20 сентября 2012 года в столице Татарстана состоялось заседание Казанского экспертного клуба Российского института стратегических исследований (РИСИ) на тему «Иранское влияние в Урало-Поволжье в постсоветский период». Мероприятие было организовано Приволжским центром региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ и прошло в формате круглого стола.
Открывая его работу, руководитель Приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ Раис Сулейманов отметил, что Поволжье является территорией, на которое свое влияние хотят распространить различные страны, поэтому необходимо проанализировать степень заинтересованности тех или иных государств в реализации собственных интересов в этом центральном регионе России. Напомним, что ранее Казанский экспертный клуб РИСИ уже проводил заседания, посвященные влиянию Турции (30 сентября 2011 года) и Саудовской Аравии (13 декабря 2011 года) в Поволжье.
Председатель Совета улемов Российской ассоциации исламского согласия (РАИС), директор Центра изучения Благородного Корана и Пречистой Сунны Фарид Салман выступил с докладом на тему «Иранское влияние на мусульман России». Татарский богослов начал с экскурса в историю, напомнив, что на территории Татарстана обнаружены эпитафии (надмогильные плиты), которые принадлежат шиитам, что говорит о проникновении еще во времена Волжской Булгарии и Золотой Орды персидских купцов. Известный татарский теолог Шигабутдин Марджани (1818-1889) также активно контактировал с торговцами из Ирана, что даже давало повод недоброжелателям этого ученого упрекать его в шиитских взглядах.
Хотя сами иранцы любят заявлять, что исламская революция 1979 года повлияла на развал СССР, ее реальное влияние на развал страны можно считать преувеличением.
В постсоветский период до 1994 года иранского присутствия или попыток его закрепления в Поволжье не было. Лишь со второй половины 1990-х годов Тегеран начал активизировать свою внешнюю политику в отношении мусульман России. Видный иранский религиозный деятель аятолла Мухаммад Али Тасхири активно выступает за сближение мазхабов. Более того, он нередко выступает с весьма комплиментарными заявлениями в адрес христианства и конкретно – православия.
Поначалу свои интересы Иран стал лоббировать через Совет муфтиев России, однако, как считает Фарид Салман, со стороны его председателя Равиля Гайнетдина особых подвижек в этом отношении не было. За то активно к лоббированию иранских интересов подключился другой сопредседатель Совета муфтиев России Нафигулла Аширов, который подключил к этому ныне закрытое свое подмосковное медресе «Расуль Акрам». В информационном пространстве лоббистами Ирана выступают генеральный директор российского информационного агентства "Иран.ру" Раджаб Сафаров, президент российского общества "Ахлю Бейт" Муса Курбанов и председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль.
Когда стоял вопрос об открытии второго консульства в России, то российский МИД предложил Тегерану выбрать тот город, в котором они захотят основать третье свое дипломатическое представительство после посольства в Москве и консульства в Астрахани (работает с 2001 года). Вместо Санкт-Петербурга и Екатеринбурга, где больше всего проживает таджиков и азербайджанцев, иранцы выбрали почему-то именно Казань, где и было в 2007 году открыто Генеральное консульство Ирана. Свое влияние на мусульман России иранцы в основном распространяют через культурные и научно-образовательные проекты. С 2007 года в России функционирует иранский Фонд исследований исламской культуры в Санкт-Петербурге и издающий на русском языке многотомный тафсир (сборник толкований) «Свет Священного Корана», а также труды иранских авторов, в частности, Муртазу Мутаххари (1919-1979) и философский ежегодник «Ишрак» («Озарение»), выпускаемых издательством «Исток». Выпускаются также работы шиитских авторов на национальных языках в Дагестане и Татарстане.
«Российские мусульмане могут неоднократно общаться с иранцами как с дипломатами, так и с богословами, однако мы будем понимать, что перед нами – шииты, а мы – сунниты», - считает Фарид Салман, полагая, что шиитизация российских мусульман маловероятна. За то у шиитов можно взять на вооружение их труды, направленные против ваххабизма и перевезти их на русский язык, тем более, такие попытки уже предпринимались. В 2004 году казанское издательство «Иман» выпустило на русском языке книгу иранского автора Ат-Табси Наджутдина «Ваххабизм: притязания и опровержения», в 2010 году книгу Джафара ас-Субхани «Кривое зеркало ваххабизма».
Фарид Салман вспоминал, что в 1998 году при открытии Российского исламского университета в Казани иранцам была тогдашним муфтием и ректором Гусманом Исхаковым продана образовательная программа этого вуза за смешную сумму – 300 долларов. Однако последний вскоре стал получать деньги от арабских стран, плативших больше, и иранское влияние в мусульманские образовательные учреждения Татарстана не проникло. Впрочем, проникло саудовское, что совершенно не радует.
Сам мусульманский богослов призвал различать разные формы шиизма. Так, иранский и арабский (иракско-ливанский) варианты шиизма отличаются фундаментализмом, в то время как азербайджанский шиизм, пропагандируемый главой Управления мусульман Кавказа Аллахшукюром Паша-заде, является более умеренным, выступает за сближение с суннизмом и уважительное отношение к другим конфессиям.
В России шиитский фактор в основном представлен в деятельности азербайджанских общин. Однако в их среду проникает ваххабизм, что можно наблюдать в районе Нового Уренгоя (Ямало-Ненецкий автономный округ). И если шииты будут грамотно работать в среде азербайджанцев, то влияние ваххабизма там снизится.
Научный сотрудник Приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ Василий Иванов остановился на деятельности иранских спецслужб в Татарстане. Эксперт напомнил, что еще в 1998 году на собрании профкома Казанского медицинского университета ректорат публично озвучивал такие факты, что в среде ливанских студентов, учившихся в этом вузе, были члены «Хезболлы». По словам Василия Иванова, иранцы работают в Казани с диаспорами, причем одной из таких является афганская община. Афганцы в Татарстане представлены двумя этническими группами – пуштунами и хазарейцами (потомки монголов, переселившихся на территорию Афганистана во время похода Чингисхана, и принявшие шиитскую форму ислама). Афганская диаспора в Казани стала формироваться с конца 1980-х годов (это те афганцы, что воевали на стороне советских войск, и вынуждены были после 1989 года покинуть свою родину). С хазарейцами, которые заняты в розничной торговле на городских рынках Казани, иранцы и работают, вступая с ними в контакт под видом журналистов, расспрашивая у них нужную информацию и нередко вербуя их.
Преподаватель Самарского государственного университета Евгения Гусева рассказала о деятельности шиитской общины в Самарской области. По словам религиоведа, в Чапаевске (пригород Самары) азербайджанцы построили свою мечеть, имеющую автономный от Духовного управления мусульман Самарской области статус. Большинство азербайджанцев-шиитов имеют русских жен. Сами шииты, по словам Евгении Гусевой, выступают против ваххабизма. В их среде работают и те, кто учился в религиозных вузах Ирана. Нередко саму мечеть посещают гости из Ирана.
Руководитель Приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ Раис Сулейманов выступил с докладом «Религиозно-политическое присутствие Ирана в Татарстане». Эксперт отметил, что исламская революция в Иране в 1979 году имела лишь косвенное влияние на мусульман Поволжья. Например, ныне покойный богослов Валиулла Якупов объяснял именно этим тот факт, что в 1980 году муфтий Духовного управления мусульман Европейской части СССР и Сибири Габдулбари Исаев был отправлен на покой (хотя умер он в 1986 году), а на его место избирается молодой и энергичный 32-летний Талгат Таджуддин. Определённая небольшая группа татар обучалась в 1979 году в Бухарском медресе, один из которых Камиль Бикчентаев, ныне работающий имамом Казанской мечети «Султан» вспоминал, что среди шакирдов было обсуждение исламской революции в Иране, давалась ей положительная характеристика. В начале 1990-х годов в условиях дефицита мусульманской религиозной литературы иранское посольство присыла много переведенных на русский язык исламских книг в Татарстан. В 1994 году в Баку была издана на русском языке книга Мусави Лари «Западная цивилизация глазами мусульманина», которая распространялась и в Татарстане (в 2003 году ее перевели на татарский язык). Впоследствии несколько работ иранских богословов выходило в казанском издательстве «Иман»: в 1992 году вышел на русском языке Али Мухаммада Накави «Ислам и национализм», а также «Завещание» аятоллы Хомейни на татарском языке. Впрочем, это издательство выпускало и критические в адрес шиизма работы, например, в 2003 году на русском языке вышло сочинение татарского богослова Джаруллы Мусы Бигиева (1875-1949) «Критика шиитских воззрений». Правда, через три года в 2006 году была издана книга шиитского автора Абдулхусейна Мавсуви «Ответы на вопросы Джаруллы (Бигиева)».
Раис Сулейманов рассказал, что иранцы очень хотели построить шиитскую мечеть в Казани, однако против этого были, в первую очередь, настроены светские власти региона, вполне резонно считавшие, что это будет способствовать усилению религиозного влияния в Татарстане. Шииты в республике представлены азербайджанцами (98%) и небольшой группой таджиков из Узбекистана и Таджикистана, а также упоминавшимися выше харезмийцами из Афганистана. Духовным лидером азербайджанской диаспоры является 64-летний Иса Аскаров (Аскарзаде), уроженец г.Масаллы на юго-востоке Азербайджана и его сын Фариз Аскаров, больше десяти лет учившийся в Куме (Иран), который написал по приезду в Казань в 2007 году две книги «Акыда ва Амал» («Вероубеждение и действие», 2007) и «Секты раскола» (2011) на азербайджанском языке (последняя переведена на русский), направленные против ваххабизма. Шииты собираются на свои религиозные мероприятия в казанских мечетях «Нурулла» и «Закабанная», нередко арендуют под это конференц-залы гостиниц. Среди татар шиизм мало распространен, за исключением жен азербайджанцев. Сами азербайджанские шииты не стремятся к прозелитизму. В Чистополе (город в
Экономические отношения Ирана с Татарстаном пока не могут похвастаться большим торговым оборотом. Несмотря на поездки и первого президента Татарстана Минтимера Шаймиева (в ноябре 1996 года) и нынешнего главы республики Рустама Минниханова (в декабре 2011 года) в Иран и визит президента Ирана Сейеда Мохаммада Хатами (в марте 2001 года) в Казань, экономические отношения оставляют желать лучшего. Ежегодный внешнеторговый оборот Татарстана и Ирана не превышает 30 млн. долларов (для сравнения: с Турцией этот показатель составляет 1,3 млрд. долларов). Неудивительно, что в Турцию главы Татарстана ездили гораздо чаще, чем в Иран. Именно этим и объясняется публичная активность в Казани иранских консулов Реза Багбана Кондори (занимал пост с 2007 по 2011 годы) и Расула Шаяна (с 2011 года и по настоящее время), цель которых компенсировать работу диппредставительства, которое не может похвастаться прорывом в экономических отношениях. Иранские дипломаты охотно принимают участие практически в любых культурных и научно-образовательных мероприятиях: от выставок картин до оглашения приветствий на научных форумах и фестивалей кино. К примеру, турецких консулов бывает крайне сложно пригласить на какую-нибудь научную конференцию, поскольку те больше концентрируют внимание на экономических проектах.
Иранцы активно стараются внести в общественно-политический дискурс Татарстана антиизраильские настроения, пропагандируя идеи исламской революции. «Однако это им не удается, потому что антисемитизм, за исключением некоторых совершенно неадекватных персонажей, в массе своей среди татар не распространен, поэтому иранские дипломаты больше отдают предпочтения гуманитарным проектам: в области культуры, науки и образования», - заявил Раис Сулейманов, рассказав как факт попытку прежнего консула Кондори сагитировать журналистов татарских изданий на публикацию статей, посвященных палестинской тематике с апологетикой ХАМАСа, на что татарские журналисты согласились было это делать, но с условием проплаты подобных материалов, чем, мягко говоря, обескуражили иранских дипломатов, наивно полагавших, что татарские журналисты проявят общемусульманскую солидарность, которая подразумевает бескорыстность. Эпохальной можно назвать проведение в феврале 2010 года в Казанском университете научной конференции «Исламская революция в Иране: цивилизационный феномен и его перспективы», на которой раздавались сборник избранных речей нынешнего иранского президента Махмуда Ахмадинежада, изданный на русском языке специально к этому мероприятию. При этом эксперт отметил, что иранистика как перспективное направление в востоковедении в Казани развивается не столь стремительно, как того хотелось бы: наряду с открытым в 2008 году Центром иранистики в Институте истории Академии наук Татарстана (директор – Алсу Арсланова), существующим с 2005 годом Поволжским межрегиональным центром иранистики в Казанском университете (руководитель – Рамиль Юзмухаметов) и Центром персидского языка в Российском исламском университете (преподаватели Мехди Вахеди и Сирус Борзу) специалистов по современному Ирану в Казани крайне мало: казанские иранисты преимущественно занимаются изучением рукописей на персидском языке, хранящимися в библиотеках Татарстана. Определенные надежды подавал Исмагил Гибадуллин, защитивший диссертацию по одному из идеологов исламской революции 1979 года Муртазе Мутаххари, однако он переехал работать в Москву, где является редактором и переводчиком в представительстве иранского университета «Аль-Мустафа» в России (им подготовлены на русском языке книги Алирезы Арафи «Фикх образования» и «История образования в Исламе» Хасана Хосейнзаде Шанечи).
Одним из лоббистов Ирана в регионе можно считать президента Академии наук Татарстана Ахмет Мазгаров, имеющий по нефтехимической отрасли связи с Ираном, а также иранцы работают с женскими мусульманскими организациями Казани – Союзом мусульманок Татарстана (лидер – Наиля Зиганшина) и организацией «Муслима» (лидер – Альмира Адиятуллина), которым были организованы за счет иранской стороны поездки в Тегеран, после чего ими были в Татарстане проведены ответные вечера с участием жен иранских дипломатов.
Диктовать свою позицию иранцы могут и дипломатическими способами. Так, например, в 2008 году в Нижнекамске ваххабитами были выпущены видео-диски с лекциями террориста Саида Бурятского, в которых тот сравнил аятоллу Хомейни и вообще шиитов с педофилами (на видео были изображены религиозные иранцы, целующие подростков в губы). Тогда иранские дипломаты направили ноту протеста, и видео-диски были изъяты из продажи. Другой случай имел место быть в 2010 году, когда в Казанском университете планировалось провести конференцию «Восприятие Холокоста в мусульманском мире». По задумке организаторов, она должна была продемонстрировать, что не все мусульмане согласны с позицией президента Ирана Махмуда Ахмадинежада, отрицающего факт геноцида евреев в годы Второй мировой войны. Иранское консульство и здесь же направило ноту протеста в республиканские органы власти. Чтобы не доводить ситуацию до международного скандала, власти запретили проводить научную конференцию. Как видим, пока влияние иранцев в Татарстане ограничивается сугубо дипломатическими механизмами, с которыми региональное руководство вынуждено считаться.
Но наибольшее опасение у Раиса Сулейманова вызывает предстоящий визит на учебу в Казанский федеральный университет 500 иранских студентов. В 2011 году в вузах Татарстана обучалось всего 36 студентов, то теперь по выигранному гранту КФУ в Казань приедут учиться полтысячи иранцев. «Приезжает не пять и не пятьдесят, а 500 религиозно мотивированных учащихся, за деятельностью которых никто следить не будет», - отметил эксперт. По его словам, управление международных связей университета не знает даже, где проживают иностранные студенты - в общежитии или на частных квартирах, чем они занимаются в свободное время, участвуют ли в религиозных мероприятиях. «Если от нескольких десятков ливанских студентов Казанского медуниверситета, учившихся в 1990-е годы, нам достался арабский проповедник Камаль аль-Зант, чьи религиозные книги были признаны ДУМ Татарстана не соответствующими традиционному для татар исламу, то что будет, когда в Казани станут жить полтысячи иранцев?» - задается вопросом Раис Сулейманов.
Подводя итог работе Казанского экспертного клуба РИСИ, его участники отметили, что более серьезно стоит относиться к влиянию Турции и арабских стран (в первую очередь, Саудовской Аравии, Катара и Кувейта) на мусульман Татарстана, чем попыткам религиозной экспансии Ирана, что пока не сильно ему это удается: уж слишком шиизм чужд татарам и башкирам, поэтому и шиитизация их маловероятна. Впрочем, терять бдительность не стоит, потому что влияние может идти не только по религиозной линии.
