Оглашённый 17 марта в Минском городском суде приговор по резонансному уголовному «делу тутбаевцев» шокировал не только оппозицию. Две фигурантки из пяти обвиняемых получили по двенадцать лет лишения свободы.
Минский городской суд рассматривал дело в отношении пяти обвиняемых, но на скамье подсудимых оказались лишь две - главный редактор крупнейшего оппозиционного медиапортала TUT.BY Марина Золотова и гендиректор Людмила Чекина. Трое остальных отсутствовали, формально находясь в розыске.
На оглашение приговора прибыли около тридцати человек, включая съёмочные группы государственных телеканалов. Первыми в небольшой зал заседаний пригласили адвокатов и близких родственников. За порядком следили вооружённые милиционеры и «люди в штатском».
Первой в приговоре значилась Чекина, второй – Золотова. Обе ранее проходили по громкому «делу БелТА»: сотрудники портала использовали официальные материалы государственных органов, которые присылались по закрытому каналу в государственное информагентство «БелТА». Конституцией и законом о СМИ формально предусмотрен свободный и равный доступ всех к такой информации. На практикеже некоторые «равнее».
Общественность подготовили к суровому приговору накануне вечером: на главном государственном телеканале продемонстрировали пропагандистский фильм«Бай-бай, Тутбай». Автор фильма – сотрудница «Белтелерадиокомпании» Ксения Лебедева -- прибыла на оглашение приговора со съёмочными группами коллег из других государственных телеканалов. Негосударственных центральных телеканалов в Белоруссии нет.
Лебедева использовала в фильме не только материалы спецслужб, но и дачу показаний на камеру других обвиняемых по делу в кабинете режимного учреждения. Адвокатам же было категорически запрещено разглашать любые материалы уголовного дела, а узницам СИЗО – писать об этом в письмах. В отличие от соседних стран, по телефону с родственниками подследственным общаться тоже запрещено.
В нормальном государстве выпуск таких фильмов накануне приговора считается давлением на суд. Возражать было некому: в 2022 году Минюст лишил лицензий последних недостаточно лояльных к генеральной линии адвокатов. Кстати, защитники обвиняемых высказались однозначно против фото-видеосъёмки в зале суда.
Золотова была ключевой фигурой процесса. Именно против неё было заточено копьё обвинительного фильма Лебедевой накануне вынесения обвинительного приговора в печально известном Мингорсуде. Кстати, этот день городская инстанция полностью посвятила «политическим» уголовным делам.
Ольга Лойко – одна из трёх отсутствовавших фигуранток дела, дала подробные показания на свою начальницу. Другие, теперь тоже находящиеся в розыске, получили возможность скрыться за границей в обмен на сотрудничество со следствием.
УПК Белоруссии не предусматривает иной меры пресечения по обвинениям, которые были предъявлены Марине Золотовой, Людмиле Чекиной, Ольге Лойко, Екатерине Ткаченко и Елене Толкачёвой. КГБ соблюло свою часть обязательств, поэтому другие три фигурантки вышли из СИЗО и получили возможность скрыться. В отношении них уголовный процесс не прекращён – дело выделено в отдельное производство.
Золотову обвиняли по впервые обкатанной на «деле регнумовцев» ч. 3 ст. 130 Уголовного Кодекса Белоруссии (разжигание расовой, национальной, религиозной либо иной социальной вражды или розни по признаку расовой, национальной, религиозной, языковой либо иной социальной принадлежности, совершённое группой лиц или повлекшее тяжкие последствия). Помимо этой «экстремистской» статьи, относящейся к разделу «преступления против мира и человечности» и считающейся особо тяжкой, обвинение было предъявлены и по ч. 3 ст. 361 УК (призывы к действиям, направленным на причинение вреда национальной безопасности Республики Беларусь, совершённые с использованием средств массовой информации или глобальной компьютерной сети интернет). Обвинения по менее тяжким статьям, с которых судья Валентина Зенкевич начала оглашение приговора, с Золотовой сняли.
Чекину тоже обвиняли по ч.3 ст. 130, к которой добавили ч.4 этой же статьи. Как и в случае Золотовой, акцент был сделан на возбуждении и разжигании вражды и розни по признаку «иной социальной принадлежности». Кроме того, Чекину обвиняли по ч. 2 ст. 243 УК (уклонение от уплаты сумм налогов, сборов в особо крупном размере), ч. 4 ст. 16 (организация преступления или преступной группы) и ч. 3 ст. 361 (руководство призывами к действиям, направленным на причинение вреда национальной безопасности Белоруссии, совершённое с использованием СМИ или интернета).
Поимо двенадцати лет лишения свободы в условиях общего режима, как и Золотовой, Чекиной также добавили штраф в 1 000 «базовых величин» (примерно $13,3 тыс. в эквиваленте). Ей также запрещено занимать руководящие должности.
Гособвинение в лице прокурора Татьяны Гракун приговором удовлетворено. Рассмотрение дела проходило в закрытом режиме (37 заседаний). Лишь формальное оглашение было публичным.
Председательствующая на процессе ещё только оглашала приговор, а обиженное на «тутбаевцев» госинформагентство уже опубликовало новость с ещё не оглашёнными подробностями. Все всё правильно поняли, как и в случае с продемонстрированным накануне фильмом Лебедевой.
Дальнейшие действия защитников стандартны – написание «касатки». Практика предыдущих лет по политически мотивированным делам демонстрирует нецелесообразность траты денег на оплату «дорогих почтальонов», роль которых по факту исполняют адвокаты. Общественная защита в Белоруссии не практикуется с конца прошлого века.
Подсудимые находились в стеклянной клетке, скованные наручниками. Приговор им был понятен. О согласии с ним их никто не спрашивал. После оглашения приговора немногочисленные журналисты попытались докричаться до осуждённых – эти противоправные действия пресекли конвоиры.
Золотова и Чурсина заслушали речь Зеневич с улыбкой. Лишь когда председательствующая с «кивалами» удалились, осуждённые позволили себе расплакаться. Скованные наручниками, они жестами прощались с родственниками, благодарили всех не побоявшихся прийти на оглашение приговора.
По итогам процесса официоз не добился признания вины, не смог сформировать общественное мнение в нужном ему ключе. Идейно-политически все остались при своих.
Вскоре начнётся традиционная в таких случаях дискуссия об условиях освобождения новых политзаключённых. Всего таковых, по сведениям СПЧ ООН от белорусских «правозащитных» оппозиционных организаций, насчитывается почти полторы тысячи.
Дата приговора совпала с публикациейдоклада УВКПЧ ООН о ситуации с правами человека в Белоруссии (A/HRC/52/68). Доклад традиционно посвящён грубым нарушениям прав человека в этой постсоветской автократии. Верховный комиссар ООН по правам человека Фолькер Тюрк призвал правительство Белоруссии прекратить систематические репрессии в отношении оппозиционно настроенных граждан и немедленно освободить всех задержанных по политическим мотивам. Официальный Минск любит символизм, поэтому приговор Золотовой и Чекиной является своеобразным ответом ООН.
До 2020 года официальный Минск увязывал освобождение политзеков со смягчением западных санкций. До середины того года мейнстримом государственной «идеологической вертикали» был лоялистский национализм. Поэтому упомянутых «тутбаевцев», в том числе и Золотову, часто видели на пресс-конференциях Лукашенко.
Системные и внесистемные националисты расходились по нескольким вопросам. Ключевым из них для Лукашенко был вопрос ротации элит. Прекрасно понимая перспективы, бессменно правящий с 1994 года лидер предпочёл западные санкции и защиту Москвы.
Однако националистические тренды в государственной политике Белоруссии никуда не исчезли – лишь сбавили обороты. Несмотря на обещания высокопоставленных силовиков и чиновников, националистическое приветствие «Жыве Беларусь» и бело-красно-белый флаг до сих пор не признаны экстремистскими. Приветствие считается таковым, только если сопровождается «зигованием». Флаг формально легален, хотя по факту его демонстрации (или даже зефира такой раскраски) задержанных штрафуют и оформляют в изолятор на 5-15 суток.
Политика «белорусизации» продолжается. Национализм в лоялистской форме всячески приветствуется и поощряется. Расцветает культик личности. Медийные «неравнодушные граждане» наперебой заявляют о выдвижении Александра Лукашенко на награждение золотой звездой «Герой Беларуси».
Институт истории НАН с творчески позаимствованной на Украине концепцией «тысячелетней белорусской государственности» работает в этом же тренде. На него работают академические институты философии и социологии, министерские и ведомственные центры. Параллельно идёт уничтожение русскоязычной топонимики и сочинительство «национальной» мифологии.
Поэтому идеологические расхождения между палачами и политзеками принципиально упираются только в вопрос будущего персонально Лукашенко. Стороны конфликта вошли в жёсткую стадию противостояния. При этом ценностно они остаются на одной платформе. Иначе говоря, «дело тутбая» живёт и продолжается. Среди продолжателей, как ни парадоксально, -- и те, кто отправил Золотову и Чекину в лагеря.
Что сейчас интересует официальный Минск для нового этапа торговли политзаключёнными? Прежде всего - снятие западных санкций. Сепаратные переговоры на эту тему долго вёл глава МИД Владимир Макей. В ноябре 2022 года он внезапно покинул это бренный мир (среди основных версий – суицид).
Запад не проявляет стремления к «торговле головами». Тем более что санкции в отношении Лукашенко – это отдельная история. Она началась намного раньше российской СВО, будучи ею усугублённой.
Теперь ни в США, ни в ЕС не рассматривают «режим Лукашенко» отдельно от украинского контекста. Минск практически прекратил игры в «многовекторность», хотя и подтверждал этот принцип и в конце 2020-го, и в последующем неоднократно. Лукашенко бросился за защитой к Путину и характеризуется на Западе как его «сателлит» и «вассал». Поэтому нет решения проблемы санкций в отношении официального Минска иначе, чем в комплексе с Москвой.
Против торговли политическими заложниками категорически выступает и часть прозападной оппозиции. Такую принципиальную позицию занимают не только политэмигранты – им, понятное дело, легко заявлять что угодно. Однако и находящиеся в белорусских СИЗО, тюрьмах и лагерях тоже не демонстрируют массового стремления к просьбам о помиловании, тем более к коллаборационизму.
Не способны изменить картину отельные случаи, которые выпячивает пропаганда - «террорист» Роман Протасевич, «организатор массовых беспорядков» (скорее всего, «засланный казачок») Юрий Воскресенский и ещё несколько персонажей помельче со своими покаянными видео. Категорически против торговли людьми такие находящиеся в лагерях «знамёна протеста», как Мария Колесникова и Сергей Тихановский.
Просьбы о помиловании – не такое уж частое явление в оппозиционной среде. По мере роста «жести» в репрессиях растёт и градус ненависти у жаждущих реванша. К ним относятся не только родственники и друзья расстрелянных, получивших огромные сроки лишения свободы, но и уволенные по итогам «хапуна» при подавлении оппозиционной акции, униженные «волчьим билетом».
Очевидно, Москва не заинтересована в дестабилизации Белоруссии. Другое дело, что нынешние хозяева белоруской жизни понимают «стабильнасць» весьма своеобразно. Пока ничто не мешает им продолжать прежний курс со всей его спецификой. Неотъемлемой частью таковой являются невероятные по жестокости приговоры.
