Русская полемика
Русский национализм в кругу негодяев.
С интересом ознакомился с полемикой вокруг идей Бориса Межуева (реплика 1,реплика 2,реплика 3). Понятно, что это не совсем полемика, так, агитационный наскок со стороны одной из множественных генераций "евразийцев”.
Сам Дугин не по части партстроительства, определённо. И там нарисовалась уже целая сеть самых разных, вполне самодеятельных агитаторов и групп по интересам, читавших примерно одну и ту же литературу из дугинского подвала 90-х, но, в силу отсутствия воспитания, позволяющих себе откровенно смешные наскоки на оппонентов. В стиле советских писем негодующей общественности образца 60-х годов прошлого столетия.
Мне сложно иметь аутентичную картинку последних лет, я в РФ не живу с 2002 плюс-минус года. Так что могу полагаться в своих оценках разве что на новости и комментарии разных людей и экспертов. Но и это немало.
К чему там дело движется в плане общественно-полезной мысли, вполне понятно было давно. Тут, безо всякого с моей стороны осуждения, - картина маслом.
В России по примеру всех без исключения серьёзных современных государств сформировалась корпоративная властная модель, которая является идеологией сама в себе, ровно настолько, насколько, скажем, является таковой компания Илона Маска, или бизнес-проекты Дональда Трампа, или, вообще, какой угодно бизнес. В нём проблемы возникают как горячие пирожки, которые хватают те, кому положено по должности, разбирают в реальном времени, и пытаются как-то решать.
Дополнительные идеологические конструкции, вроде дугинского или недугинского "евразийства”, ровно как и либерализма, национализма и, вообще, всего, чего душе угодно, - являются просто шуршащими бумажками в некой картотеке. Картотека эта в своё время стояла на столе у условного Владислава Суркова. Он, вероятно, доставал оттуда эти бумажки, словно колоду карт, тасовал за чашкой чая, что-то там себе бормотал, придумывал, потом, поигравшись вдоволь, складывал их обратно. И так, собственно говоря, в современном мире везде. За исключением, быть может, Ирана или Афганистана, но и тут я не уверен, не знаю всей картины. Быть может, вообще один Афганистан сегодня живёт в рамках неких жестких идеологических и религиозных схем из прошлого.
Сегодня это "прошлое” - просто "веселые картинки” в картотеке госслужащего современной страны. Не в столь давние времена было принято, ровно как и сейчас, всевозможным политическим микросегментам общественного мнения выделять микроресурсы на окормление кружка сочувствующих - чуток денег, чуток эфира, печатную продукцию, всего понемногу. Хотя, безусловно, кто-то умудрялся отхватывать со стола жирные куски - вроде условных "неолибералов”, клуба "свидетелей Навального”, короче всей той публики, которая на общественных началах, даром, в идеологии баловаться не будет, а любит вкусно покушать, и уже на сытый желудок порассуждать о свободе и иных ценностях. Остальные всегда занимали самую низовую нишу - националисты, "новые левые”, нацболы, нацдемы и какие угодно другие патриотические идеологи и клубы.
Почему так вышло? Вероятно, потому что власть нигде, ни в одной стране современной, представителей "патриотического" и "национально ориентированного" спектра не держит за равных. За кого держат? Быть может, за ситуативно полезных идиотов, не знаю, кто поближе к людям власти в конкретной стране - может поинтересоваться. И, в итоге, на представителя чистой философии Б. Межуева, пребывающего за пределом каких-либо политических сект, набрасываются такие себе активисты-НПОшники, охотники за грантами. Примерно такой же серии, как в США рвут на кусочки профессоров в университетах, только под иными лозунгами. Модель - одна и та же. Общая. Так работает политический менеджмент и те, кто у них под ногами в прыжках суетится. Лозунги у прыгающих, правда, разные. Но это ничего, прыгают они совершенно одинаково.
Шаблонные решения в помощь корпоративному государству.
Как я уже указал ранее, проблемы "русского национализма” как некой идеологической доктрины, с претензией на что-либо больше клуба интеллектуалов, причём клуба довольно камерного, не существует. Никто особо и не претендует на занятие этой практически вакантной, после смерти ряда уважаемых авторов, ниши. Ну, разве что Егор Холмогоров. Когда не станет Егора, к тому времени, возможно, совершенно не станет даже условно желающих объявлять о своей причастности к данному направлению.
Как видим, открестился от термина "националист” и Борис Межуев. Вполне красиво отметив, что здоровой социал-демократии вполне бы хватило. Я бы со своей стороны заметил, что вся эта терминология начала прошлого столетия сегодня совершенно утратила смысл. Она больше "не работает”, хотя и фигурирует в наименованиях различных партий, в том числе правящих, во всех современных демократиях. Все эти понятия и разночтения весьма условны сегодня, в 2024. И формировать вокруг конкретных слов оболочку уже… Совсем поздно. За ненадобностью.
Государственный менеджмент работает в меру своей эффективности. В чём-то и где-то бестолково, а в каких-то аспектах, наоборот, с большим результатом. Так, как и принято в современном бизнесе. А любое государство сегодня - это ровно такая же корпорация, как и все прочие. Либо укрепится, либо погибнет, либо переродится сама собой. От государства-корпорации не стоит ждать "всего-всего”. Но "много чего” она всё же может. И привлекать нужных специалистов, когда это уже совсем нужно. И когда родственные связи не гарантируют привлечения компетентных кадров.
Что же до идеологических низовых структур прошлого, вроде интеллектуальных клубов - из белых, красных и коричневых фигур, - они, эти замечательные, всем известные персоналии, - хорошо умеют развлечь. Когда есть настроение их слушать. И не более чем.
Я так полагаю, что самой теме "русского национализма” в эпоху корпоративных отношений, корпоративных войн и континентальных практически союзов, жить осталось совершенно недолго. Если он ещё, в принципе, жив. Опять же, можно поразмышлять, - а что, собственно, следовало бы им называть сегодня?
Три минуты влияния.
Если говорить о возможном сохранении содержания России как проекта, в котором прошлое хоть как-либо связано с будущим, где хранятся некие традиции, и общественное спокойствие и комфорт обеспечены некой преемственностью в литературе, философии и прочих пластах гуманитарного кластера, то сегодня весь мир находится в такой точке, когда любое слово и событие живёт не дольше 15 минут. Когда любая книга новым поколениям кажется скучнее телефона с репликами длиной от пяти до пятнадцати слов. В этом новом "обществе будущего” крайне сложно, и, пожалуй, абсурдно пытаться создавать какие-либо доктрины, да даже писать, как принято сейчас говорить, "лонгриды”. Кто кого заставит их читать? Это всё уже ни о чём. Кто сумеет оценить прочитанное спустя хотя бы час? Когда на тебя падает лавина из новостей, мнений говорящих голов, блогеров, общественных деятелей и, вообще, всех-всех-всех, включая кандидатов в президенты далёких стран, "где мы не будем никогда”. В этом большом муравейнике, где каждому уготована в лучшем случае роль - толкать вперёд свою тележку. Как и положено в корпорации.
В том виде, в котором можно осознавать национализм как, например, национализм румынского поэта Михая Эминеску, даже в таком культурном, "государствообразующем” явлении, мы его безвозвратно потеряли, возможно как раз лет сто назад, а может быть и раньше. Стоит ли возвращаться назад, чтобы его искать? И чтобы что потом? Попробовать открутить столетие назад? Или сразу два? При всём желании - но как?
Можно, конечно, пробовать создать некую идеологическую оболочку над государством-корпорацией, на что, я так понимаю, и претендует большинство "низовых идеологов”. Но, я прекрасно понимаю, зачем это может понадобиться идеологам. Вопрос - зачем это любому современному государству? И этот вопрос пока остаётся открытым. Доказывание своей эффективности в современном корпоративном бизнесе - это ежедневный процесс. Пусть идеологи обсудят вначале задачи. Придут к неким универсальным для общества ценностям, которые следует обеспечить. А затем предложат пути их реализации. Наверное, так и происходит где-нибудь в кулуарах. Но, в итоге, предлагаемые идеи не выглядят в глазах соответствующих представителей власти столь уж эффективными, столь уж необходимыми и безусловно важными, чтобы некий интеллектуал в России поднялся б, хотя бы, как в США, хотя б всего лишь на некие три минуты, как это случилось со Стивом Бэнноном.
Пока совсем не похоже, что эта минутная случайность будет повторена ещё где-либо и когда-либо. Но, понаблюдать за попытками будет, конечно, интересно.
Восток и Запад.
Из того, что на досуге мне встретилось в последние недели в сети относительно доминирующих трендов, российский государственный менеджмент, в прошлом предпочитавший решать исключительно рутинные, сиюминутные задачи, оказался под весьма серьёзным давлением со стороны общественно-политических и интеллектуальных кругов. В прошлом, как мне помнится, в России существовала привилегированная каста "либеральных” деятелей от различных гуманитарных сфер. Им доставались все ниши, начиная с журналистики. Сегодня, когда значительная часть тридцать лет прекрасно поглощавших гранты Газпрома и прочих госкомпаний оказалась где-то на расстоянии от прежних финансовых возлияний, пришло время других идей и людей. И ситуация не статична на сегодняшний день.
С одной стороны - тотальные антагонисты и ниспровергатели Запада, с другой - изоляционисты, с третьей - националисты, которых критикуют за то, что они, дескать, являются как раз порождением того самого Запада. Антагонисты сильны. Изоляционисты в меньшинстве. Националисты единичны. Хотя, все границы условны. Политики, в отличие от представителей философских и экспертных кругов, гибко играют терминологией различных моделей, сверяя свои очередные высказывания с ситуацией в реальном времени.
Если говорить о долгосрочной стратегии, если в борьбе за учебники и университеты победят антагонисты, то РФ может за несколько десятилетий приблизиться к эталону нынешних среднеазиатских регионов. Феодальное общество, в котором есть высокая, недосягаемая знать, заведующая эффективной продажей минеральных ресурсов и аккумулирующая доходы в Дубаи, Лондоне и ряде других прекрасных мест, с одной стороны.
А с другой - необразованные и очень бедные мамбеты, составляющие большинство населения. Эта шаблонная схема работает. Обеспечивает стабильность сырьевому придатку мировой экономики. Обогащает и элиту, и прислуживающие ей интеллектуальные сегменты. Если тезисно сформулировать внутренний мир сторонников этой линии - это обида. Обида на западных партнёров, которые не приняли за равных, "не уважили”, а по сему, обидевшись "мы пойдём на Восток”. Дескать, там полюбят сильнее. И уважение окажут.
Изоляционисты, со своей стороны, стремятся к удержанию ситуации в нынешнем состоянии, "не с Западом, и не с Востоком”. Пытаются выработать свою парадигму, исполняя роль "моста” между культурами и цивилизациями.
Националисты, в свою очередь, должны бы были, будь их влияние значительным, "держаться корней”. В той части, что русское государство столетиями являлось частью Западного сообщества наций, несмотря на множественные войны и взаимное охлаждение отношений. Такой же частью Западного сообщества являлся и СССР, при этом не теряя ни достоинства, ни самоуважения.
Существует, безусловно, и четвертая идеологическая платформа, представители которой доминировали в интеллектуальных структурах в период 90-х и нулевых. Идеологи этой, можно условно обозначить как "неолиберальной” тусовки, считали, что российская элита и интеллектуалы сами ни в коем случае не способны формулировать какие-либо идеи, а должны "молчать и слушать”, ожидая, чего им прикажет богатый и строгий хозяин, распределитель их природных ресурсов и решитель их судеб - когда им следует жить, а когда умирать. Ну, они и сегодня активны в некоторых кругах, и даже имеют значительную Онлайн-аудиторию.
По моему мнению, наиболее разрушительными являются первая и четвертая модели. Они ломают историческую преемственность, последовательный эволюционный ход событий. К моему удивлению, сегодня, в условиях тотальной поляризации дискурса, именно эти две модели являются доминирующими, их представители голосят громче всех, у них есть и трибуна, и ресурсы, и возможности влияния, соответственно. И это не может не настораживать. Слишком простые, истеричные решения не способны привести к результату. Нечто подобное уже происходило, в начале 90-х. Поломать работающую плюс-минус эффективно Систему оказалось очень легко. Обошлись практически своими силами. Разрушили до основания.
