Главный террорист, считающийся символом вооруженного сопротивления России на Кавказе, мертв.
Теперь уже ставший традиционным для журналистов вопрос: «Когда же, наконец, свершится возмездие?» (или имперский рок, в зависимости от симпатий-антипатий к Шамилю Басаеву), станет достоянием истории. Шамиля Басаева уже не раз хоронили, однако, регулярные “достоверные” cведения о его гибели опровергались им же самим. Однако 10 июля 2006 г. достоверность информации о ликвидации чеченского террориста подтвердили не “информированные источники” в Кремле, на Старой площади или на Лубянке, а сами лично шеф ФСБ Николай Патрушев и президент России Владимир Путин.
По официальной версии, ликвидация Басаева — результат спецоперации, проведенной российскими спецслужбами. Значит, есть шанс, что завтра-послезавтра на каком-нибудь веб-cайте исламских радикалов не появится “опровержение” из первых уст. От чудом воскресшего Шамиля. Тем паче, что сами чеченские боевики подтвердили гибель своего боевого товарища. 10 июля на сайте сепаратистов "Кавказ-центр" в заметке “Шамиль стал Шахидом (инша Аллах)” со ссылкой на так называемый Военный комитет Ичкерии сообщается, что Шамиль Басаев погиб на территории Ингушетии в результате случайного самопроизвольного взрыва грузовой автомашины со взрывчаткой. По данным Военного комитета сепаратистов, никакой спецоперации против Басаева не проводилось. Как бы то ни было, Басаев больше не будет совершать террористических актов, захватывать школы и родильные дома, претендовать на роль эксклюзивного переговорщика с официальными представителями российской власти, «вбрасывать» в Интернет очередную порцию угроз и русофобских (да и просто человеконенавистнических) комментариев.
Гибель Шамиля Басаева, конечно же, символический акт. Ликвидация неистового Шамиля — это демонстрация силы Российского государства. Официально его гибель подается как результат блестящей работы спецслужб, сумевших настигнуть неуловимого террориста. И даже тот факт, что спецоперация по устранению одного из наиболее удачливых чеченских полевых командиров подготовлена аккурат к саммиту G-8 в Санкт-Петербурге, а потому обставлена знакомым «совдеповским» пиаром (Родина помнит своих героев, готовя для них ордена, а «наши службы» не дремлют, поскольку борьба еще не окончена), не слишком расстраивает. В конце концов, важен результат. Наигранные патриотические интонации высших должностных лиц государства, конечно, слегка отпугивают, но самое главное, что олицетворение чеченского сепаратизма, ужасов Буденовска, Хасавюрта, национального унижения России больше не сможет уже ничего планировать и радостно потирать руки от смерти очередного военнослужащего, ребенка или старика. Даже если гибель Басаева была игрой случая, а не блестящей многоходовкой “рыцарей плаща и кинжала”. Конечно, сегодня останутся без ответа вопросы: «А почему неуловимый Шамиль в течение десяти лет водил за нос спецслужбы, претендующие на роль самых эффективных в мире? Какое стечение обстоятельств привело к столь долгожданному возмездию?» Сегодня нельзя не ждать естественной радости от самого факта ликвидации символа антироссийского движения, террориста номер один в нашей стране.
Однако было бы верхом политического легкомыслия (если не сказать, признаком политической глупости) превратить ликвидацию Шамиля Басаева в обычную пиар-акцию. В эдакий «экшн» на фоне встречи лидеров ведущих государств мира. Есть еще соблазн добавить к этому информационному блюду изрядную горсть антиамериканской приправы. «Вот Вы де в Ираке не смогли «замочить» представителей самозванной «шуры», «приговорившей» российских дипломатов. Иное дело мы. Только мы у нас в стране — истинные хозяева, самого Шамиля «замочили»». Такое вот воплощение «суверенной демократии».
Тем паче, что Шамиль Басаев в отличие от других ичкерийских вождей на Западе не имеет имиджа «freedom-fighter». У него репутация организатора не просто терактов, а “massacres”, и розыск по линии Интерпола, и слава «международного», а не сепаратиста из маленькой кавказской республики.
Но главная проблема заключается в том, что ликвидация Шамиля Басаева является символическим актом не только для высших должностных лиц РФ и руководителей спецслужб. Для многих представителей «несистемной» оппозиции в Чечне, Дагестане и на всем Северном Кавказе Шамиль был легендой, героем, не побоявшимся бросить вызов могущественной ядерной сверхдержаве, заставил заискивать перед собой самого руководителя российского правительства (хотя из сегодняшнего дня я не стал бы бросаться камнями в Виктора Черномырдина). И гибель Басаева для них станет не актом возмездия и не восстановлением исторической справедливости, а примером. В школьные годы многие из нас писали сочинение на вольную тему под названием «На кого бы из героев прошлого и настоящего Ты бы хотел быть похожим?» Сегодня Басаев является для многих маргиналов исламского мира (и в России, и за ее пределами) тем самым героем, на которого им хотелось бы быть похожим. И об этом надо помнить и лидерам G-8, и российским руководителям.
Празднуя “день победы над Басаевым”, надо не забывать о том, что где-то в горах Кавказа уже сегодня многие мальчики и юноши дали клятву отомстить “московским кяфирам” за жизнь Шамиля, или, по крайней мере, повторить славный путь “ нового мученика за истинную веру”. Выступая в прямом эфире на одной известной российской радиостанции (вскоре после экстренного выпуска новостей с информацией о ликвидации террориста номер один) автор этой статьи пытался озвучить тезис о том, что с физическим устранением Шамиля Басаева замирения Кавказа не наступит. Не наступит до той самой поры, пока Северный Кавказ (значительный кусок российской территории) будет управляться посредством архаичной системы “кормлений”, взятой как будто из XV века в век нынешний. Об этой системе известный американский историк и политолог Ричард Пайпс сказал как о “частно-государственной системе”, в которой личное и государственное “нераздельны и неслиянны”. На это мною был получен приблизительно следующий ответ: “Но это все — далекая перспектива, а что же в перспективе краткосрочной?” Увы, но привычка думать не далее одной операции, не далее одной победы является прерогативой не только журналистов, но и политиков, принимающих ответственные решения. Главное — это создать правильную “картинку”, продемонстрировать, что ситуация под контролем. К великому сожалению, многочисленные оценки ликвидации Басаева напоминают сцену из известной пьесы Бертольда Брехта “Мамаша Кураж и ее дети”. В пьесе причиной всеобщего ликования стала смерть шведского короля выдающегося Густава II Адольфа, с физической гибелью которого люди связывали окончание Тридцатилетней войны. В реальности же смерть короля Швеции стала всего лишь одним из эпизодов первой общеевропейской бойни.
“Зарубежные спонсоры кавказского терроризма дают деньги под “конкретные имена”. С ликвидацией Шамиля Басаева сократится финансирование чеченских боевиков”. Этот журналистский тезис взят мною также из интервью на радио, подготовленного, что называется, по горячим следам. Что ж, хотелось бы разделить подобный оптимизм. Но ведь и Басаев начинал свою кровавую “кредитную историю” тоже не как успешный и циничный террорист. Все начиналось в 1991 году с захвата самолета “Екатеринбург-Минводы”. В ноябре 1991 года фамилия Басаев ничего не говорила ветеранам исламского фундаментализма. Потом были захваты других транспортных средств, боевые операции в Абхазии, и лишь потом Буденновск.
Думается, новые имена появятся, пример для борьбы с ненавистной Москвой уже есть. А с новыми именами появятся и спонсорские пожертвования. Таким образом, главной задачей российской власти сегодня является не празднование победы и не пустое хвастовство перед западной публикой (такое вот у нас антизападничество, состоящее в бахвальстве перед Западом), а серьезная работа по вовлечению жителей Кавказа в общероссийские общественные, политические процессы, формированию “новой повседневности”. По мнению американского социолога Георгия Дерлугьяна, мир на Кавказ придет вместе с обывательскими структурами повседневности. По мнению же бывшего ичкерийского министра (а ныне пророссийского политика) Шамиля Бено, замирение Кавказа станет возможным после того, как частная собственность (и приоритет эффективности над происхождением) заменит этническую собственность. Но эти структуры повседневности не явятся на Кавказ по воле “стихийного рынка”. Для Кавказа либерализация предполагает (по крайней мере, на первом этапе) присутствие государства как носителя формально-юридического, а не кланового типа мышления. Тогда быть террористом и борцом с неверными станет не так выгодно, как сегодня участвовать в бизнесе на крови.
Принятие данного тезиса вовсе не означает, что государству следует отказаться от спецопераций по ликвидации боевиков. Вопрос — в другом. Всю кавказскую политику российского государства нельзя свести к одним лишь “точечным” ликвидациям. Необходимо понимание того, что Шамиль Басаев не является генеральным секретарем ЦК террористической партии или террористическим генералиссимусом. У террористов сетевая структура, не знающая принципов властной вертикали. Следовательно, и бороться с ней нужно как с системным явлением, ликвидируя не только Басаева и шамилей меньшего калибра, но и басаевщину как социально-политический феномен.
