Как найти золотую середину? И кто всё же страдает больше: вынужденные уйти на удалёнку сотрудники или они же, вынужденные вернуться?
Согласно
последнему опросу Harris Interactive, проведённому по заказу Министерства труда Франции, почти каждый второй работник чувствует себя изолированным, а трое из десяти испытывают трудности с работой на удалёнке, которая часто несовместима с тесным жильём или уходом за детьми.
"Вы знаете, почему многие, даже имея выбор, остаются дома? Они даже готовы сражаться с непослушным компьютером, который напичкали новыми программами. Многим кажется, что, будучи не видимыми руководству, они прекрасно смогут совместить домашние дела и работу. Вот только накануне меня попросил мой подчинённый отпустить его отвезти ребенка в школу, потом съездить его забрать. В общей сложности он не был на рабочем месте в течение примерно двух часов. Думал - это непредвиденные обстоятельства, но на другой день повторилось то же самое. Нет уж, я предпочту, чтобы мои сотрудники всё же приходили в офис - ведь в противном случае кто-то работает в буквальном смысле за себя и за того парня", - делится отрицательным опытом один из менеджеров среднего звена.
Как ковид-19 получил яркую социальную окраску, так и работа на удалёнке доставляет, в первую очередь, удовольствие тем, у кого хорошие жилищные условия. Оставим за бортом особенности психики, самодисциплину и умение трудиться в любых условиях.
"Для работы, требующей инноваций или творчества, - считает психолог Жан Пралонг, - существует два типа профилей: "элита", менеджеры, которые, имея загородный дом, обладают всей свободой, чтобы быть "творческими и автономными, поскольку именно от этого зависит результат их работы", и "скромные исполнители", перешедшие на удалённую работу без обучения и подвергающиеся повышенному контролю со стороны руководства, потому что их меньше видят".
Возможно, "стресс" стал самым любимым словом у французов во время пандемии. Им объясняются любые проблемы, решение которых требует личных усилий и затрат. Изнеженное общество с прекрасной социальной поддержкой с лёгкостью уступает свои места иностранцам, предпочитая работу на полставки и долгие больничные с диагнозом "выгорание" (burn out). Защитой профсоюзов однозначно воспользуется женщина с тремя детьми, которая за минувший карантинно-стрессовый год просидела дома практически 9 месяцев. Именно её оставят в компании при сокращениях, а потом наймут ещё кого-то ей на замену и в дальнейшем. Компании это будет стоить в два раза дороже, но что поделать, если таких сотрудниц уволить невозможно.
"Я встретил Пьера в коридоре, поздоровался, спросил, как дела, - рассказывает Жан. - А он как-то боком, боком начал меня обходить, как будто я прокажённый. Потом что-то ответил, но знаешь, вроде человек произносит слова, а такое ощущение, что перед тобой инопланетянин. Это он первый день с удалёнки вышел. Совсем одичал, видно..."
Пандемия и дистанционная работа оголила многие проблемы, которые оставались нерешёнными долгое время. Нестандартная ситуация стала своеобразным кризисным тестом не только для системы здравоохранения в разных странах, но и для моральной и физической устойчивости населения. Если раньше каждый второй жаловался на стресс при несвоевременной доставке по утрам круассанов или просьбе задержаться на 10 минут в обеденный, священный для любого француза, перерыв, то сейчас даже не требуется искать объяснения. Пандемия стала настоящей психологической "карт бланш". Впрочем, когда в обществе не принято открыто обсуждать болезненные и неоднозначные темы, как если бы врач замалчивал причины и историю болезни, то и лечение будет, несомненно, затруднено. Примером может стать недавняя катастрофически беспрецедентная явка на региональных выборах - более 70% населения проигнорировали плебисцит, предоставив определять своё будущее кому-то другому. Стресс? Однозначно. Французское общество ушло на удалёнку. Не ждите.
