В русской консервативной среде давно зрела необходимость основательного обсуждения евразийства: насколько эта идеология в наши дни соответствует идейному содержанию, предложенному "основателями", насколько полезна она для современной российской политики, какие соблазны и угрозы содержит в себе. 22 апреля группа "Бастион" провела в здании Союза писателей России круглый стол "Евразийство: современная госидеология России или философское недоразумение?"
Помимо собственно бастионовцев, в работе круглого стола участвовали представители "Народного собора" (Олег Кассин), Византистского клуба (Дмитрий Голиков), АПН (Борис Межуев), Товарищества детских и юношеских писателей России, Лиги консервативной журналистики, а также других групп русского консервативного интеллектуалитета. Вел круглый стол известный писатель, член Коллегии ЛФГ "Бастион" Эдуард Геворкян.
Обсуждение темы евразийства было построено на полемике вокруг пяти выступлений.
Председатель Координационного совета Лиги консервативной журналистики, член Коллегии ЛФГ "Бастион" Дмитрий Володихин высказал сомнения в адекватном понимании сути евразийства большинством современных публицистов и политических философов России. В сущности, Россия объявляется евразийцами зоной столкновения двух культурных влияний: европейского и азиатского, что неверно во многих отношениях. Но главная беда, происходящая от подобного непонимания, состоит в утрате видения собственно русской цивилизационной составляющей: русские — не европейцы и не азиаты, они принадлежат своей самодостаточной социокультурной общности, которая не является частью цивилизационного домена Европы или Азии.
Философ, публицист, член Координационного совета Лиги консервативной журналистики, автор цикла статей о новом евразийстве Борис Межуев выступил с перечислением сильных сторон евразийства, а также тех существенных для современной российской политики концептов, которые именно евразийцами были запущены в интеллектуальное пространство. Среди прочего была отмечена теория идеократии, не утратившая актуальности до настоящего времени. По мнению главного редактора АПН, евразийцы смогли адекватнее других политико-философских течений осмыслить опыт государственного существования России в XX столетии, когда империя в ходе революции претерпела уникальную трансформацию — превратилась в единую гражданскую нацию. Менее адекватным оказался принцип равенства самих культур, т.е. культурный релятивизм. Евразийцы указали на единственно адекватный выход из тупика колониального мира; кое-что из их "рецептов" было реализовано, хотя и в ограниченном виде, кое-что еще может быть реализовано. Главное же то, что в настоящее время, по словам Межуева, евразийство — единственная идеология, работающая на государственную целостность России.
Историк и критик, лауреат ряда литературных премий Глеб Елисеев указал на тот факт, что основа евразийства, его "старшая формация" была основана людьми глубоко православными. Они ставили в качестве основного фактора "особости" России именно ее преданность православной вере. Однако в целом их евразийство было формой мягкой капитуляции русской интеллигенции перед большевиками. "Левое евразийство" и сменовеховство в этом смысле намного грубее. Но до 1927 года у них был, с точки зрения Елисеева, реальный шанс осуществить свои политические мечтания. Впоследствии раскол в рядах евразийцев и последовательное укрепление СССР, пошедшего по иному пути, этот шанс перечеркнули. В наши дни политика и политическая философия в духе коренного евразийства и даже его "разбавленных" левых версий — культурное наследие России и более ничего. Дугинизм, декларировавший неоевразийские подходы к государственной политике РФ, в сущности, является крайне извращенной формой евразийского дискурса, кое в чем прямо противоположной базовым ценностям евразийства. Более актуален для современной России "белый активизм" Ильина и Солоневича.
Крупный историк и критик Сергей В. Алексеев счел порочным один из важнейших принципов евразийства — культурный релятивизм, т.е. восприятие всех культур и цивилизаций как принципиально равных. С его точки зрения, одна цивилизация содержит в себе абсолютную истину, а именно наша, Православная, поэтому о равенстве можно говорить очень условно.
Известный писатель и журналист Кирилл Бенедиктов не увидел в евразийстве ничего, помимо романтической аберрации восприятия русской реальности у нашего образованного класса. Он указал также на угрозы импорта в российскую политику под видом евразийства маргинального экстремизма и агрессивного панисламизма. В этом контексте, в частности, прозвучало имя Гейдара Джемаля.
Круглый стол показал: русский национальный интеллектуалитет медленно, наощупь, обжигаясь и вновь продолжая поиск, формулирует основательную идеологию, пригодную как для народа, так и для государственного строительства. Ее до сих пор называли разными именами — "русская доктрина", неоевразийство, младоконсерватизм, византизм, неоконсерватизм, православный патриотизм и т.п. Но ни одно название не охватывает всей полноты явления, в то же время манифестируя важные его элементы. Очень условно это явление можно назвать "русским консерватизмом", а там необходимые слова сами придут. Вот уже несколько лет происходит составление реестра "кубиков", которые должны стать строительным материалом для большого здания "русского консерватизма". Тонны песка просеиваются ради того, чтобы отыскать необходимые крупинки: концепты, слова, фразы, принципы, ценности… Евразийство — и коренное, и современное — дает в эту копилку немногое, хотя определенные позитивные стороны у него имеются. Единым ключом не владеет пока никто. Даст Бог, по прошествии нескольких лет дом "русского консерватизма" будет достроен и примет первых жильцов.
