Словно вчера это было, а на самом деле года три-четыре назад: добрый дядя Боровой, путаясь в оранжевом кашне, за ручку вывел на экраны телевизоров начинающего политика Машу Гайдар – «честного представителя нынешней молодежи». Тогда еще «честная Маша» была оппозиционеркой – обзывала правительство «сволочами» и перечеркивала маркером крест-накрест изображение симпатичнейшей Екатерины Андреевой (логично предполагаю, что последняя выступала в роли транслятора «официальной лжи»).
Тогда же Маша пыталась пройти в Государственную Думу, но понятное дело, не прошла. Зато теперь – отбушевав и отобзывавшись «сволочами» и «гадами», благополучно катапультировалась в кресло заместителя Председателя Правительства Кировской области (как у нас почему-то называется Вятская губерния).
Так что была я права три года назад, когда писала, что решительно неважно, во власть или в оппозицию устремляется четвертая представительница человеконенавистнического и амбизиозного клана. Важно то, что по элементарным нравственным меркам она не должна у нас быть ни в оппозиции, ни во власти.
Она нам вообще не нужна.
Все-таки, где та грань, за которой наше русское добродушие переходит в какой-то суицид?
Вообразим на минуту, что политиком в современной Германии жаждет стать правнук Адольфа Гитлера, причем не простой правнук, а правнук, оставивший себе дедушкин партийный псевдоним? Позвало б его какое-нибудь «Эхо Берлина» поразглагольствовать, как он славно оздоровит страну? Смешно? Только потому и смешно, что суд и осуждение фашизма в истории состоялись. Только благодаря этому Германия и поднялась вновь.
А у нас никакого реального осуждения коммунизма не было. И не надо говорить, что страна-де была в девяностые годы «не готова». Некоторое знакомство с новейшей историей выявляет, что большая часть немцев-современников воспринимала Нюрнберг как судилище, устроенное победителями над побежденными исключительно по праву силы. Переосмысление немцами судебного процесса шло лет десять.
Суда же над коммунизмом не было не потому, что простые старички и старушки до сих пор приукрашивают образ «товарища Сталина» воспоминаниями своей молодости. Есть кому-то дело до их чувств — как же! Причина в том, что девять десятых нынешних демократов — потомственные члены «внутренней партии». Придя с Ельциным к власти, они были заинтересованы только в самом беззубом осуждении «коммунизма вообще», и коммунизма современного, тоже уже довольно беззубого.
А зубастый коммунизм, тот, что неразрывно связан с прадедом «честной Маши» (хоть он, конечно, и помельче Гитлера будет), как бы выведен за скобки. Я не поленилась в свое время посмотреть в блогах. Вот честной Маше пишут — «Ваш легендарный прадед посвятил жизнь борьбе за освобождение народа. А Ваш папа посвятил жизнь борьбе за его порабощение». Вот честная Маша отвечает: «я, как и мой прадед, посвящаю жизнь борьбе за освобождение народа. Считаю, что и папа делал то же самое». Заметим: там, где человек менее циничный сделал бы выбор между коммунистом-прадедом и антикоммунистом-отцом, наша Маша безмятежно совмещает то, что на первый взгляд не совместимо. Доминантно одно — палаческая наследственность. Вспоминая тот голодомор, который запланировано и осознанно устроил пенсионерам Гайдар-третий, можно сделать вывод, что он вполне унаследовал методологический инструментарий «легендарного деда».
Впрочем, может быть, кто и не помнит, что детским писателем Аркадий Гайдар сделался только после того, как свои же ему запретили продолжать физические зверства? Не от избытка гуманности, понятно, просто хотели сперва допросить тех пленных, которых юному Гайдару и было приказано направить в штаб. Но юный герой никого никуда отправлять не хотел — поэтому собственноручно расстрелял всех на месте. Он сделался неуправляем в своем душегубстве даже по тем душегубским временам. Он подписывал кровью смертные «приговоры». Не в силах справиться с таёжным крестьянско-офицерским белогвардейским отрядом Соловьева, он обрушил «революционную мощь» на мирное население. Брал в заложники, сек плетьми, рубил шашками, детей — они же маленькие — просто швырял в колодцы. Не только сам, конечно, он же был командир, руководитель. Но был у него и индивидуальный стиль: очень нравилось Гайдару выстроить беззащитных пленных или заложников в шеренгу подлиннее и пройтись вдоль, стреляя в затылок. В один день, например, он расстрелял таким образом больше ста человек.
В промежутках между трудами над детскими книгами он тосковал по крови. Он все время «резался» — обильно, но, что любопытно, серьезных вен не трогал. Он мерзко пил и до истерик боялся собственных снов.
Ну почему они неустанно лезут править той страной, которой принесли столько зла? Им неймется в четвертом поколении, ведь и Гайдар-второй, кажется, куда-то пытался избраться. Вопрос праздный. Первый, второй и третий Гайдары стяжали себе все возможные житейские блага при советах. Второй успел вкусить благ и от установления демократии. Третий на оной раздулся до сверхъестественных размеров. На очереди четвертая, она хочет урвать свое.
Я не могу придумать ни одного возможного объяснения поведению клана Гайдаров кроме самого простого: они наделены наследственным умением подниматься на крови и деструкции.
Цинизм всегда был визитной карточкой СПС, который и выдал Маше «путевку в жизнь». Не могу не вспомнить, как заодно с Машей избиралась волоокая дщерь Бориса Немцова. (По имени Жанна, каковое нефранцуженке идет как корове седло). Девочка была на вид здоровенькая, явно получившая все витамины, которых недостало большинству ее сверстников в бытность у власти папаши со товарищи. В биографии — МГИМО — кадровая кузница советской номенклатуры, она же номенклатура постсоветская. (ВУЗ-рекордсмен, ничего хорошего еще не подаривший стране за всю свою историю). В предках у нее тоже был дедушка из «внутренней партии», немалая шишка. Ну и что она, спрашивается, могла в 21 год сделать полезного в стенах Мосгордумы? Вопрос даже не риторический, а анекдотический. Но ведь и это были только первые шаги милой малышки.
СПСу некогда было думать ни о приличиях, ни о логике. Потомки кровавых чекистов, они срывали лавры на противостоянии застойному «гэбисту» Путину, потомку простых рабочих — и ведь у них недурно получалось. Они самоназвались «правыми», будучи законченными леваками. Они обозначили себя оппозицией — то есть тем, что может стать будущим страны — а на самом деле являются ее прошлым, вчерашней властью, уже не принесшей стране ничего, кроме бед и разрухи.
Впрочем, с большой дистанции юная Немцова вскоре сошла: вышла замуж и приняла ислам.
Зато ее партийная подружка от нас никуда не делась. Продолжает своим публичным образом жизни напоминать нам о своем «легендарном прадеде».
Ох, для себя вы, разумники, сочинили, что «сын за отца не отвечает». Шулерская формулировка, затаившая в себе подтасовку юридического и нравственного понятий. Одно из другого не вытекает, между тем. Я отнюдь не призываю к тому, что внуки-правнуки Аркадия Гайдара обязаны отсидеть за все убийства, им совершенные, в том числе — за смерть моего деда. (Я нимало не пытаюсь утаить, что «гайдаровская» тема меня затрагивает лично. Но ведь не меня же одну?) Но во имя всего святого, почему нераскаянные потомки тех, кто злодействовал в России, опять рвутся во власть, а главное — почему мы это терпим?
Никто не волен в своих предках, что уж говорить. Но будь моим дедом не путешественник и прогрессивный земледелец, а красный кат — я ушла бы в монастырь, коль скоро я христианка. Была б атеисткой — застрелилась бы. Для порядочного человека выход из подлого родства есть всегда. Если не в монастырь и не пулю в лоб — то можно же хотя бы постараться жить незаметно, хотя бы в публичность не лезть? А если они сами не в состоянии наложить на себя нравственные ограничения, не общественный ли долг поразить их в правах?
Дж.Оруэлл, конечно, гений терминологии. Жаль только, что деление на «внешнюю партию» и «внутреннюю партию», де-факто существовавшее в КПСС, не оформилось де-юре. Очень бы это нам сегодня помогло разбираться в прошлом. Смешно осуждать старшее поколение за членство во «внешней партии», полстраны шло на нравственный компромисс, но такие люди не творили зло. Вредили они обычно только своей бессмертной душе. Иное дело — «внутренняя партия», хотя даже в ней не всех членов необходимо однозначно подвергнуть остракизму в потомках. А все же претендентам на роль «совести нации» стоило публично ответить на некоторые вопросы. Вопросы эти вполне конкретные: были ли Ваши предки в ЧеКе, ЧОНе, etc.? Проще сказать — были ли они безнаказанными убийцами? Хотя бы колен на семь такое распространить — чем не число? Проживут семь колен скромно и достойно — вопрос закрыт. (Это, конечно, не случай Гайдаров и Гайдарок, тут отчет пошел не с Аркадия, а заново, с Егора…)
Но, может статься, честная Маша не так уж и глупа, когда откровенно похваляется прадедом? Вспомним, мы ведь воочию наблюдали, как загибавшийся на глазах СПС в свое время резко сменил предвыборную тактику. СПС начал играть на поле коммунистов, кинулся к уже однажды обобранным старикам с популистскими лозунгами, давил на ущемленное чувство социальной справедливости, помножал это все на не слишком хорошую экономическую грамотность. Раздать стабфонд, ни больше, ни меньше. Конечно, пылился стабфонд этот тогда без всякой пользы, да только разовая дележка была бы еще глупее. Ну, получил бы каждый пенсионер долларов по пятьсот: кончились бы они очень быстро, а дальше что? Но многие уставшие старики пошли тогда голосовать за тех, кто хоть малую толику да обещал наличными. А расчет сделан был именно на стариков, что Белых простодушно объяснил открытым текстом: они-де активнее всего ходят на выборы. Забыл, правда, добавить, что предыдущий свой электорат партия сама же разогнала, когда, впав в панику от проигрыша, принялась кричать, будто ходить на выборы смысла никакого и нет, все они заранее сфальсифицированы. Оказалось, однако, что при условии успеха СПС, выборы вполне могут оказаться честными. И если для успеха надо сменить какую-нибудь мелочь — взгляды или электорат, то это не проблема. Как раз среди пенсионеров больше всего ностальгии по всему советскому. Ну и как тут не вспомнить, что папа честной Маши в свое время энергически трудился в журнале «Коммунист»? Так что противоречие между прадедом и отцом — самое мнимое. Что и требовалось доказать.
Два слова об отце: оценка моя деятельности Егора Гайдара была сформулирована, когда он был жив и здоров. В отличие от многих лиц нашего официоза, я не вижу оснований менять свою оценку на почти противоположную по причине его смерти. По завету римлян я обошла бы его память молчанием, когда б ни честная Маша в чиновничьем кресле. (Какая-то инфернальная ирония есть в том, что она занимается вопросами здравоохранения и социального развития). Она оскорбляет мои гражданские чувства. Неужели только мои?
