О сетях, гражданском обществе и перспективах российской политической системы хочу написать. А конкретно о том, могут ли патриот и либерал ужиться в одной российской берлоге, имеют ли либералы политические шансы в России и стоит ли националистам обратить внимание на нацменьшинства.
По поводу известной темы много говорили, что появилось-де у нас гражданское общество. Мне тут непонятны причины восторга, потому что все это имело место еще в Живом Журнале, все механизмы давно отработаны. Некто написал нечто возмутительное, оскорбительное или просто из ряду вон глупое, запись попалась на глаза паре-тройке тысячников, и через час у автора в каментах пляшет половина ЖЖ с разнообразными последствиями - вплоть до встречных жалоб в генпрокуратуру, Госдуму и Спортлото.
Так же было и с графиней Паниной (в девичестве графиней Лысенко), которая не в курсе, что бежать навстречу сетевому паровозу с криком "задавлю!" - это такой способ умереть быстрой и смешной смертью. Публика, перебравшаяся из уютненькой жежешечки в уютненький фейсбучик, воспроизводит привычный образ жизни.
Но это действительно, скажем так, гражданское общество по способам и целям, только оно у нас давно завелось. Причем лагерь "Каца, Шаца и Альбаца" действует точно так же и столь же долго. И он тоже, да-да, гражданское общество - в своей группе. И год назад эта братия выгнала с работы PR-директора Мегафона, назвавшего навальновских протестантов "малолетними бездельниками". Беда с этими PR-директорами.
Тут интересно другое: у нас на деле действуют два таких "гражданских общества" - "патриотическое" и "либеральное". Они настроены резко враждебно друг к другу, сходны по методам и очень устойчивы. Хотя каждое из них рассчитывает, что конкурирующее общество куда-то исчезнет, эти ожидания очень далеки от реализации. Корни обеих "партий" уходят еще во времена западников и славянофилов, и с тех пор эти направления не рассосались.
Точнее, это на деле не гражданское общество в точном смысле, а явные прото-партии. Конечно, очень хотелось бы, чтобы в России все-таки появилась сильная и дееспособная партия русских этнонационалистов, но, похоже, пока это фантастика. Куда менее фантастично предположение, что в один прекрасный момент те, кого сейчас называют "патриотами" и "либералами", оформятся в сильные партии, имеющие действительно очень широкую целевую аудиторию и серьезные шансы официально придти во власть не в виде отдельных сочувствующих депутатов и чиновников, а победив на выборах.
Это неизбежно, поскольку программы, актив и аудитория системных думских партий размываются до состояния полной аморфности, а внесистемные организации по-прежнему хоть и полны светлых идей и намерений, маргинальны. Тем временем у "патриотов" и "либералов" в целом есть пусть не полностью проработанная и систематизированная, но четкая повестка, потенциальный обширный актив, большая аудитория, свои СМИ, свои потенциальные спонсоры из сферы бизнеса и много чего еще, нужного для политики.
Кстати, насчет власти. Обе протопартии, обвиняя в этом друг друга, одинаково одним концом связаны с властью и в этой части лоялисты, гласно или негласно получают зарплату в провластных организациях или вообще вполне официально работают во властных структурах. Можно сколь угодно долго показывать пальцем на какую-нибудь Маргариту Симоньян, рупор кремлевской пропаганды, однако в то же самое время реформы для Кремля разрабатываются в либеральной Высшей школе экономики. В Минобразования совсем недавно случилось подковерное боестолкновение по вопросу, кто возглавит министерство - "либерал" или "патриот". В итоге школы возглавила "патриот" Васильева, а вузы передали либералам.
При этом в другом конце обе протопартии имеют своих непримиримых радикалов, политзаключенных и политэмигрантов.
То есть вопрос о связанности с властью или обязательном с ней разрыве в реальности не является для обоих лагерей принципиальным. Это свидетельство политического здоровья, потому что и смысла в существовании партии, которая не собирается использовать основной политический механизм изменения мира, нет. Рассчитывающая на жизнь партия должна уметь быть в обоих состояниях - "у власти" и "в оппозиции" -, не теряя ресурса, идеологии и аудитории и не круша все вокруг. Хотя наличие двух полюсов обеспечивает обоим лагерям и своих "проституток на зарплате", которые легко поменяют мнение и перебегут к конкурентам, если им это будет выгодно, и невменяемых политических фриков, которые своим совершенно искренними, но иррациональными поведением и нетерпимостью будут отпугивать возможных сторонников и союзников. Но, видимо, это неизбежно в действительно широком политическом течении.
У протопартий есть свои отличия, сходства, достоинства и недостатки. Самое очевидное отличие в отношении к внешней политике. "Патриоты", в целом - ярко выраженные "ястребы", "либералы" - "голуби".
Сходство. Обе протопартии ан масс сейчас выступают за отмену статьи 282. К примеру, Шаргунов в Думе работает над частичной декриминализацией статьи, и за этим процессом заинтересованно наблюдают обе стороны. Причем отмечу, что "патриоты" в этом вопросе более последовательны, именно они первые начали требовать отменить 282 и уже не первый год пытаются заставить Думу принять такой законопроект. "Либералы" пришли к мнению, что УК будет лучше выглядеть без 282, поскольку по ней можно репрессировать не только конкурентов, но их самих, позже.
Обе протопартии в своей массе за выборную демократию, тут различие будет, возможно, в том, что одни скорее за президентскую республику, другие - за парламентскую.
Обе протопартии сейчас социально ориентированы, что также свидетельство политического здоровья.
Очевидный недостаток либералов - русофобия. Это не только этическая, но и техническая проблема, потому что политическая сила, рассчитывающая получить власть, но демонстративно ненавидящая тех, кого она во власти будет представлять, нежизнеспособна. Разве что эта сила задействует репрессивный аппарат государства, но его еще нужно получить в руки, а для этого придется как-то в эту власть попасть официально. А далее см. п. 1 - нельзя придти к власти без поддержки населения.
Есть признаки, что этот недостаток пытаются преодолеть. Это видно, к примеру, на высказываниях вокруг футбольного чемпионата. Не стали ссориться с электоратом и проявили себя, как футбольные патриоты остающиеся в России и занимающиеся тут политикой Яшин, Гудковы, Шлосберг. Напротив, эмигранты устроили антифутбольную истерику - "им здесь не жить".
Другой очевидный недостаток: при наличии попытки оседлать социальную повестку плохое ее знание. Либералы у нас исторически не в курсе, что за жизнь кипит за МКАДом и есть ли она там вообще. Но этот недостаток преодолевается быстрее остальных, особенно после того, как в лагере появились провинциалы. Шлосберг не так давно опубликовал неожиданно разумный текст, в котором сказал, что либералам, если они хотят чего-то добиться, нужно идти "на землю" и заниматься малыми социально значимыми делами с созданием общественно-политической структуры, идущей снизу, с микроуровня. Если это настроение возобладает, либералы значительно расширят свою аудиторию в провинции.
Наконец, третье, самое очевидное, но табуированное. Не может политическая сила, подавляющее большинство публичных представителей которой - евреи, рассчитывать на убедительную победу даже в Биробиджане, поскольку у нас большинство избирателей - русские. А если не всматриваться пристально в ряды либеральной протопартии, можно получить впечатление, что русских там вообще-то нет. То есть в этом лагере не представлен самый широкий слой населения. Если либеральный лагерь преодолеет этот недостаток, число его сторонников возрастет в разы.
Ну и можно вспомнить о любви к заграничным денежным источникам. Это тоже серьезная проблема и для имиджа этого лагеря, и для создания нужной гражданам России, а не западным фондам и отдельным мутным спонсорам повестки, то есть для электоральных перспектив.
Недостатки патриотического лагеря мне, как его участнику, видно хуже, но один назову. Патриотический лагерь уже имеет хорошо проработанную этнонационалистами русскую повестку, то есть ту, которая затрагивает основную массу избирателя. Но в результате из поля зрения была вытеснена тема нацменьшинств, варианты решений по которым колеблются от "всех убить", "всех насильно ассимилировать", "всех посадить" до "мне пофиг". Вряд ли на этих четырех тезисах возможно создать жизнеспособную программу.
Если патриоты - даже конкретно националисты - создадут разработку, которая не посягнет на права русских, но при этом даст возможность создать комфортные условия коренным народам, то они не отпугнут свою аудиторию, но при этом завоюют доверие иноэтнической части регионалов, влияние которых у себя дома очень сильно. В противном случае патриотический лагерь, не добившись внятной программы или хотя бы единства по вопросу в своих рядах, будет иметь на руках только до сих пор работающий и устаревший советский национальный проект. А этнорегионалы превратятся в аудиторию конкурентов, имеющих радикальные и несколько деструктивные взгляды на национальную политику. То же касается мусульман, которые, увы, никуда исчезать не хотят.
Наконец, есть одинаковый и главный недостаток у обоих лагерей - это война на взаимное уничтожение. Ждать, что обе стороны будут выходить, к примеру, на общие акции, как это было в 2012 году, не стоит, они конкуренты. И это совершенно нормально. Но ведущаяся сейчас борьба заставляет обе протопартии делать все, чтобы нейтрализовать конкурента, и максимально ослабляет обе стороны, не позволяя им оформиться в работающую политическую силу. А если накал борьбы снизится до уровня здоровой политической конкуренции, то у нас родится двухпартийная система, сильно напоминающая американскую.
