Подписание Францией капитуляции. 22 июня 1940. Автор: Bundesarchiv, Bild 146-1982-089-18 / CC-BY-SA 3.0, CC BY-SA 3.0 de, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=5483128
Не жалеть о прошлом, ценить настоящее и не бояться будущего. Именно так философы рекомендуют жить, чтобы получать радость от каждодневного восхода солнца. Впрочем, не жалеть о том, что было, и не помнить прошлое – вещи разные. Если не извлечь уроков из самых мрачных и нелицеприятных моментов истории, не примерить на себя «чужую обувь», как говорят англичане, вряд ли можно гарантировать светлое будущее.
Одна дата. Одна война. Одна на всех победа в мае 1945 года. Что сегодня думают французы о событиях 80-летней давности?
22 июня - день памяти и скорби - знаковый в России и Франции. "О чём ты говоришь? Какой день? 22 июня? Понятия не имею, - тут же ответили французы, которым был задан вопрос. - А что было в 1940? Подписание капитуляции в том самом вагоне в Компьенском лесу? Да ладно, кто это помнит? То ли дело обращение Шарля де Голля 18 июня, призыв к сопротивлению! Вот об этом знают все. Ну почти все."
В каждой, даже самой маленькой, на пару дворов, французской деревеньке есть памятник погибшим воинам-уроженцам этого места. За монументом ухаживают, сюда приводят школьников и посвящают рассказам о подвигах героев-земляков много времени. "1914-1918" - такие даты выгравированы на всех памятниках и стеллах. В редких случаях, в крупных городах, на стене католического собора можно найти даты двух мировых войн с именами отдавших свою жизнь в бою за родину.
"Отношение к мировым войнам во Франции совершенно разное. Я не думаю, что родители много рассказывают или обсуждают это с детьми, - делится своими мыслями Эрве, чей внук скоро закончит начальную школу. - Кому охота вспоминать позорное поражение, когда страну сдали за каких-то несколько недель, буквально принудили к капитуляции? Никому не хочется даже размышлять об этом, тем более когда история повторяется, пусть не буквально - ведь страна стоит на пороге новых, уже иных по характеру, захвата и оккупации!"
Да, школьники по идее должны читать "Дневник Анны Франк", знать о том, что Францию освободили американские и британские войска, смотреть прекрасные документальные фильмы про борьбу Сопротивления и что-то хотя бы слышать о Красной Армии, которая "тоже воевала", ведь в городах есть улицы и станции метро, названные даже в честь Сталинградской битвы. Нельзя сказать, что на уроках истории во французских школах не упоминается Вторая мировая война, пусть даже и с большим креном в сторону участия в ней союзников. В конце концов, все боролись с одним врагом. Должны. В то же время во имя единства Европы, как отмечают сами французы, акценты уже давно сместились: причины фашизма, коллаборационизм во время оккупации, популярность в конце 30-х националистических и фашистских движений, таких как Французская Народная партия, лига Французское действие и ряд других, анализировать французы не любят, как не склонны помнить ошибки и унижение. Даже Наполеон более популярен как личность и полководец в России, чем на родине. Добавили перчинку в это варево из амбиций и поражений послевоенные попытки национального единства в раздробленной стране, желание любым путем помириться с Германией и обиды Шарля де Голля на союзников.
"Моя семья сильно голодала, бедствовала во время войны, - рассказывает Анна. - Я из Бордо. Потом уже перебралась в Париж. Мама вспоминала, что масла не было вообще, а яйца доставали, вернее, меняли на что-то у крестьян. Очень тяжело им было."
"Моя бабушка помогала Сопротивлению. Ей было лет пятнадцать, её не брали на задания, так она развозила всякие послания от группы к группе по всему Лиону на велосипеде, немцы её не трогали, - с восхищением говорит Маржори, владелица небольшого ресторана. - А на чердаке они прятали еврейскую пару. Вот мало им было участвовать в Сопротивлении, так они ещё евреев прятали больше двух лет! После освобождения те не хотели спускаться с чердака, не верили, что это правда..."
"Войну я помню, - моргая уже слезящимися глазами вспоминает Анжела, - было очень тяжело..."
Анжеле сейчас под девяносто. Она прожила всю жизнь в Лионе, её дом с садом расположен в престижном районе под названием Montchat (Кошачья гора), откуда открывается вид на город и далёкие горы. "Я помню войну, мама была вынуждена мыть полы у немцев. Мы жили впроголодь. А что вы думаете? Евреи захватили, распродали и съели все запасы продовольствия в городе, поэтому мы бедствовали... Но потом их арестовали и увезли... Стало получше с продуктами."
Пожилая женщина, которая не помнит, что накануне у неё было на обед и где живет её внучка, повторяет спустя 75 лет засевшие в голове тезисы нацистской пропаганды.
Впрочем, в своей массе французы что тогда, что сейчас предпочитают делать вид, что ничего особенного не происходит. "Выбыл", - писали в классных журналах напротив еврейских фамилий в лионских школах. Урок продолжался. Стоит ли обращать на такие детали внимание, тем более сегодня, когда страну тоже раздирают проблемы и противоречия?
Le Progrés. Вокзал в Виллербанне, пригороде Лиона, откуда были депортированы евреи в 1943-44 в Освенцим. Сейчас – остановка трамвая №3.
"Да помню я, когда Жак Ширак в 1995 г. официально признал ответственность французского государства за депортацию евреев, - говорит сосед Анжелы Жан. - Зачем он выставил страну на позор перед всем миром? Есть же музеи, всякие памятные мероприятия, зачем официально вот так ещё добавлять?"
Франция во время войны – история молчания, личного подвига и предательства. «Дети Изер» - один из многочисленных примеров: сорок четыре еврейских ребёнка из разных стран были вывезены и спрятаны в альпийской деревне двумя жителями. В 44-м по доносу почти все вместе со взрослыми были депортированы в Освенцим, где погибли.
Дети Изер, Музей Яд-Вашем, архив
Помнить прошлое - понимать настоящее - не допустить повторения трагедии в будущем. Но для того, чтобы эти три условия работали, нужна смелость. Что мы имеем на сегодняшний день?
16% французов никогда не слышали о Холокосте (во Франции используется слово Shoah - "Катастрофа"). По данным опроса Schoen Consulting, проведённого в стране год назад в связи с 75-й годовщиной освобождения Освенцима (Аушвиц-Биркенау), большинство французов (57%) не в курсе, что нацистами были уничтожены 6 млн евреев. Среди людей моложе 38 лет таких 69% - две трети, а 25% ответили, что слышат о Холокосте впервые. 23% представителей этой же возрастной группы убеждены в том, что Холокост - это миф, и цифры убитых многократно завышены.
"Меня это не удивляет, - говорит преподаватель истории одной из школ Лиона Стефан Р. - Очень сложно стало "достучаться" до детских сердец, которые бьются больше в унисон с популярными рэперами или блогерами. Казалось бы, дети сегодня стали более уязвимыми, психологически нестойкими, уважающими чужие слабости, а истории из относительно недавнего прошлого им неинтересны, воспринимаются даже без элементарного сочувствия и тут же забываются. Многое из того, что им пытаешься донести, остаётся просто школьной программой, не имеющей отношения к ним и их жизни."
"Все идёт из дома, из семьи, - считает мама пятнадцатилетнего Луки. - А сегодня, когда растут антиизраильские настроения и антисемитизм, многие школьники даже не хотят ни говорить о Холокосте, ни проводить минуты молчания. И учителя ничего не могут сделать - точно так же срывали уроки памяти убитого учителя Самюэля Пати и жертв терактов в Париже или Ницце. Это наша реальность. Это политика, которая пришла в школы. Корни же такой ситуации лежат в том самом прошлом, о котором не любят говорить, в отсутствии четко определённых критериев, в конформизме и в плохом образовании".
Готовы ли французы защищать свои интересы и ценности, которыми так гордятся? Ответ, возможно, кроется в результатах тех же опросов. Больше половины респондентов (52%) убеждены в том, что фашизм и Холокост вполне могут повториться в будущем.
