На протяжении последней недели Беларусь увидела такой шоу-бизнес, какого не видела уже давно. Только не музыкальный – тот давно никого не интересует, — а политический. Никакая поп-группа не собирала в провинции такие толпы восторженных почитателей, как коллаборация Тихановская-Колесникова-Цепкало. Электронные СМИ взахлеб рассказывают, сколько людей где пришло и что именно они кричали. А о тех городах и весях, где пришло мало и кричали не то, просто не пишут.
На фоне этой убедительной картинки во многие головы начинает закрадываться мысль: а не потеряла ли действующая власть глубинку? Глаза у людей ведь действительно горят не от любви, а от гнева. Такое не подделаешь. Дай им волю – пойдут и сметут кого угодно прямо сейчас. Как в 1917-м, когда для взятия Зимнего хватило пары тысяч разгоряченных людей.
Самое простое возражение на это – математическое. Да, когда в одном месте собирается две и тем более пять тысяч человек и если эти люди чем-то сильно воодушевлены – со стороны это кажется очень много. Но есть важный нюанс. Что такое две тысячи человек для города, в котором живет сто тысяч? Или пять тысяч – для города, где живут два миллиона? Правильно. Это население одного большого девятиэтажного дома. То есть только одному этому дому что-то не нравится до такой степени, что он нашел время и желание пойти на митинг. Это убедительно для СМИ, но неубедительно для революции.
Кроме того, митинг – это ведь, в сущности, просто концерт. Место, где можно выпустить пар, покричать, помахать флажком, почувствовать свое единение с соседом. Но ничего самому при этом не делать.За тебя все делает ведущий – попросит вовремя вскинуть руки или крикнуть «Света». Даже митинговые штампы в твою голову вложат за тебя, придумывать ничего не надо. Расчет на самые простые человеческие чувства. Никаких программ – это слишком сложно. Главное – скинуть царя. Царя скинем – заживем! Как заживем? Да в свободной, богатой и безопасной стране! И точка.
И все понятно, приятно и безопасно. Но если этой самой воодушевленной толпе задать простой вопрос – а готовы ли вы оставить дом, родных, ежедневные заботы и пойти штурмовать здание местного КГБ или МВД, сотрудники которого будут защищаться с оружием в руках, и, возможно, вы погибнете, — 99 из 100 сразу же ответят: нет, не готовы. Пусть это сделает кто-то за нас. А мы посмотрим.
И это вполне естественно. Не нужно сравнивать события 2020 и 1917 годов. Тогда власть валила доведенная до холодной злобы, отупевшая от отчаяния и, главное, привычная к оружию, к четырехлетней войне, к чужой и собственной смерти толпа, сама себя ощущавшая как «народная масса». Есть и еще одно серьезное отличие: в событиях 1917-го важнейшую роль играла армия. Стандартный сценарий: высшие армейские командиры замыкают линии подчинения на себе, и после этого лидер страны ни на что не способен. Так лишили трона Николая II, так лишились должностей десятки латиноамериканских диктаторов. Что, в Беларуси мы видим что-нибудь подобное? Да близко ничего такого нет. Силовые структуры полностью контролируют ситуацию и верны присяге.
Современные люди, в отличие от людей 1917 года, не знают и двух процентов тогдашних проблем. Сейчас в Беларуси нет ни непопулярной войны, ни гиперинфляции, ни очередей за хлебом. Сегодняшние белорусы привыкли к комфорту, хотят есть еще вкуснее и спать еще мягче, чем сегодня, и свою драгоценную жизнь ни за какие отвлеченные идеалы отдавать не намерены. Покричать на митинге, пописать комментарии в фэйсбуке – сколько угодно. А идти и жертвовать своим благополучием – да зачем же?.. Нет, такие, конечно же, есть – но отнюдь не в критическом количестве, таких не половина страны. А между тем любой переворот, любая революция требуют гигантского количества человеческой энергии – и крови в том числе. А ее белорусы проливать не готовы. Они хотят улучшить свою жизнь, а не разрушать ее. Да, они много чем недовольны, так бывает всегда. Но если поставить вопрос ребром – готов ли пойти убить во имя?.. – в ответ прозвучит «Нет».
Возможно, здесь работает генетическая память поколений. В конце концов, Беларусь – одна из очень немногих стран Восточной Европы, не знавших, что такое гражданская война. Не было ее на белорусской земле ни в 1918-20, ни на рубеже 1980-90-х. Грандиозные политические перемены здесь всегда проходили по лайт-сценарию. Даже развал СССР, о котором сейчас рассказывают столько героических баек, обошелся в Беларуси без жертв. Прошла страна и через несколько попыток цветных революций. В 2006-м на площади ставили палатки, в 2010-м пытались штурмовать ЦИК. Но даже тогда жертв не было. Беларусь не замарана кровью своих людей.
И, похоже, кто-то очень хочет сыграть на этом. Замазать страну ритуальной кровью, которая не была пролита в 1989-м или 1992-м. Потому и звучит на митингах песня «Перемен» — один из звуковых символов перестройки. Молодые не знают, что последовало за этой песней. Зато те, кому за 40, знают хорошо.
Потому никаких долгоиграющих последствий у «турне надежды» и не будет. В конце концов, на любом концерте люди внимательно его смотрят, радостно подпевают и размахивают флажками. А потом концерт заканчивается, гастролеры едут дальше, а люди возвращаются к реальной жизни. Где за тебя Тихановская, Колесникова и Цепкало не сделают ничего, потому что это — твоя жизнь. И только тебе решать, какой она будет дальше.
