Сегодня почти все сходятся на том, что глобализм есть «светлое будущее всего человечества».
Даже и антиглобалисты, как выяснилось, являются на самом деле теми же самыми глобалистами, только альтернативными (альтерглобалистами). Воистину — то, что не получилось у коммунистов, вроде бы очень неплохо получается у капиталистов. Они успешно (пока что) загоняют человечество в некий единый, глобальный человейник. Мир становится глобальным, и нам упорно внушают мысль о том, что это неизбежно. Весь вопрос лишь о том, каков будет формат глобализма, кто станет там главным субъектом — США, транснациональные корпорации (ТНК) или какое-нибудь «международное сообщество самоуправляемых сетей».
Между тем, никакой железной неизбежности здесь нет.
Более того, можно даже уверенно предсказать, что никакого глобального мира не будет. Будет глобальный хаос, сотрясаемый войнами, революциями и катастрофами. Это, конечно, в худшем случае. А в лучшем случае будет мир, разделенный на разные миры (цивилизации), сильно отличающиеся друг от друга.
Хотя, как говорится, возможны, варианты. Разделенный «мир миров», локальный мир, может возникнуть из глобального хаоса — если только человечество выживет в грядущей мегакатастрофе.
При этом победы глобализма, как таковой, не будет ни в коем случае. Возможно провозглашение какого-нибудь «мирового правительства» (типа тоффлеровского Всемирного совета глобальных корпораций) — при отказе большинства государств от своего суверенитета. Но вот чем оно будет править — это очень большой вопрос.
Глобализм, вообще-то, явление не новое. В истории были уже попытки создать глобальный мир, но они неизменно проваливались. Вспомним, что было с Наполеоном или Гитлером, чьи глобалистские революции потерпели сокрушительное поражение. Был Коминтерн, который поднял знамя мировой революции, но был разгромлен «своими» же — коммунистами-прагматиками. Наконец, мы видим как сегодня пробуксовывает «глобальная демократическая революция», возглавляемая США. Разгромленный Ирак — и тот стал грандиозной ловушкой для этой мировой империи. И если завтра в авангарде новой мировой революции станут пресловутые ТНК, то они тоже потерпят поражение.
Очевидно, что мир слишком сложен для того, чтобы управлять им из одного центра. Поэтому никакое мировое правительство — в любом виде — попросту невозможно.
А что возможно, так это потрясения невиданного еще масштаба.
Вспомним про тех же самых Гитлера, Наполеона и про Ленина с Троцким. Их неудавшиеся мировые революции сопровождались мощнейшими потрясениями и катастрофами. А что будет теперь, когда цивилизация стала предельно техногенной и, в силу этого, подверженной самым страшным катаклизмам? (Чего стоит одно только ядерное оружие!)
Теперь представим, какие катастрофы нас ждут в том случае, если глобальная революция развернется по-настоящему.
Вот здесь стоит прояснить ряд моментов, касающихся процесса глобализации. Они связаны с пресловутым Заговором, о котором так много написано разного рода конспирологами.
Вокруг этого самого Заговора давно уже сложилась богатейшая мифология, чрезвычайно затрудняющая нормальный анализ происходящего. И сегодня как никогда важно препарировать конспирологические мифы, отделив реальность от вымысла.
Заговор, ставящий своей целью поработить мир, навязав ему глобальную диктатуру, конечно же, существует. И он, в самом деле, опирается на некие могущественнейшие структуры. Но было бы совершенно неправильным это могущество абсолютизировать, рассматривая заговорщиков как всесильных манипуляторов. Более того, нельзя говорить даже об их консолидации. Заговор расколот на множество враждующих друг с другом центров, причем эта вражда постоянно и неизменно тормозит продвижение глобализма.
ТРАНСНАЦИОНАЛЬНЫЕ ИГРЫ ЛЕНИНА
И в этом плане очень показателен пример большевизма, который можно еще назвать красным глобализмом.
Летом 1917 года большевизм подвергся своеобразному переформатированию. Раньше он представлял собой леворадикальную секту, находящуюся на периферии социалистического движения, где преобладали «солидные» партии эсеров и меньшевиков. Последние были хоть и не так многочисленны, как первые, однако за ними стоял авторитет серьезных и ответственных марксистов, пользующихся поддержкой европейской социал-демократии. Меньшевики, ссылаясь на Маркса, считали, что социализм может победить только после того, как капитализм достигнет пика своего развития и исчерпает весь потенциал роста. Их позиция была столь логична и солидна, что на нее «клюнули» многочисленные эсеры, признавшие правоту лидеров меньшевизма. Самое интересное, что руководство партии большевиков (Муранов, Каменев, Сталин) в феврале-марте 1917 года занимало позиции, близкие к эсеро-меньшевистским и даже объявило о поддержке Временного правительства.
Всю эту солидную социалистическую «игру» поломал Ленин. И не только на немецкие деньги, о которых столько рассуждали и рассуждают. Ильич неожиданно вступил в политический союз со своим заклятым оппонентом «Иудушкой» Троцким. «Иудушка» в 1917 году возглавлял крайне малочисленную, но весьма крикливую группу «внефракционных социал-демократов» («межрайонцев»). В плане организационного ресурса они были Ленину совершенно не нужны — его собственная партия и так росла как на дрожжах, роль которых играли все те же немецкие деньги. Но Троцкий был очень важной фигурой для определенных мировых элитарных кругов. Он тесно взаимодействовал с элитами стран западной демократии. И если Ленин прибыл в Россию в бронированном вагоне, то Троцкий приплыл из Америки на пароходе «Христиан-Фиорд». По пути его пытались задержать спецслужбисты из канадского бюро английской разведки, но президент Вудро Вильсон лично заступился за этого видного революционера.
В дальнейшем, уже став человеком номер два в красной России, Троцкий будет лоббировать идею союза с Англией и Францией, сотрудничать с Локкартом и т. д., явно позиционируя свою «проантантовскую» позицию. В то же время считать его агентом влияния Англии или США вряд ли возможно. Троцкий был искренним сторонником мировой революции, вот только видел он ее несколько иначе, чем Ленин. Его взгляды были ближе к взглядам небезызвестного Парвуса — социал-демократа и крупного торговца, через которого проходил один из каналов финансирования большевиков из Германии. При этом сам Парвус вовсе не был немецким националистом и даже немецким социалистом. Он мыслил сугубо в категориях глобализма, постоянно выступая за отмены всех границ и национальных барьеров. Социализм представлялся ему как мощное средство развития международного хозяйства. И связан Парвус был не столько с немецким Генштабом, сколько с такими же, как он, международными дельцами.
Ныне эти дельцы образуют разного рода ТНК и считаются одним из ведущих субъектов глобализации. Но и тогда транснациональные олиграхии не сидели сложа руки и активно действовали — через элиты Германии и Антанты. Троцкий ориентировался именно на эту элитарную группу, а США, Англия и Франция казались ему более подходящими союзниками в деле «прогрессивных» преобразований. (До 1916 года Троцкий ориентировался на Германию и Австро-Венгрию.)
Ленину было очень важным, что дельцы типа Парвуса поддержали бы его партию. Это позволяло ему одновременно пользоваться и немецкими средствами, и благожелательным нейтралитетом Антанты.
Расчет Ленина вполне оправдался, западные демократии встретили Октябрьский переворот достаточно спокойно, хотя большевики твердо обещали вывести Россию из войны с Германией. Однако эти заверения не воспринимались всерьез — ведь Ленин проявил лояльность к международной олиграхии, да и был, в сущности, «своим в доску» — глобалистом. Позже Антанта поймет свою ошибку, но станет уже поздно.
Вклинившись в «зазор» между Антантой и Германией, Ленин сумел, в достаточно короткие сроки создать свой центр глобализма в лице Коминтерна. Последний стал этакой всемирной квазимперией, чья мощь поначалу даже превосходила мощь РСФСР-СССР. В 20-е годы в СССР правил не Сталин, и не Троцкий, и не ЦК с Политбюро. И уж тем более не Совнарком и ЦИК Советов. Реальная власть находилась в руках Исполнительного комитета Коммунистического Интернационала (ИККИ). Большевики ставили своей целью создать «земшарную республику Советов» и было бы логичным предполагать, что подлинный центр большевистского могущества располагался именно в структурах Коминтерна.
ДВА ЦЕНТРА КРАСНОГО ГЛОБАЛИЗМА
Для всемирной республики необходима была мировая революция. Для мировой революции нужно было установить большевизм в Европе. И сначала для этой цели хотели приспособить Красную армию. Предполагалось, что она должна была просто-напросто завоевать Европу.
Весной 1919 года красные реально могли бы сокрушить Деникина и покончить с гражданской войной. У них на Украине была мощнейшая группировка войск (целых три армии), которая могла смять Белый Юг. Но РККА почему-то двинули на Карпаты — против разрозненных петлюровских частей. Почему? Да потому, что через Карпаты путь лежал в Венгрию, где тогда была Советская республика. Красные спешили к ней на помощь, думая не столько о разгроме белых, сколько о военном походе в Европу — сначала в Венгрию, потом — в Германию.
Не вышло. Также не вышло и с польской кампанией 1920 года, когда большевики надеялись взять не только Варшаву, но и Берлин. Выяснилось, что Красная армия не способна одолеть Европу. И вот тут решили сделать основную ставку на Коминтерн, созданный в 1919 году, на инспирирование революций. Партия практически распускает армию, переводит ее на территориально-милиционную систему, а большую часть высвобожденных средств направляет в Коминтерн.
Любопытное совпадение — в начале 20-х годов власть переходит в руки триумвирата Зиновьев-Каменев-Сталин. Последний играл там сугубо подчиненную роль, а всем заправлял Зиновьев — председатель ИККИ. То есть центр власти явно переместился в Коминтерн. В 1925 году вместо триумвирата возникает дуумвират Бухарин-Сталин. Будущий великий вождь оказывается снова на вторых ролях, а всем заправляет Бухарин — руководитель все того же ИККИ.
Позже Сталин, конечно же, переиграет обоих коминтерновцев и покончит с самой коминтерновщиной. Но это будет позже. А в двадцатые годы страна жила ради мировой революции. По линии КИ были организованы десятки революционных заговоров (в Германии, Болгарии, Югославии, Эстонии и т. д.). Деньги, сэкономленные на армии и отнятые у церкви, шли на зарубежные компартии, которые официально считались, как и ВКП (б), секциями КИ. Сам КИ представлял собой международную тайную организацию — всемирное псевдогосударство. У него и спецслужба своя была, именуемая Отделом международных связей (ОМС). В распоряжении этого ОМСа была мощная агентурная сеть, солидный бюджет, склады с оружием и фальшивыми документами по всей Европе. ГПУ и Разведупру Генштаба было предписано во всем оказывать содействие агентам ОМСа. И порой они вели себя в разных европейских странах, как на уже захваченных территориях.
Особенно большой шум произвело т. н. дело «немецкой ЧК». Долгое время в Германии агенты ОМСа и подчиненные им коммунисты похищали и убивали неугодных им людей.
Между прочим, Троцкий находился в глухой оппозиции к этой коминтерновщине, что неудивительно — ведь он-то ориентировался на западные центры глобализма. Показательно, что он выступил против советизации Персии в 1920 года, вступив в данном вопросе в острую дискуссию с Зиновьевым. При этом «демон революции» так обосновал свою позицию: «Потенциальная советская революция на Востоке для нас сейчас выгодна главным образом как важнейший предмет дипломатического товарообмена с Англией (выделено мной — А. Е.)». То есть все эти коминтерновские штучки-дрючки Троцкий рассматривал как момент политической игры, призванной наладить отношения со странами западной демократии. К слову, Троцкий неоднократно высказывался за то, чтобы советская экономика стала частью мировой капиталистической системы.
Зиновьев и Каменев разгромили группу Троцкого в 1924 году, после чего начался уже конфликт между «коминтерновскими». В этом конфликте Сталин встал на сторону Бухарина, подкрепив его организационным ресурсом своего секретариата ЦК. Теперь пришла очередь разгрома группы Зиновьева (во время которого Троцкий демонстративно сохранял нейтралитет). А потом Сталин взялся и за Бухарина, разгромив его уже при поддержке того партийного элемента, который не особенно-то стремился к мировой революции, больше заботясь о том, как бы сохранить и преумножить собственную власть и собственные привилегии. В дальнейшем вся история Коминтерна представляла один сплошной упадок — к середине 30-х он полностью превратился в один из придатков партийно-государственной машины.
Хотя рецидивы красного глобализма вспыхивали еще неоднократно — при Хрущеве и при Брежневе. Но это была уже агония.
КОНФЛИКТЫ ПРОТИВ КОНСОЛИДАЦИИ
Таким образом, мы видим, как один из наиболее продвинутых бюрократов — Сталин, сумел переиграть сразу два полюса глобализма, использовав их противоречия друг с другом. И эти противоречия характерны для всей истории деятельности глобалистских (они же — мондиалистские, транснациональные и т. п.) структур. Хотя, несомненно, что по очень многим вопросам эти силы выступают консолидировано. Так, «панарийский» глобализм Гитлера столкнулся с глобализмом транснациональной олигархии. В свою очередь внутри самого «панариизма» возник острый конфликт между структурами Германского ордена и Черным орденом СС.
Внутри масонства (несомненно глобалистского движения) всегда боролись разные крылья и группы. «Административное» масонство («Великий Восток», «шотландский обряд» и т. д.) противостояло масонству «революционному» («египетская» ложа «Мемфис-Мицраим», мартинисты и т. д.). «Правые» масоны ожесточенно боролись с «левыми», поддерживая Гитлера и Муссолини, а также создавая неофашистские ложи типа знаменитой итальянской «П-2».
И сегодня, медленно, но верно разворачивается новое крупномасштабное противостояние между национальными бюрократиями ведущими стран (в первую очередь — США) и транснациональными корпорациями (ТНК). Чиновничьи элиты «национальных государств», в большинстве своем, совершенно не против глобализации, ибо она предоставляет огромные выгоды (например, от мировой торговли, но не только). В то же время они хотят, чтобы глобализация продолжалась до известного предела, за которым — демонтаж самих национальных государств, делающий ненужной госбюрокартию как таковую.
Нынешняя экспансия США, разворачивающаяся под разговоры о глобальной демократизации, направлена, в том числе, на укрепление государственности в ее военно-политическом аспекте. Америка не позволяет разным транснациональным структурам самим решать международные вопросы, она оставляет это право за собой. Понятно, что такая неоимперская позиция эти структуры раздражает, поэтому из среды нет-нет, да и доносятся слабые, но уже вполне различимые протесты.
В этом плане очень любопытна книга директора Европейского отдела Совета по международным отношениям Ч. Капхэна «Закат Америки уже скоро». В ней США подвергаются острой критике за измену «либеральному интернационализму». Основная претензия к ним такова: Штаты не желают ставить наднациональные структуры и международные соглашения выше американского суверенитета, они против Киотского протокола и Международного уголовного трибунала.
Все это очень расходится с позицией многих конспирологов (главным образом, американских), которые уверены, что у заговорщиков «все схвачено» и мировое правительство практически создано.
Именно такую точку зрения высказывают, например, такие автор, как Р. Эпперсон («Невидимая рука») и Дж. Колеманн («Комитет 300»). Они методично и дотошно доказывают, что почти все политики США интегрированы в транснациональные структуры и являются, в силу этого, проводниками Заговора. И это сразу же вызывает вполне уместный вопрос — если Заговор настолько всеобъемлющ и тотален, то зачем же нужна вся эта возня с тайной политикой? Что мешает уже сейчас «сбросить все маски»? Невольно возникает предположение, что некоторые конспирологические тексты пишутся, так сказать, на заказ — с тем, чтобы пропиарить мощь той группировки глобалистов, которая реально желает образования «мирового правительства».
Между тем, Заговор вовсе не вошел в свою конечную фазу. Глобалистам еще только предстоит (и в обозримом ли будущем?) создать структуры способные управлять миром. Нынешние «бильдельбергские клубы», «советы по международным отношениям» и «трехсторонние комиссии» являются, по большему счету, координирующими структурами. Здесь согласовываются интересы разных элит: национальные бюрократии «разруливают ситуацию» вместе с ТНК, правительства взаимодействуют с бизнес-группами и друг с другом. Конечно, некоторая (и весьма серьезная) «обкатка» технологий глобального управления там происходит, но это еще далеко не мировое «правительство».
Глобализация, конечно, взяла нешуточный разбег, однако, между ее субъектами существуют мощные противоречия. И пока они сохраняются, развиваются и сами субъекты.
Но как только эти противоречия будут устранены, как только глобалисты создадут свое «мировое правительство», то мировой кризис сметет эти субъекты (может быть, вместе с «мировой цивилизацией»). Победа транснациональных структур станет их поражением.
