АПН: Как вы оцениваете итоги московского и питерского Маршей несогласных? Что изменилось в общественном сознании после них?
Петр Милосердов, общественный деятель, член КПРФ:
Смотря что считать «общественным сознанием». Если речь идет о т.н. «путинском большинстве», которое ходит на выборы, а это на практике - около 30% от имеющих права голоса, то в сознании этих людей мало что изменилось. У них есть некий негласный контракт с властью: мы за вас голосуем, гарантируем вам свою лояльность, но в то же время мы ни во что не вмешиваемся, не подтверждаем свой выбор иначе как на избирательных участках.
А вот если речь вести об относительно политически активных гражданах, - к ним можно отнести тех, кто ходит на выборы и голосует за оппозицию - а таковых в Москве по итогам последних выборов в Мосгордуму 650 тысяч (цифра огромная, вдумайтесь!), то там картина другая. Эти люди поняли, что кроме выборов (раз в 2-4 года) у них и еще один способ заявлять свою позицию. И этот способ - Марши несогласных. И эти 650 тысяч - и есть потенциальное поле поддержки организаторов Маршей несогласных. Поле огромное, и оно сейчас начинает активизироваться. Люди понимают, что быть несогласными - это путь, это способ общения с властью. И они сегодня учатся им пользоваться.
АПН: А чего люди могут добиться с помощью Маршей? Пока что даже из названных вами 650 тыс. на них ходят немногие.
Петр Милосердов:
Начну ответ со второго вопроса. Да, немногие. Дело в том, что люди еще только начинают чувствовать вкус к публичной политике. Раньше они считали, что для того, чтобы быть «несогласным», достаточно проголосовать за оппозиционную партию на выборах. Сейчас они понимают, что этого мало, что надо свой выбор подтверждать гражданским действием. Относительная немногочисленность людей на Марше Несогласных - это вопрос, который решит время, и довольно короткое. Сегодня мы живем в очень разобщенном, атомизированном обществе, где собрать даже 500 человек - огромная удача. А если речь идет о нескольких тысячах - это безусловный успех. Что касается вопроса «чего могут добиться» - то тут могу порекомендовать обратиться к современной истории Украины, к Майдану 2004 года.
АПН: Чем вы объясните столь резкую реакцию властей на Марш несогласных? Казалось бы, те несколько тысяч, что на него собираются, не требуют массового прибытия в столицу частей ОМОНа из других городов?
Петр Милосердов:
Ну, во-первых, сколько придет людей на Марш Несогласных - не было ясно никому. Ни организаторам марша, ни властям. Во-вторых, логика власти очень проста: если сегодня позволить нескольким тысячам беспрепятственно собраться в центре Москвы, значит, завтра могут собраться десятки тысяч. А послезавтра, поди, и сотни. Логика ответа власти очень проста - хватательный рефлекс. Вышли люди - надо дать ответ, чтоб они не вышли в большем количестве. Что касается стягивания частей ОМОН с других регионов, то здесь все совсем просто. Численность всех спецподразделений МВД (включая всевозможные спецназы и т.д.) по Москве и области - 5,5 тысяч бойцов. Этого не хватает, потому и начинают привозить ОМОН с регионов. Но это тоже будет работать лишь какое-то время. Дело в том, что численность ОМОНа в каждом регионе России - один батальон - 400 человек. Стяни хоть 20 регионов (что уже очень сложно технически) - получишь 8 тысяч бойцов. А если на Марш Несогласных выйдет 20 тысяч? Что тогда? Армию привлекать?
АПН: Окажут ли Марши несогласных какое-либо влияние на результаты предстоящих выборов?
Петр Милосердов:
Какое-то, без сомнения, окажут. Хотя бы потому, что такие события не уходят «в пустоту». Но какое конкретно - предсказать сегодня невозможно. Очень трудно сегодня увидеть ту партию из числа допущенных к выборам, которая даже не то, что воспользуется эффектом от Маршей Несогласных, но хотя бы рискнет это сделать. Слишком опасное это дело.
