Сейчас можно отметить три основные "головные боли", имеющиеся у Запада. Это Мусульманский мир, Россия и Китай. Мусульманский мир поставлен на первое место потому, что это наиболее острая головная боль в краткосрочной перспективе. Президент США Дж. Буш после 11 сентября 2001 г. даже неосторожно проговорился о "новом крестовом походе" против мусульман. Затем были принесены извинения или разъяснения, что имелось в виду совсем не то, что говорилось.
У мусульманского мира в силу своих традиций и культурных ценностей, имеющих тысячелетнюю историю, "культурная" и экономическая агрессия Запада вызывает аллергию в наиболее острой форме. Это выражается в виде терроризма, как крайнего случая противостояния, и противостояния культурного, политического, информационного и т. д. Не исключается здесь и война в своем классическом понимании, как это видно на примере Ирака. Но при наличии ОМУ (оружия массового уничтожения) такого рода война может носить, преимущественно, локальный характер.
При этом США действуют не только "топором", но и "скальпелем". Покушаясь на культурные ценности мусульманского мира, на его традиции, пытаясь навязать им "ценности демократии", Запад стремится вызвать симпатии у простых людей и заигрывать с их элитами. У этого мира очень силен культурно-религиозный фактор, который Запад внешне вынужден уважать. Он ведет свою тонкую игру, свою шахматную партию, в которой кроме мусульманского мира присутствуют еще Россия, Китай и, несколько меньше, другие страны. Здесь речь уже идет о среднесрочной и долгосрочной перспективе. С ними у США внешне нет того острого антагонизма, какой есть с мусульманским миром. Проблема, тем не менее, здесь стоит гораздо острее. Китай уже достаточно "большой мальчик", чтобы вести свою игру. Он первый претендент на "сверхдержаву № 2" в мире и на новую "империю зла", в которой США по мере роста внутригосударственных и внутрисоюзнических противоречий все больше будут нуждаться. Россия, в свою очередь, все более трезвея от либеральной идеи (в той форме, в какой ее нам усиленно навязывают), все более обретает себя как государство и как равноправного игрока на мировой арене. Это также беспокоит Запад.
Каждая сторона имеет свои интересы, которые иногда совпадают, иногда противоречат интересам других игроков. США, проводя наиболее агрессивную политику, и как сторона наиболее сильная имеет больше всего противоречий, что вполне естественно, с другими странами. Это компенсируется, с одной стороны, ее политической, экономической, военной мощью. С другой, проведением тонкой продуманной политики, главный лозунг, которой заложили еще в древнем Риме: "разделяй и властвуй"; или в древнем Китае: "в схватке дракона с тигром побеждает кролик".
Следуя этому принципу, США стремится смягчать противоречия между собой и другими сторонами (там, где их не удается решить жестко) и обострять противоречия между другими игроками. При той роли и месте в мире, которые США сейчас сами для себя выбрали это наиболее разумная политика, иначе против нее выступят единым фронтом все другие игроки, как против самого сильного.
Каждого из троих игроков США рассматривают как самостоятельный субъект мировой политики и в то же время они являются объектом американской внешней политики. Одновременно каждого из них США видит как средство сдерживания и противовес против остальных игроков. Так против России и Китая эффективно используется мусульманский фактор, там и там искусственно обостряется мусульманский вопрос, создается зона нестабильности, что потом агрессивно используется Западом на международной арене как предмет политического торга. Мусульманские эмиссары и общественно-политические деятели, полагая, что действуют "во славу Ислама" и "во имя Аллаха", на самом деле зачастую являются марионетками в руках Запада.
Можно прямо сказать, что за спиной чеченских боевиков в России и уйгурских сепаратистов в Китае стоит "дядя Сэм". Там и там в "рассасывании" конфликта не заинтересованы, в первую очередь, США. В том же ключе ими используются многие другие межрелигиозные, межэтнические, политические, экономические и т. д. противоречия между этими тремя игроками. США будут тем более себя безопаснее чувствовать, чем больше будет "головных болей" между собой у других игроков. Для них крайне важна также относительная управляемость этих противоречий, слишком большая зона нестабильности им тоже не нужна, это грозит им опасностями с другого конца. Всё это вопрос самого существования и безопасности Соединенных Штатов, это главный приоритет их внешней политики на современном этапе.
Терроризм и "цветные революции" стоят в длинном ряду других средств проведения США своей политики. Само словосочетание "международный терроризм" можно принять как понятие, если речь идет о терроризме, проникающем через границы тех или иных государств извне, или имеющем межгосударственные связи. Но когда этим словосочетанием называют субъект мировой политики, против которого необходимо выступать единым фронтом и создавать коалиции — это полный абсурд.
Терроризм — это всегда средство, а не цель (если речь не идет о клинических случаях). С таким же успехом можно было бы объявить о создании международной коалиции против военных, политических, экономических средств или санкций. Или, например, против "цветных революций" вообще как явления. Они также являются средством, в данном случае против России. Их истинная цель — создать некий "санитарный кордон" вокруг России, а никак, разумеется, не те цели декларированные лидерами этих революций. Этот "санитарный кордон" является дополнительным инструментом и противовесом против России, но может вполне использоваться Западом также против Китая и Мусульманского мира.
В данном случае мы имеем дело с новыми "банановыми республиками", то есть со странами с марионеточными режимами. Идеально было бы для США иметь высокопоставленных марионеток на уровне глав правительств в России, Китае и Мусульманском мире. Может быть, он таковых уже имеет.
Это одно из проявлений "новой колониальной политики" Запада по отношению к другим странам. Она заключается также в сохранении и усилении общей экономической зависимости стран "третьего мира" от мира "первого" посредством целенаправленных западных инвестиций в основные отрасли промышленности "на местах", сохранении однобокости молодых экономик, их преимущественно сырьевой направленности; оказание программ экономической, гуманитарной и прочей помощи; обучение местных элит в западных странах; контроль над средствами массовой информации и т. д. Что, однако, не исключает применения и военной силы на региональном уровне в особых критических ситуациях.
Игра за карточным столом идет напряженная и захватывающая. Очень важно разбираться в тонкостях игры и всегда сохранять внешнее бесстрастие и внутреннее хладнокровие, чтобы в пылу азарта не "проиграть имение". Важно контролировать "пульс игры", уметь видеть кто "мухлюет" и кто с кем "перемигивается". Игра проходит в непростых условиях, когда все враги и все партнеры одновременно, а один из игроков доминирует над всеми остальными. Он на ходу придумывает для других правила, которым сам зачастую не следует и может "убедить" кого угодно, что "туз это валет" или наоборот. При такой игре напряженность будет только возрастать и противоречия все более обостряться.
Если США не изменят свой политический курс и не пересмотрят свою роль в этом мире — их в конечном итоге ждет судьба СССР или древнего Рима. Но России от этого будет не легче, если она будет не субъектом, а объектом мировой политики и не обязательно со стороны США. Два других игрока все больше матереют и набирают вес. Кроме того, страны, стоящие за спинами играющих и заглядывающие в их карты, готовы заявить себя и заявляют в качестве новых политических игроков. Это, в первую очередь, Индия, Япония, объединенная (в перспективе) Корея и страны Латинской Америки.
Когда-то Швеция, проиграв битву под Полтавой, со "сцены" мировой арены переместилась на "галерку" (если не ошибаюсь — это выражение Фридриха Великого) и стала процветающей страной. Россию после поражения в "холодной войне" на такую "галерку" никто не отпускает, она по-прежнему находится под международным давлением и является объектом всевозможных политических игр. Никакой "швейцарии" из России не получилось и не получится. В этом ее крест, который она обязана нести: быть сама собой или не быть вообще. Это вопрос самой "национальной идеи", который всегда очень остро стоял перед Россией. Был ее спасением, подсказывая пути выхода из самых сложных ситуаций, и одновременно проклятием, ввергая ее во всевозможные самоубийственные авантюры.
Именно от интеллектуальной элиты России зависит создание спасительной, а не разрушительной национальной идеи. Зависит, будет ли Россия послушным объектом мировой политики со стороны внешних сил или будет вести самостоятельную партию и проводить мудрую взвешенную политику, внешнюю и внутреннюю. Сейчас очевидно одно — политической элите России предстоит для этого еще долго "взрослеть", чтобы из "мальчиков на побегушках" у западных "друзей" вырасти во "взрослых дядей". А если она и впредь будет думать не о благе России (что должно быть в принципе), а о личном обогащении — боюсь не "повзрослеет" никогда, ввиду отсутствия для этого моральных стимулов.
