Владивостоке стартует Восточный экономический форум.
Модератором дискуссии о повышении отдачи нефти и газа для россиян выступает уже знакомый нам Григорий Берёзкин. Следует отметить, что он действительно обладает большими знаниями о повышении отдачи от нефти и именно на Дальнем Востоке. Эти знания были предопределены его бизнес-биографией, в том числе, кажется, и плодотворным взаимодействием с оппозиционным блоггером-политиком.
Можно ли считать совпадением, что при сливе информации о проблемах в госкомпании, много и активно скандаля вокруг отчётности Транснефти, Навальный аккуратно обошёл молчанием интересы Берёзкина? Кажется нет, если вспомнить, что сам скандал грянул после того, как обманом (через покупку земли, на которой государство планировало строить нефтяной терминал и через подставную компанию-подрядчика строительства, оформленную на структуры Берёзкина) втёршегося в проект олигарха вытеснили оттуда представители государства. Обиженный в лучших чувствах Берёзкин вполне мог взорвать информационную бомбу, а сокрытие Навальным документов, раскрывающих участие структур Берёзкина в афере (он просто удалил их со своего сайта) говорит о том, что, судя по всему, знакомство и сотрудничество началось уже тогда.
Ряд изданий отмечают, что происхождение капиталов Берёзкина теряется в тумане 1990ых и толком не ясно. Но уже в середине 1990ых возглавляемая Берёзкиным компания КТМ списывала до 12% экспортируемой нефти в "потери”, при том, что, по мнению специалистов, типичный объём таких списаний – 4-6%. Так что о повышении отдачи от нефти для отдельных россиян этот человек явно знает многое.
Не исключено, что именно эта отдача и позволила Навальному резко ускорить свою политическую карьеру.
Но среди наиболее ярких эпизодов начала бизнес-биографии Берёзкина можно назвать пару масштабных по исполнению и сомнительных по содержанию эпизодов – это участие в приватизации и последующей продаже Лукойлу крупнейшей региональной нефтяной компании в республике Коми – КомиТЭК и "мастерской” игре на рынке энегосбыта в Мурманской области.
Завершение обоих эпизодов можно было бы охарактеризовать известной басней Крылова "Свинья под дубом”. В 1997 году Берёзкина назначили руководить КомиТЭКом "для выведения из кризиса”. Кризис образовался, заметим, на фоне того, что Григорий Викторович с 1994 года работал замдиректора Коминефти – той компании, на базе которой в том же году и был образован холдинг КомиТЭК, приватизированный в 96-97 годах и к 1997 оказавшийся выкупленным Берёзкиным за 70 млн. долларов (при реальной стоимости акций 200 млн долларов). Выход из кризиса по Берёзкину оказался в том, что 1998 год компания закончила с убытками, а уже к 1999 году была продана Лукойлу за 500 млн. долларов, накопив при этом 4 млрд. рублей и 200 млн. долларов долгов перед бюджетом и коммерческими кредиторами.
Вопрос о местонахождении выведенных в период руководства и владением Берёзкиным компанией средств не ставился, но читатель может оценить его талант руководителя и бизнесмена – в золотые для крупного нефтяного бизнеса 1990ые годы, суметь за пару лет руководства загнать компанию в дикие долги, кратно превышающие её оценку при приватизации – это нужно было постараться. Как вишенка на торте, новым владельцам были оставлены 250 км. труб нефтепроводов, которые подлежали замене, а региональным властям, фактически контролировавшим компанию на старте блистательной бизнес-операции – 700 гектаров залитой нефтью земли, которую нужно было очищать и безнадёжный долг по налогам, который они были вынуждены списать в 2000ом году.
И здесь мы видим повышение отдачи от нефти, правда, узко сфокусированное.
Второй ярко характеризующий Берёзкина эпизод бизнес-деятельности – его короткая, но бурная "карьера” на Кольском полуострове. После "освобождения” от КомиТЭК (сам Берёзкин описывал окончание этого проекта примерно в таких терминах), принадлежащая ему компания ЕСН в 2000 году взяла в управление Колэнерго – региональную энергетическую компанию на Кольском полуострове.
И опять "борьба с кризисом”, выразившаяся, например, в резком повышении цен на электричество компанией-монополистом. Сопроводивший это повышение цен рост неплатежей потребителей едва не привёл к срыву операции по подъёму подводной лодки "Курск”. Колэнерго уведомило об ограничении электрообеспечения судоремонтный завод ВМФ-82, в чей плавучий док должны были поместить подводную лодку после подъёма. Именно в этой истории ярко проявилось отношение Берёзкина к использованию медиа во взаимоотношениях с государством. Фактически, миллионер, управляющий государственной же(!) энергокомпанией пошёл на шантаж государства – в ответ на заявление директора завода о готовности погасить все долги «Колэнерго» за 2001 год, то есть около трех миллионов рублей, сотрудники управляющей компании Берёзкина ответили: «Нас устроит возвращение всех 43 миллионов, которые задолжали «Колэнерго» все предприятия ВПК Мурманской области». То есть, вместо решения вопроса с конкретным хозяйствующим субъектом-должником, они попытались выкрутить руки всему региональному ВПК по принципу коллективной ответственности – мол не заплатите, сорвём подъём, тема горячая, скандал будет на всю страну.
Годом позже скандал вокруг сомнительной антикризисной деятельности продолжился – дело дошло до разбирательства в ГосДуме. Депутаты обнаружили, что, с подачи менеджмента Берёзкина, один из энергоблоков Кольской АЭС постоянно находился в заглушенном состоянии. Из энергосистемы полуострова таким образом выпадали 440 мВт/час. Закончились эти художества закономерно – к 2004 году полномочия ЕСН как управляющей структуры были досрочно прекращены акционерами Колэнерго, выхода из кризиса не произошло – был накоплен долг потребителей в 1 млрд. рублей, а платежи подрядчикам, ремонтировавшим оборудование Колэнерго практически остановились. Вскоре после этого, Берёзкин оказался в списке Forbes миллиардером. В публичных источниках сложно найти сведения о том, какие ещё крупные проекты у него были в тот период, так что приходится сделать вывод, что между миллиардным рублёвым долгом ранее управлявшейся энергокомпании и миллиардным долларовым состоянием управляющего есть какая-то связь.
Дальнейшая деятельность Берёзкина была бурной и разнообразной, но мы не ставим себе задачей сделать полный обзор бизнес-карьеры нашего героя, сосредоточившись на более узкой истории – о том, как околоолигарх лез в информационное пространство, пытаясь использовать его для продвижения своих бизнес-интересов.
Тут следует отметить, что сам Берёзкин – фигура не очень то публичная, но в том, насколько мощной силой может быть медиа, разбирается достаточно хорошо и действует, практически всегда, с определённого курса – поперёк намерений государства.
Первый заход был сделан ещё в 2001 году, когда вместе соснователем CNN Тедом Тернером, и, по сути, давшим импульс принятию законов о нежелательных организациях и иностранных агентах в России Джорджем Соросом, Берёзкин организовал консорциум, чтобы выкупить акции НТВ и у Гусинского и у Газпрома. Именно в этот период НТВ довольно жёстко, конфликтно выступало и по поводу подводной лодки "Курск” и по множеству других позиций, сам Гусинский оказался в центре конфликта из-за невыплаты кредита второму крупному акционеру канала – Газпрому. Очевидный для Джорджа Сороса ход – выкупить канал, пусть даже с небольшими в масштабах этого финансового спекулянта долгами, очевидный, по всей видимости, для Берёзкина ход – фронтировать перепродажу медиа-бизнеса от одного враждебного власти владельца – другому, прикрыв собой полную потерю влияния государства на стратегический медиактив.
Можно предположить, что последующее исчезновение Берёзкина из переговоров связано прежде всего с тем, что он трезво оценил свои политические риски в комбинации, в которой, при его посредничестве, оппозиционный телеканал, как горячий уголёк, перекидывался из рук оппозиционного российского олигарха к иностранному антироссийскому. Выход Берёзкина из переговоров, по признанию тогдашнего главы Газпром-Медиа Альфреда Коха потопил сделку, что доказывает – Берёзкин в этой комбинации был ключевой фигурой, а не промежуточным участником.
Впоследствии, Берёзкин несколько раз выполнял ровно ту же самую комбинацию – с покупкой стратегического медиа-актива и перепродажей его более спокойным, удалённым от конфликта владельцам. Но он сделал вывод из провалившегося проекта с НТВ, до поры до времени, стал аккуратнее, не оставив, однако, своеобразного стиля, в котором контроль над медиа используется для того, чтобы сделать кому-то подножку.
Покупка в 2007 году и последующая продажа Берёзкиным одной из крупнейших в России газет – "Комсомольской правды” произошла вроде бы с подачи Кремля, чтобы не допустить переход прав собственности от Владимира Потанина к иностранному издателю – медиакомпании Independent Media. Как рассказывал главный редактор КП Сунгоркин, Потанин негодовал на то, что главный редактор КП Сунгоркин "сдал” предстоящую сделку с Indepedent Media Кремлю.
Но, если посмотреть внимательнее, позиция кремлёвской администрации состояла в том, что контроль должен перейти к тому же Газпром-Медиа, а реально выкупил газету Берёзкин. По официальной версии – Потанин узнал, что продаёт газету Берёзкину "в последнию очередь”.Фактически же, после "Комсомолки” происходило многостороннее и комплексное сотрудничество двух бизнесменов – Потанина и Берёзкина.
Дружеские действия Потанина в отношении Берёзкина не походили реакцию человека, которому сорвали сделку. Можно предположить, что, избавляясь от неудобного для олигарха из-за постоянной работы в политическом поле и необходимости контроля над этим медиа-активом, Потанин не хотел отдавать газету Газпрому – ведь купил Комсомолку он именно по результатам конфликта между Газпромом и Чубайсом и, по всей видимости, продажа именно Газпром-медиа могла испортить отношения между ним и Потаниным.Берёзкин выступил в качестве тихого союзника Потанина, блокировав пожелания Кремля о том, чтобы контроль над изданием оказался именно у Газпрома. Сама же газета была ему не особенно нужна и он, в неопределённый момент, её продал, но информация о новых собственниках была раскрыта существенно позднее – в 2017ом году. Подобный тихий переход контроля, очевидно, был призван замаскировать демонстративность действий Берёзкина – потому что если человек покупает издание для себя, это сняло бы претензии кремлёвского медиа-менеджмента, а если он покупает и потом достаточно быстро продаёт – возникают вопросы о мотивах действий по срыву запланированной Кремлём сделки.
Одним из значимых следствий этой истории стали принятые несколькими годами позже поправки в закон о СМИ, запрещающие зарубежным компаниям и физическим лицам-иностранцам (в том числе и с двойным гражданством) владеть более чем 20% российских изданий. Кремль сделал выводы и принял меры к тому, чтобы пресечь перехват контроля над медиа зарубежными структурами на корню. Парадоксально, но этот рикошет прилетит, в итоге, и в героя нашего исследования, который не мог не знать об этом изменении законодательства, начатом в 2014 и введённом в 2016ом и его реальных причинах. Деятельность Independent Media и история с КП многократно озвучивались прессой как один из мотивов.
В 2008 году Берёзкин приобрёл одну из жемчужин медиа-ресурсов мэрии Москвы – самую многотиражную газету Москвы "Метро”. Создавалась эта газета менеджментом АФК-Система под политические амбиции Лужкова. Формальное владение было оформлено на структуры московского метрополитена. Совпадение ли, что продажа произошла в год прихода на пост президента Дмитрия Медведева, запрограммированный конфликт которого с Лужковым окончился отставкой последнего в 2010ом году? То, что газета Метро на этот раз не участвовала в медийном противостоянии можно считать совпадением, а можно – реализацией заранее продуманного плана.
Однако, дальнейший ход событий показывает, что Берёзкин вошёл во вкус и начал склоняться к использованию медиа в более острых целях.
Не помешало этому (а быть может, и помогло?) и приобретение им гражданства Кипра, произошедшее в 2011 году.
Выкуп РБК, осуществлённый в 2017 году у предшествующего владельца – Михаила Прохорова, разумеется, происходил в нарушение российского законодательства о запрете иностранного контроля над СМИ и производился на фоне обвинений издания в прооппозиционной ангажированности. Оно не поддерживало российские власти и во внутриполитической повестке и в "украинском вопросе”, выглядело достаточно критическим и в отношении общей внешней политики Кремля. Прохоров не контролировал политическую позицию редакции и для него РБК оказался токсичным активом, от которого хотелось избавиться.
Заметное издание было достаточно важным для российского медиа-пространства и Берёзкин вошёл в него (и первоначально был воспринят именно в таком ключе) якобы как про-государственный владелец, призванный откорректировать позицию издания в интересах центральных властей. Интересно, что подобные оценки выдвигались в основном с оппозиционного фланга. Люди просто не понимали, что Берёзкин – их тайный союзник. Ко всеобщему тихому удивлению, политика РБК не сильно изменилась. При встрече с коллективом редакции назначенные холдингом Берёзкина новые руководители обозначили прямую конфронтацию с руководством страны метафорой о "двойной сплошной полосе”. Но 75 заметок в день о несогласованных массовых мероприятиях, фактически побуждающих продолжать участие в них, такой полосой не оказались.
Оппозиционная тональность издания при Берёзкине оставалась абсолютно той же самой, а в чём-то даже усилилась.
Что мы имеем в сухом остатке нашего обзора?
Бизнесмена, действовавшего сомнительными методами, с 2001 по 2021 годы систематически пытавшегося вклиниться в государственную медиаполитику. В нарушение законодательства о СМИ, не просто не избавившегося вовремя от контроля над медиа-активом (Газету Метро, только в 2020ом году у Берёзкина выкупили структуры уже собянинской мэрии.) но и, сознательно, нарушившего этот же запрет в 2017ом при сделке с Прохоровым. Саму сделку он, возможно, оправдывал перед контролирующими структурами некими патриотическими соображениями, но, на практике, Берёзкин не предпринял серьёзных усилий для контроля над редакционной политикой издания, которая годами работало агитационной платформой для Навального.
Хотим мы этого или нет, но в той ситуации, когда ФБК и другие связанные с Навальным структуры признаны экстремистскими и запрещены в России, возникает очень большой вопрос о том, каковы были механизмы раскрутки и финансирования этого движения, не были ли они связаны с финансовыми потоками РЖД и Транснефти, на которые пытался подсесть Берёзкин и не сопровождались ли его попытки заключения невыгодных для государственных компаний договоров неким шантажом устами тогда начинающего известного блоггера, а сейчас – сидельца в одной из российских колоний. Возможно, вскрытие этих механизмов изрядно оздоровило бы ситуацию вокруг компаний Григория Викторовича.
Пока же всё выглядит так, что некоторые бизнесмены ведут свой бизнес и для себя и для России, а некоторые – несмотря на неё, или даже просто делают деньги за её счет.
