1. В Антиколониальный поход
«Георгиевскую речь» Путина, прозвучавшую 30 сентября 2022 года, можно было смело назвать «антиколониальным манифестом».Сегодняшний мир пребывает под жестоким неоколониальным игом англосаксов (англосаксонских элит), почитающих себя сверчеловеками, а всех остальных – людьми второго сорта. Россия, имеющая большой опыт антиколониальной борьбы, готова взять на себя миссию по освобождению мира от нового тиранического ига и призывает все нации и народы становиться на ее сторону – так можно было бы выразить ее центральный тезис. (Об этом мы уже писали).
Последняя по времени Валдайская речь Путина (27 октября) лишь подтвердила не случайность сказанного ранее. Россия действительно понимает сегодня свою миссию (слова миссия, история и судьба ярко звучали в Георгиевской речи) как защитницы национальных традиций от их тотального разложения «новым мировым порядком». Причем, впервые мировое зло было названо по имени и ему дана была ясная моральная оценка: «такое полное отрицание человека, ниспровержение веры и традиционных ценностей, подавление свободы приобретает черты „религии наоборот" — откровенного сатанизма». И впервые же столь ясно звучало осознание самой России как эсхатона, как «эсхатологической империи», то есть, как силы, удерживающей мир от окончательного овладения силами зла.
Свою Валдайскую речь Путин начал с энергичной реплики о некоей «черной дыре», таинственной темноте, из которой тянуться ниточки пресловутых «правил», по которым «неизвестно кто» заставляет жить мир (отсылка к «закулисе» любимого Путиным Ив. Ильина?). Опорными точками речи (изобилующей цитатами из русской классики: Достоевского, Данилевского, Солженицына и проч.) стали тезисы о необходимости формирования новой международной финансовой системы, независимой от банкирской сети ФРС, МВФ и Всемирного банка… И о противостоящем смертоносному, нивелирующему все живое, глобализму, идеалу будущего как «симфонии традиционных цивилизаций», где каждому цветку, каждой свободной нации, каждому народу найдется свое место под солнцем…
Наконец, заметим, что последние свои речи Путин обращает уже не к элитам стран Запада (бывшим «нашим партнерам»), но как бы как бы поверх элит (этих «вассалов», «предателей национальных интересов», «любителей нетрадиционных международных отношений», как презрительно называет их сегодня Путин), непосредственно к народам и их национальным лидерам. Не случайно Путин называет сегодня Германию, Японию, Южную Корею «фактически оккупированными странами»; не случайно особо обращается к судьбе Китая, Индии, Ирана, странам, которые на себе испытали всю тяжесть англосаксонской экспансии, и имеют сегодня силы ей противостоять… Ведь, по сути, эти речи и есть ничто иное, как призыв к национально-освободительной борьбе. Борьбе гораздо более серьезной, нежели даже та, которую в свое время поддерживал и возглавлял СССР. Ведь, в силу всего того, что говорит сегодня Путин, эта борьба может означать только одно – поистине эсхатологический выбор между злом и добром.
Как видим, планка поднята необычайно высоко. Как видим, у сегодняшней России уже есть идеал, есть миссия, есть картина будущего, к которому стоит стремиться… И может быть единственное, чего нам еще по-настоящему не достает – трезвого понимания того многообразия мира, к которому мы обращаемся.
Тридцать лет мы стремились в Европу. Характерно, что Путин и сегодня не отказывается от своего Европоцентризма. Валдайская речь это особенно акцентировала: мы не против Европы, но мы против обращения европейцев в фалахов, не помнящих родства: мы за традиционную христианскую Европу, против отмены европейской культуры. То есть мы - за свободную Европу. Но поскольку Европа сегодня, по сути, оккупирована и не имеет субъектности, обращаемся мы, прежде всего, к неевропейским странам – Азии, Африке, Латинской Америке, где проживает подавляющее большинство населения мира.
Так сегодня говорит Путин. И вот здесь нас могут ждать определенные сложности. Ибо важны не только призывы, с которыми мы обращаемся к миру, важно понимать мир, к которому мы обращаемся со своим призывом. Но понимаем ли мы его? За последние десятилетия мы слишком отвыкли от неевропейского дискурса. И если мы придем сегодня в Индию, Иран, на Ближний Восток, в Латинскую Америку с сегодняшними нашими нарративами, нас могут просто не понять.
Давайте, однако, по порядку.
2. Как выбраться из-под обломков Помпеи ХХIвека?
Сегодняшний мир — это мир, сложивший после Второй мировой войны, мир, стоящий на фундаменте итогов этой войны, и правовой основе «ялтинских соглашений». Более того, именно итоги ВМВ фактически определяют понятия «добра и зла» нашего мира, не только его политики, но и той морали, которую эта политика в него редуцирует. Эти «моральные» энергии столь полно пронизывают все сферы нашего бытия, что кажется: вынь хоть малый камешек из этого фундамента и мир рухнет.
Собственно, именно это сейчас и происходит. Ялтинские соглашения приказали долго жить, фундамент «итогов Второй мировой» оказался в зоне столь сильной сейсмической неустойчивости, что становится ясно: еще немного, еще чуть-чуть, и мир, как мы его знаем, начнет осыпаться, как песочный замок…
Что бы эти образы стали более понятны, возьмем чуть меньший масштаб. Совсем недавно, Патрик Бьюкенен, великий зубр политического консерватизма Америки, автор «Смерти Запада», горько вопрошал: что такое сегодня американская нация, где ее основания? Что нас объединяет сегодня, кроме Перл-Харбора и катастрофы 911? (то есть, национального консенсуса вокруг этих событий). Но, продолжим мысль Бьюкенена, что такое есть «Перл-Харбор» и «911», как не политический консенсус, основанный на крайне сомнительных обстоятельствах? Известно, что «Перл Харбор» был необходим Рузвельту и стоявшей за ним банкирской клике, чтобы войти во Вторую мировую войну на фоне крайне негативного отношения к участию в ней американского общества (знаменитый трамповский America First – это, как раз, лозунг тогдашних нон-интервенционалистов). Так же точно, «911» был необходим неоконам, стоящим тогда у власти, чтобы развязать войну на Ближнем Востоке («четвертую мировую», как они говорили), на фоне полного ее неприятия политическим классом Америки… На то, что оба эти события были циничными провокациями, указывает сегодня критическая масса фактов.
Иными словами, Америка стоит на двух мифах, или, лучше сказать, одной большой лжи о событиях, природа которых не имеет ничего общего с тем, что «национальный миф» транслирует народу. Эти патриотические скрепы Америки – прогнили насквозь. И от тотального срыва и распада Америку удерживает лишь то, что ее здравомыслящие политики и патриоты, от которых зависят решения, прекрасно все это понимая, держат язык за зубами (см. мои работы о движении Америка ферстипровокации 911).
Такова ситуация Америки - флагмана послевоенного мира. Но такова же (только более масштабна) и ситуация всего мира, который Америка возглавляет. Мира, стоящего на большом мифе о Второй мировой… Мира, впрочем, преимущественно западного. Поскольку и у России, и у прочего, неевропейского мира, своя память о Второй мировой, весьма с Западом расходящаяся.
Кстати заметить, что и кризис «ялтинского миропорядка», о котором кричит сегодня Запад, обвиняя Россию, имеет свои глубокие корни. И сам же Запад начал раскачивать «ялтинские скрепы», когда на обломках СССР стал сводить фигуры Сталина и Гитлера, уравнивая коммунизм с национал-социализмом. Но и это, конечно, было не ново. В свое время Гитлер указывал на советский большевизм и западную плутократию (либерализм и финансовую олиграхию) как на единый фронт, направленный на сокрушение европейской традиции. Позднее, Иосиф Сталин называл Вторую мировую схваткой двух капиталистических хищников, боровшихся за мировое господство: «Каждая из двух капиталистических коалиций… рассчитывала … добиться мирового господства… Соединенные Штаты Америки рассчитывали вывести из строя наиболее опасных своих конкурентов, Германию и Японию, захватить зарубежные рынки, мировые ресурсы сырья и добиться мирового господства». («Экономические проблемы социализма в СССР», 1952).
Итак, очевидно, что консенсуса «добра и зла», на котором почти 80 лет стоял мир, больше нет. Следовательно, нет и мира, построенного на его фундаменте. Тектонические плиты уже пришли в движение, и Помпея, отстроенная ХХ веком, в ХХ1 - обречена…
Но есть и Хорошая новость. И заключается она именно в том, что, когда пресловутый «золотой миллиард» окажется погребен под обрушающимися небоскребами Новой Помпеи, весь прочий мир (а именно тот, к которому преимущественно и обращается сегодня Путин) переживет катастрофу гораздо более спокойно. Поскольку его собственный «культурный миф» никогда не был мифом Запада. А западная «правда о Второй мировой» никогда не была его правдой. Эта прочая, шестимиллиардная часть человечества живет гораздо менее мифологичными, гораздо более реалистичными, близкими прозе жизни, следовательно, и – гораздо более жизнеспособными представлениями о той Войне.
А из этого, прежде всего, следуют две вещи. Первая: мы – то есть, Россия и ее духовный лидер, инициирующий сегодня «антиколониальный поход», имеем отличные шансы выбраться из-под обломков «Помпеи ХХ века» с минимальными для себя потерями и потрясениями. И вторая: уже сегодня, однако, нам необходимо полное ментальное перевооружение. Ибо, если завтра мы пойдем в свой «мессианский поход» на «мировое зло» вооруженные, скажем, нарративами «денацификации» и «борьбы с фашизмом», нас в большом шестимиллиардном мире, вряд ли поймут. Слово «фашизм» здесь, скорей всего, не будет значить вообще ничего. В то время, как слово «англосакс» будет нагружено такой массой негативных коннотаций, которая в нашем нарративе как раз и складывается в слово «фашист».
И это хорошо понятно. Примерно с конца Тридцатилетней войны (1618-1648), то есть вот уже почти 400 лет, центральной идеей англосаксонского доминирования является власть над миром, которую англосаксы последовательно осуществляют, руководствуясь кальвинистской «Доктриной предопределения»: горстка сверхлюдей («народ избранных») призвана править миром, все же прочие (отверженные) должны либо служить ей, либо обратиться в горсть пепла. Этот столп кальвинизма был впоследствии переплавлен в идеал американизма.
И лучше всего обо всем этом осведомлен именно неевропейский мир, как раз последние четыреста лет (с основания Вест-индских компаний) и служивший главным объектом англосаксонской экспансии.
В то же время центральный лозунг «фашистов» (как европейских, так и азиатских) гласил: «Европа – европейцам, Азия – азиатам». Что также прекрасно помнит неевропейский мир, особенно Ближний Восток, Индия и Юго-Восточная Азия (лозунг «Азия для азиатов» был особенно популярен именно в Японии), где экспансия англосаксов, и сопротивление ей были особенно жесткими.
Не будем забывать и того, что панарабская партия БААС, имевшая огромную популярность в послевоенном арабском мире, формировалась именно на основе национального социализма (национальное единство, традиция, борьба с международным финансовым капиталом). И то, что последний осколок БААС - режим Башара Асада - был удержан от полного исчезновения и возрожден именно Россией, особенно символично. Возможно, именно Сирии предстоит завтра стать камнем возрождения нового многополярного мира: «Европа - европейцам, Азия - азиатам, Африка - африканцам».
И потому пусть не удивляет нас своеобразный национально-социалистический, национально-патриотический выбор неевропейских стран. Тем более, что и позиция Сталина, и идеология советскогоантиколониализмабыли схожими.
Конечно, тема эта, в виду своей важности и тонкости требует гораздо более предметного разговора. И обнадеживает то, что такой разговор уже начат. Недавно вышедшая коллективная монография «Память о Второй мировой войне за пределами Европы» (совместный проект журнала «Россия в глобальной политике» и Европейского университета в СПб)- один из первых опытов такого рода. Этого, конечно, еще далеко недостаточно. Но хорошо уже то, что первый шаг сделан. За этим, надеемся, последуют и другие шаги.
