Про Павленского, итоговое. И на этот раз уже сугубо личное.
Во-первых. Павленский ни слова не говорит, что его оклеветали. Провокация - говорит. Донос - говорит. Девушка втерлась в доверие - говорит. Про клевету не говорит.
В сухом остатке: "вот у нас такие либертарные отношения и всякая своеобразная возня, мы девушку в эту возню допустили, а девушка донесла в компетентные органы". Злоупотребила, то есть, доверием. Жалкая, ничтожная личность.
И это, конечно же, образцовое "обвинение жертвы". К которому можно относиться как угодно, главное - понимать, что это именно оно. "Обвинение жертвы".
Во-вторых. Суть либертарных отношений, которые практикует Павленский, хорошо известна по всей тусовке. Чего душой кривить. Известна. И девушке тоже. Тем более что в общении с Павленским она была не первый день. И прекрасно понимала, куда она к нему идет, и зачем идет, и что там ее скорее всего ожидает.
Это совершенно не означает, что девушка сама виновата. Тем более это не означает, что девушка агент ФСБ. Это означает всего лишь, что реальность превзошла все ее самые смелые ожидания, и ни о каком "добровольном согласии" в этой ситуации речи быть уже не могло.
И вот что там на самом деле случилось - вопрос интересный. Настолько поразительное и неприемлемое. Но, что-то случилось. Вряд ли только порезы рук. А впрочем даже если порезы. Дознание крови в компании вич-инфицированного, это уже, мягко выражаясь, не совсем декаданс. И слово "акционизм" тут тоже не вполне уместно.
В-третих. Ну что тут сказать. Люди очевидно увлеклись в испытании границ допустимого. Такое случается. Бэрроуз свою жену, напоминаю, и вовсе застрелил в лихом угаре. Нечаянно, разумеется, но все-таки.
Но пока эти испытания касались только их самих, это казалось пикантной экзотикой. Смотрите, как удивительно: жена Павленского ему изменила, а потом себе палец за это отрезала. Живут же люди - не то что мы, скучные филистеры.
Когда эти испытания касались нашего прекрасного государственного левиафана - оно и вовсе рассматривалось как высокий, торжественный и священный подвиг. Нет в России оппозиции, один Павленский молодец. Хорошо, допустим.
Но когда эти испытания коснулись непосредственно ваших друзей и знакомых, внезапно оказалось что испытатели не только приятные культурные люди, но и мал-мал агенты хаоса и ужаса. И что их неоднозначность далеко не так обаятельна, как до сих пор представлялось, особенно при взгляде со стороны.
Ничто не предвещало, ага.
"Дети познают мир", как сказал бы на это уважаемый Владислав Юрьевич.
