«Заря! Заря! Я — Алтай!» — эти позывные космического старта известны нам с детства. Они символизировали горделивую мощь ракетной техники. Того, что было принято называть ракетно-ядерным щитом страны. Но эта неиспользованная сила, как обычно и бывает в политике, превращается в свою противоположность. В непосильную ношу или уязвимое место. Сегодня «ФНПЦ «Алтай» - российский центр ракетных технологий — стал символом болевой точки России, на которую можно легко нажать извне. Нажать без угроз и крикливых демонстраций, а по-бюрократически планомерно, просто опубликовав в правительственном вестнике США «Федерал реджистер» маленькую заметочку. О том, что санкции вводятся на основании двух американских законов об экспортном контроле, поскольку «Алтай», по мнению Североамериканских Штатов, участвует в «действиях по распространению ракетных технологий».
Этот процесс «запрета на вооружение» касается не только наших ракет. Незадолго до этого кандидат в президенты США Джон Керри уже обещал разоружить Россию, освободив от потенциально опасного для США ядерного арсенала. Сегодня на заседании Госкомиссии по химическому разоружению под председательством Сергея Кириенко будет рассмотрена новая программа по уничтожению запасов химического оружия на территории РФ. Напомним, что Федеральное агентство по промышленности должно вскоре подписать поправки к Соглашению между Российским агентством по боеприпасам и министерством обороны США, ускоряющие процесс ликвидации химоружия. А есть еще программа Нанна-Лугара, которая ставит своей целью оказание помощи РФ в уничтожении ОМУ.
Тем самым, наш оборонный щит, созданный трудом многих поколений, оказывается в роли ненужного наследства. Вроде тех резных комодов с хрусталем, старых ковров и написанных маслом пейзажей, от которых торопливые наследники спешат поскорее избавиться. Да разве сравнится это старое барахло, собранное предками на «черный день», с ослепительным блеском нового каталога ИКЕА!
Вот и принудительная санация пост-имперского оборонного наследства напоминает суету дальних родственников и случайных знакомых вокруг парализованного больного. Такого беднягу наши предки называли «расслабленный», причем неважно, что было расслаблено — мускулы, жилы или воля. Вне зависимости от физических причин страданий больного, его уделом было расслаблено наблюдать за тем, как шарят в его шкафах, выносят сувениры и переоформляют имущество на третьих лиц.
Любой экономист или юрист только пожмет плечами — это знакомая практика антикризисного управления или «внешнего оздоровления предприятия». Политолог добавит, что такой режим санации касается не только России. Его переживают сегодня все «страны полупериферии», попытавшиеся перепрыгнуть пропасть экономического развития с помощью силовой компоненты суверенитета — своих ядерных и космических программ. Никому из них «прыжок на месте» не сошел с рук. Одни ( как Бразилия и ЮАР) — добровольно свернули свои программы, других ждет судьба или Хуссейна или Каддафи.
Но все эти добровольные инспекции и публичные покаяния пойманных за руку разработчиков не могут по-детски вымолить прощения у мирового суверена. Как, впрочем, и излечить «расслабленного». Полное излечение от состояния «расслабления» возможно лишь после того, как поверишь в свою волю и уверуешь в свои силы. Или просто услышишь негромкий призыв: «Встань, возьми одр твой, и ходи!».
