На вручении премий журнала GQ лауреат в категории «Автор года» писатель Дмитрий Глуховский выступил с краткой, но пламенной обличительной речью про «эту страну». Сенсацией она не стала – от модного беллетриста ждали чего-то подобного. Без жарких саркастичных эскапад не обходится в последнее время ни одна светская тусовка, где представители креативного класса вручают друг другу разнообразные премии и, чтобы два раза не вставать, непременно кроют судьбу, догадавшую их с таким умом и талантом родиться в России, превращенной, по их мнению, в страшный Мордор.
Такова актуальная императивная мода, а не станешь крыть, вылетишь из тусовки на раз-два, это как Отче наш.
Меняются только детали. Чтобы градус пафоса не снижался, следует всякий раз найти что-то, еще более зубодробительное, чем прежде. Какие-нибудь новые адские метафоры. Несколько лет назад от лауреатов ожидалось обязательное сравнение мрака, покрывшего несчастную родину, с 1937-ым годом. Потом пошла мода на обращение к светлому образу героя детских книг Гарри Поттера.
Глуховский, похоже, своим выступлением задал новый тренд – с подобающей случаю шутовской скромностью заявил, что премию получил не по заслугам, а правильно было бы передать ее Джанни Родари, который, впрочем, давно умер. Умер и Джордж Оруэлл, ему премия, по мысли лауреата, тоже была бы в самый раз, но раз оба гения мертвы, приходится, так и быть, взять «штуку-дрюку» себе. Гештальт «Я и великие» был, таким образом, благополучно закрыт. Далее последовало собственно срывание покровов.
…На выложенном в Сети видео публика в зале не видна, но ее истерическое возбуждение легко улавливается. Хохот, восторженные всхлипывания, аплодисменты, выкрики – все выдает неистовый одобрямс собравшихся. Если бы кто-то в этот момент закричал «Распни гадину» и «Смерть врагам народа», то и это не вызвало бы особого удивления. Те же люди, которые годами назойливо в качестве пугалки юзают призрак 37-го, не замечают, как сами следуют его эстетическим заветам. По крайней мере, эстетическим.
Так, о чем же отважно вещал со сцены удачливый лауреат, уже обласканный десятками призов и премий?
А вот о чем. О том, что ровно как в книге Родари «Джельсомино в стране лжецов» в России тоже нельзя называть вещи своими именами. Иначе сразу в тюрьму. (Разумеется, называть вещи своими именами – означает называть их так, как это видит креативно-либеральная тусовка, которую мы по старой привычке именуем интеллигенцией. Ее члены уверены, что только им одним ведомы настоящие имена всех вещей, что бы там ни думали на этот счет презренные ватники).
Поэтому, призвал Глуховский, не нужно врать и бояться, а нужно быть смелым, не притворяться и «не улюлюкать, когда других пинают ногами». И вот тогда это гражданское мужество, достойное всяческого уважения. Потому что в стране морок, гнет, удушение и витальный ужас, хотя лихорадочное веселье публики в ожидании банкета ни на что подобное не намекает.
Все эти мысли и чувства Дмитрию навеяло чтение книжек Родари детям - весело ему было, «уссатьтся» (добуквенная цитата). Мол, в России таки воцарилась диктатура фруктов против народа овощей, Джанни как в воду глядел. Потом игриво пошутил на тему, что мол, он все еще въездной и, будем надеяться, выездной. Тонко улыбнувшийся ведущий церемонии ИванУргант как бы давал понять, что не исключает высокой вероятности и такого трагического развития событий...
Выдав заготовленные инвективы, Глуховский остро зафиналилречь выкриком «Свободу политзаключенным», брошеннымв публику, с последующим долгим гулом восторга и овацией. От холеного и явно благополучного героя слова о гражданском мужестве прозвучали довольно пошло, однако, кажется, когнитивный диссонанс никого не накрыл.
Что ж, творец всегда творец. Сегодня упомянуть в связи с Россией 37-ой год и Оруэлла трагически мало. Зажевано, заезжено и больше не торкает.Хочешь прослыть оригинальным куплетистом, расширяй горизонты. Вот и Родари сгодился – в русле моды на инфантилизм прямо как доктор прописал.
Но вернемся к Оруэллу, литературе для взрослых. Поищем, так сказать, аллюзии.
Главный герой его заглавного произведения, «1984», разоблачавшего ангсоц (английский социализм), о чем, натягивая сову на глобус, всегда забывают указать ловко жонглирующие книгой революционеры, Уинстон Смит живет в атмосфере тотального ужаса и удушающего контроля. Он занят преимущественно тем, что переписывает старые газеты, страницами вымарывая новости вчерашних дней и заменяя их «фактами», одобренными официальной пропагандой.
Смит тайно ведет дневник и подозревает девушку, которая ему нравится, в доносительстве. Он понимает, что одно неверное слово, даже дерзкий взгляд могут привести к гибели, поэтому каждое мгновение напряженно иконтролирует любые проявления собственного недовольства, вообще любой эмоции.
Разумеется, о свободе, даже минимальной, не может быть и речи.
Или вы можете представить себе Уинстона Смита дерзко произносящим критические речи, полные сарказма и инвектив в адрес власти, а потом получающим очередной приз в окружении нарядной восторженной публики? Можете? Нет?
А Глуховский, видимо, может. Мало того, он тащит эту зажеванную чушь про оруэлловщину в России из интервью в интервью, из выступления в выступление. Все его либеральные побратимы, люди в среднем неглупые и вполне себе образованные, в душе понимают, что их фронда безопасна в самых широких пределах, что ихпламенные язвительные речи совершенно невозбранно звучат со сценических и концертных площадок и, как правило, не грозят ничем, кроме очередного госбюджетного финансирования их театрови фильмов. В душе понимают, но исправно чеканят одобренные тусовкой речи.
Уровень этой липкой пошлости невероятен. Раз за разом стенать о Мордоре, диктатуре, попрании свобод, звероподобности режима, делая при этом отличную, часто головокружительную карьеру, а в случае каких-нибудь траблов, например, со здоровьем, получать неотложную и всеобъемлющую медицинскую помощь силами лучших врачей страны. Как это было, скажем, с высокохудожественным обличителем государственных пороков и общественных язв Дмитрием Быковым – впрочем, безо всякой благодарности с его стороны, а, напротив, с последующими импровизациями о возможном отравлении.
Кто же таков Дмитрий Глуховский? Модный писатель, коммерчески успешный беллетрист, написавший несколько бестселлеров, опубликованных разными издательствами. Дмитрий годами возделывает ниву описания мрачной русской хтони, пронизывающей всю жизнь граждан этой огромной страны, где бы они ни жили – хоть в столице, хоть в темной нищей деревне по колено в расквашенной грязи. Он создал несколько сценариев фильмов и сериалов, успешно снятых и отмеченных разнообразными призами. Стал автором скучного текста «Тотального диктанта-2021». Все это на фоне регулярных многопудовых импровизаций с жесткой критикой «мифических скреп», с помощью которых государство стремится законсервировать российскую архаику во всей ее ужасающей неприглядности.Глуховский достаточно умен и ловок, чтобы его русофобия не выглядела прямолинейной и вульгарной, как, скажем, у Шендеровича или Троицкого, и все равно она сочится из всех щелей. Потому что пошлость как вода – всегда дырочку найдет.
И что? Вы что-нибудь слышали о проблемах писателя, связанных с его исключительным свободословием? С его саркастической критикой, с его нескрываемой симпатией к Навальному, которого он считает политзаключенным и требует для него немедленного освобождения? Нет, ничего подобного.
Но если бы вы не знали о карьере Дмитрия Алексеевича ничего, а только прослушали его лауреатскую речь, так легко вообразили бы, что у входа в государственный театр имени Моссовета героя дожидается автозак, чтобы отвезти Глуховского в обезьянник.
Как и сотни, тысячи побратимов Глуховского из либеральной тусовки наш герой совершенно ничем не рискует, произнося свои речи. Как, в общем, не рискуют журналисты и блогеры Эха Москвы, Дождя, Новой газеты, RTVi и прочих Фонтанок. Как не рискуют многочисленные завсегдатаи федеральных эфиров, где они свободно выражают свои взгляды – зачастую не просто критические, а умножающие на ноль власть, а заодно и всю страну. Вы скажете – некоторые из них просто играют роль несимпатичных оппозиционеров в этом бесконечном спектакле, чтобы дискредитировать либеральную оппозицию. Да, кое-кто играет. А кто-то речет от всей своей раздраженной души. Но это по большому счету неважно – ведь их речи звучат совершенно неиллюзорно.
Такое возможно было в 1937? А в «1984-м»?
В многочисленных своих интервью Дмитрий Алексеевич настаивает на том, что с властью «этой страны» работать невозможно. Но вот крайне любопытная оценка его фрондерской речи другим модным писателем, Сергеем Минаевым – в отличие от Глуховского не лишенным самоиронии. Минаев, высоко оценив акт гражданского мужества в исполнении лауреата, отметил, что, мол, всем прекрасно выступление, но есть у него существенный изъян. Потому как сам оратор с провластными силами «этой страны» работал весьма продуктивно и теперь обязан покаяться, иначе нехорошо выходит.«Мите стоилобы, конечно, снего [покаяния] начать. Рассказать, как ему стыдно ибольно зато, что собственная литературная карьера началась принепосредственной поддержке „оккупационного режима фруктов"», - написал Минаев в Фейсбуке, напоминая автору «Текста» и «Топей», что его литературная карьера началась с помощью мощной поддержки кремлевского пропагандиста Рыкова. «То, что Митя в каждом интервью застенчиво называет «неожиданным успехом книги «Метро 2003» в интернете», на самом деле было великолепно спланированной рекламной кампанией продюсера Константина Рыкова.
Десятки рекламных щитов по всей Москве и шикарное промо в сети - от главной страницы мейла и статей [в интернете] до стройной поддержки хора лидеров мнений главной тогда соцсети– LiveJournal».
Под пост Минаева набежали взволнованные граждане с намерением растереть его в порошок и немедленно намерение осуществили – в рамках борьбы за свободу слова, разумеется.
…Пока публика восторгалась речью Глуховского или плевалась от нее же, ненужное зачеркнуть, с очередным манифестом в виде четверостишия выступил г-н Макаревич, натурально одержимый бесами последние лет десять. Этому тоже все в родном отечестве не любо, все бесит, раздражает, от всего тошнит и корчит, такую неприязнь испытывает к постылой родине и ее отвратительной власти. И тоже во всяком удобном и неудобном случае норовит высказаться о мраке, хтони, мгле, болоте, тупом покорном народе и прочих гадостях тоталитарного режима имени 1937-го года. К нему тоже сбегается вся либеральная публика, сплошь знакомые имена, и ну стенать о беспросветности и безнадеге. Громче всех, ясное дело, вопиют самые успешные, ни разу ничем властью не задетые, а, напротив, всесторонне обласканные.
Сам Андрей Вадимович вполне себе дружил с властью, сиживал рядом с президентами Медведевым и Путиным на мероприятиях, участвовал в концертах в честь их избрания, принимал государственные из их рук награды, даже входил в президентский совет по культуре и совет директоров Первого канала, главного, как принято считать, пропагандистского рупора Кремля.
В 2014-ом прозрел и с тех пор считается одним из гуру либеральной оппозиции. Последовательно поддерживает украинских нацистов, регулярно ездит на гастроли в новый оплот свободы, в упор не замечая, во что превратилась Украина после госпереворота. Его стихи чем дальше, тем вульгарнее и злобнее, но ни одного волоса по велению проклятой власти с его головы не упало. Мало того,в январе 2019 года Андрей Вадимовичвошёл в состав Общественного совета Комитета по культуре Государственной Думы РФ.
Примеры можно продолжать, но тенденция видна и так – чем дальше, тем больше либеральная российская интеллигенция погружается в мутную липкую пошлость, эту актуальную эстетическую максиму эпохи «новой нормальности». Прямо вот с гибельным восторгом, искушая малых сих душной, рьяной, азартной ненавистью к родине, в которой плохо им абсолютно все…
