АПН публикует материалы круглого стола ИНС «Регулирование иммиграции. Международный опыт и перспективы России». Dыступление Игоря Белобородова "Миграционная политика России будет идти в сторону ужесточения", выступление Григория Добромелова "Государственная национальная политика остаётся запутанной"
.Роман Силантьев, исламовед:
По линии исламской ситуация значительно улучшилась в этом (2014 – прим. АПН) году, особенно по сравнению с 12-ым годом, она, в общем, и в 13-ом году неплохо складывалась.
Мы наблюдаем сокращение числа терактов. Озвучены были ФСБ две цифры, по одним данным – в 4 раза меньше, по сравнению с 12-ым годом, терактов, по другим – в 3 раза меньше, но в любом случае значительные улучшения. Да, конечно, есть проблемы, в Грозном теракт произошел, но все-таки даже в Чечне погибли только правоохранительные в последних терактах. То есть, это неклассические теракты после нападения боевиков на населенный пункт, и как раз мирных жителей в этом году удавалось защитить, после Волгограда у нас не было резонансных терактов.
В общем, действительно ситуация улучшается, связано это с двумя причинами.
Во-первых, стали эффективнее и жестче работать силовики-правоохранители, стали бить сильнее по пособникам террористов, и сейчас благодаря Рамзану Кадырову, и вопрос на повестку дня опять ставят о том, как, например, родные террористов должны за их преступления отвечать в случае, если они оказывают пособничество этим людям. В любом случае законодательство было ужесточено после Волгограда, жалко только, украинские события не позволили развить тему запретов ваххабизма, это русская православная церковь, например, эту идею поддержала.
Так что в этом смысле, конечно, ситуация заметно улучшилась, в Ингушетии сейчас довольно спокойно. У нас две горячие точки, по большому счету это Кабардино-Балкария, Дагестан, изредка в Чечне это происходит. Плюс некоторое количество экстремистов и террористов из России выехало, количество неизвестно, но по их данным несколько тысяч человек у нас эмигрировало в Турцию, Турция режим максимального благоприятствования сейчас установила для такого рода товарищей. И многим людям, многим ваххабитам комфортнее там находиться, нежели в России.
Это тоже, в общем-то, нагрузку уменьшило на сегмент борьбы с терроризмом, экстремизмом, но и кроме того несколько сот человек, может быть, до тысячи выехало воевать в Ирак и Сирию. В принципе, они раньше выезжали, стали возвращаться, когда, в общем-то, война в Сирии считалась проигранной уже, но, тем не менее, Исламское государство опять воодушевило этих людей, опять некоторое количество их туда поехало, в Дагестане некоторые полевые командиры стали присягу приносить Исламскому государству. В целом, это тоже в данном случае тенденция положительная. В сфере мусульманских организаций тоже, мы наблюдаем, тенденция позитивная, главный возмутитель спокойствия и, по сути, единственный на этом поле, это был совет муфтиев России, сейчас эта организация в состоянии деградации находится, она теряет влияние общины, например, они провели 10-ый юбилейный мусульманский форум в декабре, анонсировали, что 10 верховных муфтиев Евразии на него приедут.
По факту не одного верховного муфтия туда не приехало, и довольно был низкий уровень тех людей, которые туда прибыли. В общем, они потеряли сейчас все общины в Ямало-Ненецком округе, и, в общем-то, они больше теряют, чем новых регистрируют. И представители этой организации, в общем-то, поняли, что в условиях новой политики толерантность властей к шантажу, к резким высказываниям, которые раньше муфтий Аширов и муфтий Гайнутдин позволяли, толерантность стала нулевой, и это, так сказать, дергать за усы тигра нежелательно, последствия могут быть очень быстрые и печальные.
Поэтому эта организация на редкость нескандальна оказалась в 14-ом году, что, в общем, тоже позитивно на этой ситуации сказывается. Значит, заметно улучшились межнациональные отношения, как мои коллеги говорили, украинская тема внимание на себя тянула, но есть еще один момент, который их улучшил.
На Донбасс поехали воевать кавказцы, причем сделали это демонстративно, как чеченцы и осетины, в меньшей степени демонстративно сделали это Дагестанцы, они тоже в некотором количестве там присутствовали. Но вот заявление Рамзана Кадырова, его действия по освобождению журналистов, и направление, в общем-то, довольно заметных сил, более 100 человек, как я знаю, воюют. Это, в общем-то, сильно уважение к нему повысило, и среди самых радикальных националистов, многие из них стали резко лучше относиться к чеченцам и конкретно к Кадырову. Это, в общем-то, не только чеченцы, и крымские татары, вот у меня один знакомый крымский татарин наполовину, Ханов, он сейчас мусульманский батальон на Луганщине создает, там, в общем-то, воюют и таджики, и узбеки, и татары, и довольно много мусульман. Не слишком, конечно, много, нельзя сказать, что их там треть или четверть, но, тем не менее, сотни людей организованы в специальные подразделения, эти данные известны, это действительно уважение и к мусульманам, и к кавказским народам, даже народам Средней Азии повышает.
Так что в этом смысле есть позитив, и можно еще к позитиву отметить эмиграцию православного населения, все-таки поток беженцев у нас есть из Донбасса, из Луганщины. Сейчас этих людей активно расселяют в Сибири на Дальнем Востоке, там тоже очень сильная депопуляция, как мы знаем, наиболее сильная в России. И вот сейчас эти люди и на Сахалине пытаются обосноваться, и в Хабаровском крае, и в Новосибирской области, это тоже, конечно, плюс, многие из них там останутся навсегда, поскольку, в общем-то, ситуация вряд ли в ближайшее время закончится благополучно в Донбассе. В то же время есть новые угрозы. Конечно, спрос на терроризм в России вырос.
Он раньше был высокий, но теперь это принципиально необходимо. Мы хорошо видим, в каких регионах этот спрос высокий, конечно, удары по Рамзану Кадырову будут продолжаться, поскольку все-таки Чечня есть в каком-то смысле образцовый показательный регион, и вот этот имидж образцово-показательного региона будут разрушать специально. Так что это приоритетное направление для атаки террористов, поскольку в Дагестане эта вялотекущая война уже больше 10 лет длиться, и одним терактом, больше одним терактом, там меньше, но, как говорится, ни на что это серьезно не повлияет. В Чечне это, конечно, серьезно влияет.
Это личное оскорбление Кадырову, это и вызов Владимиру Путину, поэтому Чечня в этом смысле – регион повышенной угрозы. Конечно, особый спрос будет на теракты в Крыму. Крайне важно нашим врагам доказать, что с присоединением Крыма, спокойной украинской жизни началась неспокойная российская, пришел тот же терроризм, который, в общем-то, и раньше был в Крыму, хотя в других формах, об этом как-то особо не говорили, но, тем не менее, спрос на это есть.
Действительно, не успели сделать серию терактов в момент присоединения Крыма радикальные группировки, на которые делалась ставка, как противовес на случай таких событий, меджлис крымско-татарского народа специально подкармливался именно на тот случай, если русские захотят вернуться в Россию. Но не оправдал надежд меджлис, не успели они ничего толком сделать и, в общем-то, с позором покинули полуостров, хотя, конечно, остались у них силы, значительная часть мечети, как мы знаем, находится под влиянием разного рода экстремистских и террористических организаций. Есть недочеты в политики в отношении мусульманских организаций Крыма, например, в общем-то, не оказывают достаточного внимания русофильским крымским татарам, их политическим, религиозным организациям.
На самом деле, казалось, гораздо больше русофильских крымских татар, чем предполагалось до этого. То есть, все-таки заметная их часть на стороне России и совершенно на безвозмездной основе на стороне России, то есть, никакие деньги им за это не платят, не обещают. Еще момент угрозы, конечно, так называемый Аль-Майдан, у нас Стрелков Игорь предложил такой термин, я, в общем, считаю его удачным, что действительно угроза оранжевой революции у нас остается.
Но главной ее ударной силой станут сектанты, сектанты в первую очередь ваххабитского характера, поскольку они наиболее многочисленны и боеспособны. Мы видим, как на первом Майдане 2004 года была повышенная доля сектантов, особенно это касалось пятидесятников и радикальных буддистов. На втором Майдане мы видели значительное преобладание греко-католиков, язычников, то есть, несколько иная уже палитра, то есть, там было меньше протестантов, но значительно больше раскольников, православных и язычников.
Такая же ситуация возможна и у нас, сектанты позволяют своих людей гораздо быстрее собрать, те же свидетели Иеговы, которых 150 тысяч в России насчитываются, вполне могут тысяч 10-15 за свой счет, за счет тех, кого будут перебрасывать, в каком-то месте собрать, если их усилить ваххабитами, усилить другими сектантами, то может набраться вот эта критическая масса, которая позволит устроить какие-то массовые волнения. На либеральную интеллигенцию, как я понимаю, надежды уже особой нет, и, в общем-то, меньше ее значительно стало за последний год, боеспособность ее низкая. Поэтому о чем, кстати, говорят, представители русской православной церкви, следующий Майдан, с одной стороны будут устраивать ваххабиты и иеговисты, а с другой – русские националисты.
Тоже, в общем, вскрылись горизонтальные связи между язычниками и российскими украинскими, среди футбольных болельщиков резко повышенная доля язычников была выявлена. Как мы знаем, на Украине именно футбольные болельщики, в том числе из восточных регионов, тоже оказались ударной силой Майдана. Так что вполне вероятно предположить, что будут спровоцированы опять волнения на межнациональной почве, спровоцировать их очень легко, достаточно в нескольких городах, из хулиганских соображений убить несколько десятков русских. И тут же, в общем-то, ответные меры со стороны радикалов, так сказать, русских националистов сделать и попробовать раскачать или новую Кондопогу, или новый Пугачев, или нового Бирюлева, так что опасность эта сохраняется, она хорошо известна, но в целом, конечно, улучшение межнациональных отношений препятствуют эффективной реализации этого сценария.
