Кстати, защитники Гозмана, как политические, так и этнические, сами привязали образ абажура к теме антисемитизма и трагедии еврейского народа. Как верно напомнил в воскресный вечер Владимир Соловьев: нацисты делали абажуры не по этническому признаку – а по наличию красивой татуировки, – которые много чаще встречались у цыган и славян.
Сама же
Если защитники Гозмана, устроившие по этому поводу истерику, сумели гипотетическое пожелание в адрес предков современных российских либералов (скорее должны были бы обидеться русские – их же либералов задели, не каких ни будь израильских или японских) – то могли они это сделать лишь в том случае, если полагают, что все современные российские либералы – представители исключительно данного этноса.
И тогда вообще возникают вопросы: например, каким образом все исключительно представители враждебного России идеологического направления являются исключительно представителями упомянутого этноса.
Но это – вывод защитников стаи гозман-пусси, а не Скойбеды.
Правда всеже нужно учесть и то, что те, кто себя сегодня в России называет и кого сегодня в России называют, в общем, вполне уважаемым и достойным именем «либералы» - вообще ни к какой ветви либерализма отношения не имеют, если называть вещи своими именами – исповедуемая ими имитация идеологии – лишь прикрытая отдаленно подобно напоминающей либеральную лексику идеология борьбы против России во всех ее проявлениях.
Весь шум вокруг спорной, но понятной реплики Скойбеды лишь способ отвлечения внимания от гнусностей Гозмана и ему подобных. Гозман оскорбил страну. Скойбеда влепила ему своего рода информационно-смысловую пощечину.
И все начинают обсуждать не преступность сказанного Гозманом (чистая 282 статья, возбуждение розни и унижение человеческого достоинства по мотивам социальной розни, совершенно публично, с использованием СМИ, неоднократно и организованной группой) – а то, что ему дали пощечину. Причем с упором ан то, что бить людей нехорошо. Кстати – это людей быть нехорошо. А фашистов и врагов твоей страны и твоего народа – хорошо. Фашизм, кстати, можно выстроить на любой буржуазной идеологии – что на национализме, как у Гитлера, что на консерватизме, как у Франко, что на либерализме, как у Пиночета.
Гозман – такой же фашист как Геббельс: и оба – антисталинисты.
А их этническое отличие – вообще не существенно. Последовательный политик и тем более последовательный интернационалист дает оценку не происхождению человека, а его политическим действиям.
Итак, один говорит оскорбляющую память страны мерзость – другая дает ему пощечину. И все начинают кричать, что драться – нехорошо.
Кстати, что собственно сказала Скойбеда: «Порою жалеешь, что из предков сегодняшних либералов нацисты не наделали абажуров. Меньше бы было проблем»…». Ингода жалеешь – но берешь себя в руки, и жалеть перестаешь. Вообще не совсем понятно, причем здесь вмененный. И понятно, почему жалеешь… Скойбеда сказала то, что думает процентов 80 граждан страны. И хорошего здесь мало – но виноваты-то не те, кто так порой думают – а те, кто такие мысли своим поведением вызывает.
Хотя бесспорно – она не права. Во-первых, родители даже Гозмана – в моральном уродстве сына, возможно, и не виноваты. Во-вторых, абажуры делать из кого либо – вообще не нужно, ни из родителей, ни из детей. Если они – люди хорошие – то зачем из них делать абажуры? Зверство какое-то. А если они люди плохие – кому такой абажур нужен?
Вот допустим, перед вами явный мерзавец. И Вы берете и делаете из него абажур и ставите лампу с ним себе на стол – и что? Смотреть и вспоминать этого мерзавца? Это уже, наверное, мазохизм.
Но они всполошились. В первую очередь, – конечно, чтобы отвлечь внимание от Гозмана и спрятать его в тени их осуждений. Во вторую – потому что поняли – им начали адекватно отвечать. И поняли – если они этот информационный мятеж, направленный против их монополии на информационный террор не постараются подавить – он может перейти восстание. Не растопчут эту Жанну – и взовьются флаги Сопротивления их информационной диктатуре.
А в третьих – они действительно возмутились. Они думали – что они будут диктовать условия игры навечно, Они думали, что только им позволено морально терроризировать несогласных. Унижать тех, кто им неугоден.
И теперь они устами любимой сестры куршавельского олигарха и прочих им же подобных – возмущаются: как так можно, ведь эти «низшие» поднялись на них, высших. Позволил себе нагло сказать, что белое – это белое, что черное, это черное. Разрушения создаваемых ими четверть века лже-табу. Выход за пределы информационных резерваций.
Они привыкли безнаказанно оскорблять людей и поколения, страну и ее солдат – а им отметили на их же языке и их оружием.
И они, устами новых лиц, несущих старые догмы, начали твердить, что называть врага – врагом, – это проявление тоталитаризма.
То есть они хотят почти по Троцкому – мира не заключать, а армию распустить. То есть, в этом случае они – будут вести себя, как враги и будут вести информационную войну на уничтожение страны и народа, - а страна и народ будет робко кивать головой, извиняться и не сметь отвечать. А если начнет отвечать – они поднимут скандал на тему о нарушении их прав человека – на нарушение чужих прав человека.
Они хотят иметь возможность бить тигра по носу – и все время забывают, что дверца в клетке – открыта.
То, что сказала Скойбеда – спорно. Но не неприлично, и в данной ситуации оправданно. Ей не за что извиняться.
То, что сказал Гозман – непристойно и преступно. И ему есть за что сидеть.
