При этом традиционное общество никогда не было идеальным. Его единство и правильный строй всегда могли быть нарушены. Оно жестоко страдало от природных катаклизмов и злоупотреблений сильных, а также неспособности слабых самостоятельно справляться с очередными трудностями, например с вражеским нашествием.
И чтобы сохранять единство и порядок, очень часто было недостаточно просто делать своё «маленькое дело». Надо было жертвовать: нередко – жизнью, а ещё – трудом, имуществом и многим другим. Нужны были колоссальные усилия великих правителей, героев и святых.
А ещё – тысяч и тысяч идущих за ними обычных безымянных людей. Только они могли сохранить мир, наполненный тяготами, страданием и несовершенством.
После изобилия наступал голод, после побед – поражения. Плоды столетних усилий исчезали в считанные месяцы. Надо было стремительно бежать, лишь бы только остаться на месте. И нет ничего по-настоящему прочного и надёжного.
Этот факт глубоко осознали мудрецы Осевого времени. Мир был осознан как юдоль греха и несовершенства, где самые радужные надежды и лучшие люди бесславно гибнут и искажаются самые стройные замыслы.
Мудрецы учили, что всё это временно и прекратится либо в будущем, либо после ухода праведника из этого мира в иной мир, нирвану и пр. Большое значение имела поддержка божества. А сейчас надо было терпеть несовершенство, сохранять мир, зачастую не вполне уютный, грудью вставать на его защиту. Даже такой мир должен быть. Он – всё же священный и гармоничный, потому что в нём можно хоть как-то жить. Здесь и сейчас, иначе будет ещё хуже.
Поэтому уже после Осевого времени люди защищали свой мир, принимали его несовершенство и старались сделать его гораздо лучше, пусть и на короткий период и ценой неимоверных усилий. Они восстанавливали его гармонию и единство после очередных разрушений, и вскоре он начинал разрушаться опять. И опять надо было идти «грудью на амбразуру». До следующего раза. Представители большинства народов и государств рано или поздно прекращают заниматься этим сизифовым трудом и исчезают.
Но появилось новоевропейское мышление – апофеоз Осевого времени. Его идеалы было решено осуществить здесь и сейчас. Несовершенство и вечное разрушение решено было ликвидировать самостоятельно и в этом мире. Источник зла всегда осмысляется как находящийся вовне. И новые европейцы решили всё освоить, подчинить и сделать «своим». Одно за другим следовали великие научные открытия, начинается небывалый взлёт искусства, создаются великие империи, Люди богатеют, меняют свою жизнь, чтобы в конечном итоге сделать её свободной от страданий, хрупкости, разрушения и необходимости вечной жертвы. Философ Фукуяма даже заявил, что такой мир «в целом построен» и ничто его больше не может разрушить.
Однако новоевропейцы обманулись. Несмотря на громадное количество великолепных частных достижений, мир всё так же несовершенен и, главное, легко разрушаемый. И его, как и тысячелетия назад, надо спасать сизифовым трудом, лишениями и самопожертвованием.
Европейцы поняли многое, но ошиблись в главном. Сущность человеческой жизни нельзя изменить, и её качество всегда находится примерно на одном уровне. Как бы человек ни кувыркался, приобретая что-то, он обязательно что-то теряет.
Коллективизм, взаимопомощь, чёткое следование принципам и мужество неотделимы от массы издержек, от бедной, жестокой и опасной жизни, от детской смертности и мракобесия.
Способность человека воспроизводить себя неотделима от его хрупкости и беззащитности.
Комфорт, относительное богатство, защищённость, свобода, права, возможность творить неотделимы от деградации, вырождения, одиночества и вымирания.
Не создан человек для счастья, как птица для полета. Создан он для выживания, которое всегда под вопросом. Как только человеку удаётся стать относительно зажиточным и образованным, начать по-своему мыслить, он начинает разрушать собственное общество.
Существует замеченная ещё Джамбатистой Вико система чередования этапов развития общества варварство – цивлизационный расцвет – вторичное варварство третий этап называется неофеодализмом. Однако такая система чередования этапов развития общества существовала ещё задолго до появления собственно феодализма.
Такие периоды существовали уже в первобытности. 70 тыс. лет назад чрезвычайно значительное число представителей рода gomo sapiens погибло. И нынешнее человечество является потомками весьма немногих его представителей. Считается что это «бутылочное горло» человеческой популяции было следствием природных катаклизмов, в частности, извержения вулканов. Но в любом случае потенциал человечества был надолго ослаблен его развитие замедлилось.
Нечто сходное произошло и при переходе от палеолита к мезолиту. Исчезла привычная добыча – мегалофауна. Численность человечества вновь упала, быт значительно упростился. Первоначально в период мезолита не было изобретено ничего нового. Просто получили более широкие распространения изобретения верхнего палеолита. Такие, как лук и микролиты.
Обвальным было падение и деградация старых обществ, нашествие новых этносов на рубеже поздней бронзы и раннего железного века. Уже не столь связанный с природными процессами. Процесс шёл от Греции до Индии. И завершился созданием арийских Индии и Ирана, гомеровской Греции.
В Китае постоянно чередовались династические циклы – подъём и централизация потом раздробленность, потом опять централизация.
Несколько раз обвально падала численность евреев, иноэтнические союзники этого народа обращались против него.
Сходный циклизм наблюдается и биосфере. На основе относительно небольшого количества универсально адаптированных видов возникает огромное видовое разнообразие, включающее в себя массу узкоспециализированных видов. Большинство из которых после долгого периода процветания за относительно короткое время гибнут. И опять сменяются относительно компактным набором гибких и приспособляемых видов. На основе которых может снова возникнуть огромное разнообразие узкоспециализированных живых существ.
Так, например, появились и вымерли динозавры, мегалофауна на основе млекопитающих.
Причины начала нового витка вымирания комплексны. Это и вмешательство в систему извне (например, изменение климата, деятельность человека во время вымирания ледниковой мегалофауны), и истощение ресурсов, и накопление генетического груза в наиболее благополучных и защищённых популяциях разных видов. Где выживало наибольшее количество биологически менее приспособленных особей. Одновременно чрезмерное развитие узко специальных адаптивных качеств приводило к общей потере биологической гибкости и чрезмерной чувствительности к изменению условий. В первую очередь вымирают наиболее успешные виды, наиболее защищённые и не имеющие естественных врагов. Или имеющих, но страдающих от них незначительно.
Тот же самый биологически обусловленный процесс имеет место и в человеческой культуре. Развитая цивилизация подобна большому количеству узко специализированных видов. Она уязвима в следствии агрессивных миграций других человеческих популяций, тех же климатических изменений, истощению ресурсов. Одновременно в наиболее благополучных и развитых культурах выживает наибольшее число биологически неполноценных особей. Особенно в высших слоях общества, при частных к распределению и управлению. Успешные и стабильные общественные системы создают слишком комфортную среду для слабых и подлых. На пике развития общества появляется избыток богатств и ресурсов. Поэтому в обществе перестают создавать или защищать и начинают исключительно делить. Начинается активнейший отрицательный отбор. В результате него выживают способные только паразитировать.
Наоборот, в бедном, опасном, неэффективном и некомфортном обществе всегда сохраняется спрос на сильных и достойных.
Разнообразие социальных ролей, богатство проявлений культуры выступает в роли разнообразия узко специализированных биологических видов. Поэтому гибнут и деградируют особенно сильно наиболее развитые и успешные общества.
К тому же организация и принципы построения наиболее успешных обществ сравнительно быстро устаревают. Вызов, на который они должны были отвечать, отступает. А потом сменяется новым. Но прежняя организация общества не меняется и начинает защищать саму себя от трансформации. Что делает общество не готовым к новым вызовам.
И всё это приводит к очередной феодализации – замене развитого, сложного, внутренне разнообразного, многолюдного общества на более малочисленное, простое и гибкое.
Именно по этой причине погибли цивилизации древних майя, Хараппы, древнейшие города периода неолита и ранней бронзы.
Период развития в истории человеческих сообществ раз за разом сменяется неофеодализмом – временем упрощения, архаизации общевенных практик, демографических потерь. И, чем крупнее человеческие сообщества, тем масштабней и выпуклей оба этапа, больше людей они захватывают.
Наиболее крупные человеческие сообщества принято называть воображаемым. Воображаемые сообщества – это различные обширные сообщества людей, большинство из них друг с другом не знакомых. Национальные, религиозные, гражданские и другие сообщества. Исторически воображаемые сообщества «собирались» из коллективов выживания. Однако коллектив выживания – это архетипическая противоположность воображаемому сообществу. В коллективе выживания, по крайней мере, подавляющее большинство членов не только знакомы, но тесно связаны друг с другом. Их отношения глубоко личностны.
На основе отдельных коллективов выживания и имитации их социального устройства строились наиболее известные древнейшие сообщества.
Особо нужно сказать о создателях мегалитический культур неолита и бронзового века. Их носители создали и знаменитый Стоунхендж, и культура Оркнейских островов в Британии, и Аркаим (сооруженный индоевропейцами в соответствии с доиндоевропейской идеологической традицией), и древнейшее святилище Гёбекли – Тепе. Это и древнейшие города, такие, как Иерихон, селение Читал - Гуюк и другие. Отчасти схожими с ними были и древние города классический майя в Мезоамерике, коллективы ранних кавказцев.
Вероятнее всего, эти весьма многолюдные, но компактные сообщества строились как единый кровно –родственный коллектив выживания. Где все считались родственниками друг другу (реальными или же искусственными), старшая ветвь управляла коллективом, осуществляя связь с богами – предками, потомками которых был коллектив. Иногда такие квазиродственные коллективы могли достигать нескольких тысяч человек.
Основой большинства таких сообществ было оседлое земледелие, а связи между коллективами были весьма слабыми. В рамках одной разветвлённой общности выполнялись все значимые социальные функции
Таким был первоначальный, наиболее древний вариант «общины без первобытности».
Такие «расширенные» коллективы выживания долгое время были стабильны и эффективны, достигали высокого уровня благосостояния, культуры продолжительности жизни. Однако со временем единство «расширенного» коллектива выживания превращалось в фикцию. Он переставал быть сообществом, где все знают друг друга и чувствуют друг с другом родственную связь. Принципы отношения к относительному чужаку как к условному своему не были отработаны. И единый фиктивный коллектив распадался на несколько реальных, которые отделялись друг от друга. Что происходило тем сильнее, чем активнее развивалось общество. Это, помимо прочего, приводило к сознательному уничтожению мегалитический святилищ, таких, как Гёбекли-Тепе, святилища на мысе Бродгар. Старшая ветвь лишалась власти, младшие коллективы обретали автономию и были теперь друг другу «небратьями».
Можно предположить, что примером уже раздробившегося когда-то подобного целого являются культуры строителей дольменов, в целом более поздние, чем культуры создателей мегалитических сооружений неолита. Вероятно, общество сединой культурой дробилось на множество независимых линий гениалогического старшинства.
В целом другая система самоорганизации складывалась у будущих «осевых» народов, индоевропейцев и семитов. Отдельные коллективы выживания у них были небольшими, неразветвлёнными, относительно слабыми. Отдельный коллектив не мог выполнять самостоятельно весь набор социальных функций: некоторые профессиональные, оборонительные и пр. Что во многом было следствием первоначально не слишком мобильного пастушества. Скота на определённой территории можно было выпасать ограниченное количество.
Зато разные коллективы выживания вынуждены были кооперироваться, активно сотрудничать друг с другом, создавать обширные сети. Вырабатывались гораздо более разнообразные и широкие представления о своих, чем как о членах своего коллектива выживания.
Таким образом, индоевропейцы и семиты стали первыми создателями обширных воображаемых сообществ. У семитов в этом огромную роль сыграли представления о боге-покровителе, перерастающие впоследствии в монотеизм. Для индоевропейцев такую же роль играли могущественные воинские и жреческие мужские союзы.
Именно поэтому так же в основном в среде семитов и индоевропейцев возникали религии идеологии Осевого времени. Они стали ответом на наличие расколотого синхронного и диахронного целого, политическую раздробленность. Их становлению пмогло наличие культур-предшественников, возможность личного выбора и личной критики, устная религиозная и философская традиция. Так же огромное значение сыграло установление прочных негосударственных, небюрократичесих связей внутри обширного воображаемого сообщества. Что приводило к появлению представления о «человеке вообще», независимо от принадлежности к коллективу выживания, и необходимости нравственного отношении к нему, формулирования всеобщих нравственных и идейных принципов.
Большую роль в этом играли миграции. Которые развивали, прежде всего, самих мигрантов. Перемещаясь, они оказывались в совершенно незнакомых условиях, привыкали действовать в нестандартных ситуациях. Всё это давало мощный толчок мышлению. Выдвигало на первый план умных и нестандартно мыслящих людей. Осваивались новые технологии и типы социальной организации. Например, частые длительные миграции очень усилили абстрактность и описательные возможности индоевропейских языков.
Постоянные миграции на фоне низкой технической оснащённости, необходимость бороться с неизвестными опасностями и противниками способствовали целенаправленному духовному и физическому развитию человека.
Например, необходимость противостоять с помощью лука, копья и боевого молота неизвестному, отлично знающему местность врагу привело к быстрому развитию организации и тактического искусства, элементов планирования в воинских отрядах индоевропейцев. Создавалась система специальной психофизиологической подготовки воина. Которая давала ему большую по сравнению с противником устойчивость к боли и страху, неблагоприятным температурным воздействиям, жажде и голоду, помогала сохранять хладнокровие в любой ситуации.
Эта система личного развития человека дала великолепные результаты: способствовала появлению сравнительно независимой и автономной от коллектива личности, дала толчок появлению античного спорта и индийской йоги.
Сейчас в способностях «древних людей» принято сомневаться. Приписывать их постройки, достижения и пр. всевозможным «инопланетянам». Однако у сторонников этой точки зрения один серьёзный недостаток. При оценке возможностей людей они ссылаются на древние ручные инструменты и средства транспорта. И психофизиологические возможности наших с вами современников. Что совершенно неприемлемо!
Не будем брать откровенную мистику. Такую, когда шаман мог видеть равнину Наска глазами кондора. И, соответственно, проектировать строительство всем известных фигур. Этого момента мы касаться не будем.
Вологодские плотники XIX столетия могли изготовить топорами из дерева то, для чего сейчас понадобятся едва ли не станки с программным управлением. Явно на Вологодчине тогда инопланетяне жили…
В древности техника действительно была простенькой. Только вот люди были другими. Именно они всё и делали. А не техника…
Инструмент, оружие и пр. были для человеком лишь некоей точкой опоры. На основе которой он развивал и трансформировал себя, трансформировал глубоко и серьёзно. Он переставал быть «обычным человеком». Он был Мастером чего-либо, психологически, физиологически и духовно модифицированным для занятия своим Делом, Искусством. Будь то военное дело, музыка, строительство, кузнечное ремесло и пр. «Обычных людей» в древности особо и не было, за исключением каких-нибудь рабов или прислуги.
Причём такая система сформировалась не сразу. На первом этапе появился Варвар, это был весьма полифункциональный человек, могущий воевать, охотится, заниматься сельским хозяйством, по крайней мере, многое мастерить. Особенно в различных видах мастерства преуспевали женщины. Варвара готовили к своей социальной роли с детства. Он учился и развивался в весьма суровых условиях без отрыва от непосредственной практики. Не достаточно сильные и способные просто погибали. Выжившие становились целенаправленно трансформированными и сформированными для выживания людьми.
Потом из Варвара «вылупился» Мастер. Человек, всесторонне трансформированный не для всего комплекса в целом, а прежде всего для определённой функции. В первую очередь для религии и некоторый сложных ремёсел. Таких, как кузнечное и гончарное. Возникновение цивилизованного общества очень разных типов ознаменовалось массовым появлением большого количества Мастеров, достаточно узко специализированных. Мастерству так же крайне жестко и последовательно обучали с раннего детства. Так, что человек полностью изменялся для выполнения своей профессиональной роли. Менялись его унаследованные от родителей физические качества, черты характера, формировалось особое видение мира. О невероятно отточенных, доведённых до совершенства навыках можно и не говорить. При этом Мастера нередко наследовали свою профессию. Мастерство было не только профессией, но местом человека в обществе, определяло его отношение к духовному миру, религии.
Феодал - потомственный мастер войны, готовящийся для неё с раннего детства, этим и отличался, например, от древнекитайского или древнеримского солдата. Которые нередко не наследовали профессию и не готовились к ней с раннего детства.
Понятно, что проекты древних имели невероятно высокий уровень исполнения. Который нашим современникам весьма трудно представить себе. Именно этим, а не «инопланетянами», можно объяснить несопоставимые с инструментальным и теоретическим уровнем достижения древних. В «кадровом вопросе» - истоки не только очень высокого качества древних архитектурных построек, но и их точнейшей математической, астрономической ориентации. Если потомственного математического гения последовательно натаскивать с раннего детства, он многое рассчитает не хуже суперкомпьютера. В древности в самых разных профессиях было немало Мастеров, подобных Иоганну – Себастьяну Баху в музыке…
Примечательно, что в древнем цивилизованном обществе, обществе с многочисленными Мастерами, существовали две важнейших функции, непосредственно идущих из ещё более седой древности, от Варвара. Это Начальник и Землепашец. Обе функции оставались весьма внутренне разнообразными и подразумевали преодолении ограниченности, присущей Мастеру. Начальник во многом был и воином, и интеллектуалом, землепашец продолжал владеть несколькими видами деятельности, в том числе – руководящей. Не даром функции Начальника и Хозяина – Землепашца нередко символически сближались. В роли землепашцев изображались государи, в древней Японии подчёркивалась близость земледельцев и самураев.
Кстати, на Дальнем Востоке процесс превращения человека в Мастера был наиболее отрефлексирован, проговорен, описан и стандартизирован. Хотя тоже самое имело место и в других регионах мира.
Своеобразие античной демократии заключалось в том, что функцию Начальника с помощью последовательного воспитания (гимнасии и пр.) пытались распространить на Полноправного Гражданина вообще.
Современное же общество построено на принципах, прямо противоположных Древности и Античности.
В эпоху модерна произошла определённая замена Начальника и Землепашца на Мастера. Мастер был возведён в сан Творца. От этого и научные открытия, и материальное изобилие.
Но уже при модерне на первый план стали выдвигаться Рабы или Слуги. Люди, не прошедшие никакой специальной подготовки, которая привела бы их к комплексной физиологической, психологической и духовной трансформации. Которую в древности проходил любой нормальный крестьянин или ремесленник. Рабы «просто» и «в общем» усердны, трудолюбивы, часто весьма не глупы. Но соответствующих изменений с ними не происходит. Образование развивает в них лишь эти «общечеловеческие» качества. Нередко наряду с чудовищными амбициями и самомнением, основанным на глубоком чувстве неполноценности.
При постмодерне в обществе рабы заняли все места, сверху до низу, от бомжа до президента. Так деградировать людям помог технический прогресс. Когда машины активно заменяют не только руки и ноги, но и ум человека, А также делают другие машины. И человек, овладев весьма поверхностными, его сущностно не меняющими навыками управления машиной, делает своё дело…
Например, для проведения масштабной военной операции не требуется Военачальник. Просто несколько рабов в генеральских званиях сгоняют в одно место огромное количество техники. Тем более, что воевать отваживаются теперь только с заведомо слабым противников…
Достижения предыдущих эпох резко понижают ценность креативности, и чем дальше, тем больше. Поскольку необходимое уже создано в предыдущие эпохи и нет надобности создавать что-то ещё. Тем более, что креативность обладает и оборотной стороной – неустойчивостью и внутренней конфликтоностью в обществе, угрозой его самораспада. Первоначально преимущество получают более креативные сообщества и группы людей. Потом – более устойчивые и консервативные. Первоначально – более способные порождать изменения и изменяться самим. Потом – обладающие устойчивыми и ун6иверсальными технологиями выживания.
Так, кочевой уклад жизни был создан индоевропейцами, активно порождающими инновации, изменявшими свой образ жизни. Потом он был немного «доработан» тюрками, в целом не склонными к инновациям, но ориентированными на воспроизводство старого либо копирование чужого. И национальные уклады жизни на тюркской основе оказалась очень эффективными!
Рутина и копирование постепенно сменяет креатив на протяжении всей человеческой истории. У кого-то это произошло ещё на уровне каменного века. Когда на местные устойчивые вызовы были даны адекватные ответы, развитие прекратилось. Где люди чаще сталкивались с новыми вызовами и имели более широкие возможности для ответов, развитие продолжалось дольше и интенсивней.
Уникальное сочетание умеренно холодных климатических условий с геополитическими, относительной изоляции с широкими возможностью контактов и миграций, привело к тому, что развитие дольше всего продолжалось на западе Евразии. Там многочисленность и сила вызовов сочеталась с большими возможностями для ответов.
Однако современный уровень развития техники (робототехника, 3D-технологии и пр.) уже даёт возможность поддержания замкнутой и безопасной антропогенной среды силами сравнительно небольшого коллектива людей. Что может в скором времени обречь на ненадобность развитое глобальное общество. За развалом и гибелью цивилизации может наступить эпоха стабильного существования небольших технически развитых коллективов людей. Нынешние технологии больше не требуют от людей эпохальных интеллектуальных прорывов, достаточно точное воспроизводство и внедрения в широкую практику прежних открытий.
Культура, основанная на развитии и внутренней специализации, достигла своей максимального воплощения. Каждый мельчайший аспект человеческой жизни максимально проявился, реализовался и обособился ото всех остальных. Стал как можно полно самодостаточным и не связанным ни с чем. Это нашло максимально наглядное воплощение в спорте. Здесь результат важен сам по себе, часто вне зависимости от его влияния на какие-либо другие сферы жизни. Неподалеку от этого стоят различные «рекорды Гиннеса» и пр.
Однако в этом заложен механизм прямой самоликвидации культуры достижения. Потому что отдельные сферы общества не могут по определению существовать обособленно и без согласования друг с другом. Воина или интеллектуала нужно кормить, если у красавиц и красавцев не будет детей, то они исчезнут…
Тем более, что размножение и выживание в культуре достижения так же выделилось в отдельную функцию, обособленную ото всех других.
Это наглядно демонстрирует современный половой отбор, осуществляемый женщинами. Очень часто нужны «нормальные парни и нормальные мужики», без вредных привычек, без особых примет и особой специфики. Не выделяющиеся ничем ни в какую сторону. Не слишком богатые, лихие и уж тем более умные, не слишком любящие свою работу. Но которые хотят жить и размножаться. И смогут изыскать для этого возможности. И не будут от этого ни на что отвлекаться…
Конечно, вкусы современных женщин разнообразны. Кому-то нужен «чоткий пацан», кому-то – богатей, кому-то – человек с общими с ней интересами или убеждениями. Однако у тех, кто настроен целенаправленно размножаться и выживать, гораздо больше шансов добиться в этом успеха. Потому что других будет от этого отвлекать их «направление»…
Фактически размножение и семейная жизнь в нашем обществе – особая отдельная профессия!
Именно потомки этих людей будет пользоваться достижениями всех остальных, которые стремились к чему-то ещё, кроме выживания и размножения. Не всеми, конечно. Но наиболее полезными и/или легко усваиваемыми.
Именно такая специфика общества и полового отбора может создать нового человека. Какого?
Это будет гибкая, приспособленная посредственность. Не отличающаяся мудростью, мощью или свирепостью. Но и не слабая, глупая или трусливая. Не отличающаяся творческим потенциалом, но умеющая к месту использовать имеющие ресурсы и адаптироваться к меняющимся обстоятельствам. Не отличающаяся сильным альтруизмом или идейной мотивацией, но умеющая строить стабильные коллективы с чёткими правилами взаимодействия. И не ставящая перед собой никаких сверхзначимых целей – только выживание и продолжение рода. Что и будет достигаться за счёт направления всех качеств личности в этом направлении и никакого развития сверх того. Никакой самостоятельной ценности героизма, ума, силы или духовных порывов. Только индивидуальное и/или коллективное выживание. Такой крысочеловек будет ценить удовольствия и богатство, но не станет ради них рисковать, портить себе жизнь.
Важной чертой крысочеловека будет активный конформизм – умение своевременно и верно реагировать на изменения в окружающем мире.
Все указанные качества закрепятся при переходе к неофеодализму за счёт ужесточения условий жизни.
Очень напоминает нашего постоянного спутника и иногда конкурента – серую крысу. И через такого крысочеловека культура достижения сменится на культуру выживания. Причём очень радикальную. В нынешних сравнительно «архаичных» обществах, возможно сохранится большее человеческое разнообразие. Потому что и немногочисленные интеллектуалы женятся и детей рожают, и коллективы выживания нередко не дают пропасть «белым воронам». Так что условные «западные и восточные» могут поменяться местами…
Сходные процессы, хоть и не столь радикальные, уже имели место в истории. Особенно на территориях Востока, часто подвергавшихся разрушительным набегам кочевников. Там выживал максимально усреднённый и гибкий тип человека. Его мы можем наблюдать на примере тех же гастарбайтеров из Средней Азии.
Крысочеловек может стать основным типом личности при неофеодализме. По крайне мере, на многих территориях. Именно на его основе будет формироваться поствеликоросс, постевропеец, постамериканец и пр.
Для русского народа это будет означать разрыв с укладом общества, существовавшем у славян не одно тысячелетие. Подразумевается значительное и не всегда устойчивое социально-психологическое разнообразие под эгидой общих идентичностей. Поствеликороссы будут отличаться значительной социально-психологической усреднённостью, единообразием уклада жизни при, возможно, значительном разнообразии идентичностей.
Крысочеловек будет серьёзно отличаться от «массового человека» эпохи модерна гораздо большей гибкостью, самодостаточностью, самостоятельностью, способностью создавать компактные и самостоятельные коллективы выживания. От «условного дикаря», «человека традиционного общества» крысочеловек будет отличатся гораздо меньшим разнообразием образа жизни, гораздо меньшим творческим потенциалом и самобытностью. Ведь большинство изобретений, необходимых для выживания, в области материальной, духовной культуры, социального устройства давно сделаны. И в основном останутся известными и при неофеодализме. Будут небывало во всей истории человечества актуальны полезные знания из прошлого и бесполезен креативный потенциал. Те же серые крысы успешно пользуются схожими социально психологическими наработками и в Африке и в Арктике.
Крысочеловек будет отчасти неким гибридом «традиционного человека» с модерно-постмодерным обывателем. Возможно даже с отдельными элементами дочеловеческого.
В целом крысочеловек может стать кардинально новым этапом в эволюции человека. И, возможно, окончательным. Потому что для него уже будет не актуальна не только физическая эволюция, но и социальная, психологическая, интеллектуальная.
Крысочеловек весьма эффективен пусть в изменчивых, но достаточно стабильных условиях. Но в случае новых глобальных и действительно масштабных изменений он не сможет создать ничего кардинально нового. А именно кардинально новее понадобиться тогда для выживания.
И тогда человечество смогут спасти лишь как-то уцелевшие креативные люди…
Люди с искрой Божьей, как говорят русские…
