Правительство еще только готовится внести в Думу обещанный пакет поправок, либерализующих систему регистрации партий. Но оппозиционеры уже один за другим заявляют о готовности переформатировать свои политические движения в полноценные партии. Казалось бы, можно праздновать победу: ведь именно этого добивались участники митингов протеста. Но в реальности эта победа пиррова: появление массы микроскопических партий еще больше разобщит оппозицию, и без того не отличающуюся единством.
На звание первой партии, которая сможет зарегистрироваться по новому законодательству, уже есть несколько претендентов. Есть совсем экзотические варианты типа движения «Субтропическая Россия» Владимира Прибыловского, которое борется за то, чтобы в нашей стране было «20 градусов Цельсия круглый год». Но, если оставить в стороне подобную экзотику, то подавляющее число желающих зарегистрироваться относится к либеральному спектру политического лагеря.
Например, Леонид Гозман и Борис Надеждин в который раз готовятся реанимировать Союз правых сил, пребывающий сейчас в статусе «движения». Праволиберальный «проект» с условным названием «Правый поворот» планирует организовать и лидер «Деловой России» Борис Титов. Но дальше всех продвинулся «Демократический выбор» во главе с Владимиром Миловым. Уже 22 января новая партия собирается провести свой учредительный съезд, чтобы сразу же после принятия поправок в законодательство подать документы на регистрацию.
При этом, как говорит сам Милов, конкуренции «Демвыбор» не боится. «Мы сложились как не номенклатурная, созданная снизу структура без випов. В этом плане по сравнению с правым проектом Кудрина, который, скорее всего, будет создан с участием Чубайса и Гозмана, у нас есть сильные конкурентные преимущества», — утверждает Владимир Милов.
Правда, скорее всего, «Демвыбору» придется жестко конкурировать не только с обновленным СПС. На очереди — появление отдельных партий Михаила Касьянова, Бориса Немцова и еще как минимум десятка оппозиционеров. Но, похоже, Милова это нисколько не смущает, и фактически новая система лишь организационно зафиксирует раскол в стане либералов, который и так очевиден.
Теоретически новые партии могут создавать избирательные блоки или укрупненные структуры вроде путинского Объединенного народного фронта. Но на практике, как показывает история российского либерального движения, такие коалиции малореальны. Причины этого общеизвестны: патологичная неспособность российских оппозиционеров договариваться между собой и личные амбиции.
Достаточно вспомнить недавнюю попытку объединения либеральных сил под крышей ПАРНАСа. Коалиция из четырех сопредседателей — Бориса Немцова, Михаила Касьянова, Владимира Рыжкова и Владимира Милова — официально не просуществовала и года, а раздоры между парнасовцами начались практически с первого дня. В сентябре прошлого года тлевший конфликт внутри ПАРНАСа закончился громким публичным препирательством относительно тактики поведения оппозиции на президентских выборах. В итоге — очередные публичные «разборки» и фактическое изгнание из коалиции Владимира Милова, который, обидевшись, начал откровенно «мочить» Бориса Немцова в своем блоге. Даже американским дипломатам ничего не остается, как констатировать: «Каспаровско-Касьяновская оппозиция: в целом неадекватны» — именно так названо одно из служебных донесений, ставшее достоянием гласности благодаря ресурсу Wikileaks.
К слову, каждый из участников парнасовской «великолепной четверки» на момент создания коалиции возглавлял то или иное собственное движение. Так что и основа для формирования собственных партий, и соответствующие амбиции, у оппозиционеров, безусловно, есть. Не нужно быть пророком, чтобы понять: появление целого сонма карликовых правых партий — явно на руку Кремлю. Ведь его задача состоит в том, чтобы «заиграть» и «заболтать» требования оппозиции, создав видимость политических реформ, но при этом сохранив реальные рычаги власти в своих руках.
Причем, некоторые оппозиционеры в политической борьбе фактически перешли на строну Кремля. Понятно, что публично они продолжают повторять кричалку «Путина в отставку», но на практике своими действиями помогают ему выпутаться из нынешнего политического кризиса. Не случайно, сейчас основной вал критики со стороны коллег по либеральному сообществу приходится как раз на парнасовцев, которые фактически приватизировали право представлять всех протестующих в переговорах с властью.
При всей своей оппозиционной риторике, перед выборами Борис Немцов с соратниками фактически работали в пользу «Единой России». При существующей избирательной системе, продвигавшаяся ими стратегия порчи избирательных бюллетеней давала дополнительные голоса именно партии власти. После выборов, на которых эта стратегия очевидно провалилась, Борис Немцов оказался уже во главе протестующих, от их имени ведя переговоры о времени и месте проведения митингов. А сейчас Борис Немцов и Михаил Касьянов в качестве главного переговорщика с властью от имени оппозиции продвигают кандидатуру Алексея Кудрина. Не секрет, что Алексей Леонидович не только много лет занимал пост министра финансов в правительстве Владимира Путина, но и является его близким другом.
Естественно, что такие недвусмысленные заигрывания с Кремлем и Белым домом вызывают откровенное раздражение более радикальной части оппозиции. Например, Евгения Чирикова, прославившаяся борьбой за сохранение Химкинского леса, прямо назвала Бориса Немцова агентом Кремля. Но даже если не брать в расчет столь категоричные заявления, вопросы все равно остаются.
