С рядом оговорок, можно считать, что в большом предпраздничном интервью «Известиям», президент Медведев как минимум попытался относительно достойным образом выстроить официальную позицию по отношению к Великой Отечественной войне и Празднику Победы.
Выстроить так, чтобы и избежать характерного для российских коллаборационитствующих псевдолибералов уничижительного и умаляющего отношения к ним, и попытаться сделать то, что так хочется сделать определенной части российского истеблишмента: развести Победу и Сталина. Причем развести так, что бы и от Сталина открестится – но его сторонников, особенно ветеранов – по возможности не обидеть.
Насколько вообще возможно развести любую победу любой армии с ролью ее командующего – в данном случае оставляется за скобками. По этому поводу вполне определенно высказался Виталий Третьяков в «Комсомольской Правде» как раз через день после выхода интервью Медведева в «Известиях».
В чем плюсы статьи и достойность заявленной позиции:
1. Медведев действительно очень, как кажется, искренне и прочувствованно говорил о войне, о двух своих воевавших дедах, об ощущении, которое вызывали их рассказы.
Эта часть интервью – самая, безусловно, сильная и, безусловно, неформальная, что делает ее еще сильнее.
Эта часть вообще как будто от отдельного человека – не бывшего помощника Собчака, не политического деятеля 2000-х гг., не президента РФ – а от внука фронтовика. Нормального советского мальчишки 60-70-хх гг. И если он сумел в себе это так или иначе сохранить и пронести через последние четверть века – это достойно уважения.
2. Медведев четко определился с тем, что ни шагу назад в оценке роли СССР в войне сделано не будет: СССР – спаситель мировой цивилизации.
Неплохо только было бы добавить (но, в общем, оно и так читается). – Тем или иным странам, парламентским ассамблеям и политическим деятелям, прежде чем выносить некие суждения в адрес того, кто их спас – нужно было бы каждый раз долго кланяться, извиняться, вставать минимум на одно колено – а то и на два – и долго-долго благодарить. В частности за то, что они теперь могут те или иные суждения вносить в залах заседаний, а не шепотом под одеялом на нарах концлагеря.
Собственно, о последнем и было сказано: «Мы должны понимать: если бы Советский Союз вместе с другими странами антигитлеровской коалиции не освободил Европу, Европа была бы другой. Скорее всего, это был бы большой концентрационный лагерь, который работал бы только на одно государство. Большинства людей, живущих сегодня в Европе, просто не было бы на свете».
3. Медведев четко, как сегодняшнюю официальную позицию, подтвердил то, что, в общем-то, очевидно, но так или иначе подвергается сомнению как некоторыми странами, (точнее – их руководителями, сожалеющими, что им не дали оставаться в рамках нацистского рейха), так и склонными к коллаборационизму политическими силами в России. – То, что Советский Союз не может нести ответственности за начало войны, что он был жертвой фашисткой агрессии, и что «те, кто ставит на одну доску роль Красной Армии и роль фашистских захватчиков, совершают моральное преступление».
Он также четко зафиксировал наличие такой данности, как процесс реабилитации нацизма в ряде стран Европы, а также факт профашистских тенденций в современной России: «В Европе, во многих странах, происходит реабилитация фашистов. Отдельные уроды даже в нашей стране находятся, которые пытаются использовать нацистскую символику и осуществлять различного рода сборища под такими лозунгами. Поэтому это не праздный вопрос».
Стоило бы только прямо сказать и о том, что тенденции обвинения СССР и приписывания ему негативной роли в борьбе с фашизмом, как и скрытая реабилитация нацизма как «борца против сталинизма» - то есть, форма современной фашистской агитации – распространена подчас не только и не столько среди групп, прямо идентифицирующих себя с гитлеризмом – а среди внешне, казалось бы, респектабельных журналистов и изданий «либеральной ориентации».
Если уж на то пошло, то Валерия Новодворская, Евгения Альбац или вставшая на путь поучений общества Ксюша Собчак, равно как и ее клиенты вроде Александра Минкина или Алексея Мельникова – являются, сегодня, куда большими пропагандистами гитлеризма, нежели какое-нибудь целое ДПНИ.
Во всяком случае, при всем том негативе, который можно высказать в адрес последнего, есть сильное подозрение, что в случае войны с Гитлером его активисты пошли бы в Народное Ополчение и ложились с гранатами под немецкие танки, - тогда как Новодворская и Альбац, Ганнопольский и Мельников или какая ни будь Боннэр – оказались добровольцами местной агентуры гестапо. Несмотря на этнические риски. В каком заведении в этой ситуации работала бы Ксюша Собчак – не стоит и комментировать.
4. Медведев жестко сформулировал официальную позицию руководства России: есть вопросы, по которым никаких дискуссий не будет. Это – все то, что было перечислено выше. Свобода интерпретаций, научных гипотез и исследовательского оригинального самоутверждения – не распространяется на сферы признанный «морально-исторических табу», сакральные начала историко-политической самоидентификации.
«Есть факты, которые не требуют доказательств - или в силу их самоочевидности, или в силу того, что они закреплены в международных документах, таких, я подчёркиваю, как акты Нюрнбергского трибунала… Вот по этим вопросам дискуссий вести нельзя, потому что эти дискуссии ведут в очень плохом направлении».
5. При этом, Медведев, не удержавшись от демонстрации своего негативного отношения к Сталину – попытался отграничить подобную демонстрацию некоторыми относительно приемлемыми рамками. Вопрос об оценке Сталина был, по сути зачислен в разряд тех, по которым возможна дискуссия. Положительная оценка Сталина была определена как хотя не разделяемая официальным руководством – но принимаемая в качестве респектабельной и воспринимаемая с пониманием.
«Люди, которые любят Сталина или ненавидят Сталина, имеют право на свою точку зрения. И то, что многие ветераны, люди поколения победителей хорошо относятся к Сталину, - это неудивительно. Я считаю, они имеют на это право. Каждый человек имеет право на собственные оценки. Другой вопрос, что такого рода личные оценки не должны влиять на государственные оценки. А я Вам ещё раз их воспроизвёл.
Мне кажется, иногда эту тему "перекачивают". Если говорить об отношении к Сталину и некоторым другим руководителям, то и в 90-е годы было немало почитателей этого человека, но никто не говорил о ренессансе сталинизма. А сейчас вдруг заговорили. Да, исторические фигуры могут становиться объектом обожествления, поклонения. Иногда этим занимается молодёжь, особенно молодёжь "левой" ориентации. Но это их дело в конце концов. Хотя, конечно, для большинства людей в мире фигура Сталина очевидна, она не вызывает никаких тёплых эмоций».
Что собственно он сделал. Он, прежде всего, заявил, своего рода «Акт веротерпимости» по данному вопросу: есть официальная позиция руководства страны – «Сталин не подлежит прощению» (?). А есть мнение граждан. Государство относится к нему с пониманием и выступать против него не будет (что было бы затруднительно, поскольку это мнение большинства).
С одной стороны, к ветеранам он постарался быть комплиментарным. С другой, – международному общественному мнению продемонстрировал: «Мы, ни в коем случае, не сталинисты. И никакой ресталиназации у нас нет. Мы вообще Сталина осуждаем. А то, что народ его у нас любит – это личное дело каждого. Любит – и любит: у нас свобода и демократия, не путайте нашу официальную позицию и личную позицию большинства наших граждан». С третьей, опять таки послал некий месседж – поскольку положительная оценка Сталина – личное дело каждого, ресталинизации у нас нет – то и никакой десталинизацией мы заниматься не будем.
Это – то, удалось провести в рамках некой сложной, но остающейся в рамках достойности позиции: не обязан, в конце концов, Медведев любить Сталина – тоже его личное дело. Главное – чтобы народу не мешал это делать.
В общем, это можно было бы даже, и принять, как некую композицию.
Неприятие вызывает не это. Неприятие вызывает рад неграмотностей и нелепостей (если не сказать, глупостей), от которых Медведев не смог удержаться.
Вопроса о Сталине, здесь, как минимум, касаются как минимум две из них.
1. Попытка, в духе той же Ксюши Собчак, заявить «Сталин отдельно, Победа отдельно». Так, все же, не сказал. Но заявил: «Великую Отечественную войну выиграл наш народ, не Сталин и даже не военачальники при всей важности того, чем они занимались. Да, их роль была, безусловно, очень серьёзной, но в то же время войну выиграли люди ценой неимоверных усилий, ценой жизни огромного количества людей».
Вообще, среди всего прочего, Медведев продемонстрировал, что попросту не представляет себе точки зрения и оценок самого этого народа.
Пять лет назад, в апреле 2005 года преддверии 60-летнего Юбилея Победы, ВЦИОМ провел опрос по оценке гражданами роли Сталина в Победе. Оказалось, что из трех возможных, наименьший процент набирает формулировка «выиграл народ вопреки Сталину» - 18 %. Формулировка «Выиграл Сталин» - набрала несколько больше – 19 %. Но наибольшее число процентов поддержки получил третий: «Нельзя делить победу Великой Отечественной войны, и народ, и руководство страной, каждый внес свой вклад» - 59 %.
Медведев же, вслед за Ксюшей Собчак – попытался разделить. И получилось, что они с ней, и скажем так, с «Эхом Москвы» - на одной стороне. Там, где 18 % граждан. А вот на другой – 59 % да еще плюс 19 %.
Нужно ли понимать так, что Медведев решил быть президентом меньшинства? Честные политики в таких условиях подают в ставку.
Кстати, есть еще данные того же ВЦИОМа уже последних дней. Был задан вопрос: «Какую роль, по Вашему мнению, сыграл лично Сталин в победе над нацистской Германией? (закрытый вопрос, один ответ)». Народ ответил: «Ведущую» - 37 %, «Значительную» - 44 %, «Незначительную» - 8 %, «Не сыграл никакой роли» - 3 %.
Медведеву стоило бы подумать – с кем оказывается он в этом вопросе.
Когда-то Наполеон, которого французы по отсталости, никак не объявят государственным преступником, сказал: «Лучше один лев во главе стада баранов, чем один баран во главе стада львов».
Европейские страны не смогли оказать сопротивления гитлеровской агрессии, не потому, что были баранами – многие из них были львами. Просто во главе них стояли бараны. В СССР же и народ был народом львов, и во главе его стоял лев. В том и был секрет Победы, что на самом деле Сталин и Народ – были тогда неразделимы.
И делить их – может разве что Ксюша Собчак. И ее клиенты.
2. Медведев заявил в отношении Сталина: «И несмотря на то, что он много работал, несмотря на то, что под его руководством страна добивалась успехов, то, что было сделано в отношении собственного народа, не может быть прощено». Не стоит останавливаться на том, что строго говоря, в отношении собственного народа (политическим репрессиям, как же доказано, подверглись менее 2-х %% населения за все время правления Сталина) – собственному народу правление Сталина дало грамотность, электричество, вертикальную мобильность, гарантии здравоохранения – и т.п. Это все, по мнению Медведева, не может быть прощено.
Все это оставляем за скобками.
Но, во-первых, кем, собственно не может быть прощено? Советским народом? Так народ Сталина ни в чем особенном не обвиняет. Обвиняет некая часть народа – и заведомо меньшая. Скажем, по левадовским данным сентября прошлого года, в полной мере согласны с тем, что Сталин – государственный преступник – 12 % граждан. Очень близко к тому, что по ВЦИОМовским данным середины первой декады мая этого года 10 % граждан, по сути, заявили, что сотрудничали бы во время войны с гитлеровцами. Очень похожие цифры – так и искушает соблазн предположить, что и одни, и другие – это одни и те же люди.
Тогда кто не может простить? Медведев? А, собственно, кто он такой, что берет на себя смелость обвинять, судить и не прощать Сталина? Неплохо было бы поинтересоваться мнением собственных дедушек.
Но, в любом случае, кто такой Медведев, чтобы не прощать Сталина?
В тюрьмах, кстати, сегодня сидит порядкого не меньше, чем сидело при Сталине. И, кстати, сегодня 40 % граждан считают, что в стране есть политзаключенные – и лишь 31 % думает иначе.
Но оставим это в стороне – допустим, что Медведев никого не сажал в тюрьму, и никого не приговаривал к расстрелу. А Сталин сажал и приговаривал.
Но что еще сделал Медведев, чтобы иметь право судить Сталина? Даже победоносную военную кампанию на Кавказе он наполовину сдал, отказавшись добивать Саакашвили – лишь бы угодить Саркози.
Он ничего пока полезного не сделал и не построил. Передал руководство российской силиконовой долиной иностранцу. А руководство разработкой нанотехнологий – Чубайсу.
Для того чтобы судить, прощать Сталина или нет за его возможный негатив – нужно иметь позитива как минимум не меньше, чем было у Сталина. Работать, не меньше чем работал он. И добиться успехов, не меньших, чем добился он.
А до тех пор – все это лай на слона известного персонажа басни Крылова.
Тем более, что и народу, и Сталину – предельно не интересно, прощает Медведев последнего или нет.
Пусть лучше пока с Саакашвили разберется. И найдет, как достойно ответить Саркози, Берлускони и Обаме, проигнорировавшими ожидание Россией их визита на День Победы.
Пока слабость Медведева в первую очередь в том, что он слишком хочет нравиться Западу и его лидерам – и ради этого подчас принимает такие решения, за которые на Западе будут хвалить, но не будут уважать, а дома – не будут ни хвалить, ни уважать.
Наряду с этими двумя слабыми позициями, Медведев допустил еще как минимум две нелепицы.
3. Говоря о послевоенном устройстве СССР, он заявил: «К сожалению, это был режим, при котором подавлялись элементарные права и свободы. И не только применительно к своим людям (часть из которых после войны, будучи победителями, переехала в лагеря). Так было и в других странах соцлагеря тоже».
Вот просто интересно, зачем человек говорит то, про что не знает? Потому что так «Эхо Москвы» сказало или потому, что «дядя Собчак» так считал? Пусть напомнит, сколько в этот момент было в лагерях? Опять таки, меньше, чем при Медведеве – в тюрьмах.
Самое первое право человека – это, в конце концов, право на достойную жизнь. То есть на такую жизнь, при которой у тебя есть работа и возможность прокормить себя и свою семью. Возможность получить образование самому – и чтобы его получили твои дети. Иметь крышу над головой. Получить медицинскую помощь. Гарантии права на труд и гарантии права на отдых. Пенсию по старости.
И это то, что было.
Если при этом не было возможности создать свою собственную, партию или издавать свою собственную газету – то это в десять раз менее важно практически для любого человека. И, если уж на то пошло – и сегодня, при Медведеве, не доступно подавляющему большинству.
Взял бы президент Медведев, и пересчитал, какая зарплата была гарантирована гражданам СССР в конце 40-х г.г, и какая реально, в том же измерении, у них есть сегодня. А то ведь, хоть и занимался Нацпроектом образования – так и не знает, что государственная зарплата преподавателя ВУЗА сегодня в несколько раз меньше, чем в те времена, которые он назвал «неприспособленными для нормальной жизни».
Вот в те времена гарантии трудовой занятости были – а сегодня их нет. Реальное бесплатное здравоохранение было – а сегодня оно исчезает. Ну, и так далее. Пусть пойдет на улицу и спросит людей: «Вам что важнее – право издавать свою газету или право бесплатно и качественно лечить и обучать своего ребенка?»
В Германии уже спросили. По сообщениям Bild со ссылкой на опрос, проведенный институтом исследования общественного мнения Emnid, граждане Германии, как Восточной, так и Западной, хотели бы жить в социалистическом государстве. Таком – как Германская Демократическая Республика. При единственном условии – чтобы там им было гарантировано то, что и было гарантировано в ГДР, СССР, ПНР, ЧССР… Ну и других социалистических странах. То есть – чтобы им гарантировали работу, безопасность, социальная защищенность.
Сегодня 80 % жителей той части Германии, которая была поглощена ФРГ – хотят жить в ГДР. За что боролись…
Только еще более интересно, что почти такая же доля жителей Западной Германии, старой ФРГ – хотели бы жить там же. То есть – в Германской Демократической Республике.
4. Заодно Медведев по этому же поводу заявил: «Если говорить прямо, тот режим, который сложился в СССР, иначе как тоталитарным назвать нельзя».
Вот все биографии указывают, что в школе Дмитрий Медведев был очень прилежным и вдумчивым учеником. В университете – очень добросовестным студентом. Папа – профессор. Мама интеллигентная. Дедушки – очень достойные. Ну, где было так забить себе голову нелепостями и безграмотностями…
Нет, понятно, что юристы подчас очень в больших неладах и с историей и с теорией политики. Им кажется – что вся жизнь описана в законах и учебниках по теории права.
Понятно, чему можно было набраться от Сабчака, да и вообще на рубеже 80-90-х гг. Но ведь нужно и самому думать, и книжки читать.
Медведев в свое время отличился, обидев испанцев, во время визита в эту страну, заявив, что и Россия, и Испания прошли через тоталитаризм. Ладно Россия, – о ней отдельно, хотя непонятно, что за страсть относить к своей стране те или иные негативные характеристики.
Но если бы Дмитрий Медведев не просто так повторял слово «тоталитаризм», а хотя бы что то прочитал из работ, авторы которых даже разделяют «концепцию тоталитаризма» - то он бы знал, что никто и никогда не относил Испанию к тоталитарным странам. Она хоть и была страной фашистской диктатуры – но авторитарной, а не тоталитарной. Из чего можно сделать вывод, что никакой серьезной литературы по «концепции тоталитаризма» Медведев не читал. А зачем тогда говорит…
Однако, поскольку ничего серьезного по этому поводу он не читал, что не знает, что вообще не существует ни относительно общепризнанного определения категории «тоталитаризм», ни общепринятых его признаков.
Если это не верно, пусть Медведев напишет мне письмо и назовет такое определение, его автора, признаки данного явления. То, что пишет по этому поводу Бжезинский – расходится с тем, что пишет Ханна Аренд, оба он расходятся с Шапиро, и все вместе с Корнхаузером. Про свое пишет Ортега-и-Гассет – ну, и так далее.
Короче говоря, еще в 1969 году вышедшая в США «Энциклопедия социологической науки» вообще отказалась признавать концепцию тоталитаризма научной концепцией.
Самые четкие, казалось бы, критерии – в работе Бжезинского – но при ближайшем рассмотрении оказывается, что называемые им шесть признаков «синдрома тоталитаризма» можно отнести заодно, скажем, и к США – да и вообще почти к кому угодно.
Наиболее системный подход у Корнхаузера – но как раз последовательное применение его теории приводит выводу, что СССР не может быть отнесен к тоталитарным обществам.
По Ханне Арендт, отличительная черта тоталитаризма – уничтожение идеологии (что прямо противоречит тому же Бжезинскому), а Сталин и Гитлер – вовсе не тоталитарные вожди, а вожди однопартийных диктатур – тоталитарные же вожди по ее мнение – Гиммлер и Молотов.
Система же доказательств выстроена примерно так: «Вот как это было в Германии. Правда, мы не знаем, как это было в СССР – но, наверное, также. Поэтому СССР и Германия – похожи».
Словом, вообще тоталитаризм это не научное определение, а публицистический штамп, вроде слова «ужасный».
Так что – Дмитрию Анатольевичу надо бы больше читать, а не довольствоваться знакомствам с политическими ярлыками сил, уж во всяком сулчае далеко не согласных с его высокой и достойной оценкой Победы советского народа в Великой Отечественной Войне.
И еще два спорных момента в интервью.
1.Разводя личные взгляды и официальную государственную позицию – что само по себе может иметь место, Медведев посоветовал их не путать. Допустим. Но как быть, если у официального руководства страны официальная позиция одна, а у большинства граждан страны «личная позиция» иная… Ведь тогда получается, что официальное руководство выражает не точку зрения большинства, а точку зрения меньшинства. Тогда получается как то нехорошо по части демократии. Все таки – народ у нас единственный суверен и источник власти. Тут уж руководству нужно думать – морально ли возглавлять страну, но в качестве официальной позиции избирать позицию, не разделяемую народам. Тут уж думай – либо в отставку, либо – меняй свою позицию.
2. Говоря о Сталине, Медведев сказал (и это приводилось выше): «Хотя, конечно, для большинства людей в мире фигура Сталина очевидна, она не вызывает никаких тёплых эмоций».
Звучит чеканно.
Только – причем здесь одно к другому?
Во-первых, не исключено, что у большинства, скажем европейцев, нет теплых чувств например к Петру Первому или Наполеону Бонапарту. Из этого абсолютно не вытекает, что Россия или Франция должны поменять свое отношение к этим личностям. Поляки, наверное, не испытывают теплых чувств к Суворову, разгромившему их революцию. Это не значит, что, Россия теперь должна предавать его остракизму. У России нет оснований любить Чингиз-хана, что не мешает его почитать монголам. Мусульмане не признают Христа сыном божьим – что не является основанием для христиан менять основы своей религии.
2. Для того, чтобы заявлять подобное, нужно иметь некие веские данные. Если те или иные представители элитных групп за рубежом не любят Сталина или, что точнее, используют этот вопрос для привития России комплекса неполноценности – то это не значит, что его не любят народы этих стран. Или что они вообще что-либо о нем знают.
Да и вообще, если предположить, что к Сталину почему либо не испытывают теплые чувства жители Европы – что тоже довольно сомнительно - и США, к нему испытывают вполне нормальные чувства жители Китая (которых намного больше), да и многих других развивающихся стран.
Так что из чего извлек свою сентенцию – очень непонятно. Пусть бы пояснил. Кстати, Берлускони – тот аж к Муссолини испытывает теплые чувства – не взирая мнение по этому поводу других стран.
Получается, что данное утверждение – вообще голословно и несолидно. Или Медведев уже за жителей мира признает только депутатов ОБСЕ?
3. Наконец, что вообще за подход: этого нашего правителя не любят за границей. Национальные герои – на то и национальные герои, чтобы их любили дома. Нужно любить того, кого ты считаешь нужным любить –а не того, кого считают нужным любить иностранцы.
За границей многие уважают Горбачева и Боннэр. Народ же страны их презирает. Не тот это критерий – все время за границу оглядываться.
О своей стране думать нужно. Да, нужно чтобы уважали за рубежом – только самый верный путь утратить это уважение: «стараться понравится» и сдавать своих - в угоду чужим. В конце концов, это просто – не по-русски.
Кстати, молодец Медведев, что не забывает слова «советский народ». Вообще, он в своем интервью высказал немало здравых положений. Только и нелепостей и безграмотностей допустил тоже несколько больше, чем здесь упомянуто.
В завершении – несколько пожеланий:
1). Пусть старается сохранить в себе больше от внука двух фронтовиков – и меньше от ученика Собчака;
2). Пусть меньше думает о том, чтобы нравится за границей – и больше о том, что от него ждут дома;
3). Пусть больше думает не о том, чтобы соответствовать ожиданиям почитателей «перестройки» и «времен 90-х», - а больше об интересах большинства народа. Тех, кто кормит себя своим трудом.
Если прочитает и не согласится – пусть звонит. Поспорим.
