Написать эту статью меня побудило вовсе не то, что тема отношения к евреям, погибшим шесть десятилетий назад, вызывает сейчас внимание политиков, историков, журналистов Запада и, в частности, Франции, но повсеместные проявления во Франции определённой формы антисемитизма по отношению к евреям живым.
Этот антисемитизм чрезвычайно нюансирован и свойственен той категории французской псевдоэлиты, которую я могу охарактеризовать как «фабрикантов-мнений-на-продажу». Именно представители этой части «интеллигенции», при одном лишь упоминании об «Освенциме» вытягиваются по стойке смирно и требуют подобного от всех окружающих (повинный в непослушании будет тотчас спроважен ими в «чистилище политической корректности»); но те же «интеллигенты» не скрывают своего антисемитизма всякий раз, когда речь заходит об Израиле, его внутренней политике, воинственных традициях, армии.
Первое извиняет в глазах парижской псевдоэлиты второе, и она с успехом прививает французам совместимость обоих компонентов поведения по отношению к «еврею», которое уже давно стало нормой. А французы давно подготовлены к тому, чтобы рефлекторно — на уровне псиной реакции, открытой знаменитым российским физиологом — воспринимать подобный тип «норм».
Ибо необходимо отметить, что антисемитизм парижской псевдоэлиты не является прямой манифестацией юдофобии; он — лишь вторичный симптом другой, куда более застарелой и опасной патологии. Болезнь эту я назову άυτόφοβος — страх перед собой, ненависть по отношению к самому себе.
Во Франции данная патология проявляется неприятием всех тех компонентов, которые некогда создали из этой страны то, чем она является сегодня. Среди этих компонентов можно назвать греко-латинскую культуру, католицизм, «армию» как воинскую доблесть, и — единственное, что ещё чудом сохранилось после уничтожения всего перечисленного выше — семью.
Вторым же проявлением άυτόφοβος является благоговение, падение ниц перед всем, что в той или иной степени, в ту или иную эпоху, становилось активным противником и Франции — наследницы Афин и Рима, её католицизма, её армии, и — сейчас это становится всё более актуальным — французской семьи.
Эти прежние противники возникают в сознании теперешней Франции, приходя со стороны, и эта «сторона», как правило — «юг», который предстаёт перед «интеллигенцией» уже не как бывший враг, но исключительно как «угнетённый», «ущемлённый в своих правах» прежней мощью «севера». Этот «юг» медленно но верно вытесняет северного властителя в его же душе (если мне будет позволено употребить подобный «патриархальный термин», неприемлимый в Пятой Республике).
Таким образом, тень замученного немецкими национальными социалистами «еврея» отождествляется в сознании парижской «интеллигенции» с — пусть бывшим! — но «угнетённым». А потому эта тень слабого «южанина» раздавленного северной «силой» вызывает у псевдоэлиты неизбежный рефлекс благоговения, как того и требует её патология — άυτόφοβος.
Израильский же солдат, напротив, порождает у парижской «интеллигенции» единственный рефлекс — он представляет собой «северную мощь» перед «южной слабостью», — слабостью куда более многочисленной, а потому подчас требующей от «северного» солдата проявления мужества, что также невыносимо «интеллигенции», ибо таким образом израильский солдат предстаёт перед парижским «интеллигентом» слепком того, чем некогда был сам француз и, следовательно, не может не вызвать в парижском «интеллигенте» άυτόφοβος — неприятие того воинственного состояния духа, в которое «интеллигент» более не в силах вернуться.
Симптомы той же патологии проявляются парижским «интеллигентом» и тогда, когда он видит многодетную еврейскую семью, возвращающуюся из дома собраний, или же cлышит слова раввина, осуждающего аборты и провозглашающего политику «войны животов» — демографической битвы с «югом». Ведь ненависть к своим наследникам является неотъемлимой частью άυτόφοβος — а потому, «нордический» воин-израильтянин, навязывающий миру своё потомство, невыносим страдалице — парижской псевдоэлите, и она обрушивается на этого ненавистного ей борца со «слабым югом» в очередном приступе политкорректной истерики, являющейся во Франции узаконенной формой антисемитизма.
