История не учительница, а надзирательница, magistra vitae:
она ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков
В.О. Ключевский. Афоризмы и мысли об истории)
Начну просто.
Меня сильно возмущает та грязная возня, которую определенные силы и личины предприняли вокруг учебника «История России. 1917 – 2009», и те методы, которыми шельмуются авторы книги А.С.Барсенков и А.И.Вдовин.
Хотел бы выразить солидарность лично незнакомым мне коллегам, и пожелать им оставаться самими собой, не сгибаться перед той «пургой», которую закрутили теле- и прочие «бесы» вокруг их труда. На этом можно было бы и поставить точку, но все же в мои намерения входит не просто подписаться в поддержку русских ученых, которых подвергают травле, но и поразмыслить над некоторыми сторонами КАЗУСА БАРСЕНКОВА-ВДОВИНА, может быть, обратить внимание на те стороны разворачивающегося скандала, которые пока недостаточно обсуждались. При этом я совершенно убежден в том, что обсуждаемая книга послужила лишь поводом для начала очередной русофобской кампании (неизвестно, насколько случайным), и в этом контексте было некорректным и даже глупым сосредотачиваться на самом содержании книги. Как любая книга, она может подвергаться нелицеприятной критике, содержание и подходы авторов могут дискутироваться, но не сейчас и не в контексте скандальной травли. Мы имеем дело здесь не с научной дискуссией, и поэтому казус учебника Барсенкова-Вдовина нуждается в более широком обзоре, чем просто перелистывание его страниц, и потому ничего из этой книги цитировать мы не будем. Нас интересует контекст.
Контекст, социально-политический и культурный, нашей многострадальной истории, на мой взгляд, состоит в том, что создание учебника новейшей отечественной истории в современных условиях попросту невозможно. Чиновники от науки в РФ в своем бюрократическом раже требуют, чтобы в учебник (в отличие от учебного пособия) включались только апробированные и общепризнанные знания и положения. Но как этого добиться в разделенной стране и расколотом обществе, где никаких «общепризнанных знаний» не было, нет и быть не может? Оставим замечание о том, что в науке вообще не может быть ничего раз и навсегда «общепризнанного», и что тогда может войти в учебник: только даты и цифры? Но ведь в отборе тех или иных дат также не обойтись без тенденциозности (кто знал про число 4 ноября, ставшее выходным днем?), а цифры можно оспаривать, что и пытаются сделать на примере многострадальной «Истории России», особенно тогда, когда исторический катаклизм, такой как Мировая война, дает огромный разброс этих цифр.
По нашему мнению, сейчас в преподавании истории возможны лишь авторские лекционные курсы или пособия, а поскольку субъективизма не избежать, то должны быть представлены разные точки зрения. К примеру, совершенно нельзя представить, как большая группа наших историков смогла бы отказаться от своих прокоммунистических симпатий, а другая — от прозападных ориентаций. Значит, пусть спорят и конкурируют, а некомпетентные чиновники и журналисты не должны лезть в профессиональные споры.
И в нормальном обществе это было бы нормально. Хотя, конечно, и дилетанты должны иметь возможность на получение разнообразной информации. Вот, к примеру, автор этих строк не является профессиональным историком и не претендует на вынесение профессиональных суждений в этой области (еще раз повторяю, что в связи со злосчастным учебником я пишу не об истории, а о политике). Одолев за отпуск огромный том булдаковской «Красной Смуты», я взялся сейчас (некоторые будут смеяться!) за учебно-методический комплекс И.И.Долуцкого и Т.Е.Ворожейкиной («Политические системы в России и СССР в ХХ веке». Т. 1 –
Опять встает проблема компетенции. Нормально, когда к выпуску пособий допускаются только люди, которые сами много занимались наукой и преподавали. Например, в случае с филипповским учебником, вокруг которого несколько лет ломались копья, эти требования не выполнены, да и не ставились, но Вдовин и Барсенков отвечают им вполне.
Эти заметки как будто были начаты наивным идеалистом, но теперь он попробует перейти на позицию наивного циника.
Что, спросим мы, в постсоветской России действительно и чиновники, и общественность, и авторы учебников (возьмем только социально-гуманитарную сферу) настолько требовательны к содержанию образования, что малейшие ошибки вызывают общественный резонанс? Да нет же. Нет! Не будем говорить, что такой-то конкретный учебник хорош, а другой плох. Проблема в том, что первых очень мало, а вторых очень много. И эти последние стали настоящей эпидемией для системы образования. Находятся ловкачи-авторы, которые строчат пособия сразу по трем-пяти и более дисциплинам, и, заручившись поддержкой методических советов, издательств, обеспечив соответствующие каналы распространения и «крышу», стригут гонорары, навязывая студентам свою макулатуру. Это такой маленький бизнес. Поэтому стоит говорить и о происках конкурентов, которые не заинтересованы в появлении высококачественной продукции, а хотят и дальше сбывать свои поделки. Увы, наш рынок или «поле» (термин П.Бурдье) замусорен страшным образом.
Да и неужели кто-то всерьез может поверить, что у нас государство заботится об исторической достоверности и научной чистоте – притом что государственные телеканалы забиты псевдоисторическим хламом, порой просто дико глупым, а в российских книжных магазинах почти всегда представлена полная линейка книг Резуна-Суворова? Нет, поиск «ошибок» в МГУ-шном учебнике – это повод.
Дальше будем рассуждать еще более цинично. Говорят, что в дискуссиях об учебниках проявляется забота о студентах-учащихся. Вот наивные! Да большой части обучающихся совершенно «до фени», что написано в том или ином пособии. В связи с разбираемым скандалом они недоумевали, отчего случился этот сыр-бор, если вообще обратили на эту историю какое-то внимание. Если та или иная книжка дает возможность быстро сдать экзамен, получить диплом и устроиться на денежную работу, то какая разница, что в ней написано. Можно ругать/жалеть очередное «потерянной поколение», но в этой связи не стоит ли посмотреть, кто его «потерял». Не те ли псевдолибералы, которые, захватив информационные каналы, принялся убеждать молодежь, что деньги — это главное и единственное, а каким путем ты добьешься успеха — не важно? Сейчас их представители льют крокодиловы слезы по разрушенной системе науки и образования, но не они ли эту систему разрушали, сделав ученых и преподавателей «униженными и оскорбленными», превратив интеллектуальную элиту страны в людей нищих и зависящих от любого бюрократического чиха?
В таких условиях вопрос об учебниках не вторичен даже, а просто мало актуален. Конечно, не все студенты «забили» на учебу; есть и те, кто учится. Но для них-то как раз тенденциозность в учебниках и не очень страшна. Наоборот, она побуждает к поиску других точек зрении; в сети доступны работы различных авторов, и вообще тот, кто хочет стать настоящим профессионалом, читает не учебники, а монографии, документы и т.д. Таким образом, сам по себе плохой и тенденциозный учебник особого вреда принести не может. Вред растет тогда, когда к какой-то книге искусственным образом привлекается внимание чиновников или известной части «общественности».
Далее, попробуем порассуждать от противного. Допустим на минуту, что критики какого-то учебника, пусть хоть нашего по истории, написанного Вдовиным-Барсенковым, правы. Даже и допускать не надо, ведь в поднявшейся волне критике есть не только известные подлецы, русофобы и профессиональные получатели грантов. Кто-то негодует действительно искренне и субъективно честен. Кто-то по настоящему заинтересован в объективном и компетентном разборе дела. Но помимо сакраментального «а судьи кто?», стоит задаться вопросом, а существуют ли институциональные условия для независимой экспертизы и оценки. Институты — это правила и нормы, но их выполнение невозможно без доверия. Откуда взяться доверию в стране с такими правоохранительными органами и госаппаратом? В обществе, где люди не верят судам, возможна ли независимая научная экспертиза, оценка самого профессионального цеха, широкая дискуссия в СМИ и вообще само стремление к объективности и поиску истины?
Из всей дискуссии в связи с «историческим» скандалом мне захотелось процитировать одно высказывание. Историк Валерий Соловей пишет в «Литературке»: «Неприятно поражает безволие и трусость исторического сообщества и университетской корпорации. В любой другой стране мира профессора и студенты давно бы уже протестовали против травли своих коллег и преподавателей….» (Историкам шьют дело //ЛГ, 22-28.09.2010). Вот где зарыта собака! Точнее — похоронено «сообщество» со всеми «корпорациями». В целом, нет у нас по-настоящему ни научных сообществ, ни университетских корпораций (как нет и судов, где беспристрастно судят, и нет парламента, с «местом для дискуссий», и много чего другого нет, без чего невозможна цивилизованная и безопасная, комфортная жизнь граждан). «Дело историков» интересно и «опасно» тем, что обнажает слишком многие проблемы, которые касаются не только происходящего на историческом факультете МГУ. Но не будем сейчас уходить от темы.
Вот возник этот скандал, и где же сообщество — профессионалы с других факультетов, вузов, кафедр, институтов, лабораторий, отделов и т.д.? Мы не хотим сказать, что профессионалов нет совсем, есть и специалисты, и работы они делают неплохие. Но научной корпорации нет — это точно. Если бы она была, то она не только бы защищала от травли своих членов, но и не допускала бы инкорпорирования в свои ряды черт знает кого, а именно это и происходит, если поглядеть на вал диссертаций, защищаемых за деньги или ради чиновнего престижа. Профессиональный этос преподавателей давно приказал долго жить, ибо объективные критерии оценок студентов и профессиональной деятельности давно заменены подсчетами рублей и «поголовья». Соблазнительно, конечно, все списать на происки врагов и злых чиновников, но внешнее давление можно сравнить с получением травмы. Это больно, но вылечиться можно. Когда же наступает внутренний «иммунодефицит», то шансов у интеллектуального сообщества никаких — вопрос в сроках. Даже в советские времена были места, где можно было укрыться от давления и делать свое дело; сейчас же даже простое выполнение своих профессиональных обязанностей, например, желание нормально преподавать, написать пособие, заботиться об учебной дисциплине и/или минимальных интеллектуальных приличиях становится смертельно опасным для твоей карьеры. Это — моральный и интеллектуальный СПИД! Коллеги помогут и защитят? Да какое там: тамбовский волк тебе коллега. Поверьте, я знаю, о чем пишу. Поэтому ждать наступления одичания научного сообщества и новых приступов лысенковщины и т.п., того, о чем пишет Соловей в цитированной статье, долго не придется. Они уже здесь, и ситуация со Вдовиным и Барсенковым — это лишь наиболее заметный симптом.
Дальше все идет по накатанной. В нормальном обществе было бы неплохо обсудить актуальные проблемы с представителями общественности, ибо действительно, если цех профессионалов слишком замкнут, то может развиться профессиональный кретинизм. Общественность, ау, где ты?! Сидит в «общественной палатке». А кто там сидит, и как туда попал? Вы испытываете к ним доверие?
В нормальной стране обсуждение в СМИ проблем своей истории — это хорошо. Что же это за народ, который своим прошлым не интересуется, не гордится. Однако в России опять проблемы: где найти достойные информационные площадки, на которых можно было бы представить разные точки зрения, где было бы обсуждение, дискуссия, а не шельмование? Может быть, на станции «Эхо Москвы»?..
Или вот другой канал провел опрос, исторический. Выяснилось, что гордятся «кремлевским горцем». «Караул», закричали, как замусорено историческое сознание. А кто же мусорил?
И подобные примеры можно вспоминать и вспоминать. Но чтобы перейти к другому сюжету нашей темы, вспомним еще один — из недавнего прошлого. Мне уже приходилось писать (статья «Без головы» на АПН), что в советские годы была проведена фантастически эффективная и жестокая операция над сознанием целого народа, русскому телу попытались поменять мозг. Разумеется, это было бы невозможно без стирания национальной исторической памяти и перезаписи нужного манипуляторам материала. Полностью эта операция, слава Богу, не удалась, но успехи были достигнуты большие. Символом этих «успехов» была серая «История КПСС» под редакцией некого Пономарева. Каждый первокурсник был обязан «сдавать» эту «историю». (Вполне возможно, что тот сильный невроз, излишне нервная реакция, которые возникает в постсоветской России по поводу учебников истории, вызван травматическими воспоминаниями о подобных томах, ну и еще о «Кратком курсе»). Так вот, упомянутая серая книга постоянно переписывалась и по содержащимся там данным из области «альтернативной истории» и какой-нибудь «крипто-эзотерике» могла дать фору любому автору исторической fantasy или целой серии «военно-исторической фантастики» и т.п. (А один из авторов подобной литературы — харьковский фантаст Андрей Валентинов (Шмалько) прямо обратил на это внимание). В связи с этими примерами наша фантазия доходит до того, что вызывает желание посмотреть на скандал с «Историей России» другими глазами, не как на проблему изложения и толкования прошлого, а как на вопрос о самом что ни на есть настоящем и будущем.
Может быть, это будет наивным и банальным, но в России, где очень плохо знают свою историю, несмотря на это, а может и из-за этого, историей просто одержимы. Настоящего как будто нет, по телеку крутят комедии Гайдая и «старые песни о главном» — современный продукт смотрят, но с позывами к рвоте. Голосовать за политиков, партии, различные программы развития нет возможности, но помимо выбора между марками пива, можно голосовать за «имя России». Мертвый хватает живого.
России сейчас вроде предлагается лозунг модернизации. Но «модернизация» — это чрезвычайно нагруженный смыслами теоретический концепт. Она означает переход от общества «традиционного» к обществу «современному» (излюбленная дилемма классической социологической теории). Если переход к Современности, к модерну все никак не удается, то значит, мы всё еще не в современном настоящем, а в не пережитом и не преодоленном прошлом, в истории, что так и не стала современностью?..
Не место в публицистической статье пускаться в критику теории модернизации, литература на этот счет просто огромна. Возьмем лучше пример с литературой трэша, той же военно-исторической фантастикой. Почему многие тысячи людей пишут и читают про переигранные сражения и мечтают о том, чтобы не было ни 25 октября, ни 22 июня? Ну, с развлечением и полетом фантазии все ясно, но ведь дело не только в желании «приколоться» или подзаработать. И кто сказал, что носители различных версий «альтернативной истории» будут ограничивать себя только развлекательной литературой и не полезут с претензиями к авторам учебников и монографий? С другой стороны, сквозь самые примитивные тексты в жанре «альтернативки» проступает желание иметь другую историю и смутное ощущение, что мы в России как будто жили И ЖИВЁМ не своей жизнью.
И в этой ситуации история действительно снова и снова выступает строгой надзирательницей, из афоризма В.О.Ключевского, наказывающей за невыученные уроки; мы снова и снова развиваем лоб о ту же стену, наступаем на те же грабли. Оставаясь БЕЗ ПАМЯТИ, мы не можем эти проблемы решить и кому-то это, несомненно, выгодно. Отсюда стремление сделать историческую науку фантастикой, мифом, навязать версию истории, выгодную манипуляторам, но не нам.
Поэтому призывы к историкам «не политизироваться» звучат красиво, но не реалистично. Можно написать «неполитизированную» историю первобытного общества — мы не живем в пещерах и не охотимся на мамонтов. Потому можем сохранять по отношению к пращурам отстраненный «академический» интерес. С последующими эпохами уже сложнее: в спорах об опричнине или декабристах проблем современной политики не меньше, чем вопросов с поиском и интерпретацией источников. И уж совершенно невозможно не «политизироваться», когда на обложке стоят даты «1917 — 2009». Даже если авторы и пытались, их «политизировали» другие и против воли самих ученых. Поскольку «1917 — 2009» для нашей страны пока не столько история, сколько политика, то в этой политике далеко не всегда преобладают российские, русские интересы.
В связи с этой вроде бы нечаянной «политизацией» нашей фельетонистской эпохи заканчивать свои заметки придется в соответствующем стиле. В общем, «дело историков» будет иметь противоречивые последствия, и это есть и плохая, и хорошая новость.
Плохой новостью скандал является, скорее, для нынешней российской власти. Вот у нас все принято ругать чиновников, а вы попытайтесь влезть в их шкуру. Власть у нас, как известно, не политическая, а бюрократическая. Это политики могут выиграть за счет скандалов, а бюрократии нужно как можно больше стабильности и предсказуемости. И — что? Мало того, что пожары, террористы, все горит-взрывается, так еще и народец начал роптать. Пи-ар благодати требуется уже столько, что не влезает в телеканалы, приходится героям «партии власти» свои блоги заводить и сайты развивать. Вот в Химкинском лесу линии партии пришлось поколебаться. А тут — ещё что: какие-то историки! Кому, нах, нужны эти историки, пусть бы дышали своей архивной пылью и писали свои малотиражные книжки. Прожиточный минимум им дали (в отличие от любимцев либералов в 90-е годы, которые и того не обеспечивали), так пусть не дергаются. Но ведь профессора и не «дергались», преподавали потихоньку, не лезли в телевизор, в отличие от всяких «несогласных» не призывали «выйти на площадь» — так какой же *удак раскрутил этот скандал фактически на пустом месте? В общем, подать сюда Ляпкина-Тяпкина.
А ведь действительно начальникам в связи с «историческим» скандалом будет не до шуток, мелочь вроде, а Стабильность снова поколеблена. Настоящим начальникам положено приумножать свое благосостояние в свете обсуждения последствий глобального финансово-экономического кризиса (а народец должен готовиться в это время к встрече сочинской олимпиады). Вместо этого часть народца что-то там пишет в блогах, обсуждает историков, и хорошего решения, главное, нет. Репрессируешь хотя бы слегка этих интеллигентов, так рейтинг заметно упадет (и обиднее всего, что из-за такой ерунды). А рейтинг поднять бывает трудно — это только кажется, что легко. Попробуйте организовать автопробег на Дальнем Востоке — и куда дальше ехать: на оленях к Северному полюсу? На Марс бы полететь, так ведь не на чем. И в демонстративно посещаемых магазинах цены снижать дальше некуда, так и до коммунизма дойти можно. А полный коммунизм, как показала история, невозможен. Опять эта история, черт бы ее побрал…
Но если быть серьезным, то есть и хорошая новость. Для нас. Вот мы попытались реконструировать логику идеальной постсоветского бюрократии, прекрасно понимая, что она невозможна. Лишние скандалы стабилизаторам действительно не к чему. Но в условиях воровской «политэкономии» и «культурной» русофобии, то есть противодействия законным интересам большинства населения России, такие срывы стабильности попросту неизбежны. Вспомните, как несколько лет назад стало трудно найти выпить из-за манипуляций с акцизными марками, а до того пенсионерки протестовать против «монетизации» побежали и т.д. История с историками из того же ряда: недруги не оставят нас в покое и просто отсидеться не получится. Действие вызывает противодействие; беспредел сплачивает людей для защиты себя и дает первичные навыки организации и солидарности, пусть пока и очень неразвитые. Но постепенно население учится думать своей головой, а не телевизионными штампами, и народу возвращается память, которой он долгое время был лишен. Какой-то шанс на выздоровление есть, но, если он будет реализован, то, скорее всего, в новой системе координат. Нынешняя система раз за разом показывает свою неадекватность и нереформируемость.
К тому же пятая колонна настолько ненавидит Россию и русских, что пойдет на провокации даже попреки установке власти на полный стабилизец и кажущуюся выгоду для себя. Те, кто выступал в качестве «либеральных критиков путинского авторитаризма», вынуждены были сбросить маски и показать себя сторонниками гонений, запрещений и репрессий в отношении тех, кто думает иначе и не верит больше в навязываемые ими мифы, исторические в том числе. Поэтому, в чисто человеческом плане, Барсенкову и Вдовину можно всячески посочувствовать в связи с тем, что именно в их сторону было выпущено облако вони(дзе), и им приходится испытывать неприятные треволнения, в связи с данной провокацией. Однако в целом, для русского национального самосознания эта история скорее полезна. Данный скандал показал, что история является для нас всех очень важным делом, и обычный вузовский учебник стоит того, чтобы его защищать, подобно тем клочкам земли, которые становились «пятачками» и «плацдармами» — хотя в них, самих по себе, не было ничего особенного.
История становится в наше время полем идеологического противостояния, по значимости близким, например, к роли художественной литературы в советские времена. Мы не сможем думать сами о своих интересах, оставаясь БЕЗ ПАМЯТИ. Еще в платоновской философии знание понималось как припоминание. Поэтому, в обретении исторической памяти заключена предпосылка для знания о себе и возможность проведения демократической политики — русским народом в интересах самого русского народа.
Да, в ненависти «олигархов и правозащитников» к нам есть, на первый взгляд, что-то иррациональное — зачем так усердствовать и подставляться. А просто считают они, что иного не дано: не удержать больше народ России в повиновении при помощи идеологических манипуляций и подмен; слишком много развелось «фашистов и экстремистов», даже среди докторов наук таковые появились — отсюда их требование репрессий и немедленных расправ. Именно такая защита со стороны власти требуется «правозащитникам» и прочим теле-»либералам».
Но — почему мы должны им это позволить?
