О коррупции сегодня не говорит и не пишет - только ленивый. Разговоры о ней превратились в некую интеллектуальную забаву. Самое любопытное, что чаще всего и больше всего это делают те, кто самым непосредственным образом в ней участвует. Из признания этого факта проистекает самая главная опасность непобедимости коррупции. То ли эти люди не понимают, что такое КОРРУПЦИЯ, то ли свои действия никак не связывают с ней, то ли, что страшнее всего, всё они знают и понимают, но намеренно действуют таким образом, чтобы оградить КОРРУПЦИЮ от какого бы то ни было воздействия на нее.
Действительно, как всерьёз можно говорить о выработке и применении эффективных мер противодействия КОРРУПЦИИ, если её основными бациллоносителями являются политики и представители СМИ. Получается, что одни вырабатывают не эффективные меры, а вторые уводят общественное мнение и сознание в сторону от существа проблем, связанных с коррупцией. Спросите любого журналиста, получающего добавку к зарплате или благодарность от заказчика в конверте относит ли он свои действия к КОРРУПЦИИ и вы получите, в лучшем случае отрицательный ответ, а в худшем - гневную отповедь на страницах издания, установившего такую практику. Поинтересуйтесь у лидера любой политической партии, осознаёт ли он, что жертвуемые его партии, на выборы ли, или на повседневное существование, средства, есть ни что иное, как продукт коррупции? В ответ получите, в лучшем случае, предупреждение.
Модная ныне благотворительность имеет точно такое же происхождение. Не приходилось встречать ни одного чудака, кроме одного, имя которого я называть не стану – с ним перестанут здороваться в кругу российской элиты, который бы жертвовал своими средствами из личной прибыли и без замысла извлечь из подобного пожертвования, куда большие дивиденды.
Многие рядовые граждане России, сознавая, что нарушают, готовы в любой момент «поблагодарить» каждого, от кого зависит успех незамысловатого бизнеса, решение пустяковой сиюминутной проблемы на посту ГАИ за превышение скорости, в ПОЛИКЛИНИКЕ ЗА ПРОДЛЕНИЕ ЛИПОВОГО БОЛЬНИЧНОГО, В ПАСПОРТНОМ СТОЛЕ ЗА СРОЧНУЮ СПРАВКУ. При этом не сомневаются: подобные действия ничего общего не имеют с коррупцией.
Все эти обстоятельства побуждают более внимательно рассмотреть понятие и истоки КОРРУПЦИИ, ПРИЧИНЫ ЕЁ ВЫЗЫВАЮЩИЕ И ПОСЛЕДСТВИЯ ДЛЯ РАЗВИТИЯ ГОСУДАРСТВА, а также формы и методы борьбы с нею.
Существующее сейчас определение КОРРУПЦИИ( « от латинского Corruptio – порча, подкуп.)
Это – «преступная деятельность, заключающаяся в использовании должностными лицами, политическими и общественными деятелями доверенных им прав и властных полномочий в целях личного обогащения в ущерб государству, обществу и отдельным лицам, а также в сращивании государственных структур со структурами преступного мира в сфере экономики.)»
Оно страдает, как минимум пятью недостатками.
Во – первых. В нём нет понимания природы коррупции. Вообще – то коррупция возникает там, где вопреки закону осуществляются действия в ущерб государству, обществу или корпорации посредством мошенничества, финансовых и экономических махинаций, осуществления «чёрных» и «серых» схем ведения бизнеса, подкупа должностных лиц, взяточничества.
Во – вторых. Неправомерно основным и единственным субъектом коррупции определяется чиновник. Из сферы понимания коррупции выводится такое активно, а порою и агрессивно действующее лицо, как взяткодатель. Заместитель Генерального Прокурора России в свое время А.Буксман сказал, что по имеющимся экспертным оценкам, объём рынка коррупции в наше стране сопоставим с доходной частью бюджета и оценивается в 240 млрд. долларов США ( по итогам 2006 года – прим. автора). Даже если допустить, что все огромные деньги попали в карман к чиновнику ( а СМИ и политики кредитуются по отдельной статье), а деньги действительно огромные, в расчёте на одного чиновника, из 1 млн. 557 тыс. человек , приходится по 160 тыс. долларов. Правомерно допустить, что не все чиновники берут взятки, хотя бы потому, что не всем чиновникам их дают, особенно в сельской местности, то сумма получается вполне приличная. А если признать, что помыслы взяткодателей устремлены туда, где принимаются законы и политические решения, т.е. в столицы страны и субъектов федерации, то размеры взяток и вовсе потрясают воображение. Но надо давать себе отчёт в том, что, в основе своей, они находят прибежище в карманах у тех чиновников, которые, либо сами принимают решения, либо входят в круг ближайших помощников тех, кто их принимает. Таким образом, в своих рассуждениях о коррупции мы неумолимо приближаемся к депутатам и государственным служащим категории «А». А их в стране, максимум 10 тыс.
Но исследователей коррупции должны привлекать не эти завораживающие цифры, а то из чего они складываются. Прежде, чем попасть к чиновнику, они проходят длинный путь. Такие огромные средства надо где – то украсть, в бюджете, например, либо получить в сфере теневого бизнеса. На взятки, как известно, статьи расходной нет и, средства на эти цели не снимают с банковских счетов. Их надо легализовать, проще говоря, отмыть от криминального следа. Что это значит. Это значит, что размер теневого бизнеса в стране приравнивается к размеру официальной экономики. Эти два мира живут и соседствуют вполне мирно, скорее всего потому, что у них один и тот же хозяин. Будь по другому, мы бы наблюдали войну не на жизнь, а на смерть. Подтверждением этому служит ещё одно наблюдение: западная коррупция центром своего существования избрала бизнес, отсюда, с позиций руководителей частных компаний, холдингов и корпораций она распространяется и на другие сферы. Российская же коррупция комфортно расположилась во власти, на её верхних этажах. Разветвлённость коррупции по вертикали власти, когда федеральный чиновник, не скрывая коррупционной составляющей, поручает региональному решить ту или иную проблему в пользу конкретного лица, или, наоборот, местный чиновник обращается к вышестоящему за решением проблемы на федеральном уровне с последующей «благодарностью», свидетельствует не только о преступном сговоре, но о давно сложившихся и хорошо структурированных мафиозных образованиях.
В третьих.
Дискуссия о коррупции не правомерно идеологизирована. Обществу навязывается миф, что коррупция – это порождение прошлого, - это генетическая особенность нашего народа. Таким образом, пытаются перевалить проблему, как принято говорить, с больной головы, на здоровую. Делается это с одной целью – отвлечь внимание с фактических коррупционеров, на мнимых. Но не только. Всех приучают к мысли, что коррупция неистребима, а коррупционеры непобедимы. И это не главное. Отказываясь признавать, что коррупция в советское время была неизмеримо ниже нынешнего уровня, борцы с коррупцией и их советчики отказываются и от прошлого вполне успешного опыта противостояния ей. Не для того ли, чтобы действительно превратить коррупцию в непобедимую силу?
В четвёртых.
Коррупция носит хорошо скоординированный международный характер. Транснациональные компании, в целях завоевания рынков развивающихся стран и стран третьего мира, оптом и в розницу скупают политиков и законодателей. По данным расследования сенатского комитета по национальной безопасности Конгресса США ежегодно американцы прячут от налоговых служб от 40 до 70 млрд. долларов США, а корпорации – до 130 млрд. Всего же, по данным исследования, в 50 оффшорах по всему миру спрятано около 1 трлн. долларов США.
Исследователи не уточняют, чей это триллион. Можно предположить, что американский. По оценкам экспертов, в оффшоры выведено мировыми спекулянтами до 3-х триллионов долларов, в т.ч. около триллиона долларов США советских и российских денег.
Трудно предположить, что американской мощи не хватает для борьбы с оффшорами. Одного резкого заявления Президента или Госдепа США было бы достаточно для того, чтобы эти криминальные гнёзда были разрушены. Но, осуждая вывод ресурсов в оффшоры, американские конгрессмены и словом не обмолвились о необходимости устранения этих международных финансовых «притонов». Дело, видимо, не только в том, что они побаиваются своих финансовых воротил, на содержании у которых находятся. Есть здесь, скорее всего, и большой государственный интерес.
В пятых.
Заключается этот интерес в том, что размещенные в оффшорах средства потенциально могут быть использованы для осуществления подрывной деятельности против неугодных политических режимов. Американские средства могут направляться на проведение подобных операций без согласия не только Конгресса, но и Президента США. Средства резидентов из других стран, хороший повод держать их на крючке и впрямую подталкивать в оппозицию к правительствам своих стран. Коррупция – это мощный инструмент подрыва любого государства.
На примере России мы видим, что проводимые в ней по рекомендациям американцев реформы, принятое законодательство носили и продолжают носить осознанный коррупционный характер. То, что наши спецслужбы не усматривают в коррупции целенаправленных подрывных действий скорее свидетельство слабости спецслужб, нежели отсутствия фактов, свидетельствующих об этом.
Коррупция фактически стала важнейшим фактором влияния на жизнь подавляющей части россиян, важнейшим инструментом управления делами общества и государства.
Совершенно правомерно утверждение Д.А. Медведева о том, что многие проблемы нашего общества проистекают из правового нигилизма. Это в полной мере относится и к коррупции. Однако, столь же бесспорно и то, что сам правовой нигилизм,- есть порождение революционных, а значит вне правовых изменений власти и собственности. Право – это, прежде всего, сознание. Правосознание граждан России отягощено незаконными переделами собственности в 1917 и в 90-ых годах прошлого столетия. Для многих становится очевидным, что революции изобретены для того, чтобы легализовать фактический грабёж одних стран и народов другими странами и народами. Как изменить это правосознание в условиях агрессивного коррумпирования власти со стороны тех, кто незаконно приобрёл собственность, некогда являвшейся общенародной? Пока не будут устранены последствия этого беззакония трудно вести речь о том, что общество изменит своё правосознание и поддержит процессы борьбы с коррупцией. А без поддержки общества эта борьба обречена на поражение. Устранить перекосы, связанные с либерально – демократическим переделом собственности не значит осуществить национализацию. Предлагается провести крупномасштабную акцию по сложности и последствиям сравнимую с приватизацией. Речь идёт о том, чтобы произвести переоценку приватизированных предприятий и принудить их владельцев осуществить доплату за ранее приватизированную собственность. Средства, полученные от реализации данного проекта, направить исключительно на материальную поддержку жителей с низким уровнем жизни, на борьбу с детской беспризорностью и безнадзорностью, на инфраструктурные проекты. На этом пути не мало трудностей. Многие из приватизированных предприятий перепроданы не один раз и потому, нельзя устранение одной несправедливости осуществлять порождением новой несправедливости. Но, способы решения этой задачи существуют и при желании их можно найти, если убедить деловое сообщество в необходимости жить в цивилизованном мире. Сумел же Путин укоротить олигархов!
Второй по значимости источник коррупции – большой объём теневой экономики и грязных наличных денег в СКВ и рублях. По оценкам специалистов, до 40 процентов всей российской экономики занято «серым» и «чёрным» бизнесом. По данным органов внутренних дел в России действует 80 тыс. членов ОПГ, под контролем которых находится 40 тыс. хозяйствующих субъектов.
Реймонд Байер автор книги: «Ахиллесова пята капитализма. Или как обновить систему свободного рынка», совершенно справедливо замечает: «Свободный рынок обладает огромными преимуществами перед другими системами. Но практически невозможно вести бизнес, не нарушая законов, если при этом пользоваться налоговыми гаванями, трансфертными ценами, тайными номерными счетами». К сожалению, такая практика в России применяется сплошь и рядом.
Отсутствие антикоррупционного законодательства и отвратительное исполнение законов создают благоприятную среду для коррупции. В 2003 году из уголовного кодекса депутаты Госдумы, где партия «Единая Россия» имела конституционное большинство, изъяли статью о конфискации имущества, как вида уголовного наказания, хотя это противоречит всем международным обязательствам России. Ее правда вернули, но ... Через 10 лет
Противостоять росту коррупции можно, только не создавая для этого новые возможности. Однако, каждое нововведение, связанное с принятием любого нового закона, административной реформой или созданием новых рыночных институтов сопровождается ростом коррупционности принимаемых мер. Растёт коррупция при лицензировании, выдаче разрешений. По результатам исследования коррупции в России, проведенного Всемирным банком, 60% фирм считают неопределённость регулирования одной из основных проблем ведения бизнеса в нашей стране. Складывается впечатление, что коррумпирование России входит в разряд приоритетных задач, тех сил внутри страны и за её пределами, для которых нежелательно возрождение России в качестве суверенного и процветающего государства. Невозможно избавиться от подозрения, что параллельно с государственными органами действуют неофициальные центры, целью которых является разработка и проведение законодательной и нормативно правовой базы, направленной на распространение коррупции в России. Кажется, таким образом оппоненты Путина пытаются нивелировать результаты его активной, наступательной деятельности.
Система запретов и отвратительная организация работы бюрократии, создающие порядок, при котором только на уровне межличностных отношений можно решить тот или иной вопрос, порождают массовое вовлечение населения в коррупционные связи и отношения. Природа чиновничества такова, что вначале он соблазняется возможностью получения взятки, а потом ею самою и её размером. Очевидно, что если не устранить теневую экономику, создающую финансовые основы коррупции и координально не обновить бюрократию, посредством замены проворовавшихся на честных, коррупцию не победить. Понятное дело, нужны не просто честные, но и профессиональные кадры. Где их взять. В стране таких людей множество, но они никогда не будут востребованы, пока кадровая политика будет осуществляться по принципу «свой», пока на корню не будет пресекаться практика протекционизма, создания семейных династий на государственной службе. Дело идёт к тому, что, при сохранении существующего подхода к кадровой работе, государственную службу ожидает коллапс: работать там будет некому. Взятки брать будет кому, а вот разрабатывать и осуществлять эффективные управленческие решения – некому. Принимаемые в этой сфере меры страдают избирательностью и неполноценностью. Чем обернулось резкое повышение уровня зарплаты госслужащих известно: пшиком, уровень коррупции только возрос. Преследовалась цель высоким уровнем зарплаты отвести крупных чиновников от взяточничества и коррупции. Что получилось на практике? Получилось по «покойному» Черномырдину: хотелось, как лучше, а получилось, как всегда. На престижные места пришли «свои» люди, вытеснив честные кадры. Если даже их честность базировалась на страхе, что у них нет протекции и, в случае провала, их уволят в первую очередь, то бесчестность, заменивших их кадров, базируется на уверенности в своей безнаказанности.
Огромные возможности для легализации коррупции, придания ей «законного» характера создаёт посредничество. Россию по праву называют «страной посредников». С этим явлением можно встретиться и в политике и в экономике. Миллионы людей, обладающих связями в мире политиков и чиновников, выполняют связующие функции между теми, кому надо решить какой – то вопрос и теми, от кого зависит его решение. Поставлено это на широкую ногу. Если раньше бизнесмены и граждане подкупали отдельных чиновников, то теперь сама бюрократия выступает организатором рынка прав и полномочий Собственно, внешне всё пристойно. Никаких ограничений для законного решения вопросов не существует. Но в правилах «деятельных» людей, которых в России «хоть пруд пруди», решать вопросы в обход закона, быстрее своих конкурентов. Восполняя отсутствие профессионализма и предусмотрительности, российский предприниматель и бизнесмен повышает свое преимущество обращением к незаконным методам деятельности: закрытые конкурсы, специализированные подряды, доступ к госзакупкам. По оценкам Федеральной Антимонопольной Службы (ФАС), из 2,3 трлн. рублей, выделенных на закупку товаров и услуг для государственных нужд, минимум 15 процентов, а это 345 млрд. рублей или 13 млрд. долларов США, возвращаются чиновникам в виде «откатов». Немалая их доля перепадает, видимо, и сотрудникам ФАС, проигнорировавшим нарушения требований при проведении конкурсов.
Трудно отделить посредника от действующего субъекта? Наверное, трудно, но при желании можно. Только вот желания такого нет ни у кого. Хотя, у всех на виду, взяточничество под крышей посредничества приобрело цивилизованные формы – офисы, реклама, расценки. Всё так, будто предлагается настоящая услуга. На самом деле здесь респектабельные люди торгуют государством, опосредованно соединяя взяткодателей и взяткополучателей, придавая видимость законности коррупционным сделкам. При этом её участники зачастую не знают друг друга.
В посредничество, ловко маскируемое лоббизмом, вовлечены депутаты всех уровней, политики и госслужащие категории «А».. Нет установившегося понятия лоббизма, отсутствует закон о лоббистской деятельности, а количество лоббистов растёт в геометрической прогрессии. К их числу без зазрения совести себя относят известные политики и государственные деятели. По крайней мере, неизвестно ни одного случая негативного реагирования на публикуемые в СМИ рейтинги самых успешных лоббистов. Верхние строчки в них, как правило, занимают заместители Председателя Правительства, высшие чины из кремлёвской администрации, губернаторы. Как - то не очень понятно, что они лоббируют и почему они это делают? Дело депутатов принимать хорошие законы, дело членов Правительства добросовестно реализовывать принятые решения, за это налогоплательщик платит им деньги. Лоббизм - это удел общественных деятелей, не связанных с государственной службой.
3.Последствия коррупции для развития государства.
2).История знает немало примеров, когда власть сращивается с криминально – мафиозным сообществом, тогда образуется криминальный режим. Черты такого режима мы имели несчастье наблюдать и испытывать на себе в 90ые годы прошлого века. Его, правда, ещё называют олигархическим, кому как нравится. Российский олигарх того времени он и есть криминальный элемент и по характеру своей деятельности, и по способам обретения собственности, и по результатам её использования. В этом, как и в предшествующем случае, государство утрачивает влияние на процессы, происходящие в обществе, становится атрибутом антинародной, противонациональной власти, обслуживающей интересы преступного мира и более сильных стран. Собственно, ничего нового: прежние либерально – радикальные силы новыми средствами в новых условиях контролируют страну и сдерживают её позитивное развитие.
«Симбиоз корпоративного бизнеса и корпорации чиновников, - подчёркивает профессор ИМЭМО РАН С.П. Перегудов в статье: «Бизнес и бюрократия: особенности симбиоза» (Независимая газета от 10 марта 2006 года), - это не просто сложение двух образований, но возникновение нового качества, с укреплением корпоративной замкнутости, как той, так и другой структур. Нацеленность на удовлетворение своекорыстных интересов возрастает, а импульсы к реализации общественно – полезных функций, свойственные тем и другим, напротив, ослабевают.»
3). Наконец, существует и такой вариант, которого желает абсолютное большинство граждан страны, правящий политический режим одерживает победу над коррупцией и над, осуществляющим её, криминально – мафиозным кланом. В этом случае государство освобождается от пут, сдерживающих его движение, в процесс созидания вовлекаются новые силы, свободные от прежних пороков.
4.Задачи по борьбе с коррупцией.
Борьба с коррупцией в значительной мере определяется двумя обстоятельствами, насколько общество, политический режим и порождаемая ими власть понимают опасность коррупции и какими возможностями для этого они располагают. Недавно пришлось познакомиться с любопытной точкой зрения профессора политологии Северо – Западного университета (Чикаго, США) Уильяма Рино, опубликованное в «Коммерсанте». « Проблема коррупции, по его мнению, - лежит не в сфере морали – это абсолютно практический вопрос. …Если коррупция работает в рамках функционирующего административного аппарата, то со временем люди становятся достаточно дисциплинированными, можно сказать, даже патриотическими государственными чиновниками и управленцами. Конечно, себя не забывают, но и о стране заботятся, компетентность какая - то есть. Так, может быть, и существует социальный контракт коррупции?» - вопрошает в заключении Рино. Перед этим пассажем он, правда, оговаривается: «Я не специалист по России. Но у меня есть ощущение, что это мир нечестной коррупции». Складывается впечатление, что и наши мздоимцы делят коррупцию на «хорошую» и на «плохую», на " честную и на нечестную". К первой, скорее всего, они относят ту, в которой участвуют сами. Сотрудники ГИБДД, собирающие дань с водителей, теперь уже с помощью видиокамер и настроенных на них запретительных знаков,наверняка, относят себя к «санитарам леса». Они ведь борятся за порядок на дорогах, из бюджета не воруют, никаких откатов не берут, ни в каких мафиозных структурах не состоят. А то, что они унижают и оскорбляют людей, развращают общество, компрометируют власть, так это – вопрос морали.
5.Меры по борьбе с коррупцией, вытекающие из этих задач.
Конечно, не может быть коррупции правильной и не правильной, нужной и не нужной, хорошей и плохой, честной и нечестной. Любая коррупция – есть продукт преступления. И его нельзя рассматривать и обсуждать вне связи с моралью. Потому, что без морали не получится разговора о совести, а точнее о бессовестности тех, кто участвует в коррупции. В свою очередь, без морали и совести невозможно говорить о такой категории, как честность. Если мы переведём честность из категории моральной в категорию практическую, предметную, то дадим возможность подлецам говорить о своей кристальной честности перед отдельно взятым человеком, скажем близким родственником или коллегой по работе. Быть честным вообще или перед сообществом это вопрос морали. Мораль потому и пытаются вывести за скобки реальной жизни, чтобы развязать руки тем, кто в интересах наживы готов поступиться любою добродетелью.
В борьбе с коррупцией, во – первых, необходимо оздоровить морально – психологическую атмосферу в обществе. Если люди почувствуют, что власть не приветствует разврат и распущенность, что она хочет бороться с воровством и коррупцией, но у неё не хватает на это сил, её непременно поддержат, общество обязательно подставит власти своё плечо. В справедливости этих утверждений не трудно утвердиться на наших собственных примерах: высочайший рейтинг доверия В.В. Путин приобрёл, прежде всего, за намерения, а потом уж за дела. Намерения, тем не менее, надо подкрепить конкретными делами. Прежде всего, необходимо вывести из коррупционной среды широкие массы населения. Они втянуты в этот процесс мелким взяточничеством, который поразил систему здравоохранения, образования, ЖКХ. Втянуты осознанно, в том числе и для того, чтобы создать масштабность явления и спрятать за мелким взяточничеством мафиозную деятельность. По опросам Фонда общественного мнения, 28% опрошенных - сталкивались с ситуацией, когда от них ждали или требовали взятки, 27% - взятку давали. Лидером коррупции остаётся бесплатная медицина, на втором месте милиция. На своём опыте граждане убедились, что чаще всего им приходилось давать взятки именно врачам (8% из 27, давших взятку), затем милиционерам (6% из 27), третье место - суды, четвёртое – военкоматы. Организаторы исследования делают вывод, «что, чем большее влияние имеет то или иное учреждение на судьбы граждан, тем в большей степени они убеждены в его коррумпированности.»
Следует подумать над тем, чтобы отделить, свойственную ментальности нашего населения, «благодарность» в виде шоколадки, коробки конфет цветов и т.п. от взятки. Ничего плохого в этом нет. Здесь извращения были вызваны кризисными явлениями в сфере потребления. У всех на памяти времена, когда учителя собирали пустые бутылки, врачи массово уходили «массажистами к парням в малиновых пиджаках». Поблагодарить за помощь, эка невидаль. А вот с остальным - надо бороться. Следует, в отношении замешанных во взяточничестве, ввести в закон статью, запрещающую заниматься профессиональной деятельностью для врачей, учителей, госслужащих, военнослужащих и милиционеров, лишение их привилегированного льготного обеспечения по уходу на пенсию. Надо упростить процедуру доказывания взяточничества и снизить суровость уголовного наказания за него. Мер профессионального недоверия вполне достаточно.
Здравоохранение и образование в стране фактически платное. За кого – то платит государство, но платит. Надо сделать так, чтобы государственная плата воспринималась, как обязанность отрабатывать эту оплату, а не как социальное пособие. Если государство отдаст часть средств, выделяемых на здравоохранение, потребителям этих услуг, в виде расчётного количества именных номинированных талонов на гарантированное медицинское обслуживание (диспансеризация, посещение поликлиник и больницы), это дисциплинирует и врачей и пациентов.
Во – вторых, принять меры для уничтожения теневой экономики. Если для того, чтобы выявить объекты теневого бизнеса и субъекты, им обладающих нужно создать специальное подразделение с координирующими функциями и разветвлённой структурой, его надо создать, укрепить самыми опытными, преданными кадрами, обеспечив их высоким уровнем материального вознаграждения. Сейчас важно не выявить и посадить, а заставить бояться такой возможности. Сам факт того, что налоговая амнистия провалилась, свидетельствует об отсутствии опасений. Можно смело предполагать, что ресурсы выведены в безопасные зоны за рубежом. Но, криминальные средства, подобного происхождения, находятся под контролем зарубежных спецслужб. Владельцы этих ресурсов становятся, в силу этого, опасны для государства. Их надо либо заставить вернуть средства в страну, либо предупреждать об ответственности за участие в возможной антигосударственной деятельности.
Необходимо создать для преступников среду, невыносимую для их деятельности. Одним из таких условий может стать сама невозможность преступников пользоваться награбленным. В этих целях следует восстановить статью в уголовном кодексе, предусматривающую конфискацию имущества за совершенные преступления по признакам взяточничество, коррупция, распространив её пределы и на ближайших родственников. Наконец, в третьих, необходимо усилить контроль за деятельностью посреднических фирм, законодательно запретив им заниматься посреднической деятельностью, по тем вопросам, которые являются компетенцией органов власти и управления.
Но, эффект антикоррупционным действиям может обеспечить только комплексность их применения: сразу и по всем фронтам.
Такую возможность представляет реализация предложений, озвученных в Послании Президента России В.В. Путина Федеральному Собранию РФ 4 декабря 2014 года.
