Союз спикера Миронова и бизнесмена Бабакова, провозгласивших себя новообращенными «актуальными левыми», моментально вызвал шквальную волну шуток в политическом болотце. И это закономерно: затруднительно было бы представить себе наблюдателя, способного отнестись к подобным «новым левым» восторженно и без тени иронии или критики. Заведомому разочарованию в отечественных Улофах Пальме и Бруно Крайских способствует целый ряд печальных обстоятельств.
Сергей Миронов все эти годы, проведенные им во главе странного, мало похожего на верхнюю палату парламента учреждения, напоминал то ли невинно убиенного Сергея Мироновича Кирова (пылкой любовью к своему другу и, по совместительству, президенту), то ли декоративных «парламентеров» 1930-х Михаила Калинина и Авеля Енукидзе (Миронов, как и они, отмечен сравнительным с прочими путинскими чиновниками либерализмом) — но уж никак не «защитника трудящихся». В любом случае, в начальнике этом, несомненно, есть что-то от сталинских времен — правда, это скорее комическое наследство, нежели страшное. Возглавляемая им Партия Жизни также есть вполне сталинский феномен — в середине 1930-х, накануне превращения СССР из «пролетарского государства» в «народно-трудовую демократию», как раз и ходили слухи о создании «второй партии власти», которая должна будет показать гуманную, интеллигентскую сторону реального социализма. Однако державный декор — одно, а действительное партстроительство, тем более «левое», — нечто совсем иное, особенно если недовольные соцсоревнованием товарищи, примыкающие к партии власти №1, не захотят приписывать «конкуренту» совсем уж неправдоподобные проценты на выборах.
Бабаков, в свою очередь, есть также феномен комический — однако отдающий уже не 1930-ми, но самым разгаром 1990-х. Гражданин Израиля, возглавляющий национал-патриотическую партию «Родина», бизнесмен, идущий в политику под лозунгом социальной справедливости без отрыва от «эксплуатации трудящихся», — подобное красочное сочетание, объяснимое только формулой «я купил, а что купил — неважно», уместно было бы представить себе на выборах 1995 года, например. Под мудрым руководством гражданина Бабакова «Родина» до того бурлившая пафосом ультра-националистического толка, превратилась в малотиражный думский отстойник без всяких шансов на самостоятельное прохождение следующих выборов. Впрочем, Бабакову это и не было нужно — избранный «ликвидатором», он искал, кому бы предложить доставшийся ему товарец, и все-таки нашел, умелец.
И вот теперь все негативные, а то и вовсе смехотворные детали бытования «Родины» и Партии Жизни сложились воедино. Специфическое начальство, предельно удаленное от социал-демократических образов, взаимно низкий рейтинг, самые смутные перспективы нахождения левого идеала в византийских трясинах СовФеда на Большой Дмитровке, репутация «кремлевских марионеток», неизбежные воспоминания об Иване Рыбкине, еще более скорбные перечни несостоявшихся левопатриотических структур (Селезнев, Семигин, etc.), рискнувших одолеть крепеньких старичков из КПРФ… в общем, будущего у бабако-мироновского социализма как будто бы нет, по единогласному мнению «аналитиков».
Однако рискну предположить, что не так уж все скверно у любимого путинского геолога и скромного израильского радетеля за могучую Русь. Ожидаемый «экспертами» призрак Ивана Петровича Рыбкина-1995 может и не материализоваться
Во-первых, марионетки марионеткам рознь. Вчитаемся в тревожные строки одного из самых одиозных рупоров нынешнего «ЦК КПСС», Виталия Иванова, посвященные поглотившей «Родину» Партии Жизни. «Это одновременно совершенно пропутинская партия, ведь в преданности Миронова президенту трудно усомниться, и совершенно «антикремлевская». И — «зачем Путин вообще позволяет РПЖ жить?.. деятельность этой партии наносит вред действующему режиму». Смешно и приятно читать показания столь откровенные.
Действительно, Партия Жизни, при всей любви Миронова к своему старому другу П. — мероприятие «антикремлевское». Но только в каком смысле? Да только в том, что она независима от осточертевшего балаганчика п/у Владислава Суркова и Ко, важнейшие указания клерков которого подчистую заменили в последние годы в России всю сколько-нибудь лояльную политику. Известна ведь формула «Царь любит, да псарь не любит» — так вот начинанию Миронова она не грозит, псарь в данном случае бесцеременно отставлен в сторону, и уже одно это вселяет некоторую надежду в происходящее.
Политический менеджмент того, что принято называть «администрацией» (а «мелкой» политикой занимаются далеко не все в АП, иные заняты скорее большим бизнесом), все это время был отмечен печатью неизбывной жуликоватости, мелкой подлости и безнадежной бессмысленности — так что любой партийный проект «без Суркова и его прислуги» — это уже настоящее достижение. По крайней мере, Миронов имеет возможность не пропагандировать сомнительные фразеологические новации вроде «суверенной демократии» и «повестки дня путинского большинства». Он даже ругал «Наших» и прочих «ихних» — спикер ведь у нас старомодный гуманист, чуждый духу победительных маршей.
Кроме того, электорат, которому может быть адресована новая структура, действительно существует, — в отличие от мнимых, фантомных сторонников какого-нибудь «СПС» или шагреневой кожи сокращающихся поклонников зюгановского «коммунизма». Потенциальных социал-демократов, то есть людей, одновременно ценящих свободу и социальную справедливость, не терпящих разом крайности рыночного фундаментализма и профессионального «русизма», у нас немало. В конце 1980-х и начале 1990-х они ненадолго поддержали Ельцина, но очень скоро возненавидели его (в основном, за Гайдара) и отправились голосовать кто за Явлинского, кто за Лужкова-Примакова, кто за Глазьева. Другое дело, что эта, как правильно, образованная публика («интеллигенция» в широком смысле слова), к власти не слишком любезная, ибо знает ей цену — и для того, чтобы убедить ее голосовать за лояльную партию, нужно немало постараться. Грубые приемы «Единой России» здесь бессмысленны, они только все загубят.
Аргументы «за Кремль», впрочем, существуют — тут и хрестоматийное «если не Путин, то фашизм», и призывы к размежеванию государства и бизнеса, и трезвое понимание того, что вне власти, вне «мандата» в России никогда ничего не выходит. Кстати о мандатах: примкнут к этой коалиции, как уже отмечалось многими, и обиженные «Единой Россией» бюрократы, которые сообщает ей дополнительную и полезную в наших условиях «тяжесть» (во всех смыслах этого слова).
Наконец, есть и еще один аргумент в пользу неказистой с виду мироновщины. От подвигов и свершений «Единой России» и ее кукловодов очень многих тошнит. Тошнит в самом невыносимом, хармсовском смысле — до того, что «театр» уже вот-вот «закроется» от бездарности, вырождения и всеобщего отвращения. Если Миронов и Ко, воспользовавшись своей архивыгодной позицией в Кремле (личное подчинение Путину, и только) и в народе (возможность вовсю критиковать «Единую Россию» и выступать за все действительно хорошее, а не за «суверенитет», «реформы» и казенный «патриотизм»), извлекут хоть что-то из своего положения, хоть на 3-5% оправдают затраты и придумают нечто хоть чуточку привлекательное — «люди к ним потянутся». В том же жанре «свежего ветерка», в котором в 2003 году выступили национал-социалисты, в 2007 году могут проявить себя и гипотетические «социал-демократы».
Но для этого им нужно многое сделать.
— Самой настоящей поганой метлой выгнать из остатков «Родины» нацистов, расистов, борцов с иудаизмом и тому подобных пресмыкающихся. Особенно ужасен г-н Савельев, персонаж буквально из 1933 года, — Миронову следовало бы публично «высечь» и изгнать его в духе бронебойного советского гуманизма самых суровых времен.
— Привлечь в будущую коалицию возможных конкурентов — прежде всего, Глазьева. Возможно, «пенсионеров». Желательно, конечно, было бы «утопить» в новом союзе и «Яблоко», включив в тройку Явлинского, неизбежно тянущего на себя 3–4% «антирыночных» избирателей — однако это уже слишком сложно, хотя стоило бы попытаться.
— Ни в коем случае не заниматься травлей КПРФ, с заскорузло-консервативным электоратом которой у потенциальных социал-демократов нет ничего общего, — сосредоточившись, насколько это возможно в рамках Византии, на критике «Единой России», всевозможных правительственных «реформаторов» вроде Зурабова и Фурсенко и надругательстве над беспомощными идеологическими потугами Суркова.
— Возглавить «интернациональную линию» в России, привлекая всех несогласных с курсом на хуту-тутсизацию понятия «русский» и пропаганду превращения РФ в подобное Латвии, а то и старому ЮАР «национальное государство».
— Замкнуть на себя, в условиях ничтожества лояльных «либералов», еще большего ничтожества «партии власти» и крайней пестроты и удаленности от выборного процесса настоящей оппозиции, весь просвещенно-европейский электорат. Всех тех, кто ценностно находится в Европе, а не в азиатской слободе с ее «порядок надо понимать», «нерусские обижают русских» и «будь мужиком, иди в армию драить сортир зубочисткой».
То, что выйдет в результате подобной стратегии, вполне может претендовать на 10-15% голосов, а заодно и на сугубо положительный «пиар-эффект» на Западе — все это, по меркам печальной нашей жизни, уже совсем не так плохо.
Другое дело, что еще с тех самых, помянутых в начале статьи 1930-х, все политические проблемы в России решает аппарат. Аппарат же почти всегда, за вычетом особо драматических моментов истории, настроен одинаково — освоение бюджета, интриги, вялое бюрократическое бормотание и плохо скрываемый страх, что «положение» может исчезнуть. А потому гарантированно засевшие в окружении Миронова аппаратчики, а равно и те их грядущие друзья, что засядут там же в формате «большой коалиции», скорее всего, провалят и похоронят любые инициативы — хоть «актуально левые», хоть «неактуально правые», хоть какие. Что им социал-демократия и «защита трудящихся», что им «вновь рожденные» для красной гвоздики на пиджаке Миронов-Бабаков…
И не такое топили, трудяги.
