Полночь Путина

«Единая Россия» нашла блистательный асимметричный ответ на выдвижение Сергея Шаргунова в первую тройку «Справедливой России». Ибо решение президента Путина возглавить список «медведей» на парламентских выборах 2007 года, без сомнения, является событием эпохальным.

Эксперты единогласно говорят о резком росте шансов ЕР на победу. Если ранее опросы давали партии чуть больше (или чуть меньше) 50% голосов, то теперь знатоки сходятся во мнении, что взять на выборах менее 70% было бы просто неприлично. И это мнение разумно, поскольку занебесный рейтинг президента вкупе со сверхъестественным административным ресурсом власти должен неизбежно сказаться на популярности партии власти в лучшую сторону. Процентов этак на двадцать-двадцать пять.

Однако дело даже не столько в судьбе «Единой России», отныне великой и возвышенной. Дело в сломе того политического режима, который установился в стране в последние годы. Еще в 2003 году автор этих строк предупреждал, что у России есть две возможности: трудная – идти по пути строительства «буржуазной демократии» и легкая – воспроизводить стандартные сырьевые деспотии третьего мира. Тогда развитие пошло по лёгкому пути. В 2004 году стало ясно и какие формы приобретет новый авторитарный режим – он станет похож на страны «народной демократии» времен советского господства в Восточной Европе или на современный Китай, где постоянно господствовала одна партия, однако существовал и целый ворох других, более мелких, фиктивных «партий», которые были способны лишь самозабвенно петь хвалу премудрости правящей.

Похоже, Россия, поплутав во тьме либеральных реформ, окончательно встала на путь сырьевого авторитаризма. Советская система воспроизводится почти буквально. В самом деле, если Путин станет лидером «Единой России», а по окончании выборов, видимо, премьером, то это почти буквально воспроизведет структуру власти СССР годов эдак 50-х – 60-х. В самом деле, тогда Никита Хрущев занимал сразу два поста – первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета министров СССР. А «советским президентом» был председатель Президиума Верховного совета СССР – седой Климент Ефремович Ворошилов, за которого в текущей реальности вполне сойдет Виктор Зубков.

Конечно, Путин согласился на подобный сценарий не от хорошей жизни. Российский лидер никогда не был диктатором и не отличался чрезмерным властолюбием. Однако создаваемый им в течение восьми лет правления политический режим оказался слишком несовершенным. В отличие от западных демократий, суверенная демократия не гарантирует неприкосновенности отошедшему от власти лидеру. Запад также не желает давать гарантий. Там просто нет человека, который бы мог сделать это. Буш уходит и слово его стоит недорого, а преемник пока неизвестен. Всё это делает отказ Путина от власти слишком опасным. А для его окружения – и вовсе фатальным, поскольку у нового лидера могут и свои помощники быть, которые захотят поделить всё самое вкусное, что только есть в российской экономике.

Отступать Путину некуда. Позади Кремль. В мире нет статуса международного чиновника, который мог бы гарантировать ему безопасность. А в России нет законов, достаточных для того, чтобы ушедший лидер мог спокойно наслаждаться тихой жизнью да уважением бывших подданных, проживая где-нибудь на подмосковной даче.

Вряд ли по своей воле, но Путин остаётся. Иного пути у него, похоже, нет. Другое дело, что сценарий формирования «параллельного центра власти», равночестного президентскому, рискован – такого в нашей истории еще не было. Вернее, прецедент был – противостояние Ельцина и Горбачева в 1990-1991 годах. Тогда закончилось все скверно. Премьер, он же лидер правящей партии, может быть успешен только в случае, если сама правящая партия представляет собой силу. Удастся ли Путину превратить «Единую Россию» в полный аналог КПСС? Трудно сказать. Пока что она является пиарной фикцией, а не инструментом осуществления власти. Не может идти и речи о том, что депутаты от партии будут ориентироваться на ее лидера вопреки воле Кремля. Значит, Путину, если он решит реализовать сценарий своего сохранения у власти через премьерство, придется налаживать отношения со своим формальным сменщиком в кресле главы государства.

Это самый трудный момент, ибо традиция и логика нынешней политической системы будет работать на преемника, и это бесспорно. «Единая Россия» не является коллективом единомышленников, сообща прошедшим через гражданские войны и сверхиспытания, чтобы хранить верность Путину даже после того, как он покинет пост президента. А это означает, что между ним и преемником может возникнуть зазор, куда рано или поздно попытаются вклиниться те или иные аппаратные или политические силы. Не будем забывать, что сценариев свержения кукловода история знает немало. Например, известный эпизод с «разодранием кондиций» царицей Анной Иоанновной. Уж на что та была глупа, а сообразила, что править самодержавно – лучше, чем контролироваться группой хитрых жуликов из Верховного тайного совета. Существует и фактор Запада, который, как и в случае с Китаем во время процедуры передачи власти от Цзянь Цземиня к Ху Цзиньтао, потребовал полной ясности насчет того, кем принимаются решения.

Короче говоря, несмотря на то, что режим наш все более похож на «народную демократию», лично для Путина сценарий перехода в премьеры связан с риском. Ему, по сути, предлагается полагаться на результаты всенародного голосования за «Единую Россию» и верить в то, что депутаты от партии будут ему верны, а преемник-президент не обманет и не свергнет с поста премьера, как король Виктор-Эммануил сверг Муссолини.

Правда, голосование за список во главе с Путиным и план Путина свяжет депутатов с именем президента с помощью своего рода референдума о доверии, но не настолько, чтобы при благоприятном случае они не могли изменить ему.

Короче говоря, очередная кадровая загогулина вызывает больше вопросов, чем ответов. При известной ловкости Путин может сохранить власть и даже вновь стать президентом, выдавив с поста преемника. Но, как и сапер, президент не имеет права на ошибку. В противном случае любой микропереворот в элитах – и к власти российский лидер не вернется уже никогда. Для него наступает полночь – время, когда чары развеиваются, кареты превращаются в тыквы, а лабрадоры – в обычных крыс. А вот удастся ли ему пройти между Сциллой возвращения к власти и Харибдой полной её потери – мы узнаем в ближайшие месяцы.