Идея обратиться к кому –либо из американских авторитетов, известных в мире своим научным вкладом, политической известностью и одновременно критическим взглядом на собственную страну (США) возникла не вдруг. Она брезжила, как не проходящий рассвет, всякий раз, как только приходилось вступать в дискуссию с доморощенными либералами, которые свои извращённые представления о мире и жизнеустройстве в нём вульгарно подкрепляют ссылками на американский опыт. Спорить с ними бессмысленно, ибо они и собственной страны не знают, и американским опытом владеют поверхностно. Но и не реагировать на это поклонение нельзя. Они ведь не столько сами пребывают в поклонении (Есть серьёзное подозрение, что сами они США не любят, не хотят там жить и работать по причине того, что там жёсткие законы и порядки и в отличии от России , обязательные к исполнению.), сколько призывают, приучают и даже заставляют быть в поклонении всю страну. И нужно это им исключительно для того, чтобы формировать у населения отрицательное отношение к собственной стране, к её истории, традициям, культуре, к российскому обществу и российской власти. А на этой основе формировать радикальную оппозицию и оказывать давление на власть. Очевидно, это приносит хорошие дивиденды. У нас образовался профессиональный класс людей, которые ничем более, кроме, как критикой не занимаются. Они, даже, усматривают в этой своей роли чуть - ли не божественное предназначение: ничего не делать, ничего не созидать, но всё ставить под сомнение, всё критиковать и за всё призывать к ответу кого угодно, только не себя и не своих единомышленников. Справедливости ради, надо заметить, что подобные люди и подобные отношения существуют не только в России. Правда, нам от этого осознания легче не становится.
Так вот, в качестве такого авторитета, на мой субъективный взгляд, может быть призван американский лингвист, политический публицист, философ и теоретик Аврам Ноам Хомский. Сам Хомский называет себя либертанным социалистом (сопротивление авторитарному принуждению и социальной иерархии) и сторонником анархо – синдикализма (создание справедливого общества на принципах самоуправления). Он считает себя учеником Михаила Александровича Бакунина.
«Нью-Йорк таймс Бук Ревью» однажды написала: «Если судить по энергии, размаху, новизне и влиянию его идей, Ноам Хомский — возможно, самый важный из живущих сегодня интеллектуалов».
Корни Ноама Хомского, как указывает Википедия, растут из Российской Империи. Его родители отец Уильям Хомский родился в 1896 году в местечке Купель Волынской губернии (ныне Хмельницкой области), а мать Элси Симановская в Бобруйске (Белоруссия). Они эмигрировали в США в ходе одной из массовых еврейских эмиграций в начале 20 века. Родным языком его предков, как и всех евреев, проживавших в черте оседлости, был идиш. Однако в семье на нём не разговаривали. Сам Ноам Хомский родился в 1928 году в Филадельфии.
Мне не хотелось бы пересказывать заимствованную в других источниках информацию о научных достижениях Хомского в области лингвистики и психологии, не только в силу того, что в этом мало чего понимаю, но и потому, что избрал Хомского в качестве американского авторитета по его левым идеологическим взглядам и политической позиции. Он оказался вовлечённым в политику примерно с1964 года, после публичного выступления против участия США во Вьетнамской войне. В 1969 году Хомский опубликовал книгу-эссе о Вьетнамской войне «American Power and the New Mandarins» (Американская держава и новые мандарины). С этого времени Хомский стал широко известен благодаря своим политическим взглядам, выступлениям и ещё нескольким книгам по данной теме. На левом фланге американской политики Хомский является одной из самых известных фигур. Он характеризует себя в традициях политической философии, отрицающей все формы иерархии и исповедующей борьбу за искоренение всех форм её проявления, не оправдывающих себя.
Хомский, также, считает себя сионистом. Хотя он отмечает, что его определение сионизма в наше время большинством рассматривается как антисионизм: «Я всегда поддерживал идею еврейской этнической родины в Палестине. Это не то же самое, что еврейское государство. Существуют сильные доводы в поддержку этнической родины, но должно ли там быть еврейское государство, или мусульманское государство, или христианское государство, или белое государство, — это совершенно другой вопрос».
В целом, Хомский не сторонник политических званий и категорий, и предпочитает, чтобы его взгляды говорили сами за себя. Его политическая активность заключается, в основном, в написании журнальных статей и книг, а также в публичных выступлениях. Часть из них будут, в виде выдержек из них, процитированы в данном материале.
Хомский является последовательным критиком правительств США и проводимой ими политики. Он указывает две причины своего особого внимания к США: « Во-первых, это его страна и его правительство, поэтому работа по изучению и критике именно их будет иметь больший эффект. Во-вторых, США являются единственной на текущей момент сверхдержавой, и поэтому ведут агрессивную политику, как и все сверхдержавы». Хомский постоянно акцентирует внимание на своей теории, согласно которой большая часть американской внешней политики базируется на «угрозе хорошего примера» (которую он ещё называет «теорией домино»). «Угроза хорошего примера» заключается в том, что ни одна из стран, в том числе тех, в которых США сильно заинтересованы экономически, не может успешно развиваться вне сферы влияния США. Мотивировано это тем, что таким образом налагается вето на любую ещё одну работающую модель развития, отличную от США. Это, по утверждению Хомского, неоднократно побуждало США к интервенции для подавления «независимого развития, невзирая на идеологию» даже в регионах мира, где у США нет значительных экономических, или связанных с национальной безопасностью, интересов. В одной из своих наиболее известных работ «Чего действительно хочет Дядя Сэм» Хомский использовал именно эту теорию для объяснения вторжений США в Гватемалу, Лаос, Никарагуа, Гренаду.
Хомский считает, что политика США времён «Холодной войны» объяснялась не только антисоветской паранойей, но в большей мере желанием сохранить идеологическое и экономическое доминирование в мире. Как он написал в «Дяде Сэме»: «Чего США действительно хотят, так это стабильности, что означает безопасность для верхушки общества и крупных зарубежных предприятий». Пусть ни у кого не возникнет подозрения, что Хомский «агент Кремля» или «оплаченный критик». Он не только не является апологетом СССР, но и нередко выступал в качестве его яростного разоблачителя. В частности, Хомский подчёркивает, что замечания Бакунина о тоталитарном государстве явились предсказанием грядущего советского «казарменного социализма». Он повторяет слова Бакунина: «…через год … революция станет хуже, чем сам царь», апеллируя к той идее, что тираническое советское государство явилось естественным следствием большевистской идеологии государственного контроля. Хомский определяет советский коммунизм, как «ложный социализм».
Спорить по этому вопросу с устоявшимся анархо- синдикалистом бессмысленно. Его надо принять таким, каков он есть. Его интересно читать и слушать, когда он говорит о гуманистических и геополитических проблемах современности.
Вот что он пишет в ("AlterNet", США) от 10.07 14. В статье «Америка – мировой лидер в совершении «величайших международных преступлений»:
«На первой полосе The New York Times 26 июня опубликовано фото женщин, оплакивающих убитого иракца.
Он стал одной из бесчисленных жертв военной кампании Исламского государства Ирака и Леванта (ИГИЛ), в ходе которой иракская армия, которую США снабжали оружием и обучали в течение многих лет, быстро растаяла, оставив большую часть Ирака нескольким тысячам боевиков, что вряд ли можно назвать новым опытом в империалистической истории.
В недавнем интервью с Мойерс и Ко (Moyers & Company) иракский специалист Раед Джаррар обрисовывает в общих чертах то, что мы на Западе должны знать. Как и многие иракцы, он наполовину шиит, наполовину суннит, и до начала вторжения в Ирак едва знал о религиозной идентичности его родственников, потому что «религиозные секты в действительности не являлись частью национального сознания».
Джаррар убежден, что «эта межрелигиозная рознь, которая разрушает страну... очевидно, началась с американского вторжения и оккупации».
Агрессоры уничтожили «иракскую национальную идентичность и заменили ее религиозной и этнической». Все началось с учреждения Соединенными Штатами Совета управляющих, основанного на религиозной идентичности, совершенно нетипичной для Ирака.
На сегодняшний день шииты и сунниты являются злейшими врагами благодаря кувалде, которой орудуют Дональд Рамсфельд и Дик Чейни (бывший министр обороны США и вице-президент при администрации Джорджа Буша-младшего соответственно) и другие им подобные - те, кто совершенно не понимает, что скрывается за насилием и террором, и кто способствовал созданию конфликтов, которые теперь разрывают регион в клочья.
Другие заголовки трубят о возрождении исламистского движения Талибан в Афганистане. Журналист Ананд Гопаль (Anand Gopal )объясняет причины этого в своей знаковой книге «Среди живых хороших людей нет: Америка, Талибан и Война глазами афганца» (No Good Men Among the Living: America, the Taliban, and the War through Afghan Eyes).
В 2001-2002 годах, когда американская кувалда ударила по Афганистану, выходцы из «Аль-Каиды» там вскоре исчезли, а талибы рассеялись, поскольку большинство из них, по традиции, предпочло примкнуть к новым завоевателям.
Тогда Вашингтон совершенно отчаялся в своих попытках отыскать террористов для того, чтобы их уничтожить. Властные личности, посаженные ими в качестве правителей, быстро поняли, что они могли бы воспользоваться отсутствием внимания со стороны Вашингтона и напасть на своих врагов, включая тех, кто охотно сотрудничает с американскими захватчиками.
Этой статье в данном издании предшествовала публикация Хомского « Лидеры США паникуют не из-за Крыма, а из-за утраты гегемонии», опубликованной 05 мая 2014 года:
«Украинский кризис, - пишет он,- оказался настолько серьезным и опасным, что некоторые комментаторы даже сравнивают его с Кубинским кризисом 1962 года.
Автор колонки Танассис Камбанис (Thanassis Cambanis) кратко суммировал суть сложившейся ситуации в Boston Globe: «Аннексия Крыма [президентом Владимиром] Путиным — это нарушение того порядка, на который Америка и ее союзники опирались с конца холодной войны, то есть такого порядка, при котором крупные державы идут на военное вмешательство только при условии, что международный консенсус — на их стороне, в противном случаи они не пересекают красных линий держав-соперников».
Таким образом, самое вопиющее международное преступление нашей эпохи, вторжение США и Соединенного Королевства в Ирак, не было нарушением мирового порядка, потому что, не добившись поддержки со стороны международного сообщества, агрессоры все же не пересекли красные линии России или Китая.
Между тем, захват Крыма Путиным и его амбиции на Украине расцениваются как пересечение красных линий США.
Поэтому «Обама сосредоточился на изоляции путинской России путем отсечения ее экономических и политических связей с внешним миром, ограничения ее экспансионистских амбиций и, фактически, превращения ее в государство-изгой», — пишет Питер Бейкер (Peter Baker) из The New York Times.
Коротко говоря, американские красные линии проходят строго по российской границе. Таким образом, амбиции России на территории своих непосредственных соседей нарушают мировой порядок и провоцируют кризис.
И здесь обнаруживается некоторая странность. Другим странам иногда разрешается иметь красные линии, проходящие по их границам (там же проходят и красные линии США). Но не Ираку. И не Ирану, которому США постоянно угрожают вторжением («мы рассматриваем все варианты развития событий»).
Но такие угрозы нарушают не только Устав ООН, но и резолюцию Генеральной Ассамблеи, осуждающую Россию, которую США только что подписали. Эта резолюция начинается с того, что Устав ООН запрещает «угрозы и применение силы» в международной политике.
Кубинский ракетный кризис четко высветил красные линии крупных держав. Мир оказался на пороге ядерной войны, когда президент Кеннеди отверг предложение Хрущева положить конец кризису, одновременно и публично убрав советские ракеты с Кубы и американские ракеты из Турции. (В тот момент уже было решено заменить американские ракеты на гораздо более смертоносные подводные лодки Polaris, которые должны были стать частью масштабной системы, угрожающей России полным уничтожением.)
В условиях нынешнего кризиса красные линии США также проходят по российской границе, и с этим согласились все стороны. (кроме России – АИ)
Вторжение США в Индокитай, подобно вторжению в Ирак, не нарушило никаких красных линий, также как и все остальные бесчинства США по всему миру. Необходимо еще раз повториться: противникам порой разрешается иметь красные линии, но они должны проходить по их границам, где также проходят и красные линии США. И если этот противник вдруг демонстрирует «экспансионистские амбиции среди своих собственных соседей», нарушая при этом американские красные линии, мир погружается в состояние кризиса.
В текущем номере журнала International Security профессор Оксфордского университета Юэн Фунг Кхонг (Yuen Foong Khong) объясняет, что в американской стратегической доктрине существует «давняя (и двухпартийная) традиция: администрации всегда делают акцент на том, что ключевой интерес США заключается в том, чтобы помешать враждебно настроенному гегемону господствовать в том или ином регионе мира».
Более того, по всеобщему мнению, США должны «укреплять свои позиции господства», потому что «именно гегемония США поддерживает региональный мир и стабильность» — этот термин предполагает полное подчинение требованиям США.
Но, как оказалось, мир придерживается иной точки зрения, считая США «государством-изгоем» и «величайшей угрозой миру». Но что этот мир понимает?
В своей статье Кхонг рассматривает кризис в Азии, вызванный подъемом Китая, который постепенно движется к «экономическому господству в Азии» и, подобно России, имеет «экспансионистские амбиции в своем регионе», нарушая, таким образом, американские красные линии.
Недавний визит президента Обамы в Азию был направлен на то, чтобы утвердить «давнюю (и двухпартийную) традицию» на дипломатическом языке.
Практически единодушное осуждение Путина на Западе опирается в том числе на одно из его «эмоциональных обращений», в котором он жалуется на то, что США и их союзники «нас раз за разом обманывали, принимали решения за нашей спиной, ставили перед свершившимся фактом. Так было и с расширением НАТО на Восток, с размещением военной инфраструктуры у наших границ. Нам все время одно и то же твердили: „Ну, вас это не касается“. Легко сказать, не касается».
И жалобы Путина вполне обоснованы. Когда президент Горбачев принял унификацию Германии в качестве члена НАТО — огромная уступка в свете истории — это было quid pro quo. Вашингтон пообещал, что НАТО не сдвинется на восток ни на дюйм, имея в виду Восточную Германию.
Это обещание было немедленно нарушено, и, когда Горбачев пожаловался на это, ему сообщили, что это было обещание всего лишь на словах и потому оно не имеет никакой силы.
Президент Клинтон продолжил расширять НАТО на восток, приближаясь к российским границам. Сегодня звучат призывы включить в состав НАТО Украину, то есть исторического соседа России. Но это все равно «не касается» россиян, потому что обязанность «поддерживать мир и стабильность» требует того, чтобы американские красные линии проходили по российским границам.
Аннексия Крыма Россией была незаконным актом, нарушением международного права и множества договоров. Но разве за последние несколько лет ничего подобного в мире не происходило? — вторжение США в Ирак было гораздо более страшным преступлением.
Однако одна аналогия все-таки приходит на ум: контроль США над заливом Гуантаномо на юго-востоке Кубы. В 1903 году США отобрали Гуантанамо у Кубы под угрозой военного вторжения и так и не вернули его, несмотря на все просьбы Кубы, с которыми она обращалась с момента обретения независимости в 1959 году.
У России есть гораздо более веские аргументы. Даже если отвлечься от мощной поддержки местного населения, Крым исторически принадлежал России. Крым является единственным тепловодным портом России, и там базируется российский форт, поэтому он имеет огромное стратегическое значение. Между тем, США не имеют никаких прав претендовать на Гуантанамо — кроме монополии на силу.
Одна из причин, по которой США отказываются вернуть Гуантанамо Кубе, заключается в том, что этот город является крупным портом и контроль Америки над этим регионом очень затрудняет развитие Кубы. Это было одной из ключевых внешнеполитических целей США в течение последних 50 лет.
США утверждают, что они шокированы масштабами нарушений прав человека на Кубе, очевидно, забывая о том, что самые серьезные нарушения происходят как раз в Гуантанамо, что вполне обоснованные обвинения в адрес Кубы не идут ни в какое сравнение с привычными практиками многих латиноамериканских клиентов Вашингтона, и что Куба находится под жестким, неослабевающим давлением со стороны США с момента обретения независимости.
Но это ни в коем случае не нарушает ничьих красных линий и не приводит к развитию кризиса. Это вполне вписывается в категорию вторжений США в Индокитай и Ирак, регулярных свержений парламентских режимов и установлений диктатур и других отвратительных примеров наших усилий по поддержанию мира и стабильности».
