Выборы 13 сентября в региональные и муниципальные органы власти вызвали огромный интерес в силу самых разных причин. Одна из них состоит в том, что они открывают т.н. «парад» выборов судьбоносных: парламентских – в 2016 году и президентских – в 2018. Вторая, связана с возрастающим в обществе неудовлетворённостью качеством российского парламентаризма, скопированного по западным лекалам. На которые наcлоились доморощенные извращения, вроде того, что «депутат не слуга народа, а сам себе хозяин». Он, зачастую, представляет в законодательном собрании себя и свои взгляды на жизнь, далёкие от того, что от него ожидают избиратели. Третья и вовсе объясняется опасениями, как бы на нашу землю не пришла чума под названием «цветная революция», которая имеет свойство проявляться в ходе выборов, на волне неудовлетворённости их результатами.
Ну, обо всём поподробнее в каждой из трёх частей предлагаемого читателю материала.
Часть I. Представлять избирателей, а не себя!
Одна из повсеместных проблем наших властей состоит в том, что они крайне мало и неохотно занимаются выполнением представительских функций. У нас даже в регионах преобладают законодательные собрания. Если серьёзно покопаться в базе данных, то с таким названием можно найти собрания депутатов и на муниципальном уровне. Хотя, всем очевидно, что их ценность и эффективность здесь исключительно в качестве представительных органов власти. Ни каких законов здесь не принимается. Но наши депутаты, начиная с Государственной Думы и заканчивая самым захудалым муниципальным собранием, с настойчивостью достойной лучшего применения цепляются за законодательные функции, игнорируя представительские. Хотя для людей, даже глубоко не посвящённых во внутри депутатскую кухню, очевидно, что объём законодательных и представительских функций в стране должен быть выстроен по принципу пирамиды: в основании, где сосредоточены наши избиратели и по совместительству граждане, муниципальные собрания депутатов в преобладающей мере должны выполнять представительские функции. На региональном уровне, как говорится баш – на баш, т.е 50 на 50. А в высшем представительном и законодательном органе страны, каковым является Федеральное собрание, соотношение функций законодательных и представительских должно составлять 3 к 1.
Такой подход позволит строить наше законодательство не на безоглядном заимствовании зарубежных практик, чем исключительно и занималось Федеральное собрание все 90-ые годы, а исходя из собственных реальностей, национальных традиций, настроений людей. Все они на муниципальном уровне должны изучаться, обобщаться, классифицироваться по вертикальному уровню подчинённости и отраслевой подотчётности. Далее, они должны попадать на исследование, экспертную оценку и в практическую проработку органов управления субъектов Федерации. По результатам этой проработки предложения по всем вопросам местного и регионального уровня направляются на рассмотрение и принятие в региональный законодательный ( представительный) орган власти, а вопросы Федеральной компетенции - в Федеральное Собрание Российской Федерации. Так работают многие парламентарии в мире, где дорожат мнением своих граждан и руководствуются им при подготовке, принятии и осуществлении управленческих решений. Там же, где интересы большинства находятся в забвении, как правило, преобладает принцип, при котором директивно - законодательная функция довлеет над представительской.
Честно признаемся, причин у этого явления в нашей стране много. Сказывается и не большой исторический опыт парламентаризма, и не высокий уровень политической культуры и устоявшаяся в стране со времён Петра 1, т.н. «меньшевистская» традиция, согласно которой меньшинство различными методами и в различных формах присваивает себе право управления большинством.
Они разные и в разные времена по разному применяются, но неизменны в одном – отражают интересы меньшинства. Вроде бы, очевидна абсурдность привлечения к выработке решения всех. Кроме балагана из этого ничего не получится. Задача разработки идей и концепций посильна небольшой группе людей. Вопрос, однако, состоит в том, чтобы всякая небольшая группа исследователей или разработчиков организовывала работу так, чтобы выявлять и, что не менее важно, учитывать мнение большинства при разработке и принятии решений по вопросам, без разницы государственного, регионального или местного они значения.
Давайте взглянем на эту проблему с позиций сегодняшнего дня. 13 сентября состоялись выборы 21 высшего должностного лица в субъектах Российской Федерации, депутатов законодательных собраний в 11 регионах, более – 10 муниципальных собраний региональных центров и огромного количества муниципальных выборов. Насколько представительны эти выборы? Нет, я не ставлю под сомнение легитимность и законность избрания руководителей регионов и депутатов всех уровней. Всё в соответствии с Законом и сколько бы не «визжали» наши оппоненты за рубежом, в соответствии с международными традициями. Речь о другом: о целесообразности. Почему в стране узаконена норма, при которой меньшинство может избирать власть? Да эта норма пришла к нам с Запада, из самого сердца развитой демократии. Ну, что нам на них равняться. В США вообще прямое голосование не за Президента, а за выборщиков (538), предложенных кандидатами в Президенты. В Англии палата лордов не избирается, а формируется из числа тех, кому это высочайшее звание даровано Английской королевой. Не надо нам на них равняться. Они наше самодержавие уничтожали, а королевская монархия в Англии живёт и процветает по сей день. Они приветствовали и желали распада Советского Союза, а любой сепаратизм в США жёстко пресекают на корню. Нам надо разобраться в себе. Коль мы видим низкий уровень представительности власти и вытекающие из этого проблемы современного «меньшевизма», надо установить, где его истоки и как устранить данный перекос?
Так, из выборов высших должностных лиц субъектов Федерации, которые 13 сентября 2015 года прошли в 21 регионе, представительными можно признать только выборы Президента Татарстана и губернатора Кемеровской области, за которых проголосовало, соответственно, 79 и 89 процентов всех избирателей.
Как можно признать представительными выборы Президента Республики Мари Эл, если при явке в 47.09 процента избирателей за него проголосовало 50. 78%, из числа принявших участие в голосовании? Пусть эти 50% никого не вводят в заблуждение. Эти 50% от общего числа избирателей, на самом деле, составляют 23.9 процента от всех , наделённых правом избирать в данном регионе. Губернатор Маркелов не получил поддержки 76.1% избирателей. Безусловно, такой низкий уровень доверия к победителю не позволит ему быть консолидирующей фигурой. Примерно такая же картина по избранным руководителям Еврейской автономной области (24.03), Камчатского края (24.4), Сахалинской области (25.4). В Государственной Думе разгорелся скандал вокруг избрания губернатором Амурской области А. Козлова. Может быть, он очень хороший человек и, не смотря на молодость, очень способный руководитель. Но фракции ЛДПР и КПРФ поставили под сомнения правомерность признания его победителем на выборах, по причине того, что он набрал 50.64% голосов, при явке в 33.57%. Фактически за него проголосовало 17% избирателей или только каждый шестой. А, что такое 0,64% голосов, которые и послужили основанием присудить ему победу на выборах? От общего числа в 644982 избирателя Амурской области- это всего лишь 4128 избирателей, а при явке фактической – 700 избирателей, большинство из которых проголосовали в последний час. Основание для сомнений и недоверия есть. Примерно такими же цифрами характеризуется и избрание губернаторов Калининградской и Костромской областей. В этой избирательной кампании не выявлен победитель в первом туре только на выборах в Иркутской области. Победил во втором туре коммунист Сергей Левченко, с чем его и поздравляем. Но, этому умному политику должно быть понятно, что при явке в 29%,как в первом туре, и при явке в 31% во втором, - это «пиррова» победа.
Ещё ниже уровень избирательской поддержки на выборах в законодательные органы столиц регионов и в муниципальные собрания. В целом, голосование по партийным спискам, не отличается активностью избирателей. Мои оппоненты скажут, что голосование не является конституционной обязанностью граждан России, это их право голосовать или не голосовать. И это правда.
Но, убеждён, что норму об обязательности участия в выборах надо вводить в Конституцию, ибо тенденция такова, что скоро 10% активных или, как сегодня принято говорить, креативных граждан будут формировать власть в России.
На снижение представительности влияет не только не высокая активность избирателей (хотя, подчёркиваю, по этому показателю в хорошем смысле мы впереди Европы всей и Америки тоже!), но и существующие механизмы распределения депутатских мандатов. Как сообщалось ранее, в выборах по партийным спискам в региональные законодательные собрания 11 субъектов Федерации Республика Коми, Белгородская, Воронежская, Калужская, Костромская, Курганская, Магаданская, Новосибирская, Рязанская, Челябинская области, Ямало – Ненецкий автономный округ),которые прошли 13 сентября, приняли участие 19 партий. При этом во всех регионах были представлены только парламентские партии А «Яблоко – в 6 территориях из 11, Патриоты России – в 9, «Родина» - в 4х, Гражданская платформа, Правое дело, Парнас, Города России и остальные – в 1. Повсеместно доминировали парламентские партии: Единая Россия, КПРФ, ЛДПР, Справедливая Россия. Совокупно на этих выборах 3 миллиона голосов набрала «Единая Россия, КПРФ – 650 тысяч, Справедливая Россия – 500 тысяч, ЛДПР – 460 тысяч, 64 тысячи набрало «Яблоко»,52 тыс. – «Патриоты России», 32 тыс. – «Родина», 90 тыс. - остальные 12 непарламентских партий. Всего 4938000 голосов. Но приняло участие в голосовании 5 миллионов 200 тысяч избирателей. Всего в этих законодательных собраниях борьба шла за 460 мандатов. 373 из них получила «Единая Россия», 39- КПРФ,23- «Справедливая Россия», 19- ЛДПР По одному депутатскому мандату получило «Яблоко» в Костромской и Новосибирской областях, независимые кандидаты получили 2 места в Челябинской областной Думе и 1 место в законодательном органе Белгородской области.
Грубые арифметические подсчёты указывают на то, что около 300 тысяч голосов избирателей оказались не «отоваренных» депутатскими мандатами. Речь идёт примерно о 12-13 депутатских мандатах. Конечно, у каждой территории своя «цена» депутатского мандата. Скажем в той же Костромской области, голосовала примерно 195 тысяч избирателей. Борьба шла за 35 мандатов. Значит один мандат оценивается в 5600 голосов избирателей. В Калужской области голосовало 290 тысяч, за 40 депутатских мандатов. Тогда, 1 мандат оценивается в 7283 голосов. В Новосибирской области цена мандата почти в 2 раза больше чем в Калужской, а в Челябинской области она уже больше почти в 3 раза. Усреднённая величина покрытия мандата голосами избирателей составляет: 4938000 разделить на 460 мандатов в 11 парламентах = около 11 тысяч голосов.
Естественно возникает вопрос, почему ЕР имея голосов больше чем у КПРФ в 4.6 раза, получила депутатских мандатов больше в 9 раз, соответственно у Справедливой России – в 6 и 16 раз, ЛДПР – в 7 и 20 раз.
В принципе, всё понятно. И функционеры из ЕР нам докажут, как дважды два, что они имели подавляющее преимущество в территориях с большим числом избирателей и мандатов, что по одномандатным округам у их кандидатов было подавляющее преимущество. Однако есть и ещё один немаловажный фактор, это преференции победителю. Что это за преференции? Это не распределившиеся мандаты по тем голосам, которые были набраны партиями не преодолевшими 5% барьер. Как вы помните, мы насчитали около 230 тысяч таких голосов. Большинство из них отошли победителю. Трудно согласиться с правомерностью такого подхода, даже если он освящён законодательной нормой. Прежде всего, есть этическая сторона: ну никак нельзя голоса оппозиции отдавать правящей партии, они ведь поданы против неё, равно как и голоса «против всех».
Если бы мы всерьёз были озабочены необходимостью усиления представительства можно бы было найти решение, как и на каких условиях сохранить эти мандаты за оппозицией. Например, партии, не прошедшие 5% барьер, складывают свои голоса и получают соответствующий мандат, которым попеременно будет пользоваться представитель одной из этих партий на заседаниях с правом голоса. Такое решение стимулировало бы и объединительный процесс. Пусть даже на непродолжительный период.
Есть другой вариант, когда партиям, скажем, преодолевшим 2% барьер, предоставляется мандат, заднескомеечника, с совещательным голосом. Такому депутату слово может быть представлено по требованию трети парламента.
Смысл всех этих предложений сводится к тому, чтобы повысить представительность всех слоёв населения в муниципальных, региональных и федеральных собраниях. Нельзя считать нормальным, когда от 3 до 5 миллионов граждан, исповедующих радикально – либеральные взгляды не имеют в них своих представителей. Отсутствие такой возможности они компенсируют митингами и протестами в различных формах. У части из них в не санкционированной борьбе от словосочетания «радикальный либерал», остаётся только радикальный. Нет, я не в защиту либералов. На их заявления о том, что им мешают избираться, что у них «воруют» голоса, у меня есть только один вопрос: «Как можно украсть то, чего физически нет?». Ответа на этот вопрос нет и, думаю, не будет. Беда либералов состоит не только в том, что они не имеют доверия у населения, но и в том, что они не хотят объединять свои усилия и не желают бороться по установленным правилам. Большинство из них пребывает в убеждении, что они должны быть представлены в законодательных собраниях только потому, что они либералы. Им даже нравится быть не избираемыми. Это раскрывает широкие возможности для спекуляций о притеснениях, для обращений в европейские, американские и международные инстанции о нарушениях демократических свобод и прав человека.
Оппозиционные депутаты важны в качестве раздражителей в сложившихся депутатских «междусобойчиках». Они нужны ещё и для того, чтобы разбудить сохраняющееся кое – где в парламентах «сонное царство». Наши законодательные собрания всё более становятся профессиональными. Не только в смысле того, что за депутатство платят. И не плохо платят! Но и в том смысле, что отдельные депутаты десятилетиями представительствуют в парламентах. Удельный вес таких депутатов в Государственной Думе составляет около 40%, а в региональных собраниях более 60%. Опытные парламентарии это несомненное преимущество. Важно, чтобы при определённых обстоятельствах оно не привело к застою мыслей, идей и действий. Мы в своей истории через это уже проходили.
