Некогда восточные мудрецы положили 60-летний цикл в основу исчисления длительных промежутков времени. Предполагают, что они, вероятно, исходили из совпадения целых чисел циклов видимого движения Юпитера и Сатурна — 5 у первого и 2 у второго. Но это, впрочем, неважно. Главное — что через каждые 60 лет круг времени как бы замыкается.
60 лет прошло со дня Великой Победы. Цикл завершился. Началось новое, в известной степени зеркально отображающее старое.
60 лет назад решениями Ялтинской и Потсдамской конференций была нарисована картина мирного урегулирования — то, что в конце ХХ века сделалось модно называть "дорожной картой". "Дорожная карта" для послевоенной Европы, составленная Сталиным и его атлантическими партнёрами, стала определяющей почти на весь 60-летний послепобедный цикл. Правда, к его концу многие элементы этой "карты" оказались стёртыми. Теперь же, по мнению сильных мира сего, настала пора устроить торжественные похороны ялтинско-потсдамского мироустройства. Пришло время новой "дорожной карты".
Только так можно расценивать смысл встречи Россия — ЕС 10 мая в Москве. Встречи, завершившей не предыдущую эпоху — она закончилась накануне всемирным празднованием, а начавшей новую. Сегодняшние победители, издевательски отдав честь победителям вчерашним, диктуют им — ныне проигравшим — свой порядок, неспроста поэтому названный "дорожной картой России".
Вообще-то, "дорожной картой" принято именовать план мирного урегулирования и государственного размежевания территории, источающей угрозу международной и гуманитарной безопасности. "Дорожная карта" была предложена бывшей Югославии и Израилю. Урегулирование такого рода ставится под международный контроль, осуществляемый определёнными странами-гарантами, наделёнными полномочиями по применению силы. Даже если государство, "картируемое" подобным образом, формально не лишается своего суверенитета, оно его утрачивает реально.
Таков был, в частности, результат разрешения палестино-израильской проблемы. На части территории прежде единого Израиля создана фактически независимая Палестина. Израиль потерял суверенитет над большой частью своей прежней территории. Таков был и итог "умиротворения" Боснии и Герцеговины, где дело закончилось расчленением этого формально суверенного государства и его международной оккупацией.
Принятие российским руководством идеи "дорожной карты" в отношении России свидетельствует, в наименее худшем случае (о лучших вариантах тут вообще нечего говорить), о недопонимании им символизма политической терминологии, задающего тон игры. В худшем же — это означает заведомый отказ от российского государственного суверенитета, капитуляцию России, правда, формально не безоговорочную, а с некоторыми условиями, исполнение которых всё равно никто не захочет гарантировать.
Но, может быть, отстаивание принципа государственного суверенитета — действительно устарелая политика и не отвечает демократическим ценностям и интеграции в европейскую культуру, приверженность которым недавно торжественно заявил глава Российского государства? Не есть ли это, в конце концов, логичный итог исторических устремлений российской европоцентричной элиты, со времён Петра Первого стремившейся приобщиться благ "высшей" цивилизации? Стоит ли цепляться за архаичные национальные идеалы, если мы, наконец, осуществим розовую мечту российского космополитизма и станем частью Европы?
Однако, заметим, что, при всём интернационализме, нынешнее европейское объединение начиналось и пока ещё во многом остаётся "Европой отечеств". России, при выполнении условий "дорожной карты", это не светит. Ибо нелепо думать, что Европа допустит Россию быть самым сильным членом своего сообщества. А Россия не может не стать такой, если только, при включении в политическую Европу, сохранит свои целостность и суверенность.
Нынешнее отношение многих в России к различным формам тесной интеграции с Европой напоминает пропаганду капитализма во времена горбачёвской перестройки. Эта пропаганда, как, вероятно, некоторые помнят, велась в таком примерно духе (пусть и не дословно): "Мы сохраним всё ценное, что было в социализме, и возьмём лучшее от капитализма". Не сохранили и не взяли. Вот так же будет и со вступлением в европейскую цивилизацию.
Обещанная интеграция России в европейское пространство — культурное, экономическое, визовое — может быть только поэтапной. Об этапах, кстати, в частности, и шла речь на упомянутом саммите. Но кто сказал, что эта поэтапность будет отраслевой, а не территориальной?
Уже сейчас, похоже, этот тип "вхождения" России в Европу обкатывается в Калининградской области. Какая территория следующая на очереди? Карелия, вступающая в особые договорные отношения с Финляндией? А тогда и Мурманская область становится анклавом, подобным Калининградской области. Далее — Санкт-Петербург, которому придаётся статус "вольного города". Ну, и так далее, вплоть до гитлеровской "линии Архангельск — Астрахань". При этом всячески будет соблюдаться юридическая "равноправность двусторонних отношений". Уж тут-то европейские лидеры "не допустят умаления" суверенных прав России. Так же, как британские колонизаторы соблюдали в своё время "суверенные права" индийских падишахов и махараджей.
Впрочем, ныне времена — не колониальные, поэтому в отношении России будет осуществляться, скорее, не "староиндийский", а "косовский вариант". Ведь формально суверенитет Союза Сербии и Черногории над Косово сохраняется. Так же, чисто формально, и Россия будет иметь суверенитет над теми территориями, на которых начнут действовать нормы, определяемые двусторонними соглашениями России и ЕС. Порядок там станет обеспечиваться международными военными силами. Это не исключает даже сохранения там некоторых российских силовых структур, но лишь для поддержания элементарного порядка и под контролем ЕС. Ведь и в оккупированной нацистами части Франции сохранялась французская полиция, подчинённая правительству Виши.
Среди исторических планов расчленения России, которыми, видимо, вдохновляется современная западная политика, можно вспомнить проект Наполеона Первого по воссозданию Великого княжества Литовского. Можно вспомнить и заявления, которые германский кайзер Вильгельм Второй делал русским антибольшевистским силам в 1918 году, когда войска Четверного союза оккупировали Прибалтику, Белоруссию, Украину и Закавказье. Там создавались независимые государства под германским протекторатом, но при этом и Великороссия, по мнению германских геополитиков, должна была разделиться на три государства: собственно Великороссию, которую предполагалось оставить на откуп большевикам, а также Доно-Кавказскую федерацию и Сибирь. Вспоминается и один из планов Бжезинского по разделению нынешней РФ на три государства с центрами в Петербурге, Москве и Сибири.
Когда в конце XIX столетия император Александр III поднимал тост за своего "единственного союзника — князя Черногорского", это было демонстрацией державной мощи и независимости России, не нуждающейся в постоянных сильных союзниках. Более того, это показывало способность и готовность России выступать в роли гаранта независимости небольших стран. Нынешняя похвала главы Российского государства премьеру Люксембурга, как "самому настоящему европейцу", смотрится даже не неуклюжим комплиментом…
Что же, кроме ложных ориентиров и отсутствия сознания самоценности российской цивилизации у нашей элиты, заставляет нас отказываться от нашей государственной независимости, сохранённой 60 лет назад ценой жизни многих миллионов наших соотечественников, и очертя голову бросаться в омут европейского всеединства?
Хотя история не знает сослагательного наклонения, но трудно удержаться от предположений, что эти 60 лет могли бы быть и другими. Британский историк А. Тейлор писал о начале "холодной войны", что западные державы оказались бы в затруднительном положении, если бы СССР, в ответ на требования "демократии" в странах Восточной Европы, вдруг предложил пойти на равноправный обмен: СССР отказывается от однопартийной системы, а все капиталистические страны проводят у себя национализацию земли и других средств производства.
Современный историк М.И.Мельтюхов в своей работе "Упущенный шанс Сталина" описывает гипотетические перспективы глобального государства социализма, охватывающего большую часть Европы, которое могло бы возникнуть как результат превентивной войны СССР против Германии в 1941 году, если бы мы обогнали нацистов в военных приготовлениях: "Сегодня совершенно очевидно, — резюмирует Мельтюхов, — что создание подобного Государства на основе русской советской традиции всеединства и равенства разных народов в гораздо большей степени отвечало интересам подавляющего большинства человечества, нежели реализуемая ныне, расистская по своей сути, модель "нового мирового порядка" для обеспечения интересов "золотого миллиарда". При всей фантастичности сценариев альтернативной истории, вывод вполне справедлив. Европа — вот тот макрорегион Земли, откуда постоянно, на протяжении многих веков, исходила угроза мирному существованию человечества. В последние несколько столетий это происходило обычно в виде всяческих "измов" — колониализма, капитализма, рационализма, атеизма, марксизма, фашизма, а теперь ещё и глобализма на неоевропейский манер.
Почему бы не упорядочить этот беспокойный регион своей "дорожной картой", продиктованной от имени всех цивилизаций, исторически пострадавших от "культуртрегерства" европейских "сверхчеловеков"?
Безусловно, для России сценарий "усмирения Европы" вовсе не должен являться самоцелью. Он может реализовываться только в виде естественной спонтанной реакции на слишком сильное давление в нашу сторону. Так же, как 1945 год стал реакцией на 1941-й. Мы с Европой — два различных мира, сходных лишь постольку, поскольку сходны все цивилизации, созданные Человеком. Само по себе это ни коим образом не влечет противостояния. Если бы не одно обстоятельство. Между нами и Европой нет естественных границ. И наша взаимная беда именно в том, что мы никогда не могли договориться о политических границах. Европа вовсе не хочет делать Россию европейской. Она, будучи самой экспансивной цивилизацией, стремилась и стремится распространяться вширь. И Россия всегда была нужна ей не как Россия, а как "жизненное пространство". Но так уж произошло 60 лет назад, что в ответ на попытки Европы расшириться до Урала, Россия, ради собственной безопасности, была вынуждена раздвигать свои границы хотя бы до Эльбы.
Эти геополитические "качели" и составляют основное содержание наших с Европой взаимоотношений на протяжении веков. Европа надеется, что рано или поздно, но на этом направлении наступит "конец истории" в её пользу. И нынешнее время, казалось бы, представляет ей благоприятный шанс для завершения исторической миссии "Дранг нах Остен". Но, как это было и в середине ХХ века, у России могут появиться неожиданные союзники, как неожиданным и даже противоестественным казался многим союз России и США в годы Второй мировой. Кто будет нашими союзниками в начинающейся борьбе — можно только предполагать. Главное для начала — осознать, что это именно смертельная борьба на выживание, а не "мирный демократический процесс". В этой борьбе необходимо поставить себе цель и, как Европа, твёрдо определиться, хотим ли мы и дальше подвергать себя риску на неустойчивых геополитических "качелях", или же окончательно решить исторический спор в свою пользу, и радикально прооперировать этот небольшой аппендикс, приросший к чреву Афроевразии.
И если такое стремление станет для нас определяющим, тогда ещё неизвестно, кто через следующие 60 лет будет лишь утешаться юбилеем победы, а кто будет наслаждаться победой реальной.
