Инициативы президента по изменению политической системы России не исчерпываются насаждением пропорциональной системы или «новым порядком» назначения губернаторов. Владимир Путин выдвинул на расширенном заседании правительства еще одну новацию. Это создание особого органа — Общественной палаты. По мнению президента, такая плата могла бы стать «площадкой для широкого диалога, где могли бы быть представлены и подробно обсуждены гражданские инициативы». Как сказал президент, «речь идет о гражданском контроле за работой госаппарата, включая правоохранительные органы и специальные службы».
Сегодня общественность хором гадает, как будет формироваться Общественная палата и в чем будут состоять ее задачи и полномочия. Одни по-женски размышляют вслух о том, как запрячь в одну палату спецслужбистского коня и трепетную правозащитную лань. Другие по-мужски вспоминают о ельцинской Общественной палате, созданной после разгона Верховного Совета как протез парламента. Третьи по-простому считают Общественную палату «ненужной декорацией» в обществе спектакля.
Однако ни скорбный путь Ельцина, ни советы благополучной Франции не заменят нам поучительного опыта родной истории. Бывало в ней и такое, что простолюдины привлекались к пышным придворным представлениям. Обычай этот весьма преумножился под влиянием знакомства с искушенной в политике Византией и ее придворным бытом. Потехи эти начались еще при царе Михаиле Федоровиче. В присутствии самого Царя и его приближенных производилась, как повествуют современники, «смехотворная хитрость». Вот тогда при Московском дворе был устроен особый Потешный чулан (1571г.), а затем была «сформирована» и Потешная палата (1613г.), правда приглашенные ко двору простецы оказывались там в положении придворных шутов.
Великокняжеская «потеха» с участием скоморохов — певцов, игрецов на музыкальных инструментах, а также плясунов, лицедеев, акробатов, дрессировщиков — была обычной забавой при дворе московских князей. Аж ко второй половине XV в. относятся сведения о бывших при дворе «трубниках», «нагарниках», «набатниках» (трубачах, барабанщиках, литавристах). Составлявшие основу Потешной палаты скоморохи свозились в Москву из разных мест, прежде всего из Новгородской земли. Есть сведения о причислении к Потешной палате иноземцев, выходцев главным образом из германских и польских земель, — «органников», «цымбальников» (клавесинистов), «скрыпотчиков» (исполнителей на скрипках и виолах).
По свидетельству Е. Забелина ( Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях, М., 1869.), Потешная палата помещалась в подклете Теремных покоев. Там происходила большая часть княжеских увеселений и хранилась «потешная утварь и рухлядь».Она входила в ведение царского постельничего, затем — Приказа тайных дел. За штатом Потешной палаты надзирала бдительная «сторожа» из 4 человек. С той древней поры можно уже было говорить о «гражданском контроле за работой госаппарата, включая правоохранительные органы и специальные службы».
Потешная палата достигла своего расцвета в царствование Алексея Михайловича (1645—76), который по модным веяниям нового времени поддерживал светское искусство при дворе. Он выстроил сначала деревянные Потешные хоромы, а затем в конце 1670-х гг. место Потешной палаты занял кремлёвский Потешный дворец. Во времена правлений Бориса Годунова (1595-1605) и Василия Шуйского (1606-1610) при дворе также существовала своя «Потешная палата».
В придворных мистериях обычно развивались популярные темы переменчивости судьбы и изменчивости счастья. Но главной темой при дворе было воспевание благоденствия страны и долга царя, призванного заботиться о своих подданных. Робко, но звучала и тема «совести» как «благого» нравственного качества, и тема «любви» как прекрасного чувства, способного захватить человека и даже «бога земного» — царя. При этом намеренно подчеркивалась связь сценической придворной жизни с реальной. Как пишут театральные историки, в финале действа, разрушая иллюзию происходящего на сцене, все исполнители провозглашали: «Ей, ей, ей. Ей! Великая Москва с нами ся весели!».
В царствование Михаила Романова, взошедшего на престол в 1613 году, Потешная палата представляла собой уже как бы особое ведомство, «к которому принадлежали все потешники и все лица, имевшие во дворце потешное значение». Ее многочисленный штат, состоящий из русских «веселых» людей—скоморохов и иноземных потешников, занимался организацией различных развлечений при дворе. В Потешной палате хранились разная потешная рухлядь, костюмы, музыкальные инструменты, цимбалы и органы. При этих палатах находились бахари — сказочники, домрачеи — песенники.
При Михаиле Федоровиче широко был известен бахарь Богдан Путята. Во время свадьбы Михаила Федоровича государя тешили скрипачи: Ивашка Иванов, Онашка да новокрещеный немчин Арманка. Кроме скрипачей, при палате находились шуты и гусельники. Труд профессиональных лицедеев хорошо оплачивался. Так, гусельник Любим Иванов получал жалованья в год 16 рублей 38 копеек и полный наряд платья, что по тому времени составляло значительную сумму. Органы и цимбалы также составляли необходимую принадлежность Потешной палаты, и при них находились игрецы, например, популярный исполнитель Томила Михайлов Бесов.
В середине XVII века, после царского указа о запрещении по всей стране народных увеселений — хороводов, игрищ, песен и последовавших гонений на скоморохов, «Потешная палата» перестала существовать. Между прочим, затем в Потешном дворце проживали толмачи из Посольского приказа, которые переводили для царя иностранные газеты. Небезынтересно заметить, чем сделался Потешный дворец, когда там прекратились театральные представления. Полицейский суд и расправа от Стрелецкого приказа перешли под своды Потешного дворца, где князь Ромодановский и начал свою пыточную деятельность.
Таким образом, пишут историки, Потешный дворец на долгое время превратился в палату полицейского суда и расправы.
