Как и «Единая Россия», КПРФ участвует во всех без исключения выборах, хотя одномандатников выдвигает меньше: скажем, в Новгородской области коммунисты оспаривают лишь 3 из 13 мест.
Списки КПРФ возглавляют депутаты Госдумы России от этой партии (в Чувашии, Приморье, Астраханской области и Еврейской автономии), главы ее региональных отделений или помощники депутатов Госдумы, причем последние две категории сильно пересекаются. Таким образом, это партийные списки в полном смысле слова: работа в КПРФ является основным родом занятий для тех, кто их возглавляет.
Представительство крупного регионального бизнеса — довольно скромное по сравнению не только с «Единой Россией», но и с подавляющим большинством других партий. По словам одного из лидеров партии, Ивана Мельникова, на региональных выборах КПРФ намеревается взять от 15 до 25 % голосов. Нижнюю планку этого диапазона я бы признал вполне реалистическим средним ориентиром.
На протяжении всего последнего цикла региональных выборов уровень поддержки КПРФ оставался достаточно стабильным, хотя в последнее время он несколько снизился. Партия участвовала в выборах законодательных собраний во всех регионах, кроме Ингушетии, Таймырского и Чукотского автономных округов. Средний результат с декабря 2003 г. по март 2006 г. составил 15.1 %, при этом в декабре 2003 — марте 2004 г. — 13.8 %, в октябре 2004 — мае 2005 г. — 16.1 %, в октябре — декабре 2005 г. — 15.7 %, а на мартовских выборах 2006 г. — 13.6 % (лучший результат — в Корякском автономном округе в декабре 2004 г., 35.1 %, худший — в Татарстане в марте того же года, 6.3 %).
Как видим, электоральный упадок «Единой России» с осени 2004 по весну 2005 г. лишь в очень малой степени объясняется ростом популярности КПРФ. Но и восстановление позиций партии власти не нанесло коммунистам существенного ущерба. Такая ситуация была определена общероссийской избирательной кампанией 2003 г., которая нанесла ранее обширной базе поддержки коммунистов существенный ущерб по двум основным направлениям:
во-первых, «Единая Россия» в значительной мере вытеснила КПРФ из ранее контролировавшейся ею сельской ниши (первоочередную роль при этом, полагаю, сыграли административные методы мобилизации избирателей);
во-вторых, пропагандистская дискредитация КПРФ как основной оппозиционной партии блокировала рост ее влияния на более образованных и политически заинтересованных городских избирателей, наметившийся было после выборов 1999 г. Известно, что среди избирателей КПРФ велика доля пожилых и малообеспеченных людей, для которых изменение социально-экономического строя обернулась прямым и однозначным проигрышем. Я, разумеется, далек от теории, что со временем избиратели КПРФ просто вымрут. Относительно малообеспеченных людей в России не становится меньше даже при снижении абсолютной бедности, так что естественный отток избирателей компенсируется притоком, вызванным социально-экономическими причинами. Как электоральная статистика, так и опросные данные свидетельствуют о том, что пока эти две тенденции в основном уравновешивают друг друга.
Таким образом, устойчивость электоральной базы КПРФ и ее узость обусловлены фундаментальными социально-экономическими факторами. С некоторой долей упрощения можно сказать, что покуда в России существует нынешняя модель социального расслоения, никуда не денется и КПРФ, но покуда на мировых рынках дороги нефть и газ, ее нынешняя ниша не расширится.
Ситуационные политические обстоятельства оказывают на коммунистов значительно меньшее воздействие, чем на «Единую Россию» или большинство других партий. Так, КПРФ почти ничего не выиграла и не проиграла от отмены выборности губернаторов. После декабря 2003 г. — даже в тех регионах, где у власти находились избранные при поддержке КПРФ губернаторы, — она в основном утратила способность использовать административное давление как средство улучшения электоральных результатов. В некоторых таких регионах (например, в Тульской области, где на момент выборов губернатором еще был Василий Стародубцев) она выступила очень неудачно.
Значительно более благоприятна для КПРФ ситуация, при которой губернатор использует список партии в качестве «запасного аэродрома» для части лояльных ему политиков. Это оберегает коммунистов от административного давления со стороны региональных властей и позволяет использовать контролируемые региональными властями СМИ в ходе кампании. Раньше такие ситуации возникали довольно часто, но на предстоящих выборах, как кажется, нечто подобное происходит только в Липецкой области. В сумме с исходно высоким уровнем поддержки избирателей (а на общероссийских выборах 2003 г. КПРФ получила там один из лучших результатов) это позволяет оценить оптимизм лидеров партии по поводу ее перспектив в Липецкой области как вполне оправданный.
Второй ситуационный фактор, кардинально влияющий на перспективы КПРФ на региональных выборах, — это ее способность позиционировать себя в качестве ведущей оппозиционной партии. Естественно, такая способность зависит от того, присутствуют ли на политической арене другие претенденты на эту роль. Начиная с общероссийских выборов 2003 г., наиболее серьезную систематическую угрозу для КПРФ в этом плане представляла Партия пенсионеров (РПП). По опыту многолетних наблюдений я бы сказал, что само присутствие РПП на электоральной арене, при условии ведения ею сколько-нибудь заметной кампании, отбирает у КПРФ 4–5 %. Это и понятно: РПП претендует на «жесткое ядро» коммунистического электората одним своим названием.
Однако КПРФ важно быть не только партией пожилых людей, но и партией, оппозиционной политике федеральных властей. Стало быть, наличие убедительных претендентов на эту роль тоже подрывает позиции коммунистов. А оптимальной для КПРФ является такая ситуация, при которой в выборах не участвуют ни «пенсионеры» (или какие-то иные расхитители их базовой поддержки), ни яркие оппозиционные партии второго эшелона. В октябре нынешнего года такая ситуация будет в Чувашии и в Еврейской автономии. И хотя весьма убедительная победа «Единой России» в этих регионах неизбежна, коммунисты тоже не останутся в обиде.
Я бы предположил, что по итогам октябрьских выборов КПРФ сохранит за собой роль второй общероссийской партии. Ей, скорее всего, удастся преодолеть пятнадцатипроцентный рубеж по меньшей мере в двух регионах: Чувашии и Липецкой области. В Приморье высокий уровень социально-экономической напряженности может вылиться в голосование за коммунистов. Впрочем, там есть и другие убедительные претенденты на голоса разочарованных избирателей. В Карелии, Астраханской области и в Еврейской автономии результаты будут приемлемыми для партии, но едва ли впечатляющими.
Наиболее проблемные для КПРФ регионы — Новгородская и, особенно, Свердловская область. В последней существует реальная угроза того, что коммунисты просто не наберут необходимые 7 %. Это был бы первый случай непрохождения коммунистов в региональную ассамблею с декабря 2003 г. Очень трудно оценить перспективы КПРФ в Тыве, где она никогда не пользовалась особым успехом, но при этом тотальное устранение с электоральной арены всех сколько-нибудь серьезных оппозиционных групп создает некоторый потенциал для голосования за коммунистов.
