Проект "Шамиль-2" (или "Шамиль-2008" — кому как больше нравится) готовился очень давно. В начале марта сего года было ликвидировано последнее препятствие на пути к осуществлению этого проекта — Аслан Масхадов. Остался только Шамиль Басаев. То, что он в конце концов сдастся — это не вопрос. Вопрос — кому он сдастся. А сдастся он Будущему Президенту России.
"Пути к миру на Кавказе отрезаны — в Чечне больше не с кем вести переговоры", — таков был и таковым остался лейтмотив всех комментариев в прессе и в Сети с вечера восьмого марта, когда граду и миру был показан труп "последнего законного президента Ичкерии" Аслана Масхадова. Разница наблюдается только в оценках произошедшего — общечеловеки выражают крайнее недовольство и сулят русскому народу "новые Бесланы", как результат убийства Масхадова (как будто мало было Бесланов при жизни — и при формальной власти — "всенародно-демократически-легитимного"), в то время, как доморощенные интернет-ястребы радуются, что наконец-то пропал "соблазн нового Хасавюрта" и предвкушают, как-то у российских и западных общечеловеков будет поворачиваться язык призывать к переговорам с "террористом Басаевым".
Обломаются и те, и другие.
Шамиль Басаев, как это ни странно звучит — фигура гораздо более договороспособная, чем Аслан Масхадов. У Масхадова, при полной его реальной небоеспособности, всегда было поле для политического маневра. Кого покойник реально контролировал в Чечне, а кого нет — это не главный вопрос. Масхадов до самого дня своей смерти контролировал зарубежный контекст, оставаясь "законным президентом Ичкерии, избранным под контролем ОБСЕ". Тот факт, что сама "Ичкерия" по сути своей была незаконным образованием, и что "законные выборы под контролем ОБСЕ" прошли по факту и по результатам геноцида "невайнахского" (то есть — русского) населения Чеченской Республики, успешно проведенного в 1991-1994 годах, — это, как мы понимаем, никого в "мировом общественном мнении" не волновало и не волнует. Проблема в другом: после Масхадова в "чеченском сопротивлении" не осталось сколько-нибудь значимых и статусных фигур.
Кроме Шамиля Басаева.
Если вообразить, что в Кремле сидят утонченные садисты, то можно представить себе, что Масхадова ликвидировали исключительно с целью полюбоваться на то, как французский философ Глюксман и русскоязычная женщина-журналист Политковская, давясь словами, начнут призывать к "переговорам" с Шамилем Басаевым. Но только в Кремле сидят не садисты — в Кремле сидят прагматики. И прагматично рассуждают, что с Басаевым договориться объективно легче, чем с Масхадовым. По очень простой причине. Басаеву бежать некуда. Масхадов при самом начале переговоров мог выторговать всё — и "международный миротворческий контингент" (как в Косово и с теми же результатами — выдавливанием остатков русских и лояльных чеченцев не только из Чечни, но и со всего Северного Кавказа), и "независимость Ичкерии" (с последующей экспансией от Адыгеи до Дагестана). А если бы российская сторона попыталась упорствовать — "всенардно-легитимный" Масхадов немедленно апеллировал бы к "мировому общественному мнению". Шамилю Басаеву обращаться к "общественности" как-то все же не с руки. После Буденновска, "Норд-Оста" и Беслана он может попытаться договориться только о почетной сдаче. Как тот, первый Шамиль — в 1859 году.
Басаев сжег за собою все мосты. Красиво жить в Европе, на манер Закаева и прочих "умеренных националистов", у него не получится — слишком много крови налил и слишком громко этим хвастался. Менее красиво, но все-таки спокойно жить в какой-нибудь богатой арабской стране тоже вряд ли удастся — пример Яндарбиева ясно показывает: достанут везде. А жить Шамиль Басаев хочет и любит — иначе бы не стал зимой жениться в третий раз. Настоящие мученики и настоящие фанатики, проклявшие себя и весь мир, на молоденьких не женятся. Так что выбор у Басаева небольшой — либо "героически погибнуть" (чего Шамиль явно не хочет), либо "героически сдаться".
Последняя возможность ему будет предоставлена.
"Почему Масхадов не стал вторым Шамилем?" — недоуменно вопрошает российская пресса. — "Почему ему не дали возможности почетно капитулировать?". Да потому, что "вторым Шамилем" станет именно Шамиль — Шамиль Басаев. Не сейчас, конечно — через несколько лет. Будет еще несколько лет "боевых действий", будет еще несколько "громких тераков" — а потом Басаева в очередной раз блокируют в каком-нибудь ауле (допустим, в ауле Гуниб — почему бы и нет?), и для разнообразия он решит не прорывать блокаду, а капитулировать. На самых почетных условиях. Комфортная ссылка в каком-нибудь российском городе, хорошее содержание, возможность съездить на хадж в Мекку. И, безусловно, присяга "белому царю". Но, опять же, по очень щадящему варианту. Александр II писал Шамилю "Первому" в 1859 году: "Я очень рад, что ты наконец в России, жалею, что этого не случилось ранее! Ты раскаиваться не будешь. Я тебя устрою, и мы будем друзьями!". Вопрос в том, кто именно скажет эти или подобные слова "Шамилю-2".
Ответ, впрочем, известен. Это будет будущий президент России. Тот, который займет этот пост в 2008 году. Здесь вариантов два. Если Владимир Путин захочет продлить свои полномочия в качестве главы российского государства — в качестве президента на третий срок или в качестве премьера новой, парламентской, Российской Федерации — принимать капитуляцию Басаева должен он сам. Если же (о чем в последнее время говорят все чаще) Владимир Путин устал и хочет спокойно дожить свой век где-нибудь в Германии — он передаст эту обязанность преемнику. Стопроцентно надежному человеку, который сможет гарантировать личную безопасность Путину, так же, как он сам, Путин, гарантировал безопасность Ельцину.
Например, нынешнему полпреду в Южном округе Дмитрию Козаку.
Многие уже заметили, что Козака берегут и, более того, выращивают. Его уже позиционировали как модератора всех конфликтов на Северном Кавказе (характерный пример — инцидент в Карачаево-Черкесии). Козак последовательно выступает за целостность южных рубежей России, но одновременно с подчеркнутым уважением относится к кавказскому обычному праву. Для кавказцев Козак — это "белый генерал", не связанный национальными и клановыми обязательствами, человек, которому можно пожаловаться на притеснения со стороны местного богдыхана-"президента". "Белый генерал" разберется по справедливости, накажет виновных и утешит обиженных.
Репутация на Кавказе у Козака есть. Репутацию в остальной России завоевать очень просто: надо только красиво закончить надоевшую, бесконечную и безрезультатную кавказскую войну. Закончить так, чтобы русские почувствовали себя победителями, а кавказцы — не почувствовали себя побежденными. Почетная, в стиле Шамиля "Первого", капитуляция Шамиля Басаева мгновенно расположит к Козаку большую (то есть женскую) половину российского электората. К тому же, Козак молод, привлекателен внешне и, судя по всему, лично честен — то есть не замечен ни в одной крупной афере. Чего ж вам боле? "Кандидат-2008", способный успешно противостоять "оранжевой чуме" и обеспечить "преемственность" — готов.
Сдача Шамиля Басаева — дело не завтрашнего дня и даже не будущего года. Дорого яичко ко христову дню: Басаеву дадут еще некоторое время поразбойничать. С каждым новым взрывом, с каждым новым терактом у Басаева сужается — и без того узкое — поле для маневра. Дороги ему теперь две: или в могилу — или в плен. В любом случае, привлечь к переговорам третью сторону — "мировое сообщество" — ему не удастся. Чего, судя по всему, и добивались в Москве, отдавая приказ о ликвидации Масхадова.
