Судьба единой Европы, как и судьба зоны Евро, зависит от отношений Германии и Франции, и в решающей степени – от взаимоотношений их первых руководителей. Так было и во времена Аденауэра и де Голля, и в эпоху Шредера и Ширака, так остается и сегодня. Посему, неудивительны политические «ставки» и «акценты», заявленные недавно президентом Николя Саркози и канцлером Ангелой Меркель. Благодаря именно их отчаянным усилиям удалось спасти от казавшегося неминуемым провала декабрьский саммит ЕС и принять на нем «план спасения» европейских финансов, предполагающий усиление экономической координации и финансовой дисциплины, за что давно ратовали в Берлине.
Между тем, «сердечное согласие» получило свое дальнейшее развитие. Сегодня Президент Франции Николя Саркози и канцлер Германии Ангела Меркель в унисон настаивают на том, что Греция должна «завершить» переговоры о введении «финансового надзора» в отношении себя, не веря в саму возможность «падения Греции» под грузом «экономического бедствия».
При этом «союз двух» пошел еще дальше – на рабочей встрече правительств обеих стран, прошедшей на прошлой неделе, Ангела Меркель заявила, что поддерживает Саркози во всех его начинаниях, поскольку они «принадлежат к дружественным партиям», имея в виду предстоящие президентские выборы. Меркель считает это «совершенно нормальным». Тем самым «фрау канцлер» дала понять, кого она желает видеть в качестве обладателя Елисейского дворца за 80 дней до первого тура выборов. Свою поддержку канцлер Германии мотивировала тем, что она и Саркози являются «членами одной политической семьи». Относительно своей возможной встречи с конкурентом Саркози П. Олландом, который лидирует, согласно данным предварительных опросов, Меркель ответила уклончиво, что «ничего еще не решено» и подобная встреча «не является главной проблемой на данный момент». Недавно Олланд поддержал план Меркель-Саркози с оговорками, требую придать ему большее «социальное содержание». В то время как его коллега по партии Арно Монтебур усмотрел в нем проявление «германского диктата», ведущего к установлению «германского порядка» и разрушению «зоны евро» (M. Montebourg: Merkel détruit la zone euro // Le Monde. – 2011. – 2 December). Подобный «алармизм» Монтебура подтвердил отсутствие у французских социалистов «консолидированного мнения» относительно координации усилий двух стран по выводу «зоны евро» из кризиса.
Однако наиболее красноречив и комплиментарен в отношении своего ключевого политического партнера оказался все же сам Саркози, так объяснивший причины своего расположения: «Я восхищаюсь Ангелой Меркель и считаю себя ее другом. Когда вас поддерживает личность такого масштаба, это всегда приятно. Однако мы находимся здесь для того, чтобы исполнить свой долг. Европа ожидает принятия определенных политических решений» (Vorobieva P. Sarkozy: «Il ne s’agit pas de se copier mais de converger» // Le Monde. – 2012. – 6 fevrier).
Заявления о поддержке были сделаны во время совместной пресс-конференции Меркель и Саркози для телеканалов France 2 и ZDF. Растроганный Николя Саркози пообещал «оправдать эту дружбу и это доверие». Лидеры двух ведущих стран Евросоюза пошли в своих декларациях еще дальше, заявив о необходимости создания «тотального и полного альянса против кризиса». При этом Саркози был вынужден оправдываться за «доминирование Германии в европейских делах». Вопреки распространенному мнению, в действительности, по мнению Саркози, «происходит вовсе не это». По словам французского президента, Европа столкнулась сегодня с «худшим кризисом в своей истории», что требует от всех заинтересованных сторон «отложить в сторону свое «эго» и пойти на компромисс – поскольку от совместных действий «выиграют в конечном итоге все». Объединив же усилия, Германия и Франция «добьются успеха», а Европа станет «более прочной».
Отвечая на вопрос о том, является и Германия «моделью» для Франции, Саркози подчеркнул существование «серьезных различий» между двумя странами, которые, однако, не препятствуют «прочному союзу» между ними. По словам Саркози, речь в данном случае идет «не о копировании, но о конвергенции». Характерно, что канцлер Германии высказалась в том же духе, заявив: «Европа сможет успешно развиваться лишь при условии, что одни будут изучать опыт других… Мы должны преодолеть наши расхождения ради блага Европы» (Angela Merkel: «Je soutiens Sarkozy sur tous les plans»// Le Monde. – 2012. – 6 fevrier).
Оценки подобных «деклараций о партнерстве» в обеих странах оказались неоднозначными. Похоже, что Меркель втягивается в весьма рискованную игру – отмечает германский еженедельник «Шпигель». Как заметил критически настроенный по отношению к подобным «политическим обязательствам» глава германского МИД Гвидо Вестервелле, «правительство (Германии – прим. авт.) не является политической партией во французской избирательной кампании» (Rohr М. Kanzlerin im französischen Wahlkampf: Merkels gefährliches Spiel // Der Spiegel. – 2012. – 6. februar).
В этой связи не следует забывать, что в обеих странах «вектор общественных настроений» развернут отнюдь не в пользу «правоцентристских сил». В Германии успехи на земельных выборах «левых» в разном коалиционном сочетании подтверждают нарастание «левой волны». Против «плана Меркель-Саркози» активно выступает сегодня большинство депутатов германского бундестага. Сегодня политэксперты все чаще говорят о возможности формирования в Германии по итогам парламентских выборов 2012 года правительственной коалиции «рот-рот-грюн» (CДПГ, «Линке» и «зеленые») и на ее основе – самого левого германского кабинета за весь послевоенный период. А это означает неизбежную ревизию «плана Меркель-Саркози», наиболее жесткими критиками которого являются сегодня именно германские «левые». Характерно, что в «социальном» и «электоральном» планах против планов «правоцентристов» сегодня выступают не только «лица наемного труда», но и значительная часть немецкого «среднего класса», доходы которого сгорают «в топке» современного кризиса, и который не видит практического смысла в планах правительства по спасению банков безо всякой пользы для «реального сектора» и социальной сферы. «Левые» же предлагают выходить из кризиса за счет ужесточения контроля за банковской сферой, адресной поддержки промышленного производства и стимулирования «потребительского спроса» как реального «мотора роста» для экономики (Zimmer G. Gemeinsame Lösungen // NeuesDeutschland. – 2011. – 16. Dezember).
Впрочем, все планы по укреплению «правоцентристского альянса» двух лидеров и возглавляемых ими стран сталкиваются и с более объективными трудностями. В немецкой прессе нередко говорится о «недостатках» Франции, которые мешают ей быть надежным партнером Германии. Подобное отставание от «соседа из-за Рейна» отмечается и во французской прессе (Saint-Paul P. Le nouveau tandem franco-allemand // RevuedelaPresse. – 2011. – Decembre. – P. 3).
В чем же состоят на сегодняшний день «конкурентные» преимущества Германии перед Францией, столь затрудняющие формирование более «глубокого» союза «двух моторов» общеевропейского развития?
1. В Германии сохраняется мощный и развитый индустриальный сектор, в то время как Франция пережила масштабную деиндустриализацию, сделав в свое время ставку на развитие сферы услуг и «особые меры» наподобие внедрения «всеобщего бакалавриата», отвлекающие значительную часть населения даже из сохраняющегося «производственного сектора».
2. Относительно меньшая перегруженность «социальной сферы» в Германии (во Франции «публичные службы», по мнению самих же французских экспертов, «архаичны» и «перегружены», представляют собой изрядное «бремя» для бюджета и препятствие на пути модернизации экономики).
3. Если основную часть среднего класса Германии составляет так называемое «самозанятое население» (в основном представители «малого» и «среднего» бизнеса), то во Франции значительную часть «середняков» составляют все те же «бюджетники» из «публичных служб», что заметно ограничивает возможности «маневра» для французского правительства в социально-экономической сфере.
4. Германия обладает более гибким и динамичным рынком труда, в то время как соответствующий французский рынок уступает ему в «адаптивности» из-за «чрезмерности» имеющихся «социальных гарантий» (т.н. «социальный пакет», который правительству Франции так или иначе придется «резать», если оно желает добиться «устойчивого роста»).
5. Вследствие меньшего «объема» «социальных льгот» у Германии относительно меньше стоимость рабочей силы, что вкупе с развитой индустриальной базой позволяет стране более успешно привлекать инвестиции даже в условиях кризиса.
6. Перед Германией со сравнительно меньшей остротой стоит проблема миграции, в том числе за счет проведения более активной и эффективной «культурной политики», нежели это имеет место быть у «французских коллег» (хотя известный «кризис мультикультурализма» признается и Берлином).
Что же является конструктивной альтернативой наблюдаемому сегодня углубляющемуся кризису? Распад «зоны евро» или альтернативный проект «левой модернизации», который европейские «левые» пока не могут до конца сформулировать ? Сегодняшняя Франция упирается сегодня в известный «модернизационный тупик»: без глубоких структурных реформ экономика страны оказывается уже в краткосрочной перспективе обреченной на стагнацию, а издержки от структурных реформ уже порождают нарастающее сопротивление общества. Германия вполне могла бы решить свои проблемы за счет использования перечисленных выше конкурентных преимуществ – для чего, однако, придется сократить «европейские обязательства» и сделать ставку на развитие «внутреннего рынка» на основе комбинирования усилий государства и частного бизнеса (что, однако, едва ли возможно с учетом современных «европейских амбиций» Берлина и интересов германского крупного бизнеса, желающего сохранить для себя рынки европейских стран и использовать новый «экономически консолидированный» ЕС как инструмент геоэкономической экспансии). Так или иначе, формула «европейского концерта» на сегодня отсутствует, что затрудняет скоординированный выход «объединенной Европы» из переживаемого ею «системного кризиса». Актуальные расхождения и ограниченные перспективы партнерства между Берлином и Парижем являются составной частью этого кризиса, реалистический выход из которого в обозримой перспективе не прослеживается.
