Кое-кто у ворот

-Теперь скажи, Овечкин: кого мы называем врагами унешними?

Годи, — обрывает его Сероштан, — этого уже в уставе не значится. Садись, Овечкин. А теперь скажет мне… Архипов! Кого мы называем врагами у-ну-трен-ни-ми?

Политические комментаторы — эти псы-рыцари информационной войны — на минувшей неделе догрызали медиа-кости, брошеные в сурковском интервью. Сомнению были подвергнуты сами основы новой кремлевской мобилизации страны. Договорились даже до того, что «теперь власть будет оправдывать лозунгом «враг у ворот» все, что угодно».

Однако по предложенному ещё Куприным мобилизационному рецепту, стране просто требуется обозначить врага как «унутреннего», так и «унешнего». Но какой может быть предъявлен враг в необъявленной войне с анонимыми террористами?! А при наличии отсутствия врага мирное население не поставишь под ружье. Без него даже в чрезвычайной ситуации торговца не сделаешь солдатом, который по-купрински «должен иметь в себе веселость, как орел».

Хотя Владимир Путин лично насчитал под державной рукой  до 2000 очагов потенциальных конфликтов и даже намекнул на возможных «недругов» на Западе, помогающих террористам, этого оказалось недостаточно для всеобщей мобилизации. Вот и пришлось заместителю главы Суркову найти в нашем «яблочно-лимонном Сингапуре» врага внутреннего . Оказалось, что это пятая колонна , в которую выстроились наши Смердяковы и Лямшины.

Что делать, если с четким определением «внутренних врагов» России всегда фатально не везло. Это Куприн с его прямотой типичного пехотного капитана мог вслух сказать, что «унутренними врагами мы называем усех сопротивляющихся закону». Перечень »унутренних врагов», предложенный им в «Поединке», хотя и претендует на универсальность — «бунтовщики, стюденты, конокрады, жиды и поляки», — но выглядит сегодня совершенно не политкорректным. Например, куда подевались «международные террористы» ? Не говоря уже о прочих выражениях. Например, само слово «конокрады» выглядит архаичным, вот если бы вставить туда «казнокрады», тогда было бы совсем другое дело!

Недаром ведь эксперты на круглом столе АПН назвали реальную причину введения новой системы «выборов» губернаторов: это заявка федерального центра на контроль над региональной сетевой коммуникацией в преддверии нового проекта «преемник». Здесь главное - взять под себя не мосты и телеграфы, а банки и финансовые потоки.

Но и с в врагами «унешними» не все так гладко. Как показал опрос, проведенный ФОМом, две трети россиян считают, что сегодня у России есть внешние враги, способные развязать войну против нее. Однако существующая военная доктрина России так и не установила имя «потенциального противника».

Наша политическая элита выбрала, на ее взгляд, самый выигрышный вариант - захотела стать частью могущественной «антитерророристической коалиции» во главе с США. Неважно, что не были сформулированы ни общие цели, ни взаимные обязанности новых «союзников». Российское руководство гипнотически поверило либо в реальность словесной конструкции, либо в существование фантомов «международного терроризма» и «либеральных ценностей».

Однако, каждый акт терроризма , как и всякая война, всегда направлен конкретными силами против конкретных врагов. В отличие от Запада, где взят в оборот слоган “враги свободы», наша элита старательно избегает использовать слово »враг», даже в отношении террористов. Но даже пиарные эпитеты, как «варвары» и «нелюди», никогда не заменят холодного шмиттовского определения.

Без такого внутреннего содержания мобилизационная формула «Враг у ворот» переходит в вялый призыв «Кое-кто у ворот!». Тем самым, лозунг псевдо-мобилизации, выдвинутый Сурковым ( «этим сущим декадентом», по определению Максима Горького ) удивительно смыкается с названием известного произведения Сергея Нилуса “Близ есть при дверех…»