Рождение Нефтестана

Самый длительный и серьезный конфликт, с которым сталкивается мусульманский мир — это отнюдь не конфликт между арабами и Израилем, или между мусульманскими странами и Западом, но конфликт внутри самого ислама — раскол между шиитами и суннитами, начавшийся еще на заре истории новой религии — во второй половине 7 века. Тогда часть арабских племен поддержала претензии на руководство уммой (общностью «верных») Али Ибн-Аби-Талиба, двоюродного брата и зятя Мухаммеда. Основная же часть арабов поддержала Абу Бакра, сподвижника Мухаммеда. В итоге Али был убит, а Абу Бакр стал первым халифом — политическим и духовным руководителем мусульман. Вскоре политические разногласия обросли и религиозными, сторонники Али оформились в отдельную ветвь ислама — шиизм, тогда как сторонников Абу Бакра стали называть суннитами, и именно они составляют сейчас большинство мусульман. Шииты не признают священное предание ислама «сунну», а в Коран, наоборот, добавляют одну суру (главу) и еще несколько стихов. Имеются и другие отличия, может быть малозаметные для иноверцев, но принципиальные для самих мусульман. На религиозные различия наслоились и этнические — с 16 века шиизм стал государственной религией Ирана. С тех пор во взаимной резне были пролиты реки крови. Так, в 1802 году саудовские сунниты захватывали Кербелу, святой шиитский город на юге Ирака (столь часто мелькающий сейчас в новостях). Большая часть шиитского населения города была вырезана со страшной жестокостью — беременным вспарывали животы, мавзолей имама Хусейна осквернен и разрушен, а награбленные сокровища увезены на четырех тысячах верблюдов.

Шиито-суннитский конфликт отнюдь не утих, одно из последних его проявлений — взрывы около шиитских мечетей в Карачи и прочих городах Пакистана. Многие сунниты убеждены, что шииты — не просто «неверные», но «худшие из людей» — как говорится в распространяемом в Ираке послании Абу-Мусаба аз-Заркауи (он же Низар Фалль аль-Халяиля) одного из руководителей «Аль-Каеды». Среди суннитов до сих пор распространена поговорка «Убей шиита — попадешь в рай».

Шииты составляют примерно 16 % всех мусульман — 180 миллионов человек, 3% от населения мира. В Иране — 49 млн. чел., 87% населения; Пакистане — 32 млн., 26%; Ираке — 11 млн., 59%; Индии — 10 млн., 1%; Турции — 8,9 млн., 16%, гл. образом курды-заза; Йемене — 4,8 млн., 38%, в основном на северо-востоке; Азербайджане — 4 млн., 56%, из-за оттока русскоязычного населения процент растет; Афганистане — 3,5 млн., 21%, в основном хазарейцы; Саудовской Аравии — 2 млн., 11%, на востоке страны; Сирии — 1,9 млн., 15%; Ливане — 1,2 млн., 40%; Кувейте — 429 тыс., 20%; Бахрейне — 330 тыс., 64%, преимущественно сельские жители; ОАЭ — 318 тыс., 17%; Омане — 103 тыс., 7%; Катаре — 49 тыс., 11%.

Как несложно заметить, проживают шииты исключительно на Ближнем и Среднем Востоке, в том числе во всех странах Персидского Залива, непрерывный шиитский пояс тянется от Тегерана и Баку через Багдад, Кувейт и Бахрейн до Восточной провинции Саудовской Аравии. И всюду, кроме Ирана и Азербайджана, долгое время входившего в состав Ирана, а также Ирака, шииты образуют меньшинство. Причем меньшинство — обездоленное, эксплуатируемое и бесправное, об отношении суннитов к ним мы уже говорили. Впрочем, участь всех национальных и религиозных меньшинств в исламских странах, как правило, незавидна.

Показательна ситуация в Саудовской Аравии. Основная часть шиитов живет в Восточной провинции аль-Хаса, они составляют там большинство. Именно в этой провинции расположены главные нефтяные месторождения королевства. Однако Саудовское правительство силой навязывает подданным суннизм ваххабитского толка, подавляя исповедание других направлений ислама. Шииты, как не придерживающиеся официально одобренной религии, подвергаются притеснениям со стороны Мутавваин (религиозная полиция). Кроме того, они лишены возможности работать в нефтяной промышленности и на любых руководящих должностях, слабо представлены в официальных учреждениях, на них накладываются ограничения в богослужении, строительстве мечетей и общинных центров. Правительство содержит в заключение некоторых религиозных лидеров шиитов. С того момента, когда область аль-Хаса оказалась под власть Саудитов (а это случилось в 1913 году), в ней периодически вспыхивали восстания. Последнее из них произошло вскоре после революции в Иране. Сейчас шииты вновь подняли голову, Так, совсем недавно сотни саудовских шиитских деятелей направили королю петицию с требованием улучшения своего положения — подобную «наглость» они никогда ранее себе не позволяли.

Вообще идея объединения шиитов в единое государственное образование напрашивается сама собой. Общая религия, обездоленность, эксплуатация со стороны суннитов — служат естественным мобилизующим фоном. Кроме того — именно в шиитском поясе находятся основные запасы нефти.

«Теперь, когда осела пыль войны в Ираке, стало ясно, что неожиданными победителями в ней оказались шииты», — писал вскоре после свержения Саддама Май Йамани, научный сотрудник лондонского Королевского Института по международным делам. «Запад осознал, что местонахождения основных запасов нефти совпадают с теми районами, в которых шииты составляют большинство, — Иран, Восточная провинция Саудовской Аравии, Бахрейн и Южный Ирак. Добро пожаловать в новое сообщество — «Нефтестан»!

Доктор Са’д аль-Факих, глава базирующейся в Лондоне оппозиционного «Движения за исламские реформы в Аравии» говорит, что на случай падения дома Саудов разработан план «освобождения» области аль-Хаса, «США готовы осуществить военную изоляцию восточной провинции». Базы Соединенных Штатов в Катаре и Кувейте нацелены «на север и на юг восточной провинции. Поэтому, если события будут развиваться по данному сценарию, то Америка развернет свои войска на линии, простирающейся от Кувейта до Даммама (столицы области аль-Хаса) или до Катара». Когда нефтяные месторождения будут захвачены, США «оставят в покое Наджд и Хиджаз», то есть населенные суннитами районы страны.

Подобная возможность рассматривалась еще администрацией президента Ричарда Никсона во время нефтяного эмбарго 1973 года.

В начале иракской кампании американцы делали ставку именно на шиитскую общину Ирака, рассматривая как вариант передачи контроля над всем Ираком лояльным им шиитским лидерам, так и вариант выделения шиитских (нефтеносных) районов в отдельное политическое образование.

Дело в том, что принадлежность к одной ветви ислама еще не делает живущих вне Ирана шиитов автоматическими сторонниками Тегерана. Тут действуют и этнические различия, ведь большинство шиитов Ближнего востока — арабы, а отношения между персами и арабами были весьма напряжены с самого начала ислама. Большая часть населения северного Ирака приняла шиизм только в 19 веке, когда арабские племена перешли от кочевого на оседлый образ жизни, до этого шиитами были, в основном, жители шиитских культовых центров. Многие их обычаи до сих пор отличаются от иранских.

Однако еще более существенны разногласия религиозные.

Иракский Наджаф и иранский Кум в течение долго времени оспаривали звание центра шиитской учености (звание это сопряжено и с немалыми материальными выгодами). До 1946 года таковым считался Наджаф. Затем пальма первенства перешла к Куму. Однако иракские шииты продолжают считать главными авторитетами своих богословов.

Иранская Революция 1979 года только обострила разногласия между ними. Имам Хомейни являлся реформатором шиизма.

Согласно шиитской концепции, светская и духовная власть в мире должна принадлежать только имаму — праведному халифу из потомков Али. Однако, начиная с двенадцатого века, имамы скрыты от глаз. Снова праведный руководитель вернется в конце времен, в образе Махди — исламского мессии. До этого момента земная власть носит проблематичный характер, не является полностью легитимной. В этой концепции заключено большое ситуационное преимущество шиизма, позволяющее шиитам приспосабливаться к любому режиму: — если любая власть «не от Бога», но жить-то в этом мире Бог все-таки велел, то значит, к любому режиму можно и нужно приспосабливаться, не ожидая от него высшей справедливости — но и не пытаясь улучшить, заменить на угодный Аллаху.

Однако новаторская политическая концепция Хомейни заключалась в том, что к совершенству можно приблизиться и в этом мире, что существует все же полностью угодная аллаху форма правления. В государстве мусульман вся полнота власти должна принадлежать муллам — исламским законоведам. Эту теорию (называемую «велайат аль-Факих» — «власть законоведов») Хомейни изложил в книге «Исламское правление» («Хукумат-и ислами»): до появления Махди руководить общиной шиитов, а, следовательно, и созданным этой общиной государством должен верховный толкователь шариата (муджтахид). Он непосредственно передает общине волю Аллаха. В теории «муджтахидом» кандидата должна признать вся шиитская община. На практике по конституции Ирана этого человека выбирает специальный «совет мудрецов». После избрания этому верховному толкователю шариата присваивается титул «Вождь» («Рахбар» по персидски), он признается марджа ат-таклид («образец для подражания»), то есть фактически святым — руководствующимся в своих поступках исключительно волей Аллаха, становится пожизненным верховным арбитром, главнокомандующим, получает возможность объявлять войну, мир, назначение и отставку президента, руководителей силовых структур.

Большинство шиитских богословов не приняло эту теорию. Но если в самом Иране разногласия давно прекратились — продолжавшие упорствовать муллы быстро оказались или в земле или под арестом, то в Ираке возобладала отличная от хомейнизма линия — что еще более отдалило иракских и иранских шиитов.

Именно на эти разногласия и рассчитывали американцы. Делая ставку на шиитских руководителей Ирака, они получали возможность создать силу, одинаково противопоставленную и суннитам Ирака, сторонникам Саддама, и правящим режимам Саудовской Аравии, и Ирану.

В то время верховным авторитетом для иракских шиитов являлся аятолла Абдул Маджид аль-Хои. Противник Саддама Хусейна, Аль-Хои имел репутацию выдающегося исламского богослова и законоведа, провел двадцать лет в изгнании в Лондоне, и был сторонником создания шиитского государственного образования или автономии. Главное же, что в этих своих планах он предпочитал опираться на американцев. Американцы же, в свою очередь, рассматривали аятоллу как своего главного союзника, и в значительной степени строили политику в расчете на эту фигуру. Другим руководителем иракских шиитов, к моменту свержения Саддама, был аятолла Мохаммад Бакр аль-Хаким. Он являлся главой «Высшего совета исламской революции в Ираке». Несмотря на двадцать три года, проведенные в изгнании в Иране, в отношении будущего Ирака он был единомышленником Аль-Хои.

Расчетам этим, однако, не суждено было сбыться. 10 апреля 2003 года аятолла Абдул Маджид аль-Хои был зарублен топорами прямо в главной святыне шиитского ислама Мечети Али в святом городе Наджафе. А 29 августа 2003 г. там же вместе с толпой своих сторонников был взорван аль-Хаким. Всего же после свержения Саддама в Ираке были убиты 26 крупных религиозных деятеля, подавляющее большинство — шииты. Причем число это растет с каждым днем. Практически все эти ликвидации шиитских деятелей были организованы Ираном.

Геополитическая комбинация, которую разработали американские стратеги, получалась очень заманчивая: они получают дружественное и зависимое шиитское образование, мощный рычаг, позволявший варьировать давление на Саудовскую Аравию, вплоть до возможности ликвидации последней, только вот отличная работа иранских спецслужб свела эти планы на нет. Большинство антихомейнистских богословов ликвидированы, оставшиеся в живых, вроде аятоллы Али Систани, запуганы, а широкие шиитские массы все более симпатизируют Муктаде ас-Садру, лидеру идущего в Ираке антиамериканского восстания.

В настоящий момент идея объединения шиитских районов в рамках «шиитского пояса» снова становится актуальной — но уже на основе противодействия американцам, а не союза с ними. Именно в этом направлении активно действует Иран, заявление индийских имамов, приведенное в начале статьи — один из многих примеров развития событий в этом направлении. По сообщениям западных разведорганов, только на поддержку шиитского восстания в Ираке Тегеран тратит семьдесят миллионов долларов в месяц, а поддерживаемая Ираном Ливанская Хизбалла создала там разветвленную оперативную сеть.

Следует ли рассматривать все это как крупное поражение США? Может быть, да.

Но может быть, и нет.

Среди американских стратегов существуют два основных мнения на тему того, как именно следует реализовывать геополитические интересы страны: или плотный контроль над обширными территориями путем прямого американского присутствия, или же создание на них управляемого кризиса, с физическим контролем лишь ключевых точек.

Согласно второй точке зрения, в Ираке для национальной безопасности Америки существен лишь контроль над нефтяными вышками и терминалами.

Даже если на всей территории страны будут хозяйничать вооруженные банды или же регулярная армия Ирана, осуществить этот контроль будет несложно.

Идея союза с шиитами, создания в районе персидского залива мощного проамериканского и антииранского шиитского образования, всегда встречала очень неоднозначное отношения в вашингтонских коридорах власти. Вспомним поведение американцев в конце первой войны в Заливе. Тогда США дали возможность Саддаму подавить поднятое с помощью американцев же шиитское восстание.

Слишком рискованное это предприятие — полагали многие. Раз созданное, новое шиитское образование, опираясь на нефтяные ресурсы, быстро вырвется из-под американского зонтика — и поди знай, как пойдут дела далее, соединятся ли шииты Персидского Залива с Ираном под знаменем хомейнистской революции, или же выкинут стяг своего собственного, нехомейнистского исламского возрождения.

Зато потенциальная иранская угроза — прекрасный способ держать в узде многих норовящих показать свой норов «союзников» — и Саудовскую Аравию, и Эмираты, и Турцию (тут есть еще курдская карта), и Израиль.

Многие действия американцев в Ираке вызывают недоумение. В этой войне вообще много странного. Явно в ней лишь то, что американцы хитрят. Впрочем, любое нормальное правительство, начиная крупную войну, обычно многое не договаривает миру. Сказано, однако, в Коране: «Аллах — величайший из хитрецов».

История при этом движется по своим законам, и будущее часто оказывается прямо противоположным тому, что полагали в своих расчетах политики. Бог играет человеком, не человек Богом.

»Если вы увидите черные знамена, подступающие со стороны Хорасана, то идите к ним, даже если вам придется ползти, потому что среди них будет халиф Аллаха — Махди» — говорится в одном из хадисов.