Поскреби татарина

ОТ РЕДАКЦИИ. Данный материал проходит для нас под рубрикой "это нужно знать".

Поставленные в статье проблемы этнопсихологии подчас недооцениваются, но в целом далеко не новы. Новой является информация о методах "этнической психотерапии", применяемых в национальных республиках РФ. Факт подачи документов крупноформатной кинематографической пропаганды, подобных фильму "Зулейха", почти на официальном уровне в республике Татарстан, с последующей ретрансляцией по контролируемым Турцией телеканалам, является серьезным политическим индикатором.

Для АПН как политического СМИ это не вопрос об уровне художественных достижений, а вопрос о факторах лояльности крупных народов России российской государственности. И разговор о принципах национальной безопасности в этой сфере еще ждет своего часа.

Череда недавних "стихийных" волнений свидетельствует, что борьба с терроризмом и экстремизмом может быть эффективной только в случае долгосрочной программы профилактики межэтнических конфликтов. Наши исследования показали, что участников национальных митингов, демонстраций (причем это касается любого региона, а не только потенциально взрывоопасного Поволжья) можно разделить на три группы: на любопытствующих, жаждущих острых ощущений и невротиков, которые подобным образом "выпускают пары" накопившегося внутри напряжения. Одной из главных проблем здесь является проблема комплекса национальной неполноценности, но власти предпочитают реальным действиям замалчивание "неприятной проблемы" Хотя справедливо говорят, что иногда достаточно просто накормить человека, чтобы он избавился от комплекса.

Немецкий психолог Альфред Адлер основными движущими силами развития личности считал универсальное стремление к успеху: продвижение к совершенству и чувству общности, выражающемуся в готовности к сотрудничеству с другими людьми для достижения общих целей. Но стоит ли лечить комплекс национальной неполноценности, если он способствует активности личности (нередко человек компенсирует его достижениями в чем-либо)? Нет, если, конечно, комплекс не становится патологическим. Но гипертрофированный комплекс почти неизбежно приводит к "крови" и болезням. Человек не может нормально работать и жить, а лишь "упивается" своим угнетенным состоянием. Люди склонны причину неврозов искать либо в себе, либо во "врагах". Вот эта вторая категория зачастую преподносит источник своих бед под национальным "соусом".

Наиболее часто встречающимся проявлением комплекса национальной неполноценности является изменение или маскировка своей фамилии. Этот обычай напоминает об обычаях театрального мира: артисты с легкостью отказываются от своих настоящих фамилий и берут более звучные — в надежде, что они компенсируют этим недостаток таланта. Если человек — личность, то мало кто обращает внимание, каким именем он себя называет (Бытовал даже анекдот, что, возможно, мы и не знали бы известного ученого и правозащитника Сахарова, останься он в свое время Цукерманом). Уже многие русские, особенно по приезде в другую страну, не преминут видоизменить свою фамилию , превратившись из Петрова в Петрофф, а из Иванова в Ивановского или даже в Ивановса.

Как показали результаты наших социологических исследований, в современной России наиболее ущемленными и особенно обидчивыми считают себя татары. К примеру, процессу "перемены имен" подвержен практически каждый второй московский татарин: Садыков вдруг становится Садиковым или Цадиковым. То есть фамилии либо русифицируются, либо европеизируются. И казанские татары уже не отстают от московских сородичей: примерно 22 процента из них "деформируют" свои традиционные фамилии и имена (Сагит - Саша, Муса — Миша и так далее).

Комплексом национальной неполноценности (или заниженной самооценкой) страдают 89% русскоязычных татар и 19% говорящих на родном языке. Сегодня против пятой графы в паспорте выступают 74% казанцев любой национальности. Женщины в 3 раза реже страдают комплексом национальной неполноценности (для них эта проблема неактуальна, поскольку женщины более ответственны и живут другими, повседневными заботами). Но 91% татар, желающих переименоваться в булгар, имеют этот ярковыраженный комплекс. Преподавателям истории во время освещения темы о монголо-татарском нашествии следует быть особенно деликатными: ведь 41% школьников стесняются этой темы.

К счастью, с годами человек становится мудрее, осознает глубинные причины комплекса, учится иронизировать над ним. Постепенно национально-эгоистическое чувство (как и страх перед комплексом) проходит, уступая место другим жизненным приоритетам. Перевоспитанию и психотерапии комплекса национальной неполноценности служит национальное искусство, в частности кинематограф, поскольку тиражируемый образ в массовом искустве всегда является показателем отношения государственной власти к той или иной народности. Однако персонажу татарской национальности в советском кино всегда отводилась незавидная роль.

На память приходят лишь некоторые короткие киноэпизоды, которые уже многие молодые зрители не помнят. Так например, это образ татарина-дворника в фильме о молодом Ульянове-Ленине. В фильме молодой Ульянов иронизирует над татарином, которого призвали в армию, и спрашивает его: "А что если тебе дадут приказ стрелять в меня… ты будешь стрелять?" Тот утвердительно отвечает: "Буду…", но после некоей паузы заявляет: "Стрелять буду… да только мимо". На экране хитрые глаза татарина-дворника и смех. В гениальном фильме Эйзенштейна "Иван Грозный " появляется на экране хитрый татарин с репликой: "Маскау манинький… Казан бальшой… " Архетип хитрого, но наивного татарина, говорящего с акцентом, хорошо прижился в советском кино.

У Андрея Тарковского в фильме "Андрей Рублёв" татары представлены в маленьком, но сильном эпизоде. Теперь уже татары - это не хитрые лакеи, не глупые или наивные существа. Татары представлены как агрессивная сила, способная выкалывать у русских глаза. После просмотра эпизодов этого фильма у многих татар начинался приступ комплекса национальной неполноценности. Все это очень серьёзно, при виде этих кадров у меня самого внутри что-то сжималось и я задумывался: "Неужели это образ моего татарского народа?"

Почему татарам на советском культурном пространстве так и не достался достойный образ-земляка, который бы любили все. Кинокритики могут возразить, что дескать есть фильм-сказка "Булат-батыр " (фильм тридцатых годов) или "Клад" (фильм семидесятых годов). Но это ленты, где нет символьного образа татар, и эти фильмы — не для широкого проката. Даже грузинам в этом плане повезло значительно больше — они получили массовый образ Мимино, которого до сих пор любят все.

Получается, что в России до настоящего времени положительный образ татарина в держался на образе мудрого и взвешенного президента Татарстана Минтимира Шаймиева. Хочется верить, что это будет не только телевизионным обраом мудрости и стабильности.

И вот, совсем недавно в Татарстане произошло знаменательное событие. После различных попыток ( "Куктау", "Тёплый ветер булгар" и другие) на экран вышел полнометражный художественный фильм "Зулейха" , снятый Р.Ч. Тухватуллиным, по одноимённому произведению Гаяза Исхаки. На презентации фильма, проходившем в Татарском академическом театре им. Г. Камала, собралась практически вся общественность республики и ведущие татарские СМИ. Эта лента впервые претендует на более правдивый художественный образ татар в российском, да и, пожалуй, в мировом кинематографе.

Правда, это не образ татарина, но образ татарки — Зулейхи, как всего татарского многострадального народа. В ней собран архетип страдающей татарской женщины. Мусульманку Зулеху насильственно крестят (она становится Марфой), затем ее насильственно заключают в монастырь и силой выдают замуж за русского. Короткая сцена сексуального насилия Зулейхи русским мужиком сделана так, чтобы вызвать сверхомерзение даже у российского зрителя, привычного к насилию на телевизионном.