Объявив в марте этого года о начале выпуска компьютера с бесполыми фигурками цвета радуги, датская компания LEGO на этом не остановилась. Недавно её руководство объявило о начале неигрушечной борьбы с гендерными стереотипами: крупнейший в мире производитель игрушек обязался исключить все то -- в том числе маркировку, -- что обозначает игрушки "для девочек" или "для мальчиков". Как указано в заявлении компании, это делается «в рамках стремления соответствовать пожеланиям своих юных клиентов».
По данным учёных, малыши начинают различать женщин и мужчин в возрасте девяти месяцев. Они соотносят особенности голосов и лиц, движений и отношений, по-разному воспринимая мать и отца, дедушку и бабушку. Тогда же, опять же по утверждениям физиологов и педиатров, дети открывают и собственную гендерную принадлежность, ассоциируя себя с одним из полов.
В сегодняшней западной прессе и различных блогах бесчисленное множество статей о воспитании безгендерных детей представлено как прогрессивное направление и борьба с «эгоистичным родительским насилием».
Если верить учёным, в восемнадцать месяцев у мальчиков, при условии нормальной социализации, уже сформировано ощущение собственной гендерной принадлежности, поэтому есть все основания не верить Сиере, которая, судя по всему, исходя из собственных представлений, задала ребенку описанный в её блоге вектор с выбором платьев. Впрочем, мальчик может относиться к тем немногочисленным детям (менее 1% в мире), у которых пол формируется довольно поздно, и их жизнь в классическом гендерном обществе чревата многими проблемами. Таким образом, Сиера оказала сыну далеко не лучшую услугу.
Призывая к принятию разнообразия, как и с осуждением колониализма и рабства, сегодняшние представители левой политической элиты и связанные с ними общественные движения открыли ящик Пандоры, что выражается пока в делегитимизации тех, кто предпочитает традиционные ценности.
Этому, судя по всему, есть несколько объяснений. Во-первых, человек, которого дома ждёт семья, а в начале месяца сходят платежи по кредиту за дом, более консервативен и в своих взглядах, и в своём образе жизни. Это совершенно не означает, что муж избивает по вечерам неработающую жену-домохозяйку, а его дети по воскресеньям ходят на мессу и ненавидят всё, что связано с прогрессом. А ведь именно так рисуют «консервативного обывателя» левая пресса и феминистские движения.
Во-вторых, размывая границы половой принадлежности, разрушая представления о традиционной семье, насаждая комплекс вины, формируется поколение, стыдящееся своих родителей, не желающее продолжать этот замкнутый круг «работа – дом – работа – налоги» и постоянно обвиняющее кого-то в своих проблемах и неудачах. Оно желает получить всё и сразу. «Я не хочу работать, как ты, - говорит тридцатилетняя дочь матери. – Что это за жизнь? Мне хорошо и так – на пособии по безработице. Пусть я не могу себе многого позволить, что несправедливо, но и быть рабом общества я тоже не желаю». Что пытается сделать такая молодая женщина? Правильно: найти того, кто её готов содержать.
Разве это разрушает гендерные стереотипы? Уже давно видны торчащие леворадикальные уши из-под лозунгов феминистских организаций, которые требуют для женщин отнюдь не равноправия, а особых привилегий и возможности получить дивиденды от своей борьбы путём доносов или давления под лозунгами равенства. Во Франции эти движения тесно связаны с профсоюзами, которые чаще всего отстаивают права не трудящихся, а тех, кто завидует более успешным, а также ленивых, проигрывающих в конкуренции.
Всевидящее око профсоюза не позволит работодателю отдать предпочтение молодому специалисту-мужчине, если на то же место претендует и женщина. Как говорится, себе дороже. Потом этого молодого специалиста всё равно возьмут, но на временный контракт, когда женщина, поработав пару месяцев, уйдёт в декрет и будет заниматься детьми столько, сколько ей позволит закон. Выйдя через пару лет, она потребует курсы повышения квалификации и особый, гибкий график работы, чтобы больше времени проводить дома.
Впрочем, вернёмся к игрушкам, которые сегодня оказались в эпицентре новых движений, а их производители боятся стать аутсайдерами на рынке. Мейнстрим сегодня требует отказаться от гендера, размазать тонким слоем по игровому ковру все особенности, которые делают самих девочек сильнее, учат быть независимыми и готовыми в жизни ко всему без защиты их интересов феминистскими организациями.
«Что вы, россияне, знаете о равноправии? – смеются французы и указывают на малое присутствие женщин на российском политическом небосклоне. – Вот Европа – другое дело! У нас женщины могут всё».
Пришлось отставить в сторону политес и напомнить о том, что женщины в СССР получили право голоса на тридцать лет раньше, чем во Франции; о том, что до 70-х француженки не имели права на собственный счёт в банке, а также не могли устроиться на работу без разрешения мужа. До сих пор система общественных и бюрократических отношений во Франции такова, что проще быть замужем и носить фамилию мужа (другой вариант в принципе не рассматривается), а многие прогрессисты вынуждены вступать в брак через двадцать лет совместной жизни в связи со сложностями при наследовании общей собственности.
«Ничего, что моя бабушка воевала, прошла войну штурманом в эскадрилье? Другая бабушка заведовала химической лабораторией на крупном комбинате и занималась демонтажом завода в Хеймнице в 1945? Так как насчет равноправия?» Ответы бомонду не понравились, а автора обвинили в агрессивном отношении к женщинам и высокомерном индивидуализме.
Неужели кто-то думает, что мальчики начнут после таких нововведений играть в куклы? «Я объясняю сыну, что надо защищать девочек, не обижать, потому что они слабее. А он пришёл в слезах из детского сада. Говорит, что девочки его окружили и избили, но он не мог им дать сдачи. Другого мальчика, который толкнул одну из них и убежал, обвинили в сексизме, вызвали родителей, ставя им на вид плохое воспитание ребенка. Где же логика?» -- задаётся вопросом мама пятилетнего Шарля.
На самом деле большие корпорации сегодня можно только пожалеть: становясь придатком леворадикальных движений мейнстрима, они стремятся всего лишь сохранить свой бизнес при любых обстоятельствах. Желание избавить детей от предрассудков, как говорится в заявлении LEGO, чтобы отношение к профессиям не было «неравным и ограничивающим», -- это, возможно, прекрасная цель, но, подарив мальчику игрушечную кухню, научим ли мы его готовить? Или лучше пригласить его приготовить блюдо вместе, помня о том, что игрушки игрушками, но лучшие повара в мире – мужчины, а эта работа требует хорошей физической формы и самоотдачи?
В результате громких заявлений и насаждения безгендерных игрушек уничтожается само понятие индивидуальности, что леворадикалы связывают с «консерватизмом» и стремятся свести на нет. Стыдно быть оригинальным, стыдно быть богатым (во Франции даже зарплата в 3 тысячи евро уже воспринимается как высокомерие буржуазии), стыдно иметь хорошее образование, стыдно... защищать семейные ценности.
Профессор Брюссельского свободного университета Дэвид Патернотт, изучавший феномен "гендерной идеологии", обвинил католиков в том, что они считают термин "гендер" «троянским конём» для навязывания обществу антисемейной политики и противодействия прогрессу в виде однополых браков. В то же время сами женщины, успешные и не бродящие по городам с феминистскими лозунгами в руках, жалуются на то, что вопрос гендера подменил собой проблему неравенства в оплате труда и отменил уважение к особенностям каждого пола в соответствии с биологическими законами. Собственно, рождение ребенка безгендерным быть всё ещё не может, как бы феминистки ни стремились к обратному.
О нынешнем хаосе говорит и Ватикан, несмотря на то, что пытается в последнее время тоже усидеть на двух стульях, чтобы не потерять паству. "Семья и жизнь буквально подвергаются бомбардировке обманом, - утверждает кардинал Лопес Трухильо. - Без стремления к истине вселенная свободы загрязнена и находится в серьёзной опасности".
Вслед за LEGO, чьё производство напрямую связано с киноиндустрией, не отстают и власти Калифорнии. В известном своими левыми идеями штате вступил в силу закон о «безгендерном пространстве» в магазинах игрушек. Будут ли теперь куклы восседать на танках, или игрушечные коляски с бэбиками как идеологический пример гендерного неравенства и «семейного рабства» изведут совсем -- пока информации нет.
