Попробую сделать прогноз по повестке предстоящей второго сентября встрече Президента с представителями комитета "Матери Беслана".
Прогноз этот в целом негативный. И хотя официальные СМИ дежурно оттрубят тему заботы президента о пострадавших, а правительство выделит деньги — общий итог встречи вряд ли будет радостным. В определённом смысле, он предопределён всем контекстом последних событий вокруг Комитета матерей и суда над единственным пленённым террористом. По существу, матери едут в Москву, чтобы заявить Президенту, что он и есть главный виновник трагедии Беслана — ни больше, ни меньше. Самое своеобразное заключается в том, что сам протокол встречи, сказанные там дежурные слова — вовсе не будут итогом в этой политтехнологической комбинации; строго говоря, что будет сказано на самой встрече — вообще неважно для архитекторов этого события. Важно то, что прозвучит и произойдёт после, в течение дня-двух, пока информационный пирожок не остынет.
Что произойдёт, и что не произойдёт. Совершенно точно появится большое интервью на "Эхе Москвы" и родственных масс-медиа, где будут расставлены все точки над ё. В составе делегации окажется группа профессионально скорбящих матерей и ни одной учительницы из Бесланской школы, пережившей ужас терроризма вместе с учениками. К дискуссии по обличению властей и спецслужб подключатся правозащитники и разные союзы жертв Норд-Оста — люди, посвятившие жизнь доказательству глубины своего горя в суде. И утверждающие новое в нашем сознании понятие, что степень горя по близким может сильно уменьшиться в зависимости от выплаченной суммы компенсаций — вне всякого сомнения, взгляд свежий и прогрессивный. Вряд ли матери положат венки на могилы спецназовцев, отдавших жизни за их детей; совершенно точно — они не встретятся с их товарищами, даже и ранеными в тех же обстоятельствах; ни при каких обстоятельствах они не встретятся с семьями погибших. Потому, что теперь они по разные стороны баррикады. Им не нужен никакой суд — для них и без суда уже всё ясно: главный виновник из горя — Президент, их детей убивали и сжигали спецслужбы, и именно их следует судить вместо Нурпаши Кулаева.
Бред ? Нет, просто политика.
Дело на самом деле вовсе не в "Матерях Беслана" которые давно уже стали политическим брэндом, используемым для достаточно грязной политической борьбы. Искренность их горя никакому сомнению не подлежит; Но также не подлежит сомнению и то, что горе это самым низким образом используется закулисными силами для системной дезорганизации армии и спецслужб.
Как это делается. Президент приглашает матерей в Кремль на годовщину событий. "Это же очень плохо, в этот день надо быть на месте трагедии!" — взвыли, как по команде (собственно, почему как по команде — по команде …), антироссийские и антирусские СМИ — и в России и за рубежом.
"В тот святой день, когда матери скорбят, он … "
Зная немного о нравах этих господ, совершенно уверен : тут же на редакционном столе лежала заготовка под названием: "Путин отказался встретиться с матерями Беслана в день трагедии" — и будет объяснено, как это нехорошо. И вряд ли кто-нибудь сомневается, что в этом случае и Сусанна Дудиева и Эмма Бетрозова и другие патентованные "матери" дружно присоединились бы к хору голосов против Президента, который (даже в святой день памяти !) не нашёл часа встретиться с ними.
"Второе сентября — не самый подходящий день для встречи. Я сказала бы, что это верх цинизма."
Читая высказывание матерей, создаётся устойчивое впечатление, что какой бы день, место или состав участников не был им предложен — это непременно бы оказалось "верхом цинизма". Вчера им не понравилось, что пригласили 20 человек — много … Поедут шесть, хотя есть мнение, что они ещё несколько раз передумают. Отгадайте из трёх раз, что бы сказали матери, если бы пригласили только шестерых?
За всем этим чувствуется жесткая организация и рука опытных политтехнологов, из серии тех, кого в годы прошлые называли специалистами по идеологическим диверсиям. Которые вначале озвучивают тезис: "Мы не хотим, чтобы Путин был здесь во время траурных мероприятий" а ровно несколько дней спустя те же люди заявляют, что приглашение в Кремль — "это верх цинизма". Возникает чувство, что верхом цинизма является их собственное поведение. Тем более, учитывая обстоятельства этой общей трагедии. Разумеется, вначале может возникнуть ложное представление, что это люди, ослепленные горем, и они сами не знают, чего хотят. Возможно, что это так. Возможно, они искренни в своём безысходном горе, и в своем желании погладить по шёрстке собачку, загрызшую их детей. Но те, кто ими манипулирует — знают очень хорошо во что играют. Они играют в беспроигрышную игру, где виноватым всегда останется тот, кто изначально назначен виноватым.
Основная идея защитников матерей в сухом остатке проста: "Им всё позволено. У них горе."
Нет, не всё. Не всё им позволено. Им не позволено оказывать давление на правосудие. Им не позволено ультимативно требовать нарушения действующего закона. Им не позволено нарушать общественный порядок, препятствовать работе суда. Им не позволено вызывать к себе чиновников на допрос тогда и туда, где им в данный момент приспичило потребовать "правды". Тем более, что правда о захвативших школу террористах матерей, судя по всему, не особенно интересует. Общий вектор и направление этой "правды" дамам уже хорошо известен и без суда. Слова "Басаев" и "Масхадов" вообще отсутствуют в лексиконе этих дам. На их сайте вы не найдёте ясного осуждения террористов. Если вы не знакомы заранее с вопросом, то по прочтении этого ресурса возникает странное ощущение: федеральные силы врываются в город, зачем-то взрывают школу, а вместо спасения детей ведут по ним огонь из огнеметов и танков. Вы не найдёте ни слова благодарности людам, даже отдавших там свои жизни. Пожарные-осетины спокойно наблюдают горящих осетинских детей, а руководители некого оперативного штаба совершенно бездействуют — за что их немедленно следует привлечь к суду. И посадить на одну скамью подсудимых с неким мальчиком, Нурпаши Кулаевым, который оказался там почти случайно. Бред? Нет, не бред. Практически это самое и написано на сайте матерей.
Это осознанная линия политического поведения, и иначе как про-террористической назвать эту линию нельзя. Мы обязаны назвать здесь вещи своими именами. Общество обязаны твердо сказать:
- Мы не позволим брэнду "Матери Беслана" монополизировать своё право на горе.
- Мы не позволим перевести стрелки ответственности с террористов и подонков, на тех, кто клал жизни, спасая детей в Беслане.
- Мы не позволим под видом "поиском виновных" вести клановую политическую борьбу, шельмовать нашу армию и спецслужбы.
"Мы ни о чем не жалеем. Мы сделали очередной шаг в деле объективного расследования трагедии. Это не последние наши шаги, мы будем и далее добиваться правды. Это право мы оставляем за собой "
"Шаг в деле объективного расследовании трагедии" заключался в блокировании зала суда с требованием доставить к ним прокурора Шепеля, который и так совершенно готов был с ними встретится, но не в ультимативном порядке и не на назначенных ему условиях — на что, собственно, имел полное право. Разумеется, к поиску "правды" эта акция имела мало отношения. Человеку, желающему узнать правду достаточно все равно, в каком месте это будет происходить. Он идёт, задаёт вопросы и получает ответы.
Но что обсуждают матери? Что спросить у прокурора? Что сказать ему? Нет! Они долго дискутируют на тему: Стоит ли нам идти в прокуратуру, и не будет ли это выглядеть, что мы идём на поклон; А если стоит, то, как организовать шествие, чтобы привлечь максимум внимания … Может быть — все в чёрном …
Что же, законы пиар акции — это законы пиар акции. Кода акция выдохлась, и пресса дежурно отстрелялась по теме плохих прокуроров — жажда правды отпала сама собой, Так и не узнавшие правду дамы разошлись по домам — с тем, чтобы завтра вернуться — и заново требовать и требовать правды.
Особенно неприятно то, что ко всему этому, на фоне чудовищного горя, постигшего людей, примешивается ещё и неприятный душок анти-дзасоховских разборок среди местной воровско-бандитской "элиты", максимальная ставка в которых — контроль за несколькими Бесланскими водочными заводами.
Можно ли назвать организованные истерики борьбой за правду? Можно ли сочувствовать людям, которые делают из своего горя политический бизнес? Называется всё это идеологическая война, идёт она не первый год, и началась задолго до Чечни, хотя именно чеченские события дают самый богатый материал по изучению предательского характера "нашей" прессы. Матери тут — просто шанс разыграть горе людей в политических целях. Смысл этой операции — переложить ответственность с истинных виновников трагедии на тех, кто в силу служебного долга противостоит терроризму.
В чём заключается основное требование "матерей"? Привлечь к уголовной ответственности членов оперативного штаба. Поименно — Патрушева, Дзасохова, Нургалиева … Тот факт, что проименованные, мягко говоря, не все входили в этот штаб и вообще присутствовали в Беслане, матерей совершенно не останавливает. Вот они — найдены истинные виновники бесланской трагедии! Не террористы, заминировавшие школу. Не басаевско-масхадовские подонки, пославшие их убивать. И уж тем более не судимый ныне Нурпаши Кулаев, которому они (вдумайтесь!) "даже сочувствуют". Армия, спецслужбы, органы власти — вот названные ими виновники. В этом смысле теракт достиг своей изначальной цели. Стенания матерей только укрепляют позиции террористов, приближают тот день, когда Беслан повторится. Каждым своим плачем, каждым своим воплем в адрес "убийц" которых они ищут среди тех, кто отдавал жизни свои, спасая бегущих детей от автоматных очередей в спину, они сами осознано или неосознанно приближают день, когда другие дети станут пить мочу в спортзале "добровольно протестуя против войны в Чечне", — как цинично заявил Кулаев. И истинной целью, императивом этих сил было бы заставить всех нас напиться этой мочи "протестуя против войны в Чечне ".
В программном заявлении матерей есть такие слова: "Для нас важно жить и поступать так, чтобы ни с кем и никогда больше не повторилось такое. Вот в чем смысл нашей жизни, а все остальное — суета. Наше горе пробудило нас. Наши дети, ставшие жертвой чьих-то политических амбиций, не будут забыты и жертва эта не будет напрасной."
Практическое и политическое наполнение этих хороших, написанных умелой и профессиональной рукой слов таково — цитирую: "Надо привлекать к ответственности не Кулаева, а должностных лиц из состава оперативного штаба!"
Теперь и сами матери, вслед за их детьми, становятся "жертвой чьих-то политических амбиций". И своими руками строят мир, в котором все понесённые жертвы стали напрасны.
Потому, что они так никого ничему и не научили.
