Предыдущие части — здесь и здесь
Советская система управления вооружёнными силами была сформированная в ходе самой страшной и кровавой войны в истории человечества — Второй мировой — и вобрала в себя всё лучшее, что на тот момент было достигнуто военной мыслью. Безусловно, что советская стратегия, оперативное искусство были на тот момент самыми передовыми в мире, а советская система управления Вооружёнными Силами наиболее совершенной.
В основе этой системы лежал принцип единого управления всеми видами Вооружённых Сил и объединения всех сил и средств в интересах общей стратегии Вооружённых Сил. Все виды и рода войск на поле боя подчинялись общевойсковому командиру и действовали в рамках поставленных им задач и целей.
При этом главная и ключевая роль в управлении Вооруженными Силами страны принадлежала Генеральному Штабу, который сосредоточил в своих руках все механизмы управления видами и родами войск и объединял их на уровне высшего оперативно-стратегического войскового соединения — фронта.
Один из главных стратегических провалов фашисткой Германии состоял в том, что до самого конца войны Сухопутные Войска — Вермахт, ВВС — Люфтваффе и ВМС — Кригсмарине были автономными и независимыми видами Вооружённых Сил, действуя, фактически, самостоятельно, и независимо друг от друга, координируясь с другими лишь на уровне решения поставленных общих задач.
Генеральный штаб Третьего Рейха был лишь планирующим органом, этакой «интеллектуальной машиной», которая лишь разрабатывала операции и, после утверждения Гитлером, передавала их выполнение штабам видов вооружённых сил, где и шла основная работа по их претворению в жизнь. Пока Германия имела «избыточное» для решения тех или иных стратегических задач количество войск и владела стратегической инициативой, этот изъян не сильно сказывался на результатах. Но, как только Вермахт лишился стратегической инициативы, как только у армий союзников возник численный и качественный перевес, система управления германскими вооружёнными силами стала давать фатальные сбои. Очень часто «интересы» одного вида ВС не совпадали, а то и вообще шли вразрез с интересами другого вида.
Характерна в этом отношении оценка советского военного руководства, которую дал Франц Гальдер, бывший с сентября 1938 по сентябрь 1942 года начальником Генерального Штаба германских сухопутных войск и считавшийся одним из крупнейших немецких военачальников: «Исторически небезынтересно исследовать, как русское военное руководство, потерпевшее крушение со своим принципом жесткой обороны в 1941 году, развивалось до гибкого оперативного руководства и провело под командованием своих маршалов ряд операций, которые по немецким масштабам заслуживают высокой оценки, в то время как немецкое командование под влиянием полководца Гитлера отказалось от оперативного искусства и закончило его бедной по идее жесткой обороной, в конечном итоге приведшей к полному поражению. Это постепенное изменение немецкой стратегии, в ходе которого отдельные способные военачальники в 1943 году и далее в 1944 году успешно провели ряд частных наступательных операций, не может быть рассмотрено детально. Над этим периодом в качестве приговора стоит слово, высказанное русской стороной в процессе резкой критики действий немецкого командования: порочная стратегия. Это нельзя опровергнуть».
После окончания Великой Отечественной Войны роль и место Генерального Штаба в управлении Вооружёнными Силами осталось прежним, и было только усилено с появлением ядерного оружия.
Суть вертикали в том, что в мирное время Советская Армия имела двойную систему управления. На государственно-политическом уровне, ею управлял аппарат министра обороны, осуществлявший административное управление Вооружёнными Силами, ему подчинялся Генеральный Штаб. Но при этом главным и основным органом управления являлся Генеральный Штаб, выполнявший функцию непосредственного боевого управления Вооружёнными Силами. Именно Генеральный Штаб был основным аналитическим, планирующим и управляющим органом Вооружённых Сил. Генштаб анализировал внешнеполитические угрозы, вёл военную разведку и наблюдение за иностранными армиями, разрабатывал новые концепции ведения войны, формировал новые подходы к проведению тех или иных операций, разрабатывал и утверждал новую организацию войск, определял, какое оружие и боевая техника необходимы армии и флоту, принимал их на вооружение.
В Генеральный штаб сходились все нити управления Видами и родами Вооружённых Сил, чьи штабы оперативно и административно подчинялись Генштабу. Именно Генеральный Штаб с получением задачи от высшего политического руководства на применение вооружённых сил, занимался разработкой и планированием применения войск в той или иной войне или военной операции, осуществлял управление нашими военными группировками, ведущими боевые действия.
За все годы, прошедшие после Второй Мировой войны, эта система управления Вооружёнными Силами ни разу не дала сбой и неоднократно доказывала свою высокую эффективность. Даже после 1991 года, в условиях развала и деградации Вооружённых Сил, Генеральный Штаб оставался одним из немногих эффективных государственных механизмов, сохранявших высокую работоспособность. В качестве примера можно привести первую и вторую чеченские компании.
В ходе первой компании (1994-1996г.) именно Генеральный Штаб, вмешавшись в нарастающий на фронте хаос и развал, перехватил управление у полностью деградировавшего, потерявшего управление и авторитет командования Северокавказского военного округа, и за короткое время смог выправить ситуацию. Из деморализованных, необученных и малоуправляемых частей усилиями Генштаба были сформированы боеспособные группировки. Штаб СКВО был укомплектован грамотными и волевыми командирами и смог переломить ход боевых действий. Армия выполнила задачу, и не её вина, что все жертвы были напрасны. Под улюлюканье либералов и окрики Запада Ельцин и его окружение просто «сдали» Чечню.
Между войнами именно Генеральный Штаб, несмотря на крайне негативную ситуацию с финансированием, невыплаты зарплат смог сохранить боеспособность округа и с началом второй чеченской компании в 1999 году — уже наголову разгромить чеченских боевиков и в течении шести месяцев фактически взять Чечню под контроль.
На протяжении последних 13 лет, несмотря на все деградационные процессы, несмотря на развал и угасание, Вооружённые Силы России сохраняли самое главное — способность объективно оценивать внешние угрозы и своевременно блокировать их маневром и концентрацией тех немногих сил, которые оставались в распоряжении России. И ключевым элементом этой системы безопасности всегда был и остаётся Российский Генеральный Штаб. Именно здесь находится «сердце» русского сопротивления и главная силовая точка нашей безопасности.
Огонь по штабам!
Казалось бы, нужно только поддерживать и сохранять те государственные механизмы, которые работают эффективно и слажено. Но не тут-то было. К 2001 году дошла очередь «реформирования» и до Генерального Штаба.
К этому моменту в кресле министра обороны уже плотно сидел странный маленький человек Сергей Иванов. Один из «любимцев» Путина, бывший секретарь Совета Безопасности, бывший офицер КГБ — ФСБ, Иванов с первых месяцев своего пребывания в ранге министра обороны развил бешеную административную активность. «Любимца» сразу не устроил существующий статут министра.
Дело в том, что из-за бесконечной чехарды министров обороны (а их за 9 лет сменилось четверо) должность министра, ставшего к тому же ещё и гражданским человеком, превратилась в чисто административную чиновничью должность. Сменявшие друг друга с бешеной скоростью министры, иногда даже не успевали толком войти в курс дела, как их уже меняли. Уровень компетентности министров неуклонно снижался, их влияние и положение падали.
На этом фоне ключевой фигурой в Вооружённых Силах стал начальник Генерального Штаба, а главным органом управления, который непосредственно командовал Вооружёнными Силами, стал Генеральный Штаб. Начальник Генштаба замыкался непосредственно на президента и в качестве полноправного «силовика» участвовал во всех решениях по военным вопросам и по вопросам применения вооруженных сил.
Конечно, амбициозный любимец президента долго терпеть такое соперничество не мог. И с первых дней начал бороться за единоличное право командовать Вооружёнными Силами. И с 2001 года начинается фактически «крестовый поход» команды Иванова против Генерального Штаба.
В это время его возглавлял генерал армии Анатолий Квашнин. Фигура далеко не однозначная и не бесспорная. Человек амбициозный, часто жёсткий и нетерпимый. Но, говоря о сильных сторонах Квашнина, нельзя игнорировать его блестящие организаторские способности. Именно Квашнин, став в конце декабря 1994 года командующим увязшей в Чечне, несущей потери группировки, смог спасти Российскую Армию от полного позора. В короткий период им был сформирован дееспособный штаб, налажена работа центра боевого управления. Группировки войск были усиленны пополнениями и свежими частями. Именно он принял на себя всю тяжесть первого и самого тяжелого этапа чеченской драмы. Он, может быть, иногда излишне жестко и нетерпимо, но добился того, что механизм боевого управления войсками начал работать эффективно и слаженно. Квашнин смог к осени 1995 года из полуразваленного второразрядного округа сколотить самый боеспособный округ, ядром которого стала вновь сформированная 58 общевойсковая армия. Именно Квашнин заметил и поддержал полководческий талант таких генералов, как командарм Трошин, генералы Шаманов, Пуликовский, Рохлин, Наумов, Булгаков, Макаров, Бабичев — ставших в последующем героями чеченской войны…
Квашнина можно критиковать за многое. Но трудно спорить с тем, что Генеральный Штаб при нём, как мог, отстаивал интересы страны. Иногда даже за спиной самого президента Ельцина, очень часто и просто вопреки требованиям МИДа генштаб России все эти годы вёл свою войну за национальные интересы.
Но к 2001 году Квашнин оказался на пути Иванова к единоличной власти. И началась война на уничтожение.
Итогом её стали печально знаменитые поправки к закону об обороне от 29 апреля 2004 года, по которым Генеральный Штаб лишился большинства своих функций и был поставлен в полную зависимость от аппарата Министерства Обороны. Начальник Генштаба не только потерял право выхода на президента, но практически оказался отстранён от участия в принятии любых государственных решений по применению Вооружённых Сил. По новому закону ему отведена лишь роль исполнителя этих решений.
У Генштаба предельно урезаны функции ГОМУ (главного организационно-мобилизационного управления). То есть отобраны не только ключевые кадровые вопросы, но и собственно право заниматься совершенствованием организации Вооружённых Сил. У Генерального Штаба отобраны почти все финансовые и бюджетные функции. И что особенно важно — право заказывать и принимать на вооружение новые типы оружия и боевой техники. Сегодня Начальник Генерального Штаба низведён фактически до уровня «советника» при единолично управляющем вооружёнными силами министре обороны Сергее Иванове.
Более того, даже выйти на него теперь можно только прорвавшись через чиновничье-бюрократический фильтр под названием «аппарат министра обороны», который возглавляет эксфээсбэшник Андрей Чоботов, имеющий отношение к Вооружённым Силам не больше чем слон к балету. Сегодня этот «аппарат» поднят над всеми структурами министерства обороны и является неким «личным генштабом» Сергея Иванова. Без рассмотрения в «аппарате» на его стол не ложится ни один документ, количество людей, способных, минуя аппарат, выходить на нынешнего министра обороны, сведено до нескольких лиц. Причём главкомы Видами Вооружённых Сил в это число не входят. Они, конечно, могут позвонить по «кремлёвке» и армейской «ВЧ» министру, но после такого звонка с высокой степенью вероятности окажутся во врагах у всё того же Чоботова, через голову которого они прыгнули. А это чревато…
Поэтому главкомы теперь предпочитают униженно связываться сначала с всесильным «Андрюшей» и докладывать свои «заботы» ему, надеясь на благорасположение оного и возможный допуск к телу самого министра…
Фактически, сегодня Вооружёнными Силами управляет не Генеральный Штаб, не команда профессионалов, а группа безымянных чиновников во главе с, не служившими ни дня в армии, экс кэгэбэшниками Сергеем Ивановым и Андреем Чоботовым, чей опыт военной службы равняется «нулю». Об уровне военного образования и стратегического мышления сих «полководцев» в армии ходят десятки анекдотов. Причём большинство из них почёрпнуты из реальной жизни.
Например, Иванов очень любит разъяснять причины гибели лодок, вертолётов и самолётов. Причём умудряется назвать причину ещё до того, как её выявят специалисты и следователи. Ясновидец! Не успеют ещё следователи найти «чёрные ящики» столкнувшихся вертолётов, а у министра уже готов ответ — воздушное разгильдяйство лётчиков виновато. Собьют боевики вертолёт — так ещё даже до того как выяснится, что его сбили, он отстраняет от должности заслуженного главкома, и обвиняет его в халатности. Иногда он вообще придумывает новые единицы измерений. Подводные лодки у министра буксируются на невиданных доселе скоростях — три узла в час! Хотя даже матрос первогодок знает, что «узел» это и есть морская миля (1852 метра) в час.
По крылатым фразам Сергей Иванов скоро вообще обгонит известного своей словесной убогостью Черномырдина. «Зачистки будут адресными, но они будут носить массовый характер!» — оповещает Иванов, и можно только гадать, что же хотел он этим сказать…
Генеральный Штаб опустился на уровень одного из отделов министерства обороны с весьма урезанными административными функциями. Но, что самое опасное, с понижением роли Генштаба в структуре Вооружённых Сил начался рост «автономизации» видов Вооружённых Сил. Их расползание в разные стороны, утрачивание некогда с таким трудом достигнутого единства. До последнего момента все главкомы и командующие родами войск находились в подчинении Генштаба. Виды полностью зависели от него структурно, организационно, финансово и оперативно. Это позволяло сохранять главное «ноу-хау» Советской военной школы — единство сил и средств. Генеральный Штаб был главным объединяющим и управляющим органом.
Но сегодня главкомы и командующие уже фактически напрямую замкнуты на министра обороны и скорее «взаимодействуют» с Генштабом, чем ему подчиняются, так как все вопросы финансирования, кадровых назначений, реорганизаций решаются теперь в основном в кабинетах министерского аппарата, а не в управлениях Генштаба. Генштаб всё сильнее отодвигается в сторону и, с ослаблением его командной роли, сразу начали усиливаться «сепаратистские» настроения в штабах видов войск.
И это понятно. Любому главкому хочется быть независимым и полноправным «хозяином» своего вида Вооружённых Сил, любому командующему — «автономно» командовать своим родом войск, а любому командующему округом — минимально зависеть от Москвы и штабов. Это не только греет самолюбие, но и более чем выгодно. Ведь это позволяет фактически самостоятельно распределять финансирование на уровне своего вида или рода войск. А это десятки миллиардов рублей, от которых только «честные откаты» составят целое состояние… Кроме того, это неограниченная власть на огромных территориях, огромные организационные возможности. Право назначать «своих» и снимать неугодных.
Поэтому сегодня в «крестовый поход» против слабеющего Генштаба включены очень мощные силы военной бюрократии на самых разных уровнях. Союзников у Иванова в его войне с Генеральным Штабом более чем достаточно:
Главкомы видов Вооружённых Сил совершенно не против приобрести ещё «чуть-чуть» свободы и независимости и стать этакими «герцогами» Воздуха, Моря и Земли. Главкомов поддерживает крепко сбитая группа командующих округов. Которым так же надоел контроль генштаба. Без него они окончательно превратятся в региональных баронов, которым больше никто не будет мешать «окормляться» на подвластных территориях.
Армия буквально трещит по швам. В прессе уже обсуждаются предложение о создании Министерства военно-морского флота, полного выведения из подчинения Генштаба и превращения в некие «автономные виды вооружённых сил» ВВС и ВМФ и РВСН. Звучат призывы расформировать Генштаб вообще и создать на его месте некий «комитет штабов видов и родов».
Активно муссируется совершенно неадекватная идея неких «направлений» — странных войсковых образований, которые должны строиться и вооружаться с учётом их расположения и особенностей театра боевых действий. По этому плану должны возникнуть некие «северные» и «южные» дивизии, которые будут вооружены «северным» и «южным» оружием (а ещё, наверное, «западным» и «восточным»!) При этом, штабы видов и родов войск вообще должны быть превращены в некие «тыловые конторы», а все функции управления должны быть переданы неким «командующим направлений», которые одновременно будут командовать армией, авиацией, флотом, внутренними войсками и ФСБ, а также заходами солнца и приливами…
На самом деле полным ходом идёт демонтаж существующей структуры управления Вооружёнными силами. На место отлаженной, проверенной временем, стройной системы управления армией и флотом, приходит неуклюжая, чиновничье-бюрократическая, не способная хоть сколько-нибудь отвечать современным вызовам и угрозам телега. Из некогда единой, скоординированной силы, Российская Армия при Иванове и Путине перерождается в безмозглый, сегментарный реликт, не способный ни к какому серьёзному организованному сопротивлению и адекватному реагированию на изменение ситуации в мире.
Когда нас в бой пошлет товарищ Путин
Разговор о нынешнем военном руководстве тема особая и деликатная. Многие решения не оказывались бы столь критичны, если бы их исполнение доверялось профессионалам, руководителям, имеющим высокий авторитет и уважение. За последние 25 лет сотни тысяч офицеров наших вооружённых сил прошли через горнила различных «горячих точек» — Афганистан, Таджикистан, Приднестровье, Абхазию, Чечню. Конечно, для любого офицера участие в боевых действиях — самый главный и высший экзамен на боевую зрелость. И выдержавший этот экзамен офицер должен иметь всяческие преимущества при продвижения по службе и картерном росте.
И, казалось бы, мы вправе быть уверенными, что наши Вооружённые Силы, а тем более, Сухопутные Войска сегодня доверены этим самым, крещёным огнём и кровью офицерам. Что нынешний высший командный состав Армии по преимуществу состоит из людей, прошедших горячие точки, командовавших частями и соединениями в боевой обстановке. На кого ещё, делать упор в кадровой политике, как не на этих крещённых огнём людей? Но что мы видим в реальности?
Что ж, давайте посмотрим на орлов «гнезда путинского». На тех, кто нас «в бой пошлёт и в битву поведёт».
Министр обороны РФ Иванов Сергей Борисович. В армии никогда не служил, военного образования не имеет.
Начальник аппарата министра обороны Андрей Чоботов — в армии никогда не служил, военного образования не имеет.
Первый заместитель Министра обороны РФ — генерал-полковник Белоусов Александр Васильевич. На эту должность назначен с должности… заместителя командующего войсками Северо-Кавказского военного округа по чрезвычайным обстоятельствам. В своем стремительном карьерном старте не прошёл даже обязательную для такого уровня должность командующего округом. Боевого опыта не имеет. В боевых действиях не участвовал. Более того, в СКВО хорошо помнят, как Александр Васильевич в ходе первой чеченской войны вообще отказался убыть в Чечню и принять под командование одну из частей, сославшись на семейные обстоятельства… В советское время такой отказ иначе чем трусостью не назывался и ставил жирный крест на карьере офицера. Но сегодня другие времена.
Заместитель министра обороны РФ — начальник вооружения Вооруженных сил РФ генерал армии Московский Алексей Михайлович — в боевых действиях не участвовал. Боевого опыта не имеет.
Главнокомандующий Сухопутными войсками Генерал-полковник Маслов Алексей Федорович. В боевых действиях не участвовал, боевого опыта не имеет.
Командующий Ленинградским военным округом генерал армии Бобрышев Валентин Сергеевич — в боевых действиях не участвовал. В течение года возглавлял Коллективные миротворческие силы СНГ в Таджикистане.
Командующий Московским военным округом генерал армии Ефремов Иван Иванович. В боевых действиях не участвовал. Боевого опыта не имеет.
Командующий Северо-Кавказским военным округом генерал армии Баранов Александр Иванович. Участвовал во второй чеченской войне. Был начальником штаба группировки.
Командующий Дальневосточным военным округом генерал-полковник Якубов Юрий Николаевич. В боевых действиях не участвовал. Боевого опыта не имеет.
Командующий Сибирским военным округом генерал-полковник Макаров Николай Егорович за время службы пробыл несколько месяцев в Таджикистане, на этом его фронтовой опыт исчерпывается.
Командующий Приволжско-Уральским военным округом генерал армии Болдырев Владимир Анатольевич. В боевых действиях участия не принимал. После назначения на должность командующего СКВО активно «чистил» округ от «трошевцев» — офицеров и генералов, прошедших чеченскую войну и служивших под началом генерала Геннадия Трошева. При нападении боевиков на Ингушетию в июне 2004 года части СКВО, которые должны были оперативно выйти на помощь сражающимся пограничникам и МВД упустили время и с задачей не справились. После чего генерала Болдырева тихо отправили командовать ПУВО…
Из командующих отдельными родами войск только командующий ВДВ генерал-лейтенант Колмаков Александр Петрович служил в Афганистане и Чечне.
В итоге мы получаем довольно странную картину. Из шести командующих округами — пять ни дня не воевали ни на одной войне! В лучшем случае «засветились» в миротворческих операциях в Таджикистане или Приднестровье. Сам главком Сухопутных Войск войны тоже не нюхал. Из всех замов министра обороны Сергея Иванова только генерал армии Владимир Исаков был на войне — прошёл Афганистан.
Я не хочу сказать ничего плохого об упомянутых выше генералах. Конечно, не каждому офицеру выпадает война. И среди тех, кого не коснулось пламя войны, наверное, есть отличные профессионалы. Но есть и объективная реальность. С 1991 года и до 2001 в Вооружённых Силах России не было проведено ни одного широкомасштабного учения не то что в рамках округа, но даже ни одного дивизионного учения! В лучшем случае проводились КШУ — игры на картах, но считать это полноценной боевой учёбой никак нельзя. То есть ни один командующий округом не имеет никакого реального опыта управления крупными войсковыми соединениями в реальной обстановке, и боевые возможности своих дивизий и армий знает лишь по докладам командиров частей и редким проверкам боеготовности, к которым, как известно, готовятся теперь всем миром и заблаговременно. Если генерал 13 лет не выводил в поле свою армию, то его уже очень трудно называть «боевым генералом». Скорее это администратор…
Но ведь за это же время только Чечню за две войны в разных должностях прошло больше 80 генералов, и больше 20 из них получили звания Героев России. Где они теперь?
Вспомним самых известных. Генерал Владимир Шаманов отправлен в правительственные чиновники. Трошев — в советники президента. Казанцев — пенсионер. Пуликовский в чиновниках. Квашнин — там же…
И проблема не в том, кто и как себя проявил на гражданском поприще, кто «проштрафился», а кто «выдвинулся». Нет. Проблема в том, что Путин с Ивановым совершенно спокойно позволили этой блестящей плеяде фронтовых генералов распасться, затеряться среди чиновничьей камарильи. Уйти из армии. Где афганские генералы? Где генералы других горячих точек?
То, что сегодня называется «кадровой политикой» иначе, чем разгулом чиновничьего беспредела не назовёшь. Если раньше в ходу был лозунг «Кадры решают всё!», то сегодня он несколько видоизменился — «Деньги решают всё!». Хочет подполковник срочно получить полковника — надо заплатить три тысячи, и через пару месяцев найдут подходящую должность. Нужно срочно получить лампасы на штаны. И для генерала есть такса. В зависимости от региона и должности. Но меньше пяти тысяч не берут.
По весне 2004 года в ВВС казахского космонавта Мусабаева назначили начальником боевой подготовки… вертолётной авиации. И не беда, что он в вертолётах — ни ухом, ни рылом! Но захотелось казахскому полковнику генералом стать. Стал. Кто-то же его на эту должность, продавил и назначил.
Пока шла миротворческая операция в Югославии любой самый занюханный лейтенант или контрактник в ВДВ знал, что если хочешь поехать заработать «миротворческих» долларов — должен заплатить. «Штука» — для контрактника, две — для офицера. Можно в рассрочку. Теперь эту халяву прикрыли. Только у летунов валютное «миротворчество» осталось. В Африке, в Сьерра-Леоне. И за эту кормушку такие драки идут! В Сьерра–Леоне сидит наша эскадрилья. По штату ей должен командовать подполковник. Ну, полковник — в крайнем случае. Но ВВС туда меньше генерала теперь не посылает. Надо же где-то генералам честно доллары зарабатывать. Вот и сейчас там целый генерал Козак аж 12-ю вертолётами рулит.
Кадровые управления — теперь это просто «Клондайк»! Сюда без знакомства и протекции попасть просто не реально. А дальше — как в сказке. Главное окончательно не оборзеть. Тогда всё будет тип-топ. В Таджикистане некий прапорщик из местных за четыре года без всякого образования прошёл путь от прапорщика до полковника российской армии. Скоро, наверное, генералом станет. Как денег накопит.
Сколько сегодня стоит место военкома где-нибудь под Сочи или Ростовом? Знающие товарищи подсказывают — от пяти тысяч «баксов». И это понятно. Народ там живёт не бедный. И мало кто теперь хочет сына в армию отдавать. Так что должность военкома — это просто золотое дно. Стандартная взятка за годовую отсрочку — пятьсот баксов. Но если хочется под чистую сына отмазать — плати три тысячи.
Теперь всё за деньги. Только для некоторых избранных лозунг «Кадры решают всё!» остался неизменным. Для тех, у кого очень хорошие связи в «кадрах». В этом случае эти «кадры» всё решат, но и тогда придётся платить. Правда, по льготной таксе…
Без денег и без связей, будь ты хоть трижды герой России, ничего тебе «не светит», никому ты не нужен.
Всем памятны недавние события в Южной Осетии, когда почти шесть месяцев ситуация балансировала на грани войны. Многие помнят и блестящего русского генерала Святослава Набздорова, который командуя российскими миротворческими силами, фактически остановил войну, не допустил срыва в кровавый беспредел. Помнят многие и похвалы, которые расточались в его адрес российским руководством. Сам министр обороны Иванов, помнится, пообещал по возвращении назначить Набздорова на «достойную» такого генерала должность. И что же? Какова цена слова нашего министра обороны? Какая должность оказалась «достойна» этого храброго и честного офицера? Я специально поинтересовался у знакомых «кадровиков» дальнейшей судьбой генерала. По возвращении из Южной Осетии генерал-майора Святослава Набздорова наградили именным пистолетом (как будто он ещё не настрелялся в своей жизни!) и отправили на должность заместителя начальника факультета в Академию Генерального Штаба. Более бесперспективной и тупиковой должности в российских Вооружённых Силах вряд ли найдёшь… Хорошо хоть не на должность рядового преподавателя…
И это генерала, прошедшего две войны — Таджикистан и Чечню, 5 лет командовавшего 201-ой дивизией, год возглавлявшего военную комендатуру Ачхой -Мартана в Чечне. Офицера с уникальным боевым, командным и миротворческим опытом! Таково реальное отношение Путина и его «команды» к «золотому фонду» нашего офицерского корпуса!
В отсутствие государственного подхода к обороне, внятной военной политики, высшее военное командование России давно разбилось на «кланы» и эти кланы ведут между собой беспощадные войны за власть. «Грачёвцев» зачищали «сергеевцы», «сергеевцев» «квашнинцы», «квашнинцев» зачищают «ивановцы». «Афганцев» зачищали «арбатцы», «чеченцев» чистили «сибиряки». Кланы сменяют друг друга с такой скоростью, что, пока на окраинах страны предыдущий клан «дочищает» своих предшественников, новый клан, придя к власти, начинает свою зачистку.
Поэтому-то среди сегодняшнего генералитета почти не встретишь ни «афганцев», ни «чеченцев» — всех давно «зачистили»! Единицы остались, но ходу им нет. На всех уровнях сегодня сидят представители нового и самого убогого за всю постсоветскую историю клана — «ивановцы» и очень внимательно следят за тем, чтобы никто из чужаков не продвинулся вверх…
И это не просто моё частное мнение. Об этом давно открыто говорят генералы, которые восстали против этой порочной системы.
В первой части статьи я уже говорил о том, что в декабре прошлого года подал рапорт об отставке генерал-полковник Александр Скородумов, кавалер ордена «За военные заслуги», двух орденов Красной Звезды и ордена Мужества. Опытнейший генерал, прошедший Афганистан и Чечню, отвечавший за всю боевую подготовку Вооруженных сил России, открыто заявил о своём несогласии с той политикой, которую проводят в Армии Иванов и его компания. «…Не хочу служить, если на должности у нас выдвигают не по заслугам, а по знакомству» — написал он в своём рапорте.
Генерал Скородумов пытался встретиться с министром обороны Ивановым, доложить ему о ситуации а армии, но господин Иванов не соизволил принять боевого генерала. Незадолго до рапорта Скородумова также громко хлопнул дверью главком Сухопутных Войск генерал-полковник Кормильцев.
По словам Скородумова: «Его (Кормильцева) фактически лишили возможности нормально руководить своими войсками, влиять на их обеспечение: тыл, вооружение, финансы, кадровую политику! Главкомат Сухопутных войск устроен не так, как другие. Там замглавкома по тылу — без тыла, зам по вооружению — без вооружения. У них нет ни складов, ни материальных средств. Все это — в ведении аналогичных служб Минобороны. А если у главкома Сухопутных войск забирают приставку «зам», то не просто резко понижается его статус, но это означает, что он уже не может командовать начальниками служб Минобороны. И должен подходить к ним теперь как проситель, с протянутой рукой. В результате страдают войска. Ну что это за главком, который приехал, к примеру, в округ, обругал всех и уехал? Помочь он ничем не может, так как от него уже ничего не зависит…».
Итак, с приходом в Министерство Обороны Сергея Иванова медленное угасание армии превратилось в тотальный разгром Вооружённых Сил. Сломаны и демонтированы сами основы армии, система прохождения службы, система выдвижения и назначения офицеров и генералов, система боевого управления и вертикаль управления войсками. Фактически армия оказалась во власти полуграмотных эксжандармов и кучи придворных холуёв в генеральских мундирах, готовых служить кому угодно и уничтожать армию как угодно за лишнюю звезду на погонах и власть над сотнями тысяч бесправных, нищих людей.
Эта жандармско-геральская клика насаждает в Российской армии самые худшие тоталитарно–келейные, мафиозно-клановые законы, которые просто уничтожают армию, превращают её в средневековое полуграмотное ладскнехтное войско, способное разве что к подавлению бунтов, но никак не к современным войнам. Если Путина называет это «военной реформой», то печально знаменитые военные «чистки» 30-х годов были просто образцом военного реформирования и «структурных преобразований».
