О ситуации в Крыму, положении крымских татар и ситуации вокруг «меджлиса» рассказывает председатель Крымской республиканской организации «Таврический союз», политолог, кандидат философских наук Анатолий Филатов.
- Какое место в общественно-политической жизни Крыма занимает организация, которая именует себя «представительным органом крымских татар», выступающая в двух ипостасях: как собрание – «курултай» и как его правление – «меджлис»?
- Во-первых, я считаю, что такие обозначения как «курултай крымско-татарского народа» и «меджлис крымско-татарского народа» следует обязательно закавычивать - по причине незаконности, нелегального, по сути, существования этого объединения и ранее, в правовом поле Украины, и сейчас - в правовом поле Российской Федерации. Руководители этой организации упорно не желают провести юридическую регистрацию в соответствии с действующим законодательством, претендуя на некий статус представительных органов крымских татар. Однако «курултай-меджлис» никак не может заявлять о выражении мнения, позиций и интересов всех крымских татар по той причине, что реальная поддержка их кандидатов крымскими избирателями весьма незначительна.
Влияние «курултая-меджлиса» на крымских татар снижается и сейчас, по разным оценкам, ограничивается уровнем в 30-40 тысяч этнического электората. Исходя из того, что в выборах участвуют порядка 120 тысяч крымских татар, то в процентном отношении это будет 25-30% поддержки кандидатуры «курултая-меджлиса» своим этническим избирателем. В общем крымском электоральном поле это совсем незначительные проценты - от 3 до 5%. Политическая организация даже с 4-5% голосов избирателей на выборах в Государственный Совет Республики Крым вряд ли способна претендовать на серьезные роли в крымском политическом процессе. Например, на последних выборах, тогда ещё в Верховный Совет Автономной республики Крым осенью 2010 г., «курултай-меджлис», участвующий, по причине своей нелегальности, под брендом Народного движения (руха) Украины, получил поддержку 51 тысячи избирателей или 7%, сократив количество своих депутатов, по сравнению с предыдущим созывом, на три. Спустя ещё четыре года, после выборов 2010 г., электоральная поддержка «меджлиса» сократилась до отмеченных 3-4% крымских избирателей.
Тем не менее, мы не можем не замечать, что «меджлис» оказывает влияние на политическую жизнь в Крыму и является хорошо организованной и социально-мобильной структурой. Достигается это вследствие двух основных причин – существенной финансово-организационной поддержки, идущей от международных фондов и организаций, курируемых правительствами США, Саудовской Аравии и Турции, а также, видимо, в первую очередь, поддержкой крымско-татарского бизнеса, выросшего из коммерческих группировок 90-х годов прошлого столетия, которые действовали за чертой или на грани закона. С учётом этих факторов и спекулируя на теме депортированного народа, «меджлис» продвигает своих представителей во властные органы, которые также использует для сохранения и наращивания своего потенциала.
Это даёт возможность «меджлису» мобилизовать в случаях острой необходимости до трёх-четырёх тысяч своих сторонников, значительную часть которых формируют из работников охранных структур крымско-татарского бизнеса. Именно они выступают в качестве «мотора» массовых мероприятий «меджлиса». Иными словами, этот потенциал и эти ресурсы «меджлис» использует для давления на власть и выбивания государственных должностей для своих представителей, которые обязуются всеми доступными способами пополнять ресурсы «меджлиса». Вот такой замкнутый круг получается.
В настоящее время, кстати, новое крымское правительство в лицах председателя Совета министров Сергея Аксёнова и его первого заместителя Рустама Темиргалиева, всячески способствует сохранению именно такой схемы - выделяя места в исполнительной власти Крыма ставленникам нелегального «меджлиса», являющегося с формально-юридической точки зрения преступной организацией, игнорирующей правовое поле государства. Получается, что крымское правительство работает и против всего народа Крыма, и против государственности Российской Федерации, ибо «меджлис» не только проповедует, но и проводит антирусскую и антироссийскую политику. Вот такой политический парадокс получается!
- 29 марта в Симферополе прошла внеочередная сессия курултая, объявившая о «начале политических и правовых процедур по созданию (восстановлению) национально-территориальной автономии крымскотатарского народа на его исторической территории - в Крыму». Меджлису поручено «войти в отношения» по этому вопросу не с Москвой и даже не с Киевом, а почему-то с международными организациями - «ООН, Совет Европы, ЕС, ОБСЕ, ОИС, Парламентами и Правительствами государств» (по-видимому, всех подряд). При это меджлисовцы базируются на Декларации о национальном суверенитете крымскотатарского народа, принятой 28 июня 1991 года, в которой, в частности, говорится (п.1): «Крым является национальной территорией крымскотатарского народа, на которой только он обладает правом на самоопределение так, как оно изложено в международных правовых актах, признанных мировым сообществом. Политическое, экономическое, духовное и культурное возрождение крымскотатарского народа возможно только в его суверенном национальном государстве. К этой цели будет стремиться крымскотатарский народ, используя все средства, предусмотренные международным правом». Но имеет ли меджлис моральное право настаивать хотя бы на автономии, не говоря уже о «суверенной государственности», не участвуя (по их словам) в референдуме 16 марта и не признавая российскую юрисдикцию над Крымом? Какие правовые последствия будет иметь это постановление курултая?
- Сам факт обращения «курултая» к международным организациям и «Парламентам и Правительствам», без выделения украинского, говорит о том, что эта организация de-facto признала утрату Украиной политического и какого-либо иного контроля над Крымом. При этом признавать юрисдикцию Российской Федерации в Крыму «курултай» себе позволить не может.
Покровительство, главным образом со стороны США, позволяет «курултаю-меджлису» делать такие громкие обращения. Если же посмотреть на это с позиции реальной электоральной поддержки «меджлиса» крымчанами и даже этнической поддержки крымскими татарами, то такое обращение более смахивает на «письмо с Канатчиковой дачи», как неадекватная переоценка своего статуса.
Ссылка на Декларацию «курултая-меджлиса» требует особого комментария с необходимым историческим экскурсом. С упорством, достойным лучшего применения, руководители политизированных и, как правило, нелегальных организаций крымских татар пытаются убедить не только крымское и общероссийское сообщество, но и мировую общественность в исключительных правах крымско-татарского этноса на Крым, его историю, настоящее и будущее. Нам хотят внушить, что только крымские татары являются коренным народом Крыма. При этом, ничтоже сумняшеся, своими историческими предками они называют и киммерийцев, и тавров, и скифов, и готов, и даже понтийских греков, хотя прямые потомки последних – крымские греки – живут до сих пор в Крыму.
С таким подходом современные турки могли бы объявлять себя потомками и византийцев, и античных пергамцев (создателей исторического Пергамского царства в северо-западной части Малой Азии), и тех же древних греков. Но туркам, видимо, хватает морального такта и культурной корректности избегать соблазнов таких утверждений. А вот некоторым нашим крымско-татарским деятелям от этно-политики неймется!
Хотя статус пришлости современных крымских татар на полуострове Таврида особо доказывать нет необходимости. Достаточно посмотреть непредубежденным взглядом на историю того же Крымского ханства, возникшего на базе Крымского улуса Золотой Орды в 1443 году. Ни за свой микроскопический, и не только по историческим меркам, период независимого существования (32 года), ни тем более во времена вассальной зависимости от Османской Империи (Оттоманской Порты), ни в каких исторических документах, имеющих отношение к официальной идеологии этого квази-государства, мы не найдем ничего, что выводило бы корни самого ханства и его правящей элиты, в т.ч. ханов, из исторических эпох, предшествовавших первому появлению татар в Крыму в первой трети XIII века. Скорее наоборот, ханская идеология безапелляционно связывала и институты власти, и само крымско-татарское общество с традициями и историей Чингизидов и самого Великого Монгола. Вот этот никем не могущий быть опровергнутым исторический факт – отсутствие каких-либо исторических связей между Крымским ханством (тем более Крымским улусом Золотой Орды) и существовавшими начиная с первой половины I тысячелетия до н.э. на территории Тавриды культурами и цивилизациями киммерийцев, тавров, скифов, греков, готов, русичей (русских) – указывает на полную абсурдность каких-либо посягательств крымских татар на статус «коренной нации».
Для любого здравомыслящего человека совершенно очевидно, что территория расселения еще не означает возникновение исключительных прав на все историческое прошлое этой территории. Иначе ныне живущие в Германии выходцы из той же Турции или Афганистана будут через некоторое время говорить о своих баварских, швабских, померанских, саксонских и прусских предках.
Отдельно следует остановиться на статусе Крыма в контексте Русского Мира. Возвращение Крыма в российское социокультурное и политическое пространство в 1783 году явилось результатом российско-турецкого противоборства в регионе Причерноморья. Крымский юрт (именно таким было самоназвание этого псевдогосударственного образования) фактически был частью Османской империи, которая позволяла крымским ханам проявлять ограниченную самостоятельность на определённой территории. То есть крымские ханы, по сути, были турецкими воеводами на полученных от османского престола землях. Если посмотреть на территорию Крымского юрта до возвращения Россией Тавриды (Крыма), то мы увидим, что наиболее важные территории этого региона (Северного Причерноморья) непосредственно контролировались Турцией и были выведены даже из ограниченной юрисдикции крымских ханов. Речь идёт о Южном береге Крыма от Херсонеса до Феодосии, Керчи и Таманском полуострове и Таганрогском заливе с крепостью Азов. Все эти земли были захвачены Турцией, которая рассматривала их вместе с народами как источник обогащения. Отсюда – работорговля.
В этом процессе Крымский юрт выполнял функцию одного из центров работорговли Османской Империи, на невольничьих рынках которого велась человеконенавистническая торговля людьми из прилегающих к турецкой империи районов, подвергавшихся набегам со стороны крымскотатарских вотчинников турецкого султана. На невольничьих рынках Крымского юрта (Крымского ханства) коверкались судьбы миллионов русских людей (большинство из которых составляли предки современных украинцев). Потому оставлять без участи этот край, к тому же исторически принадлежащий России ещё со времён Крещения Великого князя Владимира, российская императрица Екатерина Вторая и князь Григорий Потёмкин не могли.
Кстати, именно по этим причинам восстановление в Симферополе памятника Екатерине Великой, одной из наиболее выдающихся представителей династии Романовых, это и знак памяти о миллионах русских мучеников, ставших жертвами на невольничьих рынках Крымского юрта (ханства), потому что возвращение Россией Крыма в конце XVIII столетия положило и конец гнусной работорговли в Северном Причерноморье.
Отсюда следуют совершенно однозначные выводы:
1. В конце восемнадцатого века Российская Империя вела войны в Причерноморье и Балканах с Османской Портой за освобождение своих исторических территорий, входящих по целому ряду социо-генетических признаков в структуру российского социокультурного пространства и находящихся в сфере российских цивилизационных интересов, а также за освобождение культурно-цивилизационно близких – славянских и православных – народов Балканского полуострова.
2. Российская Империя в течение всех одиннадцати войн с Турцией за три с лишним столетия никогда не ставила перед собой цель уничтожения турецкой государственности и, тем более, турецкого народа. Характерным примером этого рода является помощь Российской Империи Османской Порте в 1831-1833 гг. во время восстания правителя Египта Ибрагима-паши. Во время войны Османской Империи с Египтом, в июле 1833 г. был подписан Ункяр-Искелисийский договор между Российской и Османской империями, обязавший два государства приходить друг другу на помощь в случае войны. К слову сказать, этот Договор был нарушен Османской Портой в 1853 г., когда она совместно с Британской Империей, Францией и Королевством обеих Сардиний объявила войну России. Тем не менее, факт отсутствия антитурецкого настроя у России в период её войн с Османской Империей во многом объясняет уважительное отношение турок к русским и России.
3. Исходя из этих фактов, следует абсолютно точное заключение, что в конце восемнадцатого века Россия никакой войны с Крымским ханством не вела и не могла вести, потому что такого государства, как субъекта международных отношений, просто не существовало. Вассальная зависимость Крымского юрта от Османской Империи не позволяет вообще говорить о каких-либо русско-крымско-татарских войнах. Соответственно не было и ликвидации Крымского ханства, которого в 1783 году в качестве самостоятельного государства не было – нельзя ликвидировать то, чего не существует.
Кстати, большинство крымских татар возвращение Крыма в состав Российской Империи, как историко-культурной и цивилизационной наследницы Византийской Империи и Русской державы IX-XII веков, воспринимали вполне положительно и активно включались в социокультурное строительство России. Известный просветитель Исмаил Гаспринский в конце девятнадцатого века писал о русском мусульманстве и тюркской составляющей российской культуры (Русского Мира). Чтобы развеять чьи-либо сомнения в правильности и точности моей оценки, процитирую слова самого Гаспринского из его статьи «Русское мусульманство. Мысли, заметки и наблюдения мусульманина (1881)»: «Русские мусульмане по законам нашего отечества пользуются равными правами с коренными русскими и даже в некоторых случаях, во уважение их общественного и религиозного быта, имеют кое-какие преимущества и льготы. …Служащий или образованный мусульманин, принятый в интеллигентном обществе, торговец в среде русского купечества, простой извозчик, официант в кругу простого люда – чувствуют себя одинаково хорошо и привольно, как сами русские, не тяготясь ни своим происхождением, ни отношением русского общества, так что образованные мусульмане, имевшие случай знакомиться с разными европейскими обществами наиболее близко, искренне сходятся с русскими людьми. Это не более, как следствие едва уловимого качества русского национального характера, качества, которое, я уверен, весьма важно для будущности русских и живущих с ними племен».
- Меджлисовцы потребовали 33% мест в органах власти Крыма (некоторые говорят и о половине), что абсолютно нереально и попросту несправедливо (чрезмерны и предлагавшиеся Симферополем 20% квоты при том, что крымские татары составляют 14% населения полуострова). Как Вы относитесь к самой идее национальных квот, не предусмотренных, как известно, российским законодательством?
- Вообще, эти 33% связаны с недавними событиями в Крыму, которые произошли 26 февраля. Эти события уже достаточно хорошо и подробно описаны, потому нет необходимости их пересказывать. Остановлюсь лишь на некоторых фактах.
1. Сторонники «меджлиса» во время митинга у Верховного Совета Крыма использовали нацистские лозунги «Слава Украине – героям слава!», «Украина превыше всего (понад усе)!» (из архива бандеровских приспешников нацистской Германии в годы Великой Отечественной войны; лозунг «Украина превыше всего» является калькой нацистского лозунга «Deutschland uber alles!»), у них был бандеровский красно-чёрный флаг.
2. Около 16:00 26 февраля со стороны «меджлисовцев» в русский митинг были брошены свето-шумовые и газовые гранаты, в результате чего три русских демонстранта погибли. Среди них молодой 19-летний парень и 60-летняя женщина. Сведения о третьем погибшем до сих пор не обнародованы.
3. Добившись отмены сессии, которая должна была принять решение о достаточно лояльном по отношению к Украине референдуме, «меджлисовцы» вломились в боковую дверь здания Верховного Совета и удалились с площади.
4. Во время «визита» радикально настроенных митингарей от «меджлиса» в здание ВС АРК проходили договорённости (именно – договорённости, а не переговоры) между депутатом Верховного Совета Украины от партии «Родина» («Батьковщина») Андреем Сенченко, руководителем «меджлиса» Рефатом Чубаровым и председателем партии «Русское единство» Сергеем Аксёновым. Сенченко намеревался стать председателем Совета министров Крыма. Была достигнута договорённость между тремя обозначенными переговорщиками, что власть в Крыму делится на троих, или на три этнические группы – русских, украинцев и крымских татар. Причём в равных долях – по 33,33% каждой. 26 февраля поздним вечером результаты этих договорённостей «слил» на своей странице в Фейсбуке Р. Чубаров, правда, не указывая фамилии своих визави (уже 27 февраля он эту запись удалил). «Русскому единству» в лице Сергея Аксёнова отводилась роль оппозиции во власти, фактически сформированной представителями киевской хунты, захватившей государственный аппарат Украины 22 февраля 2014 г.
Вообще-то крымских татар в Республике Крым чуть более 12%, а в Крыму в целом, с учётом Севастополя - в пределах 10%. Естественно, даже при так называемом квотном представительстве, уровень в 20% контроля за исполнительной властью будет чрезвычайно завышен для отдельной этнической группы. Тем более, что эти 20% предназначаются для организации («меджлиса»), которая имеет поддержку не более 30% крымских татар. Это не просто перегиб, а грубейшее попрание всех норм политического взаимодействия и межэтнических отношений. Ну и, естественно, грубейшее нарушение российского законодательства, на что следует обращать пристальное внимание государственной власти Российской Федерации.
К тому же, т.н. «квотное представительство» вовсе не снимает проблемы межэтнических отношений, а скорее провоцирует их. Что хорошо видно на примере Ливана, где в 1975 г. разразилась гражданская война между мусульманами и христианами, которую не смогла предотвратить «квотная система» распределения власти в стране. По соглашению, президентом страны должен бить христианин-маронит, премьер-министром – мусульманин-суннит, спикером парламента – мусульманин-шиит, а в правительстве должны быть поровну представлены христиане и мусульмане. В парламенте Ливана заседали 64 мусульманина (27 суннитов, 27 шиитов, 8 друзов и 2 алавита) и 64 христианина (32 маронита, 20 армян Армянской апостольской церкви, 2 армянских католика, 7 греческих православных, 1 греческий католик, 1 протестант, а также ещё 1 по усмотрению). Более того, ливанский внутренний вооружённый конфликт был во многом спровоцирован именно такой «квотной системой», порождающей формализацию, бюрократизацию и коррумпированность замещения государственных должностей и фактически исключающий критерий квалификации чиновника как условие выполнения им социально значимых функций государственного управления.
- Как иронично отмечают украинские СМИ, крымские татары не уточнили, в какой стране будет их автономия. Действительно, это упущение бросается в глаза. Не признавая переход Крыма под юрисдикцию России, курултай, по словам зампреда меджлиса Наримана Джелялова, одновременно проголосовал за то, чтобы меджлис рекомендовал людей, которые вошли бы в крымское правительство «для защиты интересов и прав крымских татар». Все это говорит о том, что крымские татары в лице меджлиса не знают, чего хотят, и ведут себя как инфантильные подростки: а потребую-ка я себе государственность и встречу с Путиным (!) впридачу, вдруг получится?... О чем свидетельствует такая, мягко говоря, политически незрелая позиция меджлиса? Возможны ли вообще дальнейшие переговоры с подобными политиканами?
- Сегодня нам уже известно, какие персоналии 1 апреля 2014 г. «меджлис» предложил для включения в аппарат крымской власти. Это заместитель руководителя «меджлиса» Заур Смирнов (на должность председателя Республиканского комитета по делам национальностей) и крымско-татарский бизнесмен из Москвы Ленур Ислямов (на должность первого заместителя председателя Совета министров Республики Крым).
Ленур Ислямов является одним из главных спонсоров антироссийской политики «меджлиса». Он – гражданин РФ, владелец автопредприятия «СимСитиТранс» и крымско-татарского телеканала АТР, основной бизнес в Москве, где он постоянно прложивает. Ислямов пытается оказывать влияние на нелегальную крымско-татарскую организацию «курултай-меджлис», который претендует на статус представительного органа крымских татар. АТР проводит скрытую ксенофобскую информационную политику, основными постулатами которой являются следующие положения: крымские татары – коренной народ Крыма, имеющий право на создание здесь своей государственности; крымские татары и турки - два близких народа; основной источник бед крымских татар – Россия и Российская Федерация сейчас; внедрение латинского шрифта крымско-татарского языка; противоправное изменение юридически закреплённой сейчас крымской топонимики (Симферополь обозначается как Акмесджит, Севастополь – Ахтияр, Евпатория – Гезлев и т.п.). Начиная с первых дней украинского кризиса этот телеканал проводил открытую промайдановскую политику, а с 22 февраля - открытую русофобскую и антироссийскую. Продолжает этим заниматься и сейчас.
Поэтому у меня возникает больше вопросов по поводу такой кадровой «политики» теперь уже к российской власти в Крыму, нежели в отношении политических зигзагов «меджлиса». В конце концов, эти «меджлисовские» метания в общем-то понятны. Они мечутся между позицией США, которые через международные фонды и организации, а то и через своё посольство на Украине подпитывают «меджлис», и требованиями крымскотарского бизнеса, который при всей нелюбви к России мыслит прагматическими категориями и понимает, что надо входить во власть. При этом давление со стороны США на «меджлис», с целью иметь его в качестве фактора нестабильности в Крыму, не ослабевает и остаётся реальностью. Совершенно очевидно, что это делается в рамках общей геополитической стратегии Штатов, узловым элементом которой является система действий, направленных против России.
Потому «курултай-меджлис» в структуре современной геополитики, всё более отчётливо обнаруживающей агрессию США против России и необходимость выстраивания русской геополитической обороны, фактически является инструментом американской геополитики. Отсюда ни о какой самостоятельной политики «курултая-меджлиса» речь вести нельзя. Ситуация и сейчас, и ранее, собственно говоря, с 1991 г., достаточно отчётливо напоминает ту, которая складывалась в Крыму в годы Великой Отечественной войны, когда нацистская Германия использовала крымско-татарских коллаборационистов как инструмент против крымских советских партизан и, в этом плане, против Советского Союза.
Следовательно, когнитивный диссонанс (раздвоение сознания) в поведении руководителей «курултая-меджлиса» объясняется выполнением указаний, которые поступают из Вашингтона. США проигрывает России последнее время (Сирия, отказ Януковича от подписания Ассоциации Украины с Евросоюзом, возвращение Крыма), потому его представители зачастую впадают в истерику, как это было видно на киевском майдане, когда помощница госсекретаря США Виктория Нуланд выходила с пирожками к майдаунам, а сенатор Джон Маккейн произносил пылкие речи с пустой железной бочки. Если наложить эту истерическую бессвязность в действиях государственных деятелей США на киевском майдане на нынешние метания «меджлиса», то обнаружится много общего – и в психологической мотивации, и в поведенческом плане.
Тогда ответ на ваш вопрос совершенно очевиден: какие-либо переговоры и договорённости с «меджлисом» в перспективе совершенно беспочвенны. Более того, эту структуру – «курултай-меджлис» – в её нынешнем виде следует рассматривать как инструмент иностранного влияния, по сути дела, вражеского агента и очаг антирусского и антигосударственного подполья на территории Российской Федерации. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Если, конечно, государственные служащие Российской Федерации также озабочены сохранением российской государственности как абсолютное большинство крымского народа, включая и большинство крымских татар.
- Как относится ко всей этой, мягко говоря, странной эпопее вокруг наделения крымских татар невиданными политическими и другими льготами русское большинство Крыма? Не пора ли прекратить политику заигрывания с ориентирующейся на меджлис частью крымских татар, во всяком случае, до их полного и окончательного самоопределения в пользу России?
- Русское большинство Крыма пока недоумевает. Но сосредотачивается.
23 февраля в Севастополе и 25 февраля в Симферополе русские показали, что они могут решительно действовать. Кстати, после провокации 26 февраля, когда со стороны «меджлисовцев» были брошены свето-шумовая и газовая гранаты в совершенно безоружную русскую демонстрацию, 27 февраля русские организации готовы были к ассиметричному ответу. Но два обстоятельства не позволили им это сделать – Крымская самооборона, взявшая под контроль здания Верховного Совета и Совета министров АРК и полное отсутствие «меджлисовских» боевиков на улицах в Симферополе и других городах Крыма. Погромами же русские в Крыму никогда не занимались.
- В постановлении, принятом на курултае, в очередной раз отмечается, что «подавляющее большинство крымских татар избирательного возраста отозвались на призыв Меджлиса крымскотатарского народа и не приняли участие в «референдуме» 16 марта. Так ли это на самом деле? Какова примерная (оценочная) численность крымских татар, участвовавших во всенародном волеизъявлении? Итоги референдума свидетельствуют, что немалая их часть пришла на участки.
- Сколь-либо чёткую картину участия, и степень такового, крымских татар в референдуме о статусе Крыма можно получить без статистических данных по участкам голосования. Тем более, что чисто крымско-татарских участков не было. Были участки с преобладанием крымских татар в местах так называемого «компактного проживания». В данном случае целесообразно использовать метод сравнительного анализа.
В ноябре-декабре 2004 г. во время второго тура выборов президента Украины, когда боролись Виктор Ющенко и Виктор Янукович, на избирательные участки пришло более 82% крымчан. Тогда крымские татары активно участвовали в избирательном процессе, поддерживая Ющенко. Во время референдума 16 марта 2014 г. в голосовании приняло участие более 83% крымских избирателей. Это очень высокая явка избирателей, корректно сравнимая с той, что была в конце 2004 г. Я думаю, что вывод тут совершенно очевиден – крымские татары, несмотря на «междлисовские» угрозы и требования бойкотировать право выбора народа Крыма, достаточно активно, также как и крымчане других национальностей, приняли участие в референдуме.
- В то же время, альтернативные меджлису общественные объединения объективно не могут сравниться с ним ни по численности, ни по влиятельности. С кем из крымских татар следует работать России? На что делать особый акцент?
- Уверен, что и крымская республиканская власть и российская государственная власть должны работать со всеми крымскими гражданами, в том числе и с крымскими татарами. При этом, власть должна отдавать себе отчёт в том, что привлекать к совместной работе необходимо тех, кто готов к созидательному труду на благо всего общества, а не преследует цель использовать властные полномочия для достижения групповых интересов. К последним как раз и относится «курултай-меджлис».
Я уже отмечал, что за кандидатов от «курултая-меджлиса» (выступающего вследствие своей незаконности под брендами иных партий) голосуют сейчас до 30% крымско-татарских избирателей. Это самая большая поддержка среди крымско-татарских организаций – легальных и нелегальных. Отделение «Хизб-ут-Тахрир» в Крыму сейчас может рассчитывать на 10-15% своих сторонников. Но эта организация, по известным причинам, занимает особую позицию в политическом поле. До 20% крымских татар игнорируют политический выбор. Ориентировочно, от 20 до 30% можно отнести к категории т.н. политического «болота», которая, как правило, делают выбор в пользу сильнейшего.
В пределах 10-15% крымских татар поддерживают такие крымско-татарские организации как «Милли фирка», Крымско-татарский блок Эдипа Гафарова, Крымско-татарский народный фронт, «Себат», другие, неэтнические партии. При этом данные крымско-татарские организации не обладают должным ресурсом и не консолидированы. Однако именно они, прежде всего «Милли фирка», придерживались пророссийской ориентации и активно поддерживали идею воссоединения Крыма с Россией. Вот с ними и нужно работать.
Сейчас же складывается просто абсурдная ситуация, когда крымская исполнительная власть (С. Аксёнов и Р. Темиргалиев), скорее всего, с согласия каких-то функционеров из аппарата государственной власти Российской Федерации, строит отношения и договорённости, вовлекает в систему власти в Крыму именно представителей «меджлиса». Той самой преступной организации, которая известна своей русофобией, антироссийскими действиями, открытой проамериканской позицией. Чтобы стала понятна эта абсурдность, приведу такой пример – сотрудничество российской власти с «меджлисом» сегодня равнозначно тому, как если бы в годы Великой Отечественной войны после освобождения Крыма советская власть стала бы включать в местные управленические органы представителей Мусульманского комитета крымских татар, которые сотрудничали с нацистской Германией, а крымских татар, участвовавших в партизанском движении и боровшихся с крымско-татарскими коллаборационистами, в лучшем случае, не замечала.
Никакой политической целесообразностью подобный подход объяснить нельзя. Пусть даже 75% крымских татар (с учётом «хизбов» и «болота») разделяют антирусские и антироссийские взгляды, среди всего крымского населения это всего лишь 8%. Да и повод нехороший возникает – чем больше кто-либо ненавидит русских и Россию, тем у него больше шансов получить властные полномочия в органах российской власти!
- В меджлисе, похоже, намечается принципиальный раскол: пока Рефат Чубаров согласовывал с Рустамом Темиргалиевым кандидатуры будущих чиновников крымско-татарского происхождения, бывший глава меджлиса Мустафа Джемилев посещал США. Помимо выступления в ООН, 1 апреля (хотя всем сейчас не до смеха) он должен был стать главным героем организованного Jamestown Foundation мероприятия «Горячая точка: Крым» (в последний момент этого не случилось только по причине «занятости» Джемилева). В конференции приняли участие президент этого Фонда Глен Ховард, аналитик Пол Гобл, а также представители Турции и Польши. Jamestown Foundation - американская аналитическая структура, известная как связями с спецслужбами, так и откровенно антироссийской направленностью своей деятельности (так, именно этот Фонд занимался будированием т.н. «черкесского вопроса» и подрывной деятельностью на Северном Кавказе с территории Грузии). Это уже не «информирование мировой общественности», это позиция. После этого Мустафу-агу, на мой взгляд, действительно стоит объявить в Крыму персоной нон-грата. Что Вы думаете по этому поводу?
- Все эти упомянутые вами мероприятия - не более чем политическая пропаганда. Это подтверждает хотя бы тот факт, что М. Джемилев выступал вовсе не в ООН, как то преподносится, в частности, украинскими СМИ и «меджлисовцами», а на слушаниях при Совете безопасности ООН, организованных по инициативе Украины и Литвы. Другими словами, это не более, чем использование помещения. При желании можно провести слушаниями по проблемам ползающих тарелок при МГУ. Но это вовсе не означает, что к МГУ эти ползающие тарелки имеют какое-либо отношение.
К тому же, даже если бы ООН, поправ все международные нормы и свой устав, дала бы возможность выступить М.Джемилеву со своей трибуны, мы не должны относиться к этому с каким-либо почтением. Ведь и ООН, в лицах своего генсека и его заместителей, и, тем более, такие одиозные организации как ОБСЕ, НАТО, госдеп США, разные комиссии Евросоюза наговорили столько двойных стандартов, что обращать на них внимание и отвечать им - то же самое, что реагировать на инсинуации министерства пропаганды Геббельса в нацистской Германии.
Что касается мероприятия Jamestown Foundation «Горячая точка: Крым», то следует отметить, что этот Фонд был основан в 1984 году при поддержке ЦРУ для трудоустройства перебежчиков из СССР и стран Варшавского Договора. Может, Джемилев уже готовит там для себя почву?... А вот то, что крымская власть стопорит по отношению к Мустафе Джемилеву - это действительно проблема. Он уже столько наговорил против Крыма, России и русских, что должен быть первым в списке персон нон-грата, который Государственный совет Республики Крым составил из 330 украинских политиков.
- Вызывают вопросы и другие «опасные связи» курултая-меджлиса. Пресс-секретарь меджлиса Лейла Муслимова публикует на своей странице в Facebook воззвания радикальной татарской (в смысле, проживающей в Татарстане) националистки Фаузии Байрамовой, известной агрессивными антироссийскими и сепаратистскими заявлениями. Это означает, что меджлис как минимум сочувствует, а как максимум солидарен с истерическими призывами находящейся под следствием Байрамовой «восстановить крымскотатарское независимое государство и сохранить свой народ от Российской агрессии». «Верить России нельзя, держать курс на Россию пагубно, потому что она и в прошлом, и сейчас является завоевателем Крыма и главным мучителем крымских татар, - вызывает «бабушка татарского национализма», обещая крымским татарам поддержку самозванного «Милли Меджлиса татарского народа». - Все свои дела делайте вместе с Украиной, с мировым сообществом!». Насколько опасна формирующаяся на наших глазах смычка крымско-татарских и татарских националистов, учитывая, что проблема радикального исламизма актуальна как для Татарстана, так и для Крыма?
- Что касается републикации на сайте «меджлиса» воззвания Фаузии Байрамовой, то «меджлис» всегда, а сейчас особенно, хватается за всё, что хоть как-то ему потворствует. Могу сказать, что упомянутая Байрамова делала подобные заявления и по Чечне. Однако никакой смычки у неё с чеченскими сепаратистами не получилось. Возможно, потому, что глава Чеченской республики Рамзан Кадыров просто не выпускает их из лесов. Если экстремистски настр
