Что показывают украинские соцопросы

41% за один народ. Нужно ли верить социологии?

Месяц назад 41% жителей Украины в ходе опроса группы «Рейтинг» согласились с президентом России в том, что «русские и украинцы - один народ, принадлежащий к одному историческому и духовному пространству. Эти цифры казались радостной сенсацией, но настолько неожиданной, что не все ей поверили. Например, известный публицист из Киева Александр Каревин, которого справедливо можно именовать пророссийским, вообще назвал опрос фальсификацией, которая нужна украинской власти для новых репрессий.

Но у тех, кто мало-мальски следит за украинской социологией, сомнений быть не должно. «Рейтинг» – авторитетная контора, которая в фальсификациях не замечена. Даже предположу, что, если б опрос проводился лицом к лицу, а не по телефону, с тезисом про один народ согласились бы ещё больше (в телефонных опросах цифры всегда оказываются выгодными для власти). Да и то, что почти половина избирателей партий Юлии Тимошенко и Олега Ляшко согласны тезисом про один народ, на самом деле не фальсификация, и даже не сенсация. У этих партий социал-популистский электорат, где всегда была велика доля тех, кто по вопросам, относящимся к идеологическим маркерам (язык, война в Донбассе, НАТО и т.д.), определялся не в соответствии с генеральной линией, которую задают в Киеве.

Но при знакомстве с украинской социологией нельзя приходить и в слишком большую радость по поводу ставших сенсацией в России цифр. Ведь хотя опрос про один народ -- единственный в своем роде, было множество социсследований, которые, с одной стороны, показывали хорошие – с русской точки зрения -- цифры по идеологическим маркерам, с другой стороны, из них было видно, что, хотя электоральные предпочтения и отношения к идеологическим маркерам связаны, связь это не такая чёткая, как можно бы ожидать. Избиратели, выглядящие пророссийскими, в немалой степени голосуют за антироссийские проекты, которые, как хорошо видно на примере партий Тимошенко и Ляшко, практически не заигрывают с подобными чувствами половины своего электората (разве что Ляшко поздравляет ветеранов 9 мая с Днем Победы, но та же Тимошенко поздравляет исключительно 8-го, с учреждённым при Порошенко Днём памяти и примирения).

Следовательно, мнение громадного числа жителей Украины о том, что украинцы - один народ с русскими, пока выглядит потенцией, которая не срабатывает так, как хотелось (равно как и схожие ранее зафиксированные социологией потенции). А для того, чтобы оценить эту потенцию, надо понять, насколько важно согласие с тезисом об одном народе у тех, кто его разделяет (равно как и несогласие с тезисом для тех, кто его не разделяет). То есть насколько это согласие/несогласие могут определять отношение к другим вопросам.

Такое исследование вряд ли будет проведено, но немалую информацию к размышлению дают социсследования об украинской идентичности.

Кем считают себя жители Украины

Исследования такого рода регулярно проводят два социологических центра. Так, Институт социологии Академии наук Украины ставит вопрос: «Кем вы себя прежде всего считаете». Конкретных вариантов ответа семь.

Гражданином Украины (2019 – 59,8%, 2020 – 61,7%),

Жителем села, района или города, где вы проживаете (20,8% и 23,9%)

Жителем региона (области или нескольких областей, где Вы проживаете (5,1% и 3,5%)

Представителем своего этноса, нации (4,2% и 2,5%),

Гражданином бывшего Советского Союза (3,4% и 3,4%),

Гражданином Европы (1,5% и 1,6%)

Гражданином мира (4,6% и 2,8%)

Эти опросы проходили с 2000 по 2012 раз в два года, а с 2012 ежегодно.

Уже упомянутая группа «Рейтинг» с 2010 провела 6 аналогичных исследований, публикуя данные и по социально-демографическому распределению носителей разной идентичности. При этом она заимствовала схему ВЦИОМа и в формулировке («Как бы вы сами ответили себе на вопрос: Кто я такой?»), и в вариантах идентичностей, и в том, что их можно назвать до трёх. Впрочем, неизменно жители Украины (как и жители России в опросах ВЦИОМ) в среднем находили у себя меньше двух идентичностей (примерно 1,7).

У «Рейтинга» вариантов идентичности больше. Некоторые в точности совпадают с присутствующими в анкете Института социологии. Так, по опросу этой соцслужбы, прошедшему в 2019-м, идентичность гражданина Украины выбрали 65%, этническую – 16%, советскую - 8%, европейскую – 7%, гражданина мира – 6%.

Региональная и локальная идентичности у «Рейтинга» объединены в варианте «житель своего региона, города, села» (таковых в опросе 2019 оказалось 15%).

Кроме того, эти социологи позволяют выбрать идентичности «просто человек» (18% в 2019), «семейная роль (муж, мать и т.д.) – 10%, «профессия, род занятий» - 3% и вероисповедание - 4%. То есть предложенные «Рейтингом» дополнительные идентичности являются абсолютно неполитическими, за исключением последней

Сравнение опросов двух служб позволяет взглянуть на проблему объёмнее. Так, согласно обоим, базовая идентификация жителей страны — «гражданин Украины». Но в ситуациях с выбором единственного варианта и с выбором до трёх вариантов цифры меняются не сильно. У «Рейтинга» они больше, чем у Института социологии, -- в среднем, на 6,3%, а если брать с 2014 г. -- то на 4,3%, и достигают максимум 66%. А это значит, что больше трети жителей Украины не определяют себя как её граждане, даже если у них на выбор несколько вариантов идентификации.

С другой стороны, местные идентичности не устойчивы. Как видим по данным Института социологии, региональная самоидентификация (а она может иметь политический характер) неизменно, как минимум, вдвое уступает локальной, которая такого характера лишена. Но самое интересное, даже парадоксальное – то, что приверженцев местной идентичности по версии Института социологии (если брать сумму обоих её вариантов) оказывалось обычно больше, чем по версии «Рейтинга», хотя последний допускал выбирать не одну идентичность. А это значит, что многие из тех, кто, к примеру, идентифицировали себя как одесситы или полтавчане в опросах Института социологии, оказывались «просто людьми» или «женами/матерями и т.д.», когда «Рейтинг» предоставил возможность такого выбора. Это доказывает, что местная идентичность на Украине преимущественно не носит политического характера. А это неблагоприятно для идеи федерализации.

Сколько осталось русских

Ещё легче объяснить различие данных по этнической самоидентификации. Как базовая она не распространена, но, когда появляется возможность выбора нескольких вариантов, оказывается дополняющей. Например, «гражданин Украины/украинец» или «харьковчанин/русский». Но в опросах этот вариант ответа сформулирован: «представитель своей нации» и «назвал бы свою национальность». Поэтому исследования обоих соцслужб даже при доступе к не предназначенным для печати данным не дадут ответа на вопрос, сколько жителей Украины выбрало русскую этническую самоидентификацию. По косвенным признакам видно, что ответ не утешителен. Так, если русские выбирали этническую самоидентификацию с такой же частотой, как среднестатистические респонденты «Рейтинга» (а это почти каждый шестой), то самоидентифицироваться как русские в 2019 году должны были бы менее 2% опрошенных.

Поясняю откуда взялась эта цифра. Согласно переписи населения 2001 года (а другой на Украине не проводилось) русских в стране было более 17%. Однако соцопросы проходят только на подконтрольной Киеву территории. Таким образом, из данных переписи надо вычесть население Крыма, Севастополя, а также 60% жителей Донецкой и 70% Луганской областей (цифры по Донбассу определены путем сравнения количества избирателей в 2012-м, когда они последний раз проводились на всей территории Донбасса, и в 2019-м, с учётом общих тенденций снижения численности населения). На всех этих территориях проживали в 2001-м 3,2 миллиона жителей, отнесённых по переписи к русским, или 40% от их общего числа на Украине. Таким образом на ныне подконтрольных Киеву территориях в 2001 году 12% жителей составляли русские. Но сейчас это процент очевидно меньше, ведь на Украине и в советское время местные уроженцы, особенно от смешанных браков, чаще всего записывались в титульную нацию. Та же перепись 2001 показала, что из общего числа русских Украины лишь 59,6% родились на её территории. Среди украинцев этот процент составляет 97,3%.

А согласно данным Института социологии (в чьей анкете указывалась и национальность респондента), доля русских среди опрошенных в 2002-м составляла 19,6%, превысив их долю в переписи на 2,3% (удивляться не надо, перепись учитывает и детей, а социологи работают с совершеннолетними). А в дальнейшем она постепенно снижалась, с 2015-го не достигает 10%, а в 2020-м составила 6,1%. Можно допустить, что в сложившейся на Украине атмосфере заметное число русских скрывает это от социологов. Но из этого всё равно не следует, что в опросе о самоидентификации русские часто выбирают вариант «представитель своей национальности» Так, согласно «Рейтингу», этническую идентификацию чаще, чем в среднем по стране, выбирают на Западе (20%) и в сельской местности (17%), а доля русских и там, и там очень невелика (при том что в населении Украины Запад составляет немногим более 20% а село около 30%).

Можно допускать что заметная часть русских Украины идентифицирует себя как «советских». Так, младший научный сотрудник Института социологии Оксана Жуленёва на основании данных опроса-2020 утверждала, что 53,2% респондентов с советской идентификацией в общении используют преимущественно русский язык, тогда как с идентификацией граждан Украины таковых 24,8%, что чуть меньше среднеукраинских 27,6% (в исследовании, наряду с украинским и русским языком,есть и вариант «и тем и другим, в зависимости от обстоятельств).

Таким образом, легко сделать очень нужный и удобный для Киева вывод, что русские Украины либо остаются советскими, либо – в большей степени -- самоидентифицируются как граждане Украины, то есть украинская политическая нация. Но не всё так просто, так как мы не знаем связь между этничностью и региональной идентификацией. Но самое главное – в том, что гражданская идентификация может оказаться очень непрочной.

Непрочность гражданской нации. Опыт Донбасса

Посвящённый патриотизму опрос «Рейтинга», прошедший в 2014-м, – является одним из самых интересных социсследований на Украине. Ведь это, кажется, последний (а по данной теме -- безусловно последний) опрос, затронувший и территории ДНР и ЛНР. Он имел место с 10 по 18 июля, то есть в разгар войны, в момент, когда инициатива в ней принадлежала Украине. Напомню, что меньше, чем за неделю до начала этого опроса, ополченцы оставили Славянск, Краматорск, Дружковку, Константиновку, Северск, а во время его проведения начались бои на подступах к Донецку и Луганску.

В двух предыдущих опросах, в 2010-м и 2012-м, жители Донбасса преимущественно идентифицировали себя как граждане Украины. Их было, соответственно, 44% и 53%, -- несколько меньше, чем в среднем по Украине, но чуть больше, чем на Юге (44% и 42%), который в тех опросах включал в себя Крым и Севастополь. Локально-региональную идентификацию разделяли тогда в Донбассе, соответственно, 38% и 28% респондентов, этническую 14% и 7%, а советскую 11% и 13%.

Но в июле 2014-го доля донбассовцев, идентифицировавших себя как граждан Украины, уменьшилась более чем вдвое - до 25%. Доля регионально-локальной идентификации выросла, но не так значительно, как упала доля украинской (до 44%). Этническая идентификация выросла в рамках статической погрешности (8%), а советская, которая, казалось бы, должна была вырасти на фоне «ленинопада» в других частях Украины, даже сократилась (11%). Несколько уменьшилась и доля донбассовцев с неполитическими идентификациями. Этот массовый отход жителей Донбасса от определения себя как граждан Украины наилучшим образом опровергают популярный на Западе тезис о том, что нынешняя власть в Донецке и Луганске навязана исключительно извне. Ведь этот тезис обосновывают социологией и результатами выборов, на основе которых делается вывод об украинстве жителей Донбасса. Только социология та доконфликтная, а выборы домайданные.

С другой стороны, те же данные показывают, что для появления ДНР и удержания ею территории, помимо военных и экономических факторов, решающее значение имел, прежде всего, отказ от украинской гражданской самоидентификации. И не сыграл большой роли тот факт, что большая масса людей, с отказом от этого самооопределения, не выбрала тогда какой-либо иной идентификации.

То есть, опыт Донбасса показал, что для очень многих украинская самоидентификация может оказаться очень поверхностной, легко вытесняемой, но, разумеется, при определённых обстоятельствах. Думаю, именно этот прецедент хорошо подкрепляет и зафиксированную сейчас социологией широкую поддержку тезиса о едином народе.

Европейцы голосуют за нацистов

Также стоит оценить как соотносятся с сохранением и исчезновением русскости такие идентификации, как «европеец» и «гражданин мира» (последних я в этом тексте также именую космополитами». Их вроде бы не так много, но, как следует из опросов «Рейтинга», никак не меньше, чем этнических русских в стране. Как видно из сопоставления опросов двух служб, европейская идентификация обычно не базовая, а дополняющая, то есть второй или третий выбор. Однако надо обратить внимание, что, согласно «Рейтингу», в ряде социально-демографических групп доля европейцев, как и космополитов, становится двузначной. Например, в 2019-м среди населения до 35 лет европейцев было 9%, а граждан мира – 10%, среди обеспеченной части населения -- соответственно, 13% и 11%. Среди же людей с высшим образованием их было 8% и 13% (последние цифры относятся к опросу 2018 когда в целом по Украине европейцев было 6%, а граждан мира 9%). Ясно, что именно более образованные и состоятельные люди больше влияют на общество, чем бедные и менее образованные, и что идентификации, присущие молодёжи, имеют наилучшие шансы распространяться в следующих поколениях.

О политических предпочтениях этих любопытных групп населения есть данные только по 2012, но красноречивые. Тогда, согласно «Рейтингу», на Украине было 6% европейцев и 3% граждан мира, но в электорате партии «Удар» Виталия Кличко их было, соответственно, 16% и 5%, а у партии «Свобода», соответственно, были 21% и 4%. Обе тогда прошли в Раду и сыграли важную роль в Майданном перевороте 2014.

«Свободу» зачастую называют ультранационалистической партией, хотя справедливей называть ее нацистской. Думаю, отнюдь не все украинские европейцы из её электората исповедовали нацизм, но никак нельзя говорить, что они его не замечали. Просто на тех выборах, которые были звёздным часом «Свободы», партия воспринималась как наилучший инструмент свержения Януковича, думаю, в том числе и благодаря её нацизму, каковой трудно было не заметить.

Эту социологию думаю, наилучшим образом иллюстрируют сделанные ещё пять лет назад высказывания главного редактора журнала «Русский репортёр» Виталия Лейбина, который так обрисовал мировоззрение подобных лиц:

Из русских - в общечеловеческую стаю с американским вожаком. Опыт Амосова

С другой стороны, в Донбассе, «европейцев» всегда было меньше, чем в среднем по Украине, а опрос июля 2014 их в вообще не выявил. После этого «Рейтинг» перестал выделять Донбасс в отдельный «макрорегион», присоединив его к Востоку (Харьковская, Днепропетровская, Запорожская области), где в 2014 было 8% европейцев, а в 2019 - 3%. Однако на Юге (Одесская, Николаевская, Херсонская области) их доля возросла до 6%. А вот граждан мира сейчас на Востоке и Юге, соответственно, 6% и 11%

Поскольку речь идёт о преимущественно русскоязычных макрорегионах, то очевидно, что заметная часть украинских европейцев и космополитов там - это этнические русские, или, по крайней мере, украинцы с предками из единого народа в бэкграунде. Но такая самоидентификация не помогает русскому единству.

Для её понимания очень поучительно читать поздние (конца 90-х или начала нулевых) статьи Николая Амосова, выдающегося, как часто пишут, учёного, этнического русского, осевшего в Киеве в зрелом возрасте. Например:

Из этих работ видно, что автор хоть и раз обмолвился, назвав себя «глубоко русским человеком», на самом деле фактически самоидентифицировался как гражданин мира, проиллюстрировав тезис Николая Трубецкого о том, что космополитизм- это всего лишь романо-германский шовинизм. Ибо там Амосов проявляется не как гражданин абстрактного мира -- а мира однополярного, во главе с США, которым он слагал оды как вожаку, нужному стае (с которой он отождествлял человечество), и отдельно хвалил за то, что разбомбили Югославию и не дают России вовлечь Украину в свою орбиту.

Сейчас, на фоне кадров из Кабула, это читается с улыбкой. Но, по моим впечатлениям, такое мировоззрение русских по языку и культуре интеллектуалов (и не только 20 лет назад, но и сейчас) позволило совершиться Майданному перевороту и войне в Донбассе. Вот, например,выдвинувшийся в тех событиях блогер, а ныне спикер украинской делегации в Контактной группе Алексей Арестович вообще себя в большой степени русским считает:

Однако какая польза от такой специфической идентификации русским людям, если Арестович по факту строит антирусскую Украину? Некоторая есть, исключительно для специалистов, ибо для понимания современной Украины и такого специфического явления, как фактическое самовыписывание русских людей из русского народа, очень важно изучать такие феномены, как Амосов, Арестович и им подобные.

Понятно, когда патологическая борьба украинского государства с русским языком заостряет в России внимание на языковой проблеме, побуждая считать всех русскоязычных русскими (особенно если фамилии у них славянские). Однако пример Амосова и ему подобных показывает, что для того, чтобы выписаться из русских на Украине, совсем не обязательно переходить на украинский язык, любить Тараса Шевченко и прочие символы украинской культуры. Нерусских предков иметь тоже не обязательно, а принадлежность к русской культуре и её хорошее усвоение тоже никак не является прививкой от такой выписки. А то, что именуют украинством, при этом ценно не само по себе, а как катализатор «вхождения в мировую цивилизацию» в украинских условиях. В других условиях нужен был бы другой катализатор.

Но раз так, то для того, чтобы выйти из русских, русскому не обязательно и жить на Украине или где-то за пределами России. Конечно, жизнь в другом государстве даёт стимул принять его идентичность. Но ведь и в самой России опросы ВЦИОМа в 2005-2016 гг. (позднейшие данные не встречались) регулярно показывали, что 2%-6% идентифицируют себя с гражданами мира, а 1-2% -- с европейцами. Да, с одной стороны, это немного. Но ведь доля второго по численности этноса России, татар, в её населении -- 3,7%, а каждого из прочих этносов -- меньше 1,5%. И, думаю, если брать людей образованных, богатых и вообще элитные сферы деятельности, то в них, как и на Украине, процент европейцев и космополитов будет гораздо выше, чем в среднем по стране.

Такую идентификацию почему-то не относят к национальным проблемам России. А ведь именно она рождает слова вроде тех, что произносил пару десятилетий назад весьма почитаемый деятель русской культуры (и этнически русский):