Ну, хорошо, скажет уважаемый читатель, прочитав предыдущий выпуск… Шендерович там или даже Янов — они ведь погоды не делают, они просто околокабинетные черви.
Подумаешь, вякнет что-то очередная русофобская либеральная сошка, пусть даже что-то сенсационное. И кто его, бедолагу, услышит? Людям даже лень такие вещи обсуждать…
Может, это и правильно… Все эти точечные уколы рассчитаны на образованных россиян с преимущественно русской идентификацией. И сейчас, кажется, уже не могут вызвать массовых истерик в перестроечном духе. Поезд, кажется, ушёл! Лишь отдельные ненавистники «футбольного быдла», враги спорта и здорового образа жизни, пыжатся и пыхтят по углам…
То есть традиционные методы воздействия на русских уже не катят. Во всяком случае, перестали давать сколько-нибудь значимый массовый эффект.
Думаете, на этом всё? Чёрта с два.
В арсенале борцов с исторической Россией осталось немало разных «гитик». И теперь в ход собираются пустить то самое «нечто», которое разрушило Советский Союз. И против которого нынешняя РФ так никакого иммунитета и не выработала.
Я имею в виду национализм так называемых малых наций России. То самое, что легко уничтожило вымученную коммунистами концепцию «многонационального советского народа».
После гибели СССР новая элита не смогла придумать ничего нового, чем «многонациональный народ России», т.е. те же яйца Фаберже, повёрнутые едва ли на 3% вправо. Или влево, не суть важно.
В постсоветской России проживает свыше 160 национальностей, причём, что характерно, их число растёт.
Сюда помаленьку перебирается население всех «несостоявшихся государств» Средней Азии и Закавказья, которые хлебнули своей независимости по самое не могу. А также не нашедшие счастья в незалежных бантустанах украинцы и молдаване.
Кроме того, Россию постепенно заселяют корейцы и китайцы (локально, в основном на Дальнем Востоке). А также, хоть и в меньшей степени, некоторые африканские народы… И тут нет ничего смешного. Летом 1993 г. я своими глазами наблюдал целый городок из картонных коробок, в которых проживали эмигранты, кажется, из Сенегала (подозреваю, что большая их часть таки осела на просторах родины чудесной — нашей, естественно).
Фокус в том, что я не против иммграции как явления. Но прежде, чем её поощрять, было бы неплохо отладить хоть какие-то механизмы ассимиляции (например, китаец, приехавший в Америку, во втором поколении уже ощущает себя, скорее, американцем). Иначе весь «многонациональный народ», как и в СССР, будет змеиным клубком национальных кланов и мафий, и все вместе они будут эксплуатировать местного «лоха». То есть русского, по большей части.
Между прочим, это ещё не всё. Есть огромное количество угро-финнских, тюркских и кавказских (термин условный, их объединяет в основном менталитет) народов, населяющих Россию. Кроме того, есть огромная масса «русских мусульман», без особой национальной идентификации. И вот этим всем можно элементарно манипулировать извне — поскольку никакого единого «российского народа» нет и пока не предвидится.
Наоборот, основная нация — русские — ещё и норовит дальше разваливаться. На последней переписи среди русских обнаружилось некоторое количество эльфов, гоблинов, хазар, селенитов, марсиан и кого только не… Пока это такой юмор, но чуть что — и трещины пойдут даже по этим направлениям…
Только что в Ханты-Мансийске прошёл Пятый Всемирный конгресс финно-угорских народов, причём на нём получился какой-то маловнятный скандал — из СМИ невозможно оценить ни его смысл, ни масштабы, но в Москве его оценили как намёк.
Эстонский президент Ильвес распространялся насчёт великой таллиннской демократии, которую выбрали эстонцы, а вот другие финны и угры до сих пор не выбрали. Можно было проинтерпретировать, и как «стонут под игом».
Одновременно что-то там высказал Гейдар Джемаль — насчёт того, что мусульманская община должна получить больше возможностей и прав. Про «расширение прав» провещился и Минтимер Шаймиев. А некий муфтий предложил православным создать в церквях специальные места для того, чтобы мусульмане могли там молиться.
Это ещё при том, что слабо действуют сторонники создания «единого тюркского мира», хотя какие-то поползновения вроде создания «Парламентской ассамблеи тюркоязычных государств» наблюдаются ещё с прошлого года.
В общем, к постсоветской России, как и к СССР, вновь подводят бикфордовы шнуры. Чтобы «оно» рвануло на национальные куски, вдребезги, заодно с эльфами и хазарами.
То-то будет Большой Этнический Заповедник — на каждом дереве свой отдельный вождь, под каждым деревом ряды экзотических хижин… Страна туризма, где много диких обезьян!
Проблема в том, что мертворожденная концепция «многонационального российского народа» переживает кризис, и впереди её ждёт крах. Неминуемый крах. Хорошо, если бескровный. Но мы не уверены, что он будет таким. Скорее всего, впереди будет бесконечная череда конфликтов по новым национальным границам и всеобщее погружение в хаос.
Меня — да и вообще тех, кто берется писать о российской политике последних двадцати лет — часто упрекают в том, что вот мол критиковать-то вы все горазды, а что сами можете предложить? Может, у вас и концепция какая есть?
Оно, конечно, критиковать — не мешки ворочать. Но в утешение скептическому читателю я могу сказать, что как раз по этому самому вопросу у меня имеется самая что ни на есть продуманная, проработанная до деталей концепция. Это отнюдь не «измерение черепов» и «избиение чурок», как уверены скэптики, а метод построения «мягкого плавильного котла» ассимиляции народов (в Америке с некоторых пор господствует концепция «салатницы», но нам до такого рая ещё далеко).
Если читатели думают, что я прямо сейчас брошусь им рассказывать, как мы будем строить «плавильный котёл» (КМПКВ, естественно, хехе), то пусть они обломятся и попляшут. О таких вещах просто так кому попало не рассказывают — ибо это подобие технологии…
Другой вопрос, успеем ли мы реализовать механизм ассимиляции хотя бы частично.
Мне почему-то кажется, что «элита» и не подумает этим интересоваться, ей главное-то — распилить и смыться. Поэтому у нас, русских, остаётся другой выход: превращение в этнос диаспоры, этнос без государства.
Да, такой путь, без всяких сомнений представляет собой деградацию (за что нас всегда и критикуют). Но третьего-то пути нет — точнее, он есть, но это не путь, а прыжок с высоченного исторического обрыва.
Оно нам надо?
