«Встань-ка, Ленин! Встанька, дедка! Забодала пятилетка!» Эта нехитрая частушка была очень популярна среди партаппарата в год «великого перелома» . После первой сталинской пятилетки «дедушка Ленин» воспринимался уже не как генератор красного хаоса, но, скорее, как муж утешный. Как самый человечный человек, способный среди планов подавления газами крестьянского восстания найти время для заботы о здоровье товарища. Развалившего армию, фронт или губернию партийца он направлял на лечение за границу и снова приставлял к руководящему посту. В трудное для страны время Ильич мог выдать средства на электроплуг, производство спирта из торфа и прочие футуристические неожиданности. Логика вождя была проста: лучше занимайтесь своими техническими и художественными утопиями, но не лезьте в наш политический проект.
Для участников политического проекта 90-х Ельцин — это Ленин сегодня. Это живой гарант тех скрытых договоренностей и всех тайн первичного накопления. Это знаковая фигура, символ того «морока», что образовался в администратвных границах РСФСР. Поэтому Ельцин неизбежно был востребован как символьный центр антипутинского объединения всех «здоровых сил», включая региональные элиты и коммунистов. Для них лучшим выходом сейчас было бы возвращение Бориса Николаевича Ельцина, который должен скинуть Путина и вернуть им все назад. Недаром Борис Березовский и его березовые рупоры как мантру повторяли эти слова: «Уважаемый Борис Николаевич, Вы непростительно долго молчите…».
И вот заклинание подействавало — Ельцин заговорил. Вечноживой дедушка Ельцин, причмокивая, снова постучался в наше окно своей трехпалой рукой. Как только возникла реальная опасность для политического проекта 90-х, послышались знакомая скрытая угроза: «Мы не позволим себе отказаться от буквы, а главное, от духа той Конституции, которую приняла страна на всенародном референдуме в 1993 году». Но, по мнению конституционных экспертов, реальная явка на референдум по Конституции-93 составила ниже 50%, и в нужный момент это обстоятельство может быть востребовано обществом (несмотря на все уверения ельцинских избиркомовцев о том, что документы по этому референдуму были своевременно уничтожены).
После прочтения воззвания Ельцина возникает вопрос: а почему мы не можем отказаться от прогнившего духа той Конституции, имевшей назначение «переходного регламента»?.. Ведь ельцинская Конституция, весьма условно принятая на пожаре Белого Дома, была наспех составлена из подручных обломков американской, французской и всяких прочих конституций. И сегодня у граждан России наконец-то появилась возможность выбраться «из-под глыб».
По политической логике часть территории бывшей Российской империи, обозначенная Конституцией РФ как «Российская Федерация — Россия» на данный момент не является ни «федерацией», ни «Россией». Ведь название Россия предполагает государство русских, но русского государства нет в РФ, точно также, как вместо «федераций» у нас на практике присутствуют административные единицы. Границы этих единиц весьма условны . Как и сама современная «Российская Федерация», первоначально выдуманная Лениным и его сподвижниками в виде РСФСР как части СССР, а затем территориально обгрызенная Сталиным в 1936 и Хрущёвым в 1954 годах.
При многократных переделах административных границ и русский народ, и некоторые другие наpоды оказались произвольно включенными в состав создаваемых субгосударственных образований. (Таковы, например, случаи Абхазии и Осетии, которые самостоятельно вошли в Россию, а затем были сделаны частью некогда социалистической Грузии.) Этнические русские, по мнению ряда экспертов, »по сути были транснациональным советским этносом и категория нетитульного населения в Советском Союзе состояла прежде всего из русских». Во многих образованиях русские составляли большинство, а в некоторых титульная нация находилась даже на третьем месте (в Башкирии, например, башкиров меньше, чем русских и татар).
Другое дело, что ельцинская конституция »не выражает интересов никаких коренных народов России» вообще и русских в частности. Самоидентичность «многонационального народа власти», как единственного «реального субъекта» Конституции, породила вопиющий парадокс. Русские, составляющие большинство основного коренного населения, в Конституции РФ оказались никак не обозначены. Более того, в тексте Основного Закона отсутствует само слово «русский»! Русский народ не только не имеет сейчас своих законодательных и исполнительных органов власти, он политически и юридически не существует, а потому не представлен ни в самой России, ни в международных организациях.Тем самым «русский вопрос» был загнан «добрым дедушкой Ельциным» в бесконечный тупик выбора между плохим и худшим: или оставаться «вымирающим и деградирующим большинством населения», или стать «больным человеком Евразии».
Сегодня без обращения власти к «русским» становится невозможной подлинная мобилизация нашего общества. В рамках бюрократической или аппаратной мобилизации русскому большинству обтводится незавидная роль потенциальных заложников и жертв анонимного мирового терроизма!
