Проблема качественного улучшения российско-грузинских отношений, состояние которых не выдерживает никакой критики, беспокоит сейчас всех ответственных политических и общественных деятелей обоих государств. Обсуждали ее и участники прошедшего недавно в московском "Президент-отеле" международного круглого стола "Россия-Грузия: взгляд в будущее".
Мероприятие, организованное Институтом общественного проектирования и собравшее избранных представителей грузинской оппозиции, а также российских экспертов и политтехнологов, могло бы стать точкой отсчета "Нового курса" политики РФ в отношении своего южного соседа. Но так и не стало, поскольку убедительно доказало некомпетентность и полную неспособность российской стороны хотя бы сформулировать (не говоря уж о дальнейшей реализации) новые подходы к вопросу, решение которого не терпит отлагательства.
Президент фонда "Политика" Вячеслав Никонов выступил с дежурным докладом о "текущем моменте". По его словам, хотя, как свидетельствуют социологические опросы, Грузия — одно из немногих государств, о событиях в котором россияне более-менее осведомлены, тем не менее, российская политическая элита довольно плохо знает Грузию и мало интересуется ей. Изучением грузинской проблематики заняты незначительные аналитические и экспертные силы. В результате "мы очень проигрываем в знании ситуации нашим западным партнерам". Дальнейший ход дискуссии полностью подтвердил правоту этого утверждения.
Изложив бытующие в российском политическом и экспертном сообществе стереотипы о Грузии, Никонов попытался сформулировать российские национальные интересы в этой стране. К ним, естественно, относятся обеспечение мира и стабильности, интересы борьбы с терроризмом, желание иметь у своих границ дружественные режимы, наличие условий для деятельности там российского бизнеса и для свободного экспорта из РФ, в том числе природных ресурсов.
Никонов назвал грузино-абхазский конфликт "нерешаемым" наряду с косовским, карабахским и ближневосточным, указав, что Абхазия и Южная Осетия еще долгое время останутся одними из главных раздражителей в российско-грузинских отношениях. Эта констатация вызвала резко негативную реакцию грузинской стороны. Россия не заинтересована в распаде Грузии, отметил президент фонда "Политика". Подчеркнул он и положительную роль США, являющихся сдерживающим фактором в отношении грузинской политики — не дающих, например, перейти югоосетинскому конфликту в полномасштабную войну.
Изгнание российских военных баз означает, что Грузия не считает себя союзным России государством, пояснил Вячеслав Никонов. Другое дело, готовы ли ее принять в ЕС и НАТО. "Членство в НАТО более вероятно, но менее выгодно, чем в ЕС", — справедливо заметил политолог. Впрочем, традиционные российско-грузинские связи, определявшиеся ориентацией Грузии на субтропическое сельское хозяйство и индустрию отдыха, уже не восстановимы, убежден Никонов: "возрождение этой роли Грузии невозможно, и экономические отношения должны строиться на иной основе". "Бредом и недоразумением" назвал он отсутствие в Закавказье сквозного железнодорожного сообщения, заметив, что это яркий пример того, как политическая ситуация бьет по экономике, и "для XXI века такая вещь немыслима".
Что же касается перспектив, то, отметил Вячеслав Никонов, "я не считаю, что в российско-грузинских отношениях возможен серьезный прорыв". России следует проводить более взвешенную, снисходительную политику, вести уважительный диалог с грузинской элитой, настоящей и будущей, сотрудничать с грузинскими НПО, живущими сейчас исключительно на западные гранты. "Отсутствие внимания со стороны России хорошо чувствуется, и если оно будет проявлено, это будет оценено", — убежден политолог. Москве не надо тратить силы и время на разработку "Большого договора", резюмировал Никонов — куда важнее практические шаги, например, то же восстановление железнодорожного сообщения, а также изучение ситуации в Грузии. Как будто в запасе у России — годы спокойной, неторопливой экспертной работы и ситуация не требует немедленного вмешательства…
О своем видении будущего России и Грузии рассказал председатель движения "Тависуплеба" ("Свобода") Константин Гамсахурдия (сразу после Никонова, что говорит о важности, придаваемой российской стороной выступлению этого грузинского политика). Он проявил себя как достойный сын своего отца — первого президента независимой Грузии Звиада Гамсахурдия.
"Российско-грузинские отношения можно назвать тупиковыми, — справедливо отметил этот политик, последние двенадцать лет проживающий главным образом в Швейцарии. — С обеих сторон было слишком много лжи, обмана и коррупции". Главной задачей Грузии, убежден он, является восстановление территориальной целостности путем политического урегулирования в зонах абхазского и югоосетинского конфликтов, и "в этом мирном процессе Россия могла бы сыграть ключевую роль". Москве досталось за раздачу в Абхазии и Южной Осетии российских паспортов и попытки разговора с Грузией "с позиции силы или мировой державы". Так как Тбилиси ориентирован на ЕС, ориентиром для разрешения внутренних конфликтов могла бы стать Испания. Есть чему поучиться и у Швейцарии, уверен Гамсахурдия-сын, не ставший все сказанное конкретизировать.
Лидер "Тависуплебы" приветствовал "идею подсудимого Ходорковского" об основании русского общества философии и поэзии, и пообещал в нем активно участвовать, а также подробно рассказал об отличиях в понимании индивидуализма грузинским поэтом Важей Пшавела и международным финансовым спекулянтом Джорджем Соросом. Что касается нынешней грузинской власти, то, полагает Гамсахурдия-младший, в ней "есть некоторая доля нелегитимности" и для рассмотрения этого вопроса необходимо сформировать специальную комиссию.
"Звиад Гамсахурдия был предпочтительной (для России) фигурой по сравнению с шедшим за ним Эдуардом Шеварднадзе", — уже не в первый раз изложил свое мнение по этому вопросу президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский. За обедом он долгое время просидел за одним столиком с его потомком — по-видимому, обсуждая план дальнейшего сотрудничества.
Впрочем, соображения, по которым Россия проявляет повышенный интерес к сыну Звиада Гамсахурдиа, мягко говоря, не вполне понятны. На прошлогодних парламентских выборах "Тависуплеба" получила около 4% голосов избирателей, что и составляет стабильный электорат звиадистов. Их митинги собирают несколько десятков человек, и говорить о возможности прихода наследников Звиада к власти в обозримом будущем несерьезно.
А если бы это было реально, России следовало бы максимально препятствовать такому развитию событий. Несмотря на то, что в кабинетах лидеров многих грузинских партий висит портрет первого президента страны, его идейное наследие, в особенности в области национальной и региональной политики, как, впрочем, и ярой русофобии (именно в период правления Звиада Грузию покинули сотни тысяч ее русских жителей, был развязан южноосетинский конфликт), подвергнуто существенной ревизии. Мало кто признается в безоговорочном следовании заветам Гамсахурдия, да и те — всего лишь маргиналы на грузинской политической арене. В то же время в Тбилиси хватает гораздо более серьезных политиков, нежели лидер "Тависуплебы", вдобавок способных изложить куда более внятную и в целом избавленную от обид на Россию стратегию развития грузино-российских отношений. Многие из них, к сожалению, отсутствовали на московской встрече — в отличие от некоторых "героев" давно минувших дней, бывших соратников Шеварднадзе, жаждущих вернуться в большую политику.
Это, впрочем, не должно удивлять, учитывая, что российская сторона на протяжении всего мероприятия твердила о необходимости приложить все усилия для изучения Грузии. Российское экспертное сообщество, не стыдясь, признавалось, что соседнюю страну совершенно не знает. Выступавшие, к примеру, возмущались, отчего грузинская интеллигенция не возвысит свой голос против бушующей в Тбилиси антироссийской пропаганды — наверное, не ведая, что она-то и выступила ее застрельщиком еще в конце 1980-х (точь-в-точь как национальная интеллигенция всех остальных союзных республик), поддержав Звиада и последовательно выступая против всего русского и российского, то есть "имперского".
Странные представления у политологов и об общих интересах России и Грузии. Так, по словам начальника управления по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами администрации президента Модеста Колерова, эти интересы абсолютно совпадают в главном — сохранении национального суверенитета и демократии, нежелании становиться "банановыми республиками", и сначала, мол, надо их описать, а потом уж торговаться…
Чтобы лучше узнать друг друга, считает Глеб Павловский, необходимо создать и развивать "постоянно действующую инфраструктуру общения". Директор Международного института гуманитарно-политических исследований Вячеслав Игрунов и директор Института политических исследований Сергей Марков тут же рассказали о презентованном ими на днях в Тбилиси общественном российско-грузинском совете, цель которого — диалог сторон.
Однако, по мнению многих грузинских участников круглого стола, времени для разговоров уже не осталось. Вести их можно по поводу Армении и Азербайджана, хотя и этот поезд уже уходит. Резкое усиление американского влияния в Закавказье одновременно со столь же значительным падением влияния российского требуют от Москвы не болтовни, а жестких и конкретных шагов в политической и экономической сферах. Если, конечно, Россия не намерена мириться с потерей единоверной Грузии, экспорт в которую западных ценностей угрожает самому историческому существованию грузинской нации. Но признанные российские эксперты в силу недостаточной компетенции в данном вопросе не в состоянии оценить масштаб стоящей перед Кремлем проблемы и способны предложить лишь старые, традиционные, не отвечающие требованиям момента решения.
